Лишние дети

Глава 12

На следующий день в школе на большой перемене Рита отыскала Рози на игровой площадке. Сестренка играла на улице вместе с новой подругой Милли.

— Нам пора, Рози, — сказала Рита и взяла сестру за руку.

— Рит, куда мы идем? — спросила малышка.

— Увидишь.

— А можно Милли пойдет с нами?

— Нет. Ей с нами нельзя, — отрезала Рита. — Пойдем же!

Рите не терпелось ускользнуть как можно скорей, нужно было сбежать, пока никто не заметил, что они уходят. Она выбрала для побега время, когда после обеда им разрешали немного поиграть во дворе. Потом все классы собирались вместе и разучивали гимны, так что их отсутствие не должно было броситься в глаза.

Рози с неохотой позволила утащить себя подальше от Милли вглубь двора, за туалеты.

— Мы пойдем домой, Рози, — объяснила Рита. — Ты должна во всем меня слушаться и не отставать, хорошо?

— Но мы обычно возвращаемся домой все вместе, — удивилась Рози.

— Не в приют, глупышка. Мы поедем домой, на Шип-стрит, к маме и малышу Ричарду.

Она снова взяла сестру за руку, и они пошли к воротам, за которыми начиналась улица. Едва девочки подошли к ним, как раздался свист, означавший окончание перемены.

— Скорей, Рози.

Рита поспешно вытащила сестренку за ворота и, повернув направо, побежала по тротуару. Сестры свернули за угол и скрылись из виду. Только Дейзи видела, что они убежали. Она смотрела им вслед и внезапно почувствовала себя очень одинокой. Рита ушла, забрав с собой сестру. Дейзи вдруг пожалела, что у нее нет сестры, которая любила бы ее так же сильно, как Рита любит Рози.

В растерянности она стояла на детской площадке. Что ей делать? Рассказать, что девочки сбежали? Если она хотела их остановить, стоило сделать это прямо сейчас. «Но какая мне от этого польза?» — подумала Дейзи. Когда Рита вернется, в чем Дейзи не сомневалась, она ни за что больше не захочет с ней дружить.

— Скорей, Дейзи, — поторопила ее мисс Харрисон. — Все уже собираются в зале петь гимны.

— Иду, мисс.

Дейзи повернулась и пошла в школу. «Рита скоро вернется, — подумала она. — Никому не сбежать из „Нежной заботы“. А когда она вернется, я по-прежнему буду ее лучшей подругой».

Рита замедлила шаг, за ними никто не гнался, им удалось ускользнуть. Сестра дергала ее за руку.

— Рит, куда мы идем? — хныкала она. — Я уже устала.

— Я же сказала тебе: домой. Мы возвращаемся к маме.

— А дядя Джимми тоже там будет? — спросила Рози.

Рита пожала плечами.

— Мне все равно, — заметила она. — Главное, что там будет малыш Ричард.

— Братик? — уточнила Рози.

— Да, братик. Бежим. — Она потащила Рози к остановке. — Это тридцать седьмой. Наш автобус!

Девочки забрались в автобус и успели как раз вовремя. Двери закрылись, и автобус тронулся с места. Когда к ним подошел кондуктор, Рита достала припрятанные трехпенсовики.

— Два билетика, пожалуйста, — сказала она и протянула монетки.

Кондуктор пробил два билета и пошел дальше. Рита выглянула в окно. Она надеялась увидеть хоть что-нибудь знакомое, но все улицы выглядели одинаково. Некоторые были обсажены деревьями. Рядом с Шип-стрит было не так много деревьев, так что Рита понимала, что они еще далеко от дома. Каждый раз, когда автобус останавливался, она выглядывала в окно в надежде увидеть знакомое название улицы. Она все больше и больше нервничала. Как она поймет, где им выходить? Она вспомнила, что женщина с поросячьими глазками посадила их в автобус в центре города, рядом с ратушей. Рита не была уверена, что сможет добраться из центра до дома, но там, по крайней мере, ей объяснят, где находится их улица.

Рози сидела рядом, болтала ногами и напевала что-то себе под нос. Вдруг она схватила Риту за руку.

— Я не взяла Пушистю, — захныкала она. — Надо вернуться.

— Мы не можем вернуться, — сурово ответила Рита. — Мы попросим потом маму забрать его… когда уже будем дома.

— Но я не смогу без него заснуть, — зарыдала Рози, слезы ручьем полились из ее глаз. — Мне он нужен.

— Зато я буду рядом, — напомнила ей Рита. — Тебе не придется засыпать одной.

Рози продолжала хныкать, так что пассажиры автобуса начали оглядываться на девочек. Рита пыталась успокоить ее, и тут к ним подошел кондуктор.

— Девочки, — сказал он, — вам пора бы уже сойти. За три пенса нельзя ехать до конечной остановки. Давайте вылезайте.

— Но мы еще не доехали, — запротестовала Рита.

— Доехали-доехали, — проговорил кондуктор, а потом спросил: — А какая вам нужна остановка?

Рита задумалась, а потом ответила:

— Ратуша.

— Ратуша? — кондуктор хохотнул. — Тогда вам точно надо сходить. Вы едете в другую сторону.

— Как в другую сторону? — запинаясь, переспросила Рита.

— Именно в другую сторону. Мы едем от ратуши, а не к ней. Вы, скорей всего, сели не на той стороне улицы.

— Но это ведь номер тридцать семь… — начала Рита.

— Да, дорогуша, — согласился кондуктор. — Только автобус проехал ратушу до того, как вы в него сели. Так что вылезайте, да поживей.

Он позвонил, и через несколько минут автобус остановился. Рите и Рози пришлось выйти. На автобусной остановке стояла скамейка, и девочки уселись на нее. Рита была в отчаянии, они ехали в автобусе целую вечность и, оказывается, сели не в ту сторону.

— Я хочу есть, — объявила Рози. — Мы уже рядом с домом?

— Нет, — ответила Рита. — Тише, Рози, не мешай мне думать.

Она решила, что теперь они пойдут пешком. Сидеть на одном месте не имело смысла, а денег у неё больше не было. Они пойдут обратно по маршруту автобуса и, может быть, по дороге встретят кого-нибудь, кто подскажет им, где их дом. На остановке стояло несколько человек, но Рита знала, что нельзя разговаривать с незнакомцами, так ее учили мама и бабушка. Чтобы спросить дорогу, нужно найти кого-нибудь, кто выглядит надежным. Мама считала, что самые надежные люди — это те, которые носят форму. Кондуктор был в форме, но он высадил их из автобуса.

— Я хочу есть, — снова заныла Рози. — Скоро мы будем ужинать?

Рите тоже хотелось есть. Прошло уже много времени с тех пор, как они возвращались в «Нежную заботу» на обед.

— Пойдем, — сказала Рита. Она встала со скамейки и взяла Рози за руку. — Пойдем домой, ужинать.

Они шли и шли, стараясь не отступать от маршрута автобуса. Один раз им пришлось даже переходить дорогу. На каждой автобусной остановке они садились на скамейку передохнуть. Девочки очень устали, а у Рози просто не осталось сил, она еле волочила ноги.

Они подошли к мосту через реку, и Рита вспомнила, что 37-й переезжал по мосту, когда они ехали в «Нежную заботу». Но был ли это тот самый мост? Девочки отдохнули немного на скамейке на берегу реки, наблюдая за тем, как вода скользит под арками моста, охватывавшего реку с обеих сторон. Сил идти дальше у них больше не было. Слезы навернулись Рите на глаза, хотя она изо всех сил старалась не плакать, и потекли по щекам. Рози увидела, что сестра плачет, и тоже разрыдалась.

— Так, что у нас тут случилось? — услышали вдруг девочки чей-то голос. — Чего это вы ревете?

Рита подняла голову и увидела высокого полицейского. Он смотрел на них и улыбался.

— Вы потерялись? — спросил он. — Нельзя гулять без взрослых, легко заблудиться.

— Я присматриваю за Рози, — сквозь слезы хрипло проговорила Рита.

Полицейский присел на корточки рядом с ними.

— Не сомневаюсь, что у тебя прекрасно получается, — улыбнулся он, — но ты чем-то расстроена. Почему вы не дома? Где вы живете?

— На Шип-стрит, — ответила Рита, глотая слезы.

— На Шип-стрит? — Полицейский очень удивился. — Далеко же вы забрались! Может быть, мне проводить вас? Ты ведь перестанешь плакать, если я пойду с вами?

— А вы знаете, как туда дойти? — спросила Рита.

Полицейский кивнул:

— Да, знаю. Путь неблизкий.

Он выпрямился и представился:

— Я — констебль Чэпмен. А как вас зовут, девочки?

— Я — Рита, а это Рози. Она очень устала. Ей всего пять лет.

— Тогда давай я понесу ее, — предложил констебль Чэпмен. — Думаю, не стоит тянуть время. Ваша мама наверняка очень волнуется.

Рита поднялась со скамейки и проговорила:

— Пойдем с ним, Рози. С ним можно, он в форме.

Полицейский поднял младшую девочку и посадил ее к себе на спину, потом взял Риту за руку, и они тронулись в путь. Рита схватилась за большую теплую руку констебля Чэпмена и почувствовала себя в безопасности. Лучи вечернего солнца окрашивали дома и деревья в приятный розоватый оттенок. Сначала они шли молча, но потом полицейский не выдержал.

— Как же вы оказались так далеко от дома, Рита? — спросил он.

Рита немного помолчала, а потом ответила:

— Мы возвращались домой и по ошибке сели не в тот автобус. Кондуктор высадил нас. А денег у меня больше нет, так что пришлось идти пешком.

— Возвращались домой?

— Из школы.

— Понятно, — сказал полицейский, хотя на самом деле ему ничего не было понятно.

Каким образом две маленькие девочки оказались так далеко от дома? Однако вопросов он больше не задавал. Сначала нужно отвести девочек к родителям, которые, скорее всего, с ума сходят от беспокойства. Уроки в школе заканчиваются примерно в пол-четвертого, а часы на колокольне уже пробили шесть.

Наконец Рита начала узнавать улицы и поняла, где находится их дом.

— Отсюда я знаю, как дойти, — сказала она, остановившись и высвободив руку.

— Уверен, что знаешь, — непринужденно ответил констебль Чэпмен. — Но я решил проводить вас до дома. Рози ведь очень устала.

— Думаю, она уже успела отдохнуть, — возразила Рита. — Рози, ты ведь сможешь дойти сама?

— Я к маме хочу, — хныкнула Рози и еще крепче прижалась к полицейскому.

— Все в порядке, дорогая, — успокоил он. — Мы почти дошли. Держу пари, мама страшно тебе обрадуется.

Теперь Рита еле волочила ноги, но констебль Чэпмен не обратил внимания на ее медлительность, решив, что она просто боится, ведь ее наверняка отругают за то, что пришла так поздно.

— Какой дом ваш? — спросил он, когда они свернули на Шип-стрит.

Рита промолчала, но Рози радостно крикнула, указывая на один из домиков:

— Вот он! Мы тут живем!

— Что ж, давайте поскорей обрадуем маму, что вы вернулись в целости и сохранности.

Полицейский подошел к двери и позвонил. Дверь никто не открыл, и констебль Чэпмен было подумал, что родители ушли искать дочек, но, когда он решил снова нажать на кнопку звонка, дверь распахнулась.

— Да? Что вы хотите? — появившийся мужчина с удивлением разглядывал высокого полицейского, на спине у которого сидела Рози.

При виде него Рита вся съежилась.

— Что они здесь делают?! — заорал мужчина.

— Насколько я понимаю, они здесь живут, — с удивлением ответил полицейский. — Это ведь их дом?

— Нет! — злобно проревел человек. — Теперь уже нет!

Констебль Чэпмен почувствовал, как Рита в испуге прижалась к нему, а Рози разрыдалась, уткнувшись лицом ему в шею.

— Их мать дома? — спросил он.

— Нет, — сказал мужчина, но дверь за его спиной открылась, и из кухни вышла молодая женщина с маленьким ребенком на руках.

— Кто пришел, Джимми? — спросила она, но, увидев девочек на пороге, вскрикнула и зажала рот рукой.

— Добрый вечер, мэм, — сказал полицейский. — Это ваши дочери?

Ответа ему ждать не пришлось, так как Рози закричала:

— Мамочка!

Она отпустила шею полицейского и соскользнула на землю. Человек, загораживающий вход, не шелохнулся. Он упрямо стоял в дверях и не давал им войти.

— Я сказал ему, Мэв, что они здесь больше не живут.

— А вы кто? — Констеблю Чэпмену совсем не понравился этот человек, так воинственно защищавший вход в дом.

— Я — Джимми Рэндалл. И это мой дом.

— Понятно. — Констебль шагнул вперед. — Может быть, вы впустите нас, и мы все обсудим.

— Тут нечего обсуждать, — ответил Джимми Рэндалл.

— Но вы ведь их мать? — Полицейский поймал взгляд женщины, прятавшейся за спиной мужчины.

Она ничего не ответила, только кивнула.

— Тогда, я думаю, нам есть что обсудить, — сказал констебль. — Девочки измучены, их нужно покормить и уложить в постель. Вам ведь не нужны неприятности, мистер Рэндалл, так что лучше пустите нас в дом.

Джимми Рэндалл яростно зыркнул на него, но потом посторонился. Рози цеплялась за ногу констебля, а Рита стояла рядом и словно боялась пошевелиться. Констебль Чэпмен подал каждой руку и, ободряюще улыбаясь, провел их в дом, прямо на кухню. На столе лежала детская бутылочка: Мэвис, видимо, кормила малыша, до того как они пришли. Она села и, взяв бутылочку, вернулась к этому занятию. Девчонки жались поближе к полицейскому, словно надеялись, что он защитит их от Джимми Рэндалла, который тоже вошел в кухню.

— Ну и зачем вы их к нам привели? — спросил Джимми.

— Они заблудились, — ответил констебль. — И сказали, что живут здесь.

— Это не так, — заявил Джимми, с вызовом глядя на полицейского, так нагло ворвавшегося к нему домой. — У нас для них нет места. Теперь они живут в приюте, где о них и должны заботиться. Их мать, моя жена, подписала все бумаги, так что всё правильно, придраться не к чему.

— Это правда, миссис Рэндалл? — удивленно спросил констебль Чэпмен.

Мэвис взглянула на него и кивнула.

— Они, наверное, сбежали, — сказал Джимми. Он ткнул пальцем в Риту: — Это все она. От нее одни беды.

Рози вдруг отпустила руку полицейского и подошла к матери. Она осторожно дотронулась до ребенка.

— Это мой брат? — спросила девочка.

Мэвис кивнула, не в силах ответить, слезы текли по ее щекам. Она притянула дочь к себе и зарылась лицом в ее светлые кудри. Рита стояла рядом с полицейским и наблюдала за ними. Ей тоже хотелось броситься к маме в объятия, но что-то удерживало.

Полицейский повернулся к ней.

— Вы сбежали? — мягко спросил он.

Рита кивнула, а констебль присел на корточки рядом с ней и взял за руку.

— Почему? Почему вы сбежали?

Рита сглотнула и прошептала в ответ:

— Я хотела вернуться домой. Хотела к маме.

Эти простые слова очень тронули высокого и мужественного полицейского. Он вытер слезы, а потом сказал:

— Ну конечно. Беги поскорей, обними мамочку.

Он слегка подтолкнул Риту, она обошла вокруг стола и приблизилась к матери.

— Мам, — сказала она и протянула руки.

Мэвис с болью взглянула на нее: в одной руке у нее был малыш, другой она обнимала Рози. Риту она обнять никак не могла. Девочка заметила это и остановилась. Возникло некоторое замешательство, констебль Чэпмен шагнул вперед и осторожно взял ребенка из рук Мэвис, чтобы Рита могла занять его место.

— Эй! — рявкнул Джимми. — Это мой ребенок.

Чэпмен повернулся и, не проронив ни слова, отдал ему ребенка. Мэвис прижала к себе обеих дочерей, и все втроем расплакались.

Тут в дверь позвонили. Звонили очень долго и настойчиво. Мэвис даже не подняла головы, а Джимми пошел открывать. Через минуту в коридоре раздался пронзительный женский голос. Это был голос дамы с поросячьими глазками.

— Ах вот вы где! — кричала она. — Дурные, злые дети! Как вы посмели сбежать!

Чэпмен шагнул вперед, преграждая ей путь.

— Добрый вечер, мэм, — сказал он. — Представьтесь, пожалуйста.

Увидев полицейского, женщина на мгновение растерялась, но потом взяла себя в руки.

— Добрый вечер, констебль, — ответила она. — Меня зовут Мэй Хопкинс, я инспектор по делам детей. Я пришла за этими непослушными девчонками, чтобы забрать их обратно в приют.

— В какой приют?

— В приют «Нежная забота». Они сбежали сегодня из школы. Все так волновались из-за них.

Она повернулась к девочкам, все еще прижимавшимся к матери.

— Плохие, непослушные девочки. От вас одни неприятности! Вы немедленно вернетесь в приют! Я отвезу вас.

Рози тут же начала пронзительно вопить, а Рита разрыдалась.

— Нам просто захотелось домой, — пробормотала она, глотая слезы. — Нам хотелось увидеть маму.

— Ну вот, вы ее увидели! — рявкнул Джимми. — Теперь возвращайтесь обратно.

— Разве не здесь их дом? — тихо спросил полицейский.

— Да ни черта! — заорал Джимми. — Мы подписали бумаги, там все правильно. Она им больше не мать.

— Джимми, может быть, мы… — начала Мэвис, умоляюще глядя на него.

Она все еще прижимала девочек к себе.

— Мэвис, мы же договорились! — огрызнулся тот. — Ты, я и Рик — вот наша семья.

— Хотя бы на одну ночь, Джимми. Оставим их на одну ночь. Обещаю, я…

— К сожалению, это невозможно, миссис Рэндалл, — перебила ее мисс Хопкинс. — Я должна сегодня же привезти их обратно. Мисс Ванстоун отправила за ними машину.

— Кто такая мисс Ванстоун? — спросил констебль.

— Учредительница и руководитель приюта «Нежная забота», — объяснила мисс Хопкинс. — Невероятно щедрая и добрая леди. Она великодушно согласилась дать мне машину, чтобы я могла поехать и забрать детей.

— Я не поеду обратно! — неожиданно закричала Рита. — Это жуткое место! Когда Рози описалась ночью, они заставили ее стоять, завернувшись в вонючую простыню, а меня… — она набрала в легкие побольше воздуха, — а меня высекли ремнем!

— За дело, наверное, — парировал Джимми.

— Чушь! — отрезала мисс Хопкинс, бросив быстрый взгляд на полицейского. — В «Нежной заботе» никто так не наказывает детей. — Она повернулась к Рите. — Плохая девочка, зачем ты врешь? Все в «Нежной заботе» стараются, чтобы тебе было хорошо, ты ни в чем там не нуждаешься.

«Кроме любви», — подумал констебль Чэпмен, но не высказал вслух свою мысль. Он видел, что не в силах предотвратить неизбежное: девочкам придется вернуться в приют. Отчиму они не нужны, безвольная мать не в силах противостоять ему, а инспекторша полна решимости выполнить свои обязанности и ничего не видит, кроме этого.

— Можете поцеловать маму на прощание, — произнесла мисс Хопкинс так, будто оказывала девочкам великую милость, — а потом поедем.

Мэвис бросила на мужа взгляд, полный отчаяния, но Джимми качал младенца на руках и словно ничего не замечал. На мгновение она прижала к себе девочек, поцеловала их мокрые от слез щечки, а потом тоже отвернулась.

Мисс Хопкинс протиснулась мимо полицейского и взяла девочек за руки.

— Идем, — быстро сказала она и вывела все еще рыдающих малышек из комнаты.

Крики Рози «Мама! Мамочка! Хочу к маме!» эхом разносились по дому, пока мисс Хопкинс не выволокла детей на улицу и не запихнула их в ожидавшую у дверей машину.

— Вам тоже пора, — сказал Джимми, повернувшись к полицейскому. — Достаточно натворили дел.

Констебль Чэпмен не обратил на его реплику никакого внимания, он с сочувствием смотрел на Мэвис, которая, рыдая, скрючилась на стуле.

— Вы справитесь, миссис Рэндалл? — мягко спросил он.

— Конечно справится! — рыкнул Джимми. — Я за ней присмотрю. Вон из моего дома!

Чувствуя полное бессилие, констебль Чэпмен вышел, не сказав ни слова. Он чувствовал себя подавленным и разбитым после всего, что увидел. Он знал, что не скоро ему удастся забыть отчаянные крики маленькой девочки, потерявшей мать. Как та смогла позволить, чтобы у нее забрали детей? Он дошел до конца улицы, потом услышал, как хлопнула дверь, и обернулся. Джимми Рэнделл вышел из дому: он отправился в паб неподалеку.

Эмили Ванстоун сидела в своем кабинете, когда выяснилось, что девочки Стивенс пропали.

— Это все Рита Стивенс. Сложная девочка, мне это сразу было ясно, — сказала миссис Хокинс. — Едва она приехала сюда, как укусила одну из старших, которой поручили присматривать за новенькими. Неприветливая, недобрая девочка, да к тому же подружилась с Дейзи Смарт. Тоже непростой ребенок.

— Понятно, — кивнула мисс Ванстоун. — Вы наказываете ее за проступки?

— Сперва не наказывала, — ответила миссис Хокинс. — В конце концов, она была новенькой, ей надо было освоиться, но когда она продолжила нарушать правила, я проявила строгость и наказала ее на целый день. — Она чуть улыбнулась. — Обычно этого достаточно, чтобы приструнить хулиганку: сажаешь ее на хлеб и воду и не позволяешь ни с кем общаться.

— Понятно.

Мисс Ванстоун задумалась. Она не знала, как именно воспитательница наказывает приютских девочек, да и не хотела знать. Она никогда не интересовалась подобными мелочами, тем более если все шло гладко. Время от времени что-нибудь случалось, но она не могла припомнить, когда в последний раз ребенок сбегал из «Нежной заботы». Обычно детям просто некуда было бежать. Но девочки Стивенс? Возможно, наказание оказалось слишком суровым?

— А младшая из сестер, Рози, она освоилась? — спросила мисс Ванстоун.

Миссис Хокинс дернула плечом и небрежно бросила:

— С ней легче, чем с ее сестрой. Однако она мочится в постель. Конечно, она получила выговор за этот проступок.

Эмили Ванстоун кивнула.

— И вы уверены, что они пропали?

— Совершенно уверена, — настаивала миссис Хокинс. — Когда дети вернулись из школы, сестер Стивенс среди них не было. И никто не может с уверенностью сказать, во время какой перемены они пропали.

— Разве в школе не устраивают перекличку?

— После последнего урока не устраивают, — заметила миссис Хокинс. — Но, конечно, — добавила она, чуть улыбнувшись, — раз они ушли во время занятий, то именно школа ответственна за то, что они пропали.

— Вы говорили с директрисой?

— Конечно, как только я узнала, что они не вернулись, я позвонила в школу. К счастью, мисс Харрисон была на месте. Она проверила записи. Обе девочки присутствовали в школе во время дневной переклички. Когда я спросила, почему же учителя не заметили, что их нет, она ответила, что после обеда все ученики собираются в зале и репетируют гимны вместе с учителем музыки. Остальные учителя при этом не присутствуют, поэтому никто и не заметил, что двух девочек не хватает.

— А другие дети? — спросила мисс Ванстоун. — Вы говорили, что Рита подружилась с Дейзи Смарт.

— Да, — ответила миссис Хокинс. — К сожалению, это так.

— Вы говорили с Дейзи?

— Обязательно. Я спросила ее, знает ли она, где Рита, но она ответила, что не знает.

— Давайте вызовем ее и спросим еще раз, — предложила мисс Ванстоун. — Девочки, скорей всего, отправились домой, но надо проверить все варианты.

Пока воспитательница ходила за Дейзи, мисс Ванстоун позвонила в мэрию, в отдел по делам детей, но секретарша ответила ей, что рабочий день мисс Хопкинс уже закончился. Мисс Ванстоун в задумчивости положила трубку. Домашний телефон мисс Хопкинс у нее тоже был, она еще успеет ей позвонить, но сначала лучше поговорить с Дейзи. Рита сбежала не просто потому, что ее наказали. Она забрала с собой младшую сестру. Значит, она давно планировала побег, и Дейзи наверняка об этом знала.

— Спасибо, миссис Хокинс, — сказала она, когда воспитательница привела Дейзи к ней в кабинет. — Я вызову вас, если вы мне понадобитесь.

Миссис Хокинс вспыхнула. Ей не понравилось, что ее так демонстративно отодвигают в сторону, особенно в присутствии ребенка, однако она повернулась к двери и бросила через плечо:

— Я буду в столовой.

— Проследите, пожалуйста, чтобы Дейзи оставили ужин, — распорядилась мисс Ванстоун. — Я постараюсь не задерживать ее слишком долго.

Когда за миссис Хокинс закрылась дверь, мисс Ванстоун взглянула на стоявшую перед ней маленькую девочку.

— Проходи, садись, Дейзи, — пригласила она, указывая на стул напротив своего стола.

Дейзи шагнула вперед и села. Она догадывалась, почему ее вызвали, поэтому совсем не удивилась, когда мисс Ванстоун спросила:

— Ты знаешь, что Рита и Рози Стивенс пропали?

— Да, мисс Ванстоун.

— Рита ведь твоя подруга?

— Мы спим в одной спальне, — осторожно ответила Дейзи.

Рита попала в беду, и Дейзи не хотела, чтобы и ей тоже досталось.

— И учитесь в одном классе.

Это было утверждение, а не вопрос.

— Да.

— Мы думаем, что Рита и Рози сбежали. Ты не знаешь, куда они могли пойти?

Дейзи пожала плечами.

— Я думаю, они пошли домой, а ты?

— Я не знаю, мисс.

— Понимаешь, Дейзи, они ведь могут заблудиться, это довольно опасно. Маленькой Рози всего пять. Так ты не знаешь, они собирались домой или куда-то еще?

— Не знаю, мисс.

— Дело вот в чем, — продолжала мисс Ванстоун, словно разговаривала сама с собой, — денег ведь у них нет. Откуда им взять деньги? Даже на автобус не хватит.

— Я не знаю, мисс.

— Все ты знаешь, Дейзи. Рита наверняка заранее планировала, что они отправятся…

Она не закончила фразу, но Дейзи промолчала. Эмили Ванстоун решила попробовать другую тактику.

— Ты знаешь, что у матери Риты недавно родился еще один ребенок?

Дейзи молчала.

— Да ладно, Дейзи, я уверена, что она тебе рассказывала. Ты ведь ее подруга.

Дейзи кивнула.

— И поэтому ты не хочешь выдавать ее. Правильно я понимаю?

Дейзи покачала головой, и мисс Ванстоун улыбнулась.

— Значит, ты знаешь, что она задумала.

— Она ничего мне не сказала, — настаивала Дейзи, — но, думаю, она хотела вернуться домой, к маме.

— Спасибо, Дейзи, — сказала мисс Ванстоун. — Теперь можешь идти ужинать.

Когда девочка вышла из комнаты, Эмили Ванстоун откинулась на спинку кресла и задумалась, как ей поступить дальше. Ей не хотелось заявлять в полицию о пропаже детей. Она решила позвонить Мэй Хопкинс и отправить ее к девочкам домой, чтобы выяснить, там ли они.

«Хорошая мысль, — размышляла мисс Ванстоун. — Я позволю ей взять мою машину, и мисс Хопкинс легко привезет их обратно».

Она сняла телефонную трубку.

Через час мисс Хопкинс вернулась в «Нежную заботу» с двумя беглянками и сразу же провела их в кабинет к мисс Ванстоун. Обе девочки были явно расстроены. Рита, бледная, вся в слезах, молчала, пока мисс Хопкинс описывала, как она их нашла, а Рози продолжала хныкать и звать маму.

— Спасибо, мисс Хопкинс, — поблагодарила мисс Ванстоун, когда инспекторша закончила свой рассказ. — Мой водитель отвезет вас домой. — Она взглянула на несчастных детей. — О них я позабочусь.

Мисс Хопкинс повернулась к двери, но не удержалась и бросила через плечо:

— Непослушные девчонки! Уверена, вас ждет суровое наказание!

Мисс Ванстоун подождала, пока она уйдет, а потом сказала:

— Она права. Вы поступили очень дурно. Все за вас очень переживали. — Она взглянула на Риту. — А тебе не стоило забирать с собой младшую сестренку. Очень опасно в одиночку бродить по улицам, слава богу, что полицейский привел вас домой.

Рита промолчала, а Рози шепнула:

— Я к маме хочу.

— Тебе нечего сказать в свое оправдание, Рита?

Рита не сомневалась, что ее слова не имеют никакого значения, но все же ответила:

— Рози описалась ночью, и ее заставили стоять на табуретке с мокрой простыней на голове.

— Ясно, — сказала мисс Ванстоун. — А ты? За что тебя наказали?

— Рози боялась спать одна. Я легла рядом с ней, чтобы успокоить. Дома мы всегда спали в одной постели.

Она решила не рассказывать этой неприятной женщине о порке и о Ястребихе. Она также не поверит ей, как не поверила та, другая, с поросячьими глазками.

— Ясно, — снова произнесла мисс Ванстоун. — Что ж, здесь другие правила, Рита. Мы не разрешаем детям спать в одной постели. — Она повернулась к Рози. — Прекрати ныть сейчас же, твоей матери здесь нет и не будет. Она отправила тебя в приют, чтобы о тебе позаботились. Здесь ты и останешься. И чтобы больше не мочилась в постель. Рита больше не будет с тобой спать, ты уже большая девочка. Вы обе теперь живете в «Нежной заботе», и лучше вам поскорее к этому привыкнуть. — Она замолчала и внимательно посмотрела на девочек. — А теперь отправляйтесь в постель, каждая в свою спальню. И чтобы я о вас больше не слышала. Завтра начнете все сначала.

— Я хочу есть, — захныкала Рози.

— К завтраку ты станешь еще голодней, — парировала мисс Ванстоун. — А теперь ступайте, больше не хочу вас видеть.

Когда дверь за ними закрылась, мисс Ванстоун откинулась на спинку кресла и задумалась. Миссис Хокинс была права: Рита Стивенс — сложная девочка. «Проблема в том, — думала она, — что они живут слишком близко от своей матери. А вдруг та передумает и захочет взять их обратно?»

Патронесса позвонила и послала за миссис Хокинс.

Вы были правы насчет Риты, — заявила она. — Нужно решить этот вопрос, и быстро, пока они снова не задумали сбежать. Думаю, их лучше присоединить к группе детей, которых мы собирались отправить в Каррабунну. — Она пристально взглянула на миссис Хокинс. — Отправим их в Австралию, и это будет уже не наша забота. Я разберусь с документами, а вы подготовьте им паспорта. А пока, пожалуйста, следите за ними очень внимательно. Нельзя больше допустить ничего подобного, это испортит репутацию нашему приюту. Сегодня ведь не обошлось без полиции?

— Там был всего лишь один полицейский, — успокоила ее миссис Хокинс. — Он нашел девочек на улице и отвел домой.

— Что ж, — сказала мисс Ванстоун, — если кто-нибудь из полиции все же явится, отправьте его разбираться ко мне.

— Да, конечно, мисс Ванстоун. — Воспитательница вздохнула с облегчением. Ей не хотелось, чтобы полиция допрашивала ее о том, как она наказала Риту. — Я немедленно займусь их паспортами.