Мы, монстры. Книга 3: Зверь

Глава 32. Условия

Риирдал неспешно набросил стрелу на тетиву. Он в целом действовал сейчас с нарочитой ленивой небрежностью.

"Он бы еще спиной к мишени развернулся!" — фыркнул про себя Рэй.

Мишень оттащили еще дальше.

В предыдущий раз они оба попали в десятку. Сейчас… Ну, Дал-то попадет, в этом сомнений нет.

Рэй покосился на небо.

А он сам может и промахнуться, если будет и дальше отвлекаться. Разведчики ушли в сторону ущелья еще ночью и вот-вот должны были вернуться. Рэй понимал: как бы медленно ни двигалась армия противника, они уже где-то на подступах. И знать, когда именно они подойдут, необходимо, чтобы собраться — и его людям, и ему самому.

Но разведчики никак не возвращались, а значит, либо их каким-то образом остановили, либо великанья армия далеко, а может, вообще передумали…

Это было глупо, бессмысленно и совершенно несерьезно, но слабая надежда постоянно пыталась прорваться сквозь тот самый лед, который застыл внутри, и который нельзя, ни в коем случае нельзя было трогать сейчас. Надежда пробивалась неуверенными мелкими толчками. При каждом толчке сердце ненадолго замирало, дыхание перехватывало. А со сбитым дыханием — в цель не попадешь.

“Не возвращаются, — в очередной раз подумал Рэй. — Время лету до ущелья — и обратно. Неужели великаны еще не дошли до ущелья? Что их задерживает? Гномы, что ли, не успевают?”

Стрела уже свистнула в воздухе, когда Рэй вновь перевел взгляд на Риирдала. Тот опускал лук.

Плечи расправлены, голова поднята выше, чем обычно, и гордая, непривычно искренняя улыбка. Дал и правда получал удовольствие от каждого своего выстрела. И очень, очень гордился последним.

Покосился на Рэя, шагнул назад, жестом пригласил на точку для стрельбы.

Рэй фыркнул, сделал положенный шаг, вскинул лук.

Прицелился.

Мишень была и впрямь далеко, нужно было сосредоточиться, и прежде, чем сделать это, Рэй зачем-то снова покосился в небо. Ирхан резанул по глазам, и ему показалось, что что-то увидел, но не виверн — алую вспышку вдали. Едва заметную точку.

Рэй мотнул головой, проморгался, вновь поднял взгляд. Небо было чистым.

— Ирхан мешает прицелится? — с деланным сочувствием спросил Дал.

— Я стреляю, — тихо сказал Рэй, коротко глянув на него, — ты следи за небом.

Улыбка растаяла, Дал серьезно кивнул. Он тоже ждал вестей, несмотря на то, что увлекся игрой. И честно уставился в небо.

И только когда Рэй уже натянул тетиву, когда на выдохе отпускал, заговорил снова.

— Лучше бы наоборот, — сказал он.

Стрела свистнула.

И тоже вошла в центр мишени. Рэй возмущенно развернулся к Далу, выдохнул:

— Ты специально?!

Тот неопределенно пожал плечами, улыбка вернулась, теперь — хитрая.

— Что “наоборот”? — спросил Рэй.

— Лучше бы ты следил, а я стрелял, — объяснил Дал. — Я лучше стреляю.

— Ну да, — хмыкнул Рэй и кивнул на мишень. — Пока я этого не заметил.

— Дальше! — крикнул Риирдал своим людям вместо ответа и дал отмашку, чтобы те отодвинули мишень еще немного.

— Долго им ее тягать? — Рэй ухмыльнулся. — Просто смирись, что я лучше во всем.

— Правда? — Дал поднял брови. Улыбался все так же — почти искренне. Только взгляд стал холодным и острым. Кажется, сейчас он говорил не о стрельбе из лука. Ну, или не только о ней.

— Принц Каарэй! — окликнули с края стрельбища.

Рэй круто развернулся.

Страж призывно махнул им рукой, за его спиной маячил Дэшон.

— Подговорил старика, чтобы спас тебя? — хмыкнул Дал. Но Рэй услышал — его голос дрогнул. Дал тоже нервничал, тоже ждал вестей от разведчиков. Хоть каких-нибудь вестей. А Дэшон явно принес что-то важное — иначе не посмел бы прервать тренировку.

— Идем, — кивнул ему Рэй и двинулся к Дэшону.

Да, позвали его одного. Но он твердо решил больше ничего не предпринимать без Дала.

***

Они вышли с площадки вместе, как раньше ходили всегда: Рэй — впереди, Дал — за плечом. К ним очень легко вернулась прежняя манера держаться вместе. Они уже даже почти в ногу ходили. И препирались, и спорили, и подначивали друг друга, тоже как раньше — Дэшон видел их вчера, видел только что на площадке.

