Между двух огней

Глава 33

Париж в начале осени напоминает алкаша, вынырнувшего из очередного запоя. Весь август парижане прятались на море, на фермах, в провинции, путешествовали, и начисто забывали о любимом городе. А сейчас заново мучительно привыкают к маленьким квартиркам, общественному транспорту, и ежедневной работе.

В конце августа развеселил адвокат, мсье Огюстен. Он позвонил и поинтересовался, не замышляю ли я на ближайшее время какого-нибудь эпичного злодейства? — Нет, Айвен, если контрабанда или махинации на скачках, то развлекайтесь, с этим справится и мой помошник. Но я, тут уеду в Виши, поправить здоровье. Воздержитесь в это время от серьезных дел. Расслабьтесь, мсье Огюстен! Отстрел Дюпонов я планирую на конец сентября, отдыхайте спокойно. Ах, Айвен, как приятно отдыхать, зная, что вернувшись, тебя ждет крупный гонорар!

Чуть позже, с похожими вопросами, позвонил мэтр Планель. Я, мсье Колтцофф, еду отдыхать. Прошу, не затевайте без меня крупных покупок! А если совсем крупные, то вот адрес и телефон, чтобы сообщить, я немедленно приеду.

Мы очень весело сходили в «Тетушку Катрин». Кроме песен и выпивки запомнился Гастон. Увидев Наташу, он подошел и бухнулся перед ней на одно колено.

— Принцесса! Я — Гастон Ожье! Обстоятельства нашего знакомства были чудовищны! Мою вину не искупить, и я вверяю Вам свою судьбу, ожидая решения!

Достал свою Беретту (модник какой!) и вручил Наташе, стволом к себе.

Помедлив секунду, княжна Вяземская взяла пистолет, легонько коснулась стволом сначала головы, а потом левого и правого плеча.

— Встаньте, рыцарь Гастон! Я не сержусь на вас, и верю, что отныне мы будем добрыми друзьями!

Потом подняла Ожье, расцеловала в обе щеки. И пожаловала целовать руку. Затихнувшие художники взревели. Засвистели и заулюлюкали американские туристы. Они вообще решили, что это специальный перфоманс для них. Тончев заявил, что он напишет полотно «Разбойник, сраженный красотой жертвы, вручает ей свой меч, исполнившись смирения». А я в очередной раз подумал, что ой не прост Гастон. Ой не прост.

Потом мсье Роже принес гитару, и заставил выступить. А я не стал стесняться. Вдарил сначала Буги[13], а потом спел несколько песен Битлз. Yesterday, «Girl», «And I Love Her». Шарлотта не знает русского. Я не могу вспомнить французских песен, что мне прямо вот нравятся. Решил, что на английском — самое то.

Американцы были в восторге. Да и всем понравилось. Тем более что, все равно, закончилось хоровым пением «Госпожи Удачи».

Шарлотта Сакс была переполнена впечатлениями. Её можно понять. Чинная жизнь соломенной вдовы в глуши, сменившейся уже реальным вдовством, помноженным на нищету. Она не застала Париж, осколки которого догорали на Монмартре. Плюс Ламанов, пользующийся у всей местной шпаны нескрываемым пиететом. Я подозреваю, что к сексуальной привлекательности Саввы, в глазах Шарлоты, плюс пятьсот добавляла его работа вышибалой в прошлом.

Объявилась госпожа Скиапарелли. Я поехал с Наташей, и принял удар. Потому что белые штаны, к Эльзе не имеют никакого отношения. Но прочно ассоциируются с её именем. И что прикажешь делать, Кольцов? Эльза, объяви, что выпуск прекращен. Оцени, сколько тебе будут предлагать за эксклюзив. И, заметь, мы с Наташей, ни на что не претендуем.

— Не заговаривай мне зубы, Кольцов! Что дальше? Женщины будут ходить по улицам и без юбок и без штанов?

Наташа потупила глаза, я в очередной раз подумал, что Эльза умная дама.

— Что? Наташа только не говори мне, что уже примеряла уличные трусики!

В общем, с трудом отделался очередной прогулкой на пароходике по Сене, и обещанием Наташи, больше ни на что не спорить с этим эротоманом.

Дом Ротшильда, на улице Курсель сравнительно небольшой. Но если что, его, как на Трансвааль, насквозь не прострелишь. Оглядывая дом, прежде чем войти, я прикинул что здесь, если чо, только гранатами. Пулеметы не решают. Видимо, что-то такое читалось по моему лицу. Не успел я толком присмотреться, как рядом оказалось два охранника. С какой целью, мсье, разглядываем частную собственность? Вырубить их не представляло ни малейшего труда. Они подошли вместе, совсем не страховали друг друга… Они не видели во мне угрозу. Мне всегда нравилось удивлять таких придурков. Но сейчас просто назвался, и пояснил, что мне назначено.

