Княже мой, княже

Часть

Энзо проснулся, услышав негромкий женский вскрик. Он резко раскрыл глаза, но не шевельнулся, решив проверить сначала, где он находится и что произошло. Вскрик затих, и хлопнула дверь. Только после этого Энзо сел и огляделся по сторонам.

Он тихонько ойкнул и тут же прикрыл рот рукой. Эван лежал рядом с ним. Ещё пару минут назад он придерживал живот Энзо рукой, теперь же ладонь его сползла и лежала на перине, сжатая в кулак.

Князь тяжело дышал. Энзо видел, как поминутно сжимается его рука, но он всё-таки спал.

Первым, что почувствовал Энзо, был прилив нежности. Хотелось коснуться виска Эвана и пригладить растрепавшиеся волосы, успокоить его.

Однако уже в следующую секунду на него нахлынул страх. Энзо вспомнил вчерашний разговор.

Выскользнув из-под одеяла бочком, он натянул сорочку, а сверху накинул халат, в котором вчера пришёл, и, вынырнув за дверь, почти что бегом бросился к лестнице, ведущей наверх, на этаж, где он обычно спал.

Только закрыв дверь за спиной, Энзо перевёл дух и тут же снова замер, встретившись с пристальным взглядом Чезаре, который, очевидно, ждал его.

- Семь часов, - сказал тот, когда молчание стало гнетуще долгим, - время купаться и укладывать волосы, господин.

Энзо глубоко вздохнул.

- Ванна готова? – спросил он.

Чезаре кивнул.

- Идём.

Погрузившись в тёплое молоко, Энзо закрыл глаза и утонул в тёплой неге. И пока Чезаре осторожно разбирал прядки его спутавшихся волос, думал обо всём, что в последнее время произошло.

Впервые в жизни он провёл с кем-то ночь – полную, целую ночь. Впервые он спал в чьих-то руках – и впервые об одной мысли о подобном у него по новой напрягался пах.

Энзо радовался тому, что Чезаре ничего не видел под молоком – потому что иначе он опозорился бы за утро ещё раз.

Мысли его плавно передвинулись в сторону того, что разбудило его. Как и предупреждал Эван, видимо, горничная явилась разжигать камин. А к нему, должно быть, приходила ещё одна. Так что если даже первая не разглядела, кто именно лежит в кровати у князя, то наверняка это подскажет вторая.

Энзо вздохнул и откинул голову чуть назад, подставляясь под гребень у Чезаре в руках. «И что теперь произойдёт?» - думал он про себя. Ответа он не знал. Ясно было только то, что Эван будет на него зол – если, конечно, узнает, что Энзо у него спал.

Энзо снова улыбнулся, вспомнив это странное ощущение – как будто чужое тело целиком окружает тебя своим теплом. Оставалось жалеть о том, что это чувство столь недолговечно – Эван по-прежнему не хотел ничего ему обещать.

- Бриться будем, сэр?

Энзо вздохнул и открыл глаза. Краснокожее лицо Чезаре нависло над ним. Оно было настолько серьёзным, что Энзо вдруг стало смешно.

- Где ты это слово узнал?

- В книжке прочитал.

Энзо поднял бровь.

Чезаре молча опустил бритвенные принадлежности на полочку и, на секунду скрывшись в комнате, вернулся с небольшой брошюркой, на которой было написано: «Как стать идеальным слугой».

- Где ты это взял?

- Миссис Адамс дала, - не обнаружив и тени узнавания в глазах Энзо, Чезаре пояснил, - наша домоправительница, сэр. Она сказала, что мне нужно знать, как вести себя за столом и как - когда смотрит князь.

- А… - Энзо подавил смешок, - очень ценная мысль. Особенно, если там написано, как уложить мне волосы так, чтобы князь был рад.

- Написано, сэр. Правда, не в этой, а в другой. Она так и называется «Волосы джентльмена, а также всё о том, как завязать шейный платок». Жаль, что у меня нет возможности опробовать её на вас.

- Не знал, что ты умеешь читать.

- Научиться было легко. В языке калчу всего двадцать шесть букв. Но кое-чего я всё же не смог понять, сэр.

- Чего?

- В одной из книг, что дала мне миссис Адамс, написано, что за столом у джентльмена может быть до двенадцати приборов, и каждый из них нужно применять в своё время… Так вот. Я не понимаю, почему нельзя резать два вида мяса одним ножом?

