Лишние дети

Глава 34

Дафна Мэнтон со вздохом распечатала письмо из Англии. Это было очередное послание от Эмили. Она пробежала глазами первый абзац, потом, не в силах поверить тому, что прочла, перечитала его снова.

Дафна в ужасе уставилась на письмо. Как могла Рита написать домой? Кто дал ей бумагу и марки? Кто вычеркнул то, что она написала, перед тем как отправить письмо? «Такое могла провернуть только Дэлия Уотсон! — в ярости подумала Дафна. — Что ж, это не сойдет ей с рук!»

В тот же день, пока девочки играли в прятки под присмотром миссис Ярдли, миссис Мэнтон послала Ирэн разыскать миссис Уотсон. Она решила принять ее в кабинете, чтобы подчеркнуть официальность этой встречи. Дэлия Уотсон появилась в голубом ситцевом платье, которое было ей очень к лицу и даже немного молодило ее.

— Добрый день, миссис Мэнтон, — сказала она с улыбкой. — Вы меня вызывали?

— А, миссис Уотсон. — Заведующая не ответила на улыбку, только взглянула на воспитательницу поверх очков. — Я недавно получила письмо от мисс Ванстоун. — Она протянула Дэлии письмо. — Можете прочесть, интересно, что вы скажете.

Дэлия Уотсон взяла письмо и погрузилась в чтение. С каждой строчкой ее сердце колотилось все сильней. Их с Ритой разоблачили, и, похоже, за это придется заплатить. Однако, когда она дошла до последнего абзаца, в котором рассказывалось о смерти Ритиной бабушки, глубокая печаль охватила ее. Бедная Рита, мало она настрадалась.

Она подняла глаза от письма и сказала:

— Бедная девочка! Как это печально. Вы хотите, чтобы я рассказала Рите о смерти ее бабушки?

— Да, Рите нужно рассказать, — согласилась миссис Мэнтон. — Но я не только поэтому послала за вами. Как вы могли позволить девочке написать домой в Англию? Как вы посмели действовать за моей спиной?!

В моменты ярости щеки миссис Мэнтон покрывались красными пятнами. «Будто она нанесла слишком много румян», — подумала миссис Уотсон и улыбнулась неуместности этой мысли.

— Не знаю, что вас так развеселило, миссис Уотсон, — прошипела заведующая. — Письмо, которое вы отправили, доставило мисс Ванстоун большие неудобства. А ведь именно благодаря ей вы получаете жалованье. — Она помолчала, потом медленно, делая ударение на каждом слове, спросила: — Итак, что вы можете сказать в свое оправдание?

— Во-первых, — начала миссис Уотсон, которую совсем не испугал гнев начальницы, — письмо было отправлено в ответ на то письмо, которое Рита получила от своей бабушки. И в том письме бабушка сообщала, что мисс Ванстоун разрешила ей написать внучкам. Адрес был написан правильно, и потому я предположила, видимо ошибочно, что письмо отправила сама мисс Ванстоун. Я отдала письмо Рите, а она решила ответить. Мне не показалось, что отвечать на письмо неправильно, ведь сама мисс Ванстоун разрешила бабушке написать его. К тому же… тут об этом написано… — Мисс Уотсон взмахнула письмом. — Я вычеркнула все, что могло слишком встревожить бабушку.

— Вы слишком много на себя взяли! — огрызнулась миссис Мэнтон. — Здесь заведующая я, а не вы.

— Несомненно, — мягко согласилась миссис Уотсон, которая не собиралась спорить с начальницей, — но я воспитательница, на моем попечении множество детей. Не буду же я по каждому вопросу прибегать к вам. На вас лежит ответственность за всю ферму, зачем беспокоить вас по мелочам.

— Это совсем не мелочи, — возразила миссис Мэнтон. — И мисс Ванстоун считает так же.

— Что ж, простите, я совершила ошибку, но… — Миссис Уотсон протянула письмо обратно. — Похоже, вам не о чем больше беспокоиться, ведь, как пишет мисс Ванстоун, бабушка умерла. — Она грустно улыбнулась. — Мне кажется, главное в письме — эта новость, которая расстроит девочку.

— Что ж, — вздохнула миссис Мэнтон, — похоже, вы и вправду подумали, что мисс Ванстоун разрешила бабушке отправить письмо внучке. В любом случае все хорошо, что хорошо кончается.

Дэлии Уотсон захотелось крикнуть в ответ: «Да чего же здесь хорошего?! Это только для тебя все сложилось удачно, бесчувственная сука, а бедная Рита потеряла единственную родственницу, которая писала ей! Если и правда существует этот злобный и жестокий Бог, то я рада, что больше не верю в Него!»

— Вы сообщите Рите новость?