Официально предметом встречи было финальное согласование и подписание документов. Но мы оба имели свой интерес. Я хотел убедится, что до сэра Энтони дошло все, что я ему говорил. А его интересовал я. Да и то. Непонятно откуда взявшийся чувак, судя по всему уверенно прогнозирует экономические процессы. Каким-то образом знает места алмазных месторождений. В курсе деликатных финансовых операций американского капитала, и еще много по мелочи.

Так что, если совсем просто, он хотел посмотреть возможно ли сотрудничество? А я размышлял, может продать ему Австралийские алмазы? Сейчас считается, что крупных месторождений в Австралии нет. Месторождения в Аргайле, Эллендейле и Аштоне откроют только в семидесятые.

Мне было очевидно, что сдав англичанам Якутские алмазы я ступил в зыбкую неопределенность. Достаточно ли такое действие для появления альтернативной реальности? Как будут развиваться дальнейшие события?

А продажа информации по Австралии и вовсе усугубит этот процесс. И люди, что сейчас и не думали заниматься добычей, поедут за бриллиантами. Какие это влечет изменения — поди знай. Я хмыкнул про себя. Ведь может кончится тем, что любимые всем миром AC/DC, Bee Gees и Мэл Гибсон вовсе не появятся! Я посмотрел на Ротшильда. Нет. Ты, сэр Энтони, жидомасонствуй себе на здоровье. Но AC/DC, сука, не тронь!

Африканские алмазы, проданные мной ювелирам, на такой детонатор изменений реальности не тянут. Бельгия, при всей симпатии, не та страна, что определяет мировую историю. А вот подтвержденные алмазные прииски в Австралии, могут изменить очень многое. Вплоть, до течения второй мировой на тихоокеанском театре.

Пока готовились документы, Ротшильд за меня взялся. То есть он думал припереть меня к стенке, и добиться признания о финансовом заговоре против него его конкурентов, и примкнувшего меня. Не меньше. А я хмыкнул, и попросил приказать помощникам доставить нам следующие документы. Журнал «Экономист» за апрель. Проспект эмиссии компании «Форд». Полугодовой баланс Швейцарского расчетного банка. Ну и газету «Неу Цюрих Цайтунг» за первый выходной июля.

Зная будущее, очень легко объяснить свое знание. Ты уже знаешь куда смотреть. Просто здесь и сейчас, посмотреть так никому не приходит в голову. Судя по лицу сэра Энтони, он все сразу понял. И, если бы знал великий и могучий, непременно бы сказал что-нибудь эдакое. И пока секретариат готовил документы, он расспрашивал мня об охоте в Африке. Удивился отсутствию трофеев.

— Сэр Энтони! Я проводник. Я стою за спиной детишек и слежу, чтобы они не заигрались. Ведь лев обычно убегает от загонщиков. Бросается на охотника — только когда у него нет выхода. Мне приходится стрелять в голову. А что это за трофей, без головы?

Потом долго обсуждали охоту на куду. Уел аристократа рассказом, что Савва почти в темноте её достал. Пояснил, что это совсем не то же, что стрелять оленей в Пембрукшире. Там можно подкрасться на выстрел. С куду, — лучше залечь за сутки, а лучше дольше.

Секретариат у Ротшильда толковый. Нужную информацию сгруппировали минут за сорок. Для этих времен — почти мгновенно. Даже несмотря на то, что первый этаж дома — по сути офис крупного банкира. С кучей всяческих архивов. Да и необходимости уже не было. Ротшильд просто убедился, что я не ошибся.

— Я надеюсь вы понимаете, Кольцов, что я покупаю информацию по России, не обязательно для добычи?

— Честно говоря, мне нет дела, сэр Энтони. Речь ведь идет о монополии. И это ваше дело как и за сколько вы её обеспечиваете. Что касается меня, скромность — в моих интересах.

— Я намерен рекомендовать Оппенгеймеру переговоры с Россией по этому вопросу. Он знаком с Орджоникидзе, и Литвиновым. У вас, может быть, есть мысли по этому поводу?

— Если говорить, то со Сталиным. Но очень аккуратно. Он обидчив.

— Что вы имеете ввиду?

В очередной раз про себя хмыкнул. Вспомнилось когда-то читаное. Как в ссылке над ним смеялись. Коба опять не снял носки, Коба спит в носках! Товарищи, у Кобы ноги пахнут, как вонючий французский сыр! Конечно, все, кто тогда, в Туруханске, смеялся, в тридцатые были уничтожены. А тогда рябой и маленький Иосиф молчал и мучился дилеммой, что делать? Снять носки, постирать — значит признать поражение; не снимать носки, вонять — значит превращаться во все большего изгоя. Решил не снимать и вонял с мрачностью и упорством ничтожества. Именно этот человек запустил череду ничтожеств у власти в России. Достаточно посмотреть, кого он продвигал. Все эти Ворошиловы, Лысенко, Мехлисы, Ежовы, несть им числа — это все его креатуры. Как беда случилась — никакой от них пользы. Это премьером Англии должен быть человек яркий и ответственный. А у Сталина, прежде всего — послушный, а в идеале — никакой.