— Каарэй, — он кивнул, приветствуя обоих. — Риирдал.

Они кивнули в ответ. Снова — вместе.

— Что у тебя? — нетерпеливо спросил Рэй.

— Я бы хотел поговорить с тобой с глазу на глаз, — тихо сказал Дэшон. — Это касается твоего отца.

— Что с отцом? — Рэй напрягся.

Дэшон коротко глянул на Дала, потом — снова на Рэя. Попытался подобрать нужные слова. Подобрал.

— Ух’эр, — коротко ответил он и уставился Рэю в глаза внимательно, пристально, чтоб удостовериться, что тот поймет его правильно.

Рэй понял не сразу.

Сначала даже открыл было рот, чтобы спросить что-то еще или, может быть, возмутиться. Это же у них семейное — возмущаться, если что-то непонятно. Но через мгновение до него дошло.

Рэй закрыл рот, так и не издав ни звука. Моргнул. Побледнел.

— Идем, — сказал Дэшону. И обернулся через плечо к Далу. Тот смотрел пристально, напряженно. Чуял неладное. — Ты тоже.

И тут же вновь уставился в глаза с вызовом. Мол, попробуй мне сейчас возразить, вот только попробуй.

Дэшон ответил коротким поклоном, развернулся и направился прочь — в зал для совещаний. Возражать смысла не было.

Это у них тоже семейное: если кто из царской семьи чего решил — спорить бессмысленно. К тому же Рэй уже не раз доказывал: в последнее время он принимает верные решения. Холодные, взвешенные, обдуманные. О Риирдале и говорить нечего — тот всегда был разумен донельзя, спокоен и расчетлив.

Дэшону давно уже пора было научиться иначе воспринимать Рэя. Правильно воспринимать Рэя. И начать наконец ему доверять. Что до Риирдала — если еще пару дней назад Дэшон имел все основания в нем сомневаться, то теперь сомнения понемногу рассеивались. А еще — Дэшону показалось, что его обычно холодный взгляд потеплел, когда Рэй позвал с собой. Риирдал был на своем месте — здесь, за плечом принца Каарэя.

В зале было темно и холодно. Пока Рэй с Далом рассаживались за столом — все так же вместе, на соседние стулья, Дал по левую руку от Рэя — Дэшон зажег парочку факелов.

Плотно закрыл дверь. Запахнул плотнее подбитый мехом плащ. Тут все промерзло к чертовой матери, даже холоднее, чем на улице. Или Дэшону просто было не по себе от предстоящей беседы.

Поежившись еще раз, сел напротив.

— Каарэй, твой отец, — начал сходу, чтоб не тянуть, — приходил ко мне во сне. Говорил, что был и у тебя. Это так?

Дал изумленно вытаращился на Дэшона, потом перевел такой же изумленный взгляд на Рэя. Рэй, все еще слишком бледный, хмурился, глядя в стол.

— Он выглядел иначе, — продолжал Дэшон, — таким он был лет двадцать назад.

Дал не сводил с Рэя взгляда, пока тот не кивнул. Медленно и все так же, глядя в стол. Дал снова уставился на Дэшона.

— Ты не стал его слушать, — сказал Дэшон. — Ни я, ни он не можем тебя в этом винить.

Дал вскинул брови, а к изумлению во взгляде прибавилось немного ледяного презрения. Рэй наконец поднял взгляд и с нажимом переспросил:

— Винить?

— Эй! — возмутился Дэшон. — Не надо тут двустороннего давления! Вы слышите только последнее слово из сказанного, молодые люди? — и громче заговорил, будто они и правда плохо слышали. — Говорю, винить не можем! И не будем! Но он очень хотел сказать тебе кое-что, Рэй. И попросил меня передать...

— А Ух’эр — это такое кривое, да? — спросил Рэй, снова почти превращаясь в Йена: со странной усмешкой, со звенящим голосом. Ему явно не хотелось слышать, о чем там говорил его отец. Кажется, ему хотелось подняться и убежать. Или хотя бы спрятаться за этой усмешкой.

Дал, сидящий от Рэя по левую руку, странно дернулся. Дэшон не увидел, но готов был поспорить: он стукнул Рэя ногой под столом. Попытался то ли поддержать, то ли привести в чувство.

— Да, — мягко ответил Рэю Дэшон и повернулся к Далу, чтоб объяснить. — Ух’эр — это существо, которое умеет ходить по снам, считает себя богом смерти. Но для бога он слишком…

— Мелкий, — подсказал Рэй все с той же усмешкой.

— Даарен, пребывая на грани жизни и смерти, смог договориться с ним, — продолжал Дэшон, глядя Далу в глаза.

Тот выглядел растерянным.