Миссис Уотсон взяла себя в руки и ответила, что выберет подходящее время и обязательно расскажет девочке о том, что случилось.

— Отлично! — обрадовалась миссис Мэнтон, — тогда действуйте.

Вернувшись в «Лиственницу» Дэлия Уотсон прошла в свою комнату и постаралась успокоиться. Она подошла к окну и выглянула в сад. В саду девочки играли в прятки. Но скоро им придется вернуться в коттедж, готовить ужин. Дежурными сегодня были Рита и Дейзи.

— Скорей, а то опоздаем, — сказала Дейзи, когда они вошли. — Пес-барбос отругает нас.

Миссис Уотсон улыбнулась. Ей нравилось прозвище, которым ее наградила Дейзи. Она и правда была сторожевым псом, охранила девочек, старалась изо всех сил сделать их жизнь счастливой, но строгие правила приюта ограничивали ее во многом — так же как и девочек. И теперь она должна придумать, как рассказать Рите о том, что ее бабушка умерла.

— Чей завтра день? — спросила Дейзи, когда они намазывали маргарин на ломтики хлеба.

— Не помню, — ответила Рита. — Надеюсь, не старухи Доуз.

— Я тоже! — горячо согласилась Дейзи. — Она о-очень скучная.

— Неважно, — усмехнулась Рита, — главное, что после нее мы будем опять с миссис Уотсон. С ней всегда весело. Люблю ходить с ней на озеро, а ты?

«Так я и сделаю, — решила миссис Уотсон, услышав из коридора разговор девочек. — Так и сделаю. Возьму Риту на озеро, и там ей все расскажу».

— Рита, ты мне нужна, — обратилась миссис Уотсон к воспитаннице на следующий день. — Я сказала миссис Доуз, что сегодня ты не будешь участвовать в общей игре.

— Везуха тебе! — воскликнула Дейзи, когда Рита рассказала ей об этом. — А зачем ты ей нужна?

— Откуда мне знать, — тревожно отозвалась Рита.

Она немного волновалась, зачем воспитательница зовет ее куда-то. Может быть, пришло еще одно письмо?

По-любому это будет интересней, чем «развлекаться» под руководством старухи Доуз.

После обеда Рита не пошла со всеми, а осталась в «Лиственнице», гадая, что хочет от нее миссис Уотсон. Вскоре появилась воспитательница, она несла в руках корзинку для пикника.

— Пойдем, Рита.

Рита пошла за ней. Они прошли через сад и вышли на тропинку, которая сквозь пыльный выгон спускалась к озеру.

— Миссис Уотсон, куда мы идем?

— Увидишь, — ответила воспитательница и зашагала дальше так быстро, что Рите пришлось почти бежать, чтобы не отстать от нее.

Когда они дошли до озера, миссис Уотсон достала из корзинки коврик и, расстелив его на земле, села. Рита радостно подбежала к воде, чтобы охладить вспотевшие ступни. Потом она повернулась кДэлии Уотсон.

— А зачем мы пришли сюда? Что вы хотели мне сказать?

— Подойди и сядь рядом со мной, Рита, — сказала миссис Уотсон, похлопав рукой по земле. — Мне нужно кое-что тебе сказать.

Рита неохотно вышла из воды и плюхнулась рядом с воспитательницей на пыльную траву.

— Рита, миссис Мэнтон просила меня поговорить с тобой, — начала миссис Уотсон и замолчала. Было так трудно сказать девочке плохую новость, теперь, когда все будто бы наладилось. — Она получила письмо…

Рита испуганно взглянула на воспитательницу.

— Рози? Что-то случилось с Рози?

— Нет-нет, — успокоила ее миссис Уотсон. — С Рози, насколько я знаю, все в порядке. Но вот твоя бабушка…

— Бабушка? А что с ней? — В голосе Риты зазвучали истерические нотки. — Бабуля поправилась, она же написала мне, что ей лучше.

— Да, это правда, — мягко произнесла миссис Уотсон. — Но потом у нее случился инсульт, это когда лопается сосуд в голове, происходит внутреннее кровоизлияние. Ее сразу же отвезли в больницу, но, к сожалению, в этот раз спасти не смогли. — Она взяла девочку за руку. — Очень сочувствую тебе, Рита.

— Она умерла?

— Да, дорогая, умерла.

Рита высвободила руку и поднялась на ноги.

— Значит, у меня больше никого не осталось.

Миссис Уотсон не стала ей мешать, лишь с тревогой следила, как девочка идет по тропинке вдоль берега.

Рита шла по каменистой тропе и смотрела вперед невидящим взглядом. Она не плакала, но в горле застыл комок и, несмотря на полуденную жару, ее бил озноб. Она прошла мимо деревьев, отбрасывающих серебристые, танцующие тени на воду, и набрела на крошечный пляж, где опустилась на гальку. Слова воспитательницы снова зазвучали у нее в голове: «К сожалению, в этот раз ее спасти не смогли».

Рита сидела и думала о маме, бабушке, о прежнем своем доме. Она давно не позволяла себе вспоминать об этом. Девочка вспомнила, как бабуля встречала их по четвергам у школьных ворот и как они играли в карты на кухне после ужина. У нее все еще получалось вспомнить мамино лицо, усталое и напряженное, увидеть улыбку бабушки и морщинки вокруг глаз, даже свирепое и злое лицо дяди Джимми. Но как звучали их голоса, она вспомнить не могла.

Волна отчаяния захлестнула девочку. Папа превратился лишь в смутное воспоминание, от него осталась только фотография, которую она прятала под матрасом. Маме она не нужна. Рози у нее отняли и куда-то увезли… А теперь еще и бабушка, любимая бабушка умерла от инсульта. Больше она никогда не получит от нее письмо. Не осталось никакой надежды, что Рита выберется когда-нибудь с этой фермы и вернется домой. Дома больше не существовало.

Что-то будто бы оборвалось у девочки внутри, и она зарыдала. В тени деревьев одна в Австралии, она плакала обо всем, что потеряла. Слезы текли по щекам, тело сотрясали рыдания, но потом вдруг слезы кончились, и Риту охватило удивительное спокойствие. Платка с собой у нее не было, нечем было вытереть слезы, и потому Рита подошла к воде, зачерпнула ее ладонями и плеснула на пылающие щеки. Она вспомнила обещание, которая дала себе, что никто никогда больше не заставит ее плакать. Что ж, она нарушила это обещание в последний раз.

— Теперь ты сама по себе, Рита, — сказала она вслух, словно давая новое обещание озеру. — Тебе больше никто не нужен.

Медленно пошла она обратно, туда, где миссис Уотсон ждала ее, сидя на коврике.

— Можем вернуться, мисс, — сказала Рита. — Спасибо, что рассказали мне про бабушку.

И, не дожидаясь, пока воспитательница скажет что-нибудь в ответ, она побежала босиком по высушенной солнцем пыльной траве обратно к ферме.

Долгое лето подходило к концу, на ферме вводился более строгий распорядок дня. Девочки больше не ходили купаться, не играли в прятки. Дафна Мэнтон вздохнула с облегчением.

Миссис Уотсон сообщила Рите Стивенс новость о смерти бабушки. И хотя девочка держалась в стороне ото всех и казалась очень бледной и усталой, Дафна решила, что воспитанница восприняла печальную новость довольно легко и что все трудности позади. Эмили больше ничего не писала, а нет новостей, значит, нет и неприятностей.

Так и было до того телефонного звонка, который полностью перевернул их жизнь.

Однажды вечером, когда Дафна и Джо уже собирались ложиться спать, внизу, в кабинете, вдруг зазвонил телефон.

В трубке что-то шипело и щелкало, потом Дафна услышала пронзительный голос оператора: «Можете говорить, вы на линии».

— Алло! — крикнула в трубку миссис Мэнтон. — Кто что?

— Мне нужна… Мэнтон. — Сквозь треск и щелканье прорвался мужской голос.

— У телефона Дафна Мэнтон. Кто говорит?

Голос зазвучал чуть яснее, и она смогла разобрать следующее:

— Это Мартин Филдинг, соучередитель фонда «Нежная забота». Я звоню из Англии. Это миссис Дафна Мэнтон?

— Да, — громко ответила заведующая. — Дафна Мэнтон слушает.

— У меня плохие новости, — сказал мужчина. — Две недели назад у Эмили случился инсульт, после которого она впала в кому. А вчера она умерла.

— Умерла?.. — повторила ошеломленная Дафна.

— Инсульт, — повторил Мартин. — Послушайте, связь может прерваться, поэтому постараюсь сказать все быстро. Так как Эмили умерла, мы закрываем приют «Нежная забота». С ним и так уже было довольно много проблем, поэтому я решил закрыть учреждение.

— Но как же… — попыталась возразить Дафна, но Мартин Филдинг не обратил на ее слова никакого внимания.

— Что касается Каррабунны, очевидно, что мы обязаны позаботиться о тех детях, которые живут на ферме, пока им не исполниться шестнадцать. Так что средства на их содержание будут посылаться.

— Но… — снова попыталась перебить его Дафна.

— Пожалуйста, выслушайте меня до конца, — твердо проговорил Мартин Филдинг. — На место девочек, которые будут покидать вашу ферму, новые дети поступать не будут. Число детей будет сокращаться, соответственно, и персонала для ухода за ними понадобится меньше. Вы с мужем сможете, конечно, остаться на ферме, мы будем заботиться о вас в благодарность за ваш многолетний труд.

Дафна не сумела вставить ни слова.

— Все это я изложу в письменной форме, — продолжал собеседник. — Вы получите письмо в течение нескольких недель. Просто я посчитал необходимым лично сообщить вам о смерти Эмили, как и обо всех остальных изменениях. — Затем он быстро проговорил: — Примите глубочайшие соболезнования в связи со смертью вашей двоюродной сестры. Я буду на связи. До свидания. — И бросил трубку.

Дафна положила трубку и задумалась. Значит, Эмили умерла. Дафна не особенно расстроилась, она никогда не любила кузину. Скорее, она разозлилась, что Эмили умерла так некстати и оставила фонд «Нежная забота» на милость этого бездушного юриста, своего родственника. Неужели Мартин Филдинг действительно закроет их приют? Вот так просто? Как же так?

Она медленно поднялась наверх, в спальню. Джо, заметив, что жена побледнела и явно потрясена чем-то, спросил:

— Кто это был?

— Мартин Филдинг, свояк Эмили. Она умерла, Джо.

— Кто? Эмили? Не может быть, она казалась такой несокрушимой!

— У нее случился инсульт. Вчера она скончалась.

— Как печально, — довольно бодро отозвался Джо.

— Это не просто печально, — возразила ему жена. — Это настоящая катастрофа. Филдинг собирается прикрыть нас.

— Прикрыть? — переспросил Джо, которого эта новость заинтересовала гораздо больше. — Но это же невозможно.

— Еще как возможно, — ответила Дафна. — Он говорит, что собирается закрыть фонд «Нежная забота» и к нам на ферму перестанут поступать новые девочки.

— Ну, быстро у него это не получится, так что пока не о чем беспокоиться.

— Не уверена в этом. Он еще сказал, что мы с тобой сможем остаться на ферме, — вспомнила она. — По крайней мере, нам будет где жить.

— Ну и не волнуйся больше, — обрадовался Джо. — Продадим ферму и переедем в место поприличней.

— Боже мой, Джо, да повзрослей уже наконец, — сорвалась Дафна. — Следующие несколько лет мы будем едва сводить концы с концами, ферма придет в упадок.

— Ты всегда можешь выйти на пенсию, — предложил Джо. — Пусть найдут кого-нибудь вместо тебя, это их головная боль, а не наша.

— Не говори ерунды. Если я так сделаю, я перестану быть собственником фермы, и мы не сможем ее продать. В любом случае, добавила Дафна Мэнтон, улегшись обратно в постель, — Мартин Филдинг пришлет мне письмом все подробности.

— Что ж, дождемся письма, — согласился Джо. — Ничего пока никому не рассказывай, пока не получишь письма от Мартина.

Этой ночью Дафне не спалось. Она все думала и думала. Как могла Эмили не позаботиться о том, что станет с фондом после ее смерти? Она же была такой практичной и деловой! Наверняка она составила завещание, в котором подробно описала, что должно стать с «Нежной заботой». Неужели по этому завещанию все права перешли к Мартину Филдингу? Значит, именно он принял решение о закрытии фонда. Им так хорошо жилось на ферме! И зарплата, и другие льготы — все под рукой. Жалко расставаться с такой, кормушкой.

После отъезда миссис Гарфилд она никого не наняла и не сообщила в Англию, что у них теперь одной воспитательницей меньше. Просто продолжала получать зарплату миссис Гарфилд и переводила ее на свой банковский счет. Там накопилось уже довольно много денег, но их вряд ли хватит на оставшуюся жизнь, если они потеряют ферму.

В ту ночь Дафна с трудом заснула, а утром тревожные мысли навалились на нее с новой силой. Ферма такая большая, только очень богатый человек смог бы купить ее. Как же они ее продадут? Может, Мартин передумает?

И вот наконец письмо от него пришло. Когда Дафна прочла его, она поняла, что надежды нет. Мартин не передумал, а в письменном виде его предложение звучало еще более сурово и непреклонно.

Пожар в «Нежной заботе»? Дафна ничего об этом не слышала.

— Полгода! — вскрикнула Дафна. — Как, они считают, я сумею избавиться за это время от всех детей! Их больше двадцати!

«Полгода!» — повторила про себя Дафна и отправилась искать Джо.

— Лучше поторопиться, — сказал он, прочитав письмо. — Ты разберись с детьми, а я разберусь со счетами. Ты ничего не отправляла Эмили в последнее время?

— Нет.

— Хорошо, — ухмыльнулся Джо. — Тогда мы быстро со всем управимся.