— Знаете сэр Энтони. К Сталину нужно идти с готовым предложением. Желательно, оформленным так, чтобы это выглядело его идеей. Тогда шансы высоки. И упаси вас бог, обращаться к кому-то другому. Хотя, в условиях изоляции, все равно торговать алмазами красные смогут только через вас. Так что вы по-любому в выигрыше. А я и не сообразил. А вы, сэр, это мгновенно поняли. Снимаю шляпу.

К моему удивлению, мой комплимент Ротшильду был приятен. Мы еще поговорили около часа. И расстались вполне друг другом довольные.

Потом я поехал в публичную библиотеку. Где мне подобрали газеты про Аргентину и Бразилию за текущий год. Углубившись в изучение — ничего не понял. В обоих странах недавно случились перевороты. И политический кризис не думал стихать. И там и там к власти, по словам французских газет, пришли профашистские силы. Но, кажется, фашистами они считались из-за подавления красных. Вспомнил, что и Пиночета называли фашистом. А он, подонок, сделал всего лишь одну из самых устойчивых экономик в мире.

Это отдельная песня, как люди ненавидят тех, кто делает им хорошее. И обожают упырей. Взять хоть Россию. Хрущев, взявшийся расселять бараки и коммуналки — тварь. А вот Сталин… Носятся с этой атомной бомбой и ракетами. А какой-нибудь Пакистан с атомной бомбой и без ГУЛАГа — несчитово.

Но если не отвлекаться, то Аргентина конечно выглядит симпатичней. Все же понятные действия. Понятные последствия. Но в Бразилии — Амазонка! А это посильнее всяких там Буэнос-Айрасов!

Решил продолжить изучение вопроса. В конце концов всегда можно купить ферму, разводить быков и не париться. И вообще, у меня девушка есть, пусть выберет, а я буду настаивать на другом варианте. Это будет захватывающе!

Вернувшись домой я позвонил Савве, и напомнил, чтобы он заехал в БНП, его там деньги дожидаются. — Вань, ты фрак уже заказал? Как, тебе Наташа не говорила? Не тяни. Его долго делают. Какой прокат? Ты мне это прекрати. Чтоб как перчатка сидел.

Уселся за экономические справочники, что ж там с Бразилией-то?

Внезапно позвонили из РОВСа. Генерал Меллер просил меня выбрать день когда я смогу к нему приехать. Надо же, вежливо приглашают. Пальцы не гнут. В конце концов РОВС содержит детский дом для детей эмигрантов. Можно и побеседовать.

Когда Наташа вернулась домой, в прихожей зазвонил телефон, и она сняла трубку. Яков её уговорил. — Ванечка, ну и поехали, съездим. Праздник Урожая. Будет весело.

— Нат! Ну ты же понимаешь, что для того чтоб туда нас завлечь, он готов устраивать Праздник Урожая три раза в неделю? И что, нам каждый раз ездить?

— А давай, Вань, что-нибудь придумаем? Чтоб с точной датой? И тогда потом у него не будет повода приставать?

— Гм. А ты не только красивая. Вот не нужно, больно ведь не стукнешь. Слушай, давай у строим День Божоле? Напишем сценарий. Пригласим больших артистов. Пиаф там, Джанго, и прочих негров из Ротонды. Киношников обязательно. И вот прям фильм? Хочешь быть кинозвездой? Слушай, ты вот прям умная. Какой смысл становиться кинозвездой, если у тебя уже есть великолепный я?

— Вань. Для начала, может День Шабли?

— Ну и смысл? Шабли и так любой купит. А вот впарить этот компот — это задача. И ты, Наточка, под моим гениальным руководством эту задачу будешь решать. Эльзу пригласим, Коко. Грандиозный хепенинг под кинокамеру! Киноартистов всяких.

— Кольцов. Ты все это затеял не для того, чтобы увидеться с Гидеоновой?

— А ты её позовешь? Тут я подумывал её на Якова натравить, но не такой уж барон и плохой. Кстати, я все забываю спросить, ты Якову какую-то гадость готовишь. Может не нужно?

— Дурак ты, Кольцов! У Мейделя три года назад было увлечение моей подругой, Ольгой Иваницкой. Но почему-то ничего не получилось. Он уехал в деревню и там сидел два года безвылазно. Ни она, ни он, ничего не говорят. Ольга живет в Биаррице. Мы переписываемся. Как думаешь, может нам её с собой к Якову взять?

— Хороша ли она собой? Может быть и мне, одинокому, стоит присмотреться?