Княже мой, княже

Часть

Всё время, пока Энзо поднимался в комнаты для встреч, сердце его билось бешено, отмеряя каждый шаг.

«Он…» - Энзо обзывал себя идиотом, но ничего с собой поделать не мог – так хотелось ему верить.

Когда же дверь, ведущая в библиотеку, открылась перед ним, он будто бы обмяк и едва не рухнул на пол, лишившись сил.

Зажмурившись, Энзо заставил себя успокоиться и, глубоко вдохнув, шагнул вперёд.

- Добрый вечер, - сказал он.

Корсиканец, сидевший перед ним, покрутил в руках сигару и кивнул, предложив ему пройти к диванам, стоявшим посреди комнаты.

Энзо стиснул кулаки и сделал ещё несколько шагов вперёд.

- Никогда не видел тебя так близко, - сказал корсиканец.

Энзо молчал. Надо было улыбнуться, но он никак не мог заставить себя.

Наконец ему удалось выдавить улыбку – наверняка вялую и безжизненную, щедро сдобренную горечью разочарования.

- Надеюсь, я вас не разочаровал.

- Ничуть, - корсиканец качнул головой и улыбнулся. Улыбка сделала его сухое лицо со впалыми щеками заметно теплее, хотя чёрные глаза по-прежнему оставались холодными, как межзвёздная даль. Он протянул руку, - Доминико Анджэ Таскони. Вы знаете меня?

Энзо едва заметно вздрогнул, и глаза его чуточку расширились. Он протянул ладонь и, приняв в неё кисть Таскони и поколебавшись секунду, поднёс её к губам – корсиканец явно к такому приветствию был привычен, но всё же в глазах его мелькнула тень удовлетворения, и лицо ещё немножко смягчилось.

Энзо иногда было смешно от того, как мистически воздействует на людей чуточка учтивости, продемонстрированной через край.

Таскони он не уважал и не собирался уважать. Но капо семьи выглядел достаточно респектабельно, чтобы не пытаться ему насолить в первые же минуты разговора.

- Я могу присесть? – осторожно спросил Энзо. С самой той секунды, когда он оказался в комнате, у него кружилась голова.

Таскони кивнул.

Пока Энзо устраивался на диване, он взял в руки бутылку виски, разлил немного по стаканам и один протянул юноше, сидевшему теперь напротив него.

Энзо поднёс стакан к губам и принюхался. На встречах он предпочитал не пить, однако голос Таскони чётко приказал ему: «Пей!» - да и сам он чувствовал себя слишком сумбурно в этот момент.

- Мне сказали, - произнёс Энзо, чуть пригубив напиток, - что вы хотели меня забрать. О чём шла речь?

Таскони тоже приложил стакан к губам и покатал тяжёлый напиток на языке.

- Я хотел на тебя посмотреть, - сказал он.

- Тогда зачем было врать? Я бы и так пришёл.

- Я не врал, - Таскони недовольно приподнял бровь. – Я слишком много слышал о тебе в последние дни. И главное – что мой сын интересуется тобой.

По спине Энзо пробежала невольная дрожь.

- И что? – он откинулся на спинку дивана, стараясь не показать волнения.

- И пока что я не понимаю, что он в тебе нашёл.

- Что ж… У нас богатый ассортимент. Уверен, Рой с удовольствием предложит вам кого-нибудь ещё. Я могу идти?

- Нет.

Энзо уже встал, но рука Таскони легла ему на локоть и удержала его. Энзо холодно посмотрел на него, и уже мягче корсиканец добавил:

- Постой.

Энзо кивнул и сел, хотя цели этой встречи по-прежнему понять не мог. Десятки вариантов роились у него в голове: например, что Таскони-старший решил выкупить его на забаву пиччотти, или что хочет вовсе избавиться от него.

Энзо не нравился ни тот, ни другой.

- Ты создаёшь проблемы моей семье, - произнёс тем временем Таскони, будто угадав направление его мыслей: - и у меня есть два варианта: избавиться от источника проблем…

- Или? – Энзо вдруг почувствовал, что его накрывает злость. Он вырвал локоть из пальцев Таскони и снова взял в руку стакан. – Удалось вам придумать что-нибудь ещё? Впрочем, зачем… Вы и ваши мальчики привыкли проще получать своё.

- Я советую тебе замолчать, - перебил его Таскони, и Энзо тут же замолк. Впрочем, ненадолго. Уже через секунду он открыл рот, чтобы сказать, что ему нечего терять, но Таскони заговорил прежде него: - У меня к тебе предложение, Рафаэль.

Секунду Энзо растерянно смотрел на него, а потом осторожно произнёс:

- Я слушаю вас.

- Ты знаешь о новостях двадцати миров?

Энзо пожал плечами, ещё более растерявшись.

- Те, которые открыл ваш сын?...

- Не только он. Пьетро, честно сказать, дурак. Мне самому трудно представить, что он герой. Но дело не в том.

- А в чём?

- В том, что первый конгресс с представителями пяти основных миров было решено провести здесь.

- Здесь?

- В системе Манахаты, - Таскони подтвердил собственные слова кивком. – Я буду представлять Содружество земных миров. Естественно, что мне будет нужна спутница – или спутник.

Энзо сглотнул.

- Чего вы хотите добиться этим? – ему было страшновато представить, как он останется с кем-то из семьи Таскони наедине за стенами клуба.

- Во-первых, ты довольно-таки удобный вариант – корсиканец по происхождению под защитой шотландского великого князя…

«Под защитой шотландского великого князя?» - кровь стремительно застучала у Энзо в висках.

- Но не буду скрывать, меня куда больше волнует другое – мне бы не хотелось, чтобы мой сын что-нибудь натворил... Я не могу гарантировать, что кто-то из моих мальчиков сможет его остановить. Но могу быть уверен, что ты будешь в безопасности рядом со мной.

Энзо медленно кивнул, хотя предложение всё ещё немного пугало его.

- Разумеется, я заплачу… Чего бы ты хотел?

Энзо пожал плечами. Вопрос прозвучал неожиданно для него.

- Улететь, - неожиданно для самого себя сказал он. – Я хочу денег… на несколько лет вперёд. И покинуть эту планету навсегда.

- Очень правильное решение, - белые зубы корсиканца блеснули в разрезе губ. – Поговорим об этом потом. Но думаю, я смогу достать для тебя билет. Теперь, что потребуется от тебя….

Энзо сосредоточенно кивнул.

- Как я сказал, последнее время много уважаемых людей говорят о тебе. Но нужно признать, хорошее говорят не все.

Энзо поднял бровь.

- История с конгрессменом дорого обойдётся тебе. Но! – капо ударил ладонью по подлокотнику. - Это не моё дело. Хочу только предупредить тебя, что со мной таких игр не должно быть.

Энзо кивнул.

- Кроме того, прежде, чем приступить к делу, я хочу всерьёз на тебя посмотреть. Завтра вечером ты свободен?

Энзо кивнул, стараясь преодолеть незваную тоску. Ему снова вспомнились Эван и предстоящий отлёт шотландца.

«Может быть, я мог бы полететь следом за ним… - подумал он. – Не всё ли равно, где начинать…» Он усмехнулся собственным глупым мечтам и краем уха расслышал последние слова Таскони, который уже поднимался, чтобы направиться к дверям.

- Тогда завтра вечером в Сентрал сквер. В шесть часов.

- Куда мы пойдём?

- В Оперу, я же сказал.

Верей по праву считался самой пёстрой, самой модной и самой фешенебельной улицей Манахаты. Здесь можно было продегустировать различные блюда, осмотреть впечатляющие творения безумных архитекторов, посетить исторические памятники, относившиеся к первым годам основания города, сделать фотографии интересных и неожиданных архитектурных деталей, заняться покупками или просто понаблюдать за людьми.

В удобной обуви всю улицу из конца в конец можно было бы пройти за день. Впрочем, если заворачивать в каждый магазинчик и останавливаться у каждой витрины, можно было провести там и несколько дней.

Энзо зевнул и отбросил листовку, которую ему вручил какой-то парнишка, в мусорное ведро. Поправил цилиндр, съехавший набок, и, ткнув тростью в мостовую, покрутил кончиком, будто собирался просверлить её насквозь.

Он стоял у здания оперы на углу Верея и Сентрал сквера уже почти что сорок минут. Ветер трепал его аккуратно уложенные в клубе волосы, и помимо того, что он просто скучал, сама идея провести вечер с корсиканцем казалась ему всё более безумной.

Он так увлёкся размышлениями на эту тему, что едва заметил, как у тротуара затормозила платформа представительского класса – за последние сорок минут он видел таких не менее двадцати.

Он уже отвернулся было, когда заметил, что из открывшейся дверцы показался чёрный лакированный ботинок, а через секунду за ним последовали краешек чёрных брюк и фрак.

Поднявшийся наконец перед ним в полный рост Таскони внимательно осмотрел свой эскорт.

- Я ожидал большего энтузиазма, - сказал он.

Энзо в один шаг перебрался к нему и, обняв за локоть, мягко произнёс:

- Я вас ждал. И каждая минута ожидания разрывала мне сердце иглой.

Таскони хмыкнул, накрыл его ладошку на своём локте рукой и молча двинулся вперёд.

Билетов у них не спрашивал никто. Уже внутри, проходя сквозь анфилады залов, изукрашенных позолотой, Энзо понял, почему: Таскони держал здесь ложу для себя и ближайших друзей.