Энзо какое-то время молчал.

- Не знаю, - признался наконец он, - может, потому что количество ножей показывает, насколько особенный хозяин накрывал стол?

- Приближённость к богам, вы хотите сказать?

- Ну, в каком-то смысле да. Только без богов.

- Чем больше у человека ножей, тем больше ему благоволят боги. Спасибо, сэр. Это я могу понять. Вы так и не ответили: будем мы бриться или нет?

- Будем, - махнул рукой Энзо, который проснулся, наконец, окончательно, - Эван… - Энзо прокашлялся, - князь немного подождёт.

Эван проснулся к девяти часам утра. Чувствовал он себя неважно, и потому визит Джорджа, дворецкого, явившегося сказать, что к нему приехал врач, воспринял как должное и даже не был удивлён.

Врач приезжал к нему раз в месяц – такой был уговор до того, как он уехал на воды. Потом же у Эвана уже не было времени толком его принять.

Доктор Филис – пожилой мужчина, лечивший ещё его отца – померил ему давление, послушал лёгкие и, заставив проглотить двойную порцию таблеток, стал собирать чемоданчик.

- Вы не сказали ничего… - напомнил ему Эван, который всё это время сидел в халате в кресле, да и теперь ещё не спешил вставать.

- А что вы хотите, чтобы я сказал? – врач поднял взгляд от чемоданчика и посмотрел на него.

Эван горько усмехнулся.

- Что я здоров. Я почти не кашлял в последние дни и, знаете, мне было так хорошо… - Эван улыбнулся сам себе.

- И поэтому вы решили, что можете больше не пить таблетки? – перебил его доктор.

Эван поджал губы и мрачно посмотрел на него.

- И не смотрите на меня так, - тут же отбил его взгляд врач. – Эти улучшения крайне обманчивы. Вы не должны прекращать пить лекарства, даже если вам становится лучше.

- Зачем мне пить их, если они всё равно меня не спасут? – Эван не удержался и стукнул по подлокотнику кулаком.

- Эти таблетки, вполне возможно, смогут дать вам немного времени,- мягко сказал врач. - Я бы очень советовал вам принимать их точно по часам и по той схеме, что я вам дал. Ваша чахотка с осложнениями в шейный отдел позвоночника, к сожаления, неизлечима. Мы можем только уменьшить боль… Если вы будете помогать мне и моим скромным стараниям продлить вашу жизнь. Ремиссия, которую вы переживаете, может быть продлена. Все в ваших руках - главное, придерживаться схемы лечения. Мы можем выиграть месяц-другой. Но если вы запустите свое лечение - можем и проиграть! – уже строже закончил доктор, заметив, что Эван протестующее приоткрыл рот. – Не прекращайте пить лекарства, которые я вам дал, - Филис накрыл руку Эвана своей рукой и внимательно посмотрел ему в глаза. – И не напрягайте слишком сильно организм. Это вредно для вас.

Эван кивнул. Ему не хотелось говорить, но он всё же не удержался и спросил:

- Сколько?

Врач выпрямился.

- Я вам уже говорил.

- Нет, доктор Филис, это было давно. Скажите, сколько мне осталось сейчас?

Врач поджал губы.

- Я хотя бы увижу Рождество?

- Думаю, да, - Филис вздохнул, - если беречь себя. Пара месяцев у вас есть. Потом… не знаю. Но станет совсем тяжело.

Эван кивнул и отвернулся от него. Едва ли не впервые в жизни ему захотелось плакать. Именно сейчас он не мог потерять того, кого только что нашёл.

- Я же знал… - пробормотал он, мысленно проклиная себя за то, что позволил себе ввязаться в эту авантюру, притянуть мальчишку к себе, как будто не понимал, насколько больно будет его терять.

- Что?.. – спросил Филис рассеянно.

- Ничего, - Эван покачал головой. – Идите. Дворецкий проводит вас.

Шёл уже одиннадцатый час. Чезаре аккуратно завязал на горле Энзо очередной платок.

- Всё, - растерянно сказал он. – Это последний узел, который я хотел попробовать на вас.

- Да, он очень хорош, - Энзо рассеянно осмотрел своё отражение в зеркале со всех сторон, а затем обернулся к слуге, - послушай, Чезаре, ты случайно не запер за мной дверь? Почему лакей не идёт?