И Дэшон не был уверен: Дал растерялся от самой ситуации и существования бога смерти, или потому что ему сейчас рассказывали, разъясняли, потому что Дэшон тоже смягчился вслед за Рэем — вел себя, как когда-то давно, когда Дал был еще совсем юным. Дэшон помнил: ему всегда нужны были лишние объяснения. Дополнительные, кропотливые и внятные объяснения.

— С помощью Ух'эра король смог посетить сновидение Рэя, — объяснял дальше Дэшон. — Когда Рэй его не стал слушать — пришел ко мне. И очень, — перевел взгляд на Рэя и с нажимом добавил, — очень просил передать то, что хотел сказать.

— Ладно, — пожал плечами Рэй и снова уставился в глаза с вызовом. — Передавай.

Он еще больше побледнел, стал совсем белым, и — это было прекрасно видно — испуганным. Вероятно, только присутствие Риирдала удерживало его от того, чтобы сбежать. Или от того, чтобы снова начать по-Йеновски ухмыляться и нести чушь.

“Риирдал вообще хорош как сдерживающий фактор”, — подумал Дэшон.

И вдруг понял, что если сейчас скажет, что Даарену жаль, что плохой из Даарена был отец — Рэй примет это на свой счет. Рэй привычно ждет от отца не извинений — обвинений.

“Как же это, черт возьми, сформулировать?”

— Он верит в тебя, — произнес Дэшон наконец.

Рэй медленно поднял брови. Так же медленно, с нажимом спросил:

— Это всё, что он сказал?

— Ты победишь врагов, — отозвался Дэшон. — Он сказал, ты справишься. Сказал, что великаны с гномами — не самые опасные твои враги. Что самые опасные — монстры. И что их ты тоже одолеешь.

— Всех? — с холодной насмешкой спросил Рэй.

Теперь он, кажется, не верил Дэшону.

— Думаешь, — хмыкнул Дэшон, — я сам не понимаю, как глупо все это звучит?

— Этот… Ух… эр, — осторожно заговорил Риирдал. — Не мог эм… создать образ короля Даарена в сновидении?

Оба — Рэй и Дэшон — разом обернулись к нему.

— Чтобы отвлечь Рэя от чего-то более важного, например, — попытался объяснить Дал.

— От стрельбы из лука? — фыркнул Рэй. И быстро вопросительно глянул на Дэшона. Будто искал поддержки. Конечно, он не верил Дэшону. Но не верил и Риирдалу. Он хотел, чтобы все сказанное было правдой. Хотел победить и врагов, и монстров.

Не верил — но хотел.

А Дал, как обычно, мыслил своими категориями. Все, что сказал его король во сне, звучит глупо, а значит, король не мог этого сказать, а значит, король — ненастоящий. Настоящий король, по мнению Дала, физически не способен нести чушь.

Хорошо, что Дэшон прекрасно знал: это не так. Это очень, очень не так.

К тому же, реши Ух’эр и впрямь прислать образ короля в сны, чтобы сделать какую-то пакость, чтобы расстроить, заставить растеряться, сбиться с пути, да даже отвлечь — не тот образ он посылал бы. И не те слова говорил бы.

— Это был Даарен, — твердо возразил Дэшон. — Я думаю, он хотел поддержать Рэя. Но, ты же знаешь, Рэй, как твой отец умеет поддерживать, — Рэй задумчиво нахмурился, снова глядя в стол, и Дэшон объяснил, хотя никто в объяснении не нуждался. — Никак.

— Ладно, — повторил Рэй, продолжая изучать стол. — Теперь всё?

— Есть еще одно… — Дэшон бросил быстрый взгляд на Риирдала. Тот, все это время сидевший прямо, откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Рэй коротко глянул на него, оторвавшись наконец от стола. Потом — на Дэшона. И подогнал:

— Ну. Говори.

— Он сказал, что Шаайенн — монстр, — признался Дэшон.

— Угу, — кивнул Рэй. И надолго замолчал.

— Теперь — всё? — холодно спросил Дал, снова выпрямляясь. — Мы можем идти?

Дэшон слегка улыбнулся.

А Рэй все-таки молодец. Позволил Риирдалу вновь стать своим другом, приблизил к себе — и тот даже косого взгляда сейчас не бросил, хотя поначалу только такими взглядами и бросался. Наоборот — будто попытался прикрыть Рэя, защитить, увести от тяжелого разговора. Конечно, непонятно, что сейчас у Дала на самом деле в голове. Но в бою наверняка прикроет так же, без лишних размышлений.

— Можете, — кивнул Дэшон.

Рэй поднялся, вышел привычно: быстро, размашисто шагая. Дал так же привычно бесшумно скользнул следом. И бросил еще один взгляд “я знаю, что делаю” прежде, чем скрылся за дверью.

***

— Рэй! — позвал Риирдал, догоняя.

— Не сейчас, — бросил Рэй. — Сейчас узнай, не вернулись ли наши. Я скоро подойду.