Они вошли в зал, и какое-то время Энзо понадобилось, чтобы скрыть впечатление, которое это место произвело на него: в опере он был в первый раз, и её филиал в апартаментах Ливи явно и рядом не стоял.

Таскони чуть подтолкнул его вперёд, и, оглянувшись на него, Энзо поймал насмешку в его глазах. Насмешка разозлила его, но он, естественно, промолчал. Как себя вести - он знал и потому без особых раздумий занял место, предназначенное для него.

Постановка была старинной – ни названия, ни языка Энзо не знал, так что понял только, что девушка, метавшаяся по сцене весь первый акт, была очень несчастна и погибла в конце без особых на то причин – кажется, любовник её к кому-то приревновал. Энзо всех этих страстей абсолютно не понимал, но когда Таскони уже выводил его назад, поминутно здороваясь со знакомыми и останавливаясь, чтобы перекинуться с ними парой слов, один из них спросил Энзо:

- Как вам опера?

- Всё было просто превосходно, - Энзо с улыбкой кивнул. Больше никто на него внимания не обращал.

Они покинули зал, и провожать его до клуба Таскони не стал. Энзо с тоской подумал, что сам он джентльмен в куда меньшей степени, чем требует от него.

- Вы мне подходите, - сказал корсиканец, уже забираясь в салон своей комфортабельной платформы. Энзо напоследок ещё раз коснулся губами его запястья и молча проследил, как платформа отъезжает прочь.

Денег на такси он с собой не взял – и тут же сказал себе, что он полный идиот. Впрочем, идти до клуба было не так уж далеко, и, зевнув ещё раз, Энзо направился вдоль по улице, где в вечернем полумраке продолжал гулять разномастный народ.

Минут через пятнадцать он решил срезать угол и свернул в переулок. Постукивая тростью о мостовую, отмерил два десятка шагов и коротко вскрикнул, обнаружив, что чьи-то руки перехватили его поперёк туловища и сдавили с такой силой, что у Энзо едва не хрустнули рёбра.

Он машинально потянулся к телефону, спрятанному в кармане брюк, но неизвестный тут же вывернул ему руку назад, так что Энзо вскрикнул ещё раз. Колено его упёрлось юноше между бёдер, а в следующую секунду ещё две фигуры выросли из темноты впереди - и послышался корсиканский говор.

Энзо тихонько выругался, приготовившись рвануться и бежать куда-нибудь со всех ног, но сделать этого он не успел: фигуры сделали пару шагов вперёд, и тут же ещё две показались у них за спиной. Началась недолгая борьба, в которой Энзо быстро перестал понимать кто есть кто. Затем двое осели на землю, а ещё двое в плащах стали приближаться.

- Стоять! – крикнул по-корсикански тот, кто его держал, и Энзо узнал голос, хотя и не смог вспомнить, кому именно из компании Пьетро он принадлежал. – Я его убью!..

Последнее слово потонуло в булькании, когда один из подступавших спереди рванул вперёд и молниеносным движением всадил в горло нападавшему трость с клинком. Энзо лишь пискнул, когда мёртвое тело стало оседать на землю, и сам едва не упал.

- Не устаю поражаться вашему таланту напарываться на неприятности, - сказал его спаситель. Протянул руку, чтобы поддержать Энзо, и тут же закашлялся, так что Энзо самому пришлось поддерживать его, - Ольстер, закончи тут. Пора тебе учиться таким вещам.

Второй мужчина кивнул, а Энзо наконец разглядел лицо Эвана совсем рядом с собой.

- Пошли, я провожу тебя домой.

Энзо закусил губу и послушно последовал за ним. Они шли, всё удаляясь от места стычки, а Энзо никак не решался начать разговор и только изо всех сил сжимал локоть Эвана в своих руках, а тот то и дело начинал кашлять и прижимал руку к груди, так что Энзо становилось неловко и казалось, что всё это из-за него.

- Вы простудились? – спросил он. Эван покачал головой, и разговор угас.

Уже у самого клуба Энзо попытался снова:

- Я думал, вы уже улетели…

- Улечу, как только отдам тебя на руки этому… Как его…

- Рою… - подсказал Энзо и закусил губу.

Эван кивнул.

«Не улетайте!» - кричало всё внутри него, но он отлично понимал, как глупо было бы произнести это вслух, и потому молчал.

Как и обещал, Эван довёл его до ворот и потребовал у швейцара, чтобы тот позвал управляющего.

Пока они ждали, Энзо заговорил ещё раз:

- Я не поблагодарил вас в прошлый раз…

- Ты и в этот меня не поблагодарил, - Эван отвернулся, и Энзо понял, что в дверях показался Рой.

Юноша снова закусил губу, чтобы не показать подступивших к глазам слез. Кивнул и бросился в дом.