- Не знаю, сэр… Мы бы услышали, если бы кто-то стучал, ведь так?

Энзо кивнул и помрачнел. Эван злился настолько, что даже не захотел оттрахать его вместо завтрака? Что-то это не очень походило на него.

- Хотите, чтобы я узнал? – спросил Чезаре, заметив озабоченность на его лице.

Энзо качнул головой.

- Я сам схожу. А ты сбегай на конюшню, передай, чтобы седлали лошадей. Если он сам ещё не приказал.

Чезаре кивнул. Они вместе спустились на второй этаж, а затем Чезаре отправился дальше вниз, а Энзо свернул направо, в господскую часть.

Не успел он сделать по коридору и нескольких шагов, как впереди показалась фигура леди Изабель.

Энзо не очень-то любил встречаться с ней лицом к лицу, потому что она могла задержать любого на полчаса своей болтовнёй – но поделать ничего не мог. Вздохнув, он двинулся вперёд. Когда они оказались совсем близко, Энзо отступил в сторону и чуть поклонился, уступая ей дорогу, но леди Изабель будто бы невзначай задела его краем широкой юбки и, извинившись, первая завела разговор.

- Очень симпатичный спенсер, мистер Лучини.

- Благодарю, мадам. Я старался, чтобы он понравился именно вам.

- Правда, у нас не носят такую длину по утрам.. Впрочем, вам простительно не знать. Вы ведь, кажется... с внешних планет?..

Энзо скрипнул зубами.

- Что ж... видимо, теперь будут носить, - тем не менее вежливо улыбнувшись, ответил он.

- Вы хорошо спали, мистер Лучини?

Энзо поднял бровь и кивнул. Эван представил его студентом Академии Искусств, который приехал рисовать пейзажи, раскинувшиеся вокруг них, и теперь Энзо приходилось всячески поддерживать репутацию.

- Очень хорошо, благодарю.

- А я всю ночь не могла уснуть. Вы знаете… всё время в коридоре как будто кто-то цепями звенел. И знаете, такой противный звук… ржавое железо, трень-трень.

Энзо невольно покраснел.

- Я не думаю, что в доме могут быть призраки, леди Изабель, - он натянуто улыбнулся, - хотя, безусловно, такой старинный род вполне мог бы завезти одного из них с собой с Земли.

- Вы думаете… - с сомнением заметила Изабель, - но я говорила с Гледис, и она говорит, что тоже видела одного из них.

- Из них?

- Да! Сегодня утром она отправилась разжигать камин в спальне у Его Сиятельства, и ей почудилось, что в кровати кто-то лежит.

- Может, это был господин князь?

- Но у него не могло быть четыре ноги! – прошептала Изабель, наклонившись чуть-чуть и глядя на Энзо своими пристальными голубыми глазами, - и потом… стоило ей выйти за дверь и свернуть за угол… как жуткая фигура во всём белом метнулась в сторону от двери. И знаете, куда она полетела затем?

Энзо покачал головой.

- И я тоже нет, - леди Изабель, наконец, отстранилась от него и улыбнулась, но глаза её оставались холодными. – Но знаете, мистер Лучини, мы тут не любители потусторонних существ. Уверена, леди Катрин будет рада изгнать из этого дома всех, кто служит сатане!

Энзо сглотнул.

- Вполне в это верю, - согласился он.

- Думаете, стоит ей рассказать? Или лучше попросить совета у леди Эстель?

- Сложно сказать.

- На самом деле вы могли бы и сами успокоить мой сон.

- Чем я могу вам помочь?

Улыбка Изабель стала торжествующей.

- Мне просто необходимо устроить бал! Вы понимаете, мы скоро уедем, а у нас ещё не было ни одного за сезон. Что подумают люди!

- Но при чём тут я?!

- Не знаю, - леди Изабель подмигнула, - но наверняка это мистическое существо могло бы как-то на князя повлиять, – она внезапно поклонилась, - всего доброго, мистер Лучини.

И, мурлыкая про себя модный напев, леди Изабель простучала каблучками прочь.

Энзо некоторое время смотрел ей вслед. Ему, в общем-то, было всё равно, будет бал или нет. Просто мысль о том, что он может каким-то образом на Эвана повлиять, казалась ему сильнейшим преувеличением. Однако, качнув головой и отогнав от себя навязчивые мысли, он снова двинулся вперёд.

Когда Энзо постучал в дверь, Эван всё ещё сидел в своём кресле в халате и смотрел в окно. Он и не думал открывать. Ему надоели все – Изабель со своими вечными просьбами, Катрин со своими вечными жалобами, слуги, которые ни за что не хотели отвечать.

Энзо постучал ещё раз, но, поскольку никто не отвечал, просто толкнул дверь и вошёл. Он замер, подняв бровь. Ощущение, что он застал что-то, что не дозволено видеть чужим, тут же нахлынуло на него – и в то же время в нём не было неуютного чувства несвоевременности, напротив, оно отозвалось теплом.

- Ваше Сиятельство, - позвал он, - князь…

Эван вздрогнул, услышав его голос, и тут же попытался затянуть распахнувшийся на бёдрах халат. Понял, что уже поздно, и, со злостью отбросив пояс, снова откинулся назад.

Энзо некоторое время стоял, молча глядя на него. Потом решительно шагнул вперёд и, опустившись на корточки между его ног, накрыл его кисти своими руками.

- У вас что-то случилось? Это из-за меня?

Эван поджал губы. На секунду ему захотелось ответить: «Да! Да, ты во всём виноват!» - но он всё же сдержался и просто качнул головой.

- Налей мне виски, - глухо приказал он.

- Нет.

- Нет?!

- Нет. Ещё только одиннадцать часов. Я думал, мы с вами поедем в парк. Разве не так?

Эван дёрнул подбородком.

- Я не хочу никуда, - мрачно буркнул он и снова уставился в окно. – Нет уже смысла ни в чём.

Энзо поднял бровь. Сдвинул пальцы вдоль его бёдер и, потянув за пояс халата, наклонился, намереваясь поймать губами член.

- Что ты делаешь! – Эван с трудом оторвал его от себя и хорошенько встряхнул. – Я тебе не приказывал!

- А может, я сам хочу!

- Я не хочу! Может, я вообще не хочу видеть тебя!

- Не хотите, чтобы я вам отсосал – поедемте в парк.

Эван мрачно уставился на него.

- Там у самого пруда сейчас магнолии в цвету. Разве вы не хотели съездить туда со мной?

- Я… не знаю.

- У вас всего один шанс, - Энзо криво усмехнулся, - вы же не желаете оставлять меня на следующий год.

Энзо понял, что промахнулся, в следующую секунду. Эван мгновенно помрачнел и убрал руки с его плеч.

- Князь, да что с вами такое?! – Энзо поймал в ладони его лицо и с силой развернул к себе. – Это потому, что я от вас не ушёл?

- Не ушёл?..

- Я вчера уснул… похоже, что служанка все видела, и теперь леди Изабель шантажирует меня.

- Только не это! – Эван заслонился от него руками. - Не хочу ничего слышать про леди Изабель!

- Значит, на меня вы не злитесь?

Эван с сомнением покачал головой.

- Пока нет, - признал он наконец. Вздохнул и отвёл взгляд. – Рафаэль, я просто устал. Я не хочу тратить время на всех этих людей. У меня его так мало… И день за днём… - он покачал головой, - ерунда, - он резко поднялся в полный рост. – Поедем в парк. Не могу больше находиться здесь. Где мой… - он запнулся. Чтобы пригласить валета, нужно было выгнать Рафаэля, а этого он тоже не хотел, потому что тогда отчаяние, едва начавшее отступать, снова вернулось бы к нему.

- Я вам помогу, - Энзо скользнул в сторону гардеробной и потянул Эвана за собой.

Впрочем, одевать себя тот так и не дал. Согласился лишь на то, чтобы Энзо его расчесал. Они спустились вниз – Энзо казалось, что он спиной чувствует неодобрительные взгляды каждого из слуг, но стоило ему повернуться, как он видел только подобострастные улыбки.

Наконец, они добрались до конюшни и, забравшись в сёдла, выехали в парк. Энзо всё держал Эвана за руку, будто опасаясь, что тот может от него сбежать.

Они выехали из конюшни по дороге, ведущей в лес, и какое-то время ехали молча, всё ещё держась за руки. Однако, едва вокруг стало смеркаться, и кроны деревьев, шуршащие красно-золотой листвой, закрыли солнце, как дорога вильнула и выбежала на скалистый обрыв. Слева, далеко внизу, раскинулась долина, покрытая всё ещё зелёным, но уже подёрнувшимся кое-где желтизной вересковым ковром. Словно след от гигантского топора, наискосок надвое разрубившего нагорье, её пересекал огромный тектонический разлом. Идеально прямая полоса оврага бежала с северо-востока на юго-запад. Далеко на северо-востоке поблёскивало море, которого Энзо ещё не видел в своей жизни никогда, и такая же голубая гладь виднелась на другом его конце. А вдоль самой долины, как бусины, нанизанные на нитку, тянулись одно за другим длинные узкие озёра. С юго-запада над ними возвышались зелёные, не тронутые дыханием осени, поросшие вереском склоны гор.

Дорога снова вильнула, убегая в сторону от освещённых солнцем природных зеркал, и через некоторое время путников со всех сторон окружил мрак. Угрюмый ельник тянулся с обеих сторон, но Энзо почему-то не чувствовал себя неуютно здесь – напротив, ему казалось, что нет никого - и весь этот лес, всё небо над головой и вся земля принадлежат только им двоим. Он крепче стиснул руку Эвана, и тот, чуть подогнав шпорами коня, приблизился к нему так, чтобы касаться бедром. Молча заглянул Энзо в глаза – и у того дыхание перехватило от бесконечной глубинны, смотревшей на него.

Однако кони сделали ещё несколько десятков шагов, и полумрак отступил, снова выпуская дорогу на поросший вереском простор. Заброшенная железная дорога – старая, какую Энзо видел только в книжках, пересекала её поперёк.

- Запрет действовал не всегда, - сказал Эван, уловив его удивлённый взгляд. – Поначалу мы пытались устроить здесь всё так же, как было на Земле. А потом… - он пожал плечами, так и не договорив. Лошади простучали подковами по стальным полоскам рельсов, и снова вокруг потянулся еловый лес. Вдоль земли стлались клочья тумана, который никогда не разгонял солнечный свет, и кони по колено тонули в нём.

- Здесь очень красивое море, - сказал Эван, задумчиво глядя перед собой, - там очень мало людей, потому что шторма вдоль берега бушуют круглый год. Но те, что есть, живут здесь уже вторую сотню лет.

- А я никогда не видел его, - Энзо подавил желание прислониться к плечу Эвана, но руки его так и не отпустил.

- Я хотел бы тебя туда отвезти, - Эван крепче стиснул в пальцах его ладонь.

Наконец, дикий лес стал потихоньку сменяться ухоженными золотистыми кронами. Дорога шла под уклон.

Они добрались до небольшой поляны, откуда разбегались в разные стороны пять дорог-лучей. Вдали всё ещё серебрилось одно из озёр, а в самом центре небольшой шпалерник, остававшийся зелёным весь год, покрылся теперь нежными бело-розовыми цветами.

- Вот, - сказал Эван, останавливая коня, - ты хотел посмотреть на неё?

Энзо спешился и, ничего не говоря, потянул Эвана за руку вниз, вслед за собой.

- Я хотел, чтобы вы провели день со мной, вот и всё. Вам, может быть, кажется неинтересным просто гулять со мной. Но мне показалось, что вы мало настроены на что-то ещё. А оставлять вас там, в темноте, я не мог.

На губах Эвана промелькнула улыбка, но такая слабая, что Энзо не был уверен, в самом ли деле видел её.

- Рафаэль… - спешившись, он притянул юношу к себе и уткнулся лицом в его макушку. – Если ты лжёшь мне, то делаешь это слишком хорошо…

Энзо вздохнул.

- Я не лгу, - сказал он. – Хотя я могу понять, что заставляет вас так думать. Я так часто одевал маски, что меня давно уже перестали узнавать. Но сам я ещё помню, как выглядит моё лицо. Мне иногда жаль, - Энзо закусил губу, - жаль, что мы не встретились с вами раньше, князь. Хотя, наверное, иначе это случиться и не могло.

Эван закрыл глаза и какое-то время стоял молча, слушая, как шелестит листва вокруг.

- Ты всегда будешь называть меня так? – спросил он вдруг.

- Как?

- Ваше Сиятельство. Князь. Скажи, как вчера.

- Эван? – Энзо попытался поймать его взгляд и тихонько улыбнулся. – Только при одном условии, князь.

- За это тоже…

Энзо прикрыл ему рот рукой.

- Не говорите то, о чём нам обоим придётся пожалеть. Называйте меня Энзо, если вам не тяжело.

Эван нахмурился. До него понемногу начинало доходить.

- Рафаэль… Это имя ведь не твоё? Всё в тебе не твоё?

Энзо поморщился.

- Это имя принадлежит мне, - сказал он. – Его дала мне мать. Но мы редко пользовались им с отцом. А потом… оно очень к месту пришлось, - Энзо улыбнулся краешком губ, - не так ли, князь?

- Нет, не так.

- Вам хотелось бы как-то по-другому меня называть?

- Мне хотелось бы перестать играть в игры… - Эван замолк, мысленно проклиная себя за то, чего не следовало говорить, но после паузы всё-таки закончил: - Я их не люблю.

- О! Вот сейчас я по-настоящему удивлён! – Энзо звонко, но без всякого веселья, рассмеялся, и, прижавшись пахом к бедру Эвана, потёрся о него, однако тот никак не отреагировал на него. Он стоял такой же мрачный и пытался отыскать что-то у Энзо в глазах.

- Я всё время думаю… - сказал наконец он. – Со всеми ли ты такой?

Мгновенная усмешка пронеслась по лицу Энзо.

- А вы всем своим любовникам задавали такой вопрос?

- Я… - Эван замолк и, издав недовольный рык на грани слышимости, хлопнул Энзо пониже спины, одновременно подталкивая его в сторону аллеи, ведущей к озеру. – Мне за секс никто не платил.

- Скорее всего, платили вы.

Эван молчал, и Энзо, решив было, что попал в точку, продолжил:

- Вы родились с серебряной ложкой во рту. Поэтому с детства привыкли думать, что деньги решают всё, и все только из-за денег хотят вас.

- Нет, - отрезал Эван, - ты не угадал.

- Нет?! – Энзо в искреннем удивлении поднял бровь. Он осторожно переплёл свою руку с рукой Эвана, так чтобы можно было её обнять. – Честное слово. Я удивлён. Кто же вы такой?

Эван пожал плечами.

- Аргайл.

- Это я знал и так.

Эван усмехнулся.

- Одним словом, - сказал он. – Я не так уж привык всё покупать. До недавних пор у меня не было ничего. И потому ты прав – я привык, что деньги решают всё.

Энзо помолчал. В этом он Эвана вполне понимал.

- Ну, а мужчины? – спросил наконец он. – Или женщины? Кого бы вы выбрали, если бы могли выбирать.

- Хорошеньких, - ответил Эван коротко, - всё равно кого.

- Как я?

- Ты – лучше всего.

Эван смущённо замолк и бросил на Энзо косой взгляд, а потом негромко рассмеялся.

- Чёрт. Я ни с кем, кроме тебя, так идиотски себя не вёл.

- Может, это ваш титул так действует на вас?

- Скорее всего, - Эван опять замолчал и поджал губы, Энзо тоже больше не спрашивал ничего. Только когда они добрались до берега, остановился и обнял князя. Эван осторожно придержал его, не прижимая к себе, но просто поглаживая руками по спине.

- Я так хочу доверять тебе, - сказал он наконец и, отвернувшись, прижался к макушке Энзо щекой, - это так глупо и так несвоевременно… Если бы ты знал.

Энзо молчал. Эван хотел было остановить словесный поток, но уже не мог.

- Мне часто кажется, что они все здесь ненавидят меня. И я не понимаю - за что. Я не понимаю, как мне поладить с ними… Не понимал. А теперь уже поздно. И мне всё равно. Они кружат надо мной, как стервятники, но я-то знаю, что каждому из них что-то нужно от меня. Если бы я знал… Я бы никогда сюда не пришёл.

Энзо запрокинул голову, заглядывая ему в глаза.

- Эван… вы говорите так… - он закусил губу, - вы пугаете меня. Нет, я не это хотел сказать. Говорите, просто… В ваших словах слишком много обречённости. Я не понимаю почему.

Эван покачал головой.

- Не надо ничего понимать, - сказал он. – Просто побудь со мной. И никому не говори, что я тут нёс.

И Энзо не стал ничего отвечать. Лишь обнял князя ещё раз и стал осторожно гладить по волосам.