Спокойно встретил быстрый оценивающий взгляд Дала — тот будто пытался понять, насколько все плохо. Кажется, решил, что не плохо, потому что ничего не сказал, только кивнул и отстал на следующем повороте.

Нет, все было не плохо.

Руки слегка дрожали. Сердце билось, как ненормальное, уже давно размолотив всю старательно выстроенную корку льда в мелкую колючую крошку.

"Успокойся, — повторял себе Рэй. — Ничего не произошло... Ничего не произошло..."

Ведь и правда — совершенно ничего не произошло.

Да, отец приходил к нему во сне. Да, приходил и к Дэшону. Что-то говорил, ладно, но даже ничего нового не сказал.

Просто Рэй вдруг подумал, что будь он так плох, как ему казалось — отец не пришел бы вовсе. А если бы и пришел — то совсем с другими речами. И плевать, что он почти не слышал речей — он помнил тон, которым пытался разговаривать с ним человек из сна. Человек не злился на него. Не упрекал.

Значит ли это, что ему теперь тоже можно на себя не злиться?

И Риирдал вел себя так, будто все в порядке. Даже после того, как прозвучало имя брата. Ладно, он мог прикидываться на тренировочной площадке, ладно, в шутливых беседах... Но сейчас повел себя так, словно забыл, что Йен жив из-за Рэя. Что это Рэй помешал — и себе, и ему — убить монстра. Словно простил его.

Значит ли это, что и ему можно себя простить?

А еще отец сказал, что он победит.

И теперь нужно было как-то унять пробравшую дрожь, расставить на свои места мысли, понять, что делать дальше. Как именно побеждать.

“Сосчитай до десяти”, — напомнил себе Рэй, хватаясь за дверную ручку. Шагнул в комнату и замер на пороге.

Даже если бы он попытался сосчитать сейчас, то забыл бы, как.

Йен, только что рывшийся в сундуке с его обувью и выбросивший как раз на пол пару сапог, круто развернулся и поспешно заявил:

— Это Дэшон!

Так он говорил всегда, когда его заставали с поличным. Правда, в основном звучало: “Это Рэй”. Но не жаловаться же сейчас Рэю на него самого.

Йен выглядел плохо. Нездорово. Бледным и высушенным, будто бы долго не спал и не ел. И отчего-то очень устал.

Возможно, отчасти он казался таким, потому что утащил одежду у Рэя — облачился в его штаны с рубахой, и те болтались на нем бесформенными тряпками, подчеркивая худобу. Но только отчасти.

Среди разбросанной по полу обуви лежала аккуратно сложенная кучка одежды. Кажется, Йен решил ограбить его всерьез.

— Что “Дэшон”? — растерянно спросил Рэй.

Конечно, спрашивать стоило о совсем другом, но мысли, и так пребывавшие в беспорядке, растерялись окончательно.

Йен так же быстро объяснил:

— Это Дэшон виноват. У старика дурацкая привычка постоянно лезть в мою комнату.

Рэй наконец выдохнул, медленно, плавно опустил ладонь на рукоять меча.

Йен заметил, бросил быстрый взгляд на руку, коротко ухмыльнулся — и мгновенно изменился: подобрался, подтянулся, но даже не это было главным. Поменялся взгляд. И тон. Тон стал ледяным, режущим, когда он холодно отчеканил:

— Я убью тебя прежде, чем успеешь вытащить меч.

А потом, как ни в чем не бывало, захлопнул крышку сундука, сел на нее, забросил ногу на ногу и широко улыбнулся.

— Дэшон лезет в твою комнату, — заговорил Рэй, стараясь удержать голос ровно, — потому ты решил залезть в мою?

— И потому что надо поговорить, — кивнул Йен. — Закрой дверь.

Рэй постоял еще немного, пристально глядя на Йена. Да, он очень устал. Щеки впали. На лице — следы ссадин и царапин, будто подрался с кем-то, но давно, и уже почти все прошло. А глаза — горят холодным желтым светом. Он будто заболел, и у него жар.

Рэй помнил, что Йен никогда не болел, но именно эта мысль заставила его отпустить рукоять меча, за которую, как оказалось, вцепился до боли в пальцах, и, не сводя взгляда с брата, наощупь задвинуть щеколду за спиной.

Щеколда легко подалась, глухо стукнула, ударяясь о стену в выемке.

— Забыл про наш уговор? — спросил Рэй. Вышло почти ровно, даже немного сердито.

— Помню, — ухмыльнулся Йен, — ни ногой в Даар. Это тебе обещал Шаайенн. Этого не обещал Затхэ.

Рэй продолжал молча сверлить его взглядом. Йен — говорить. И Рэй наконец подобрал слово, которым смог бы описать его сейчас. Йен выглядел совершенно опустошенным. В нем словно ничего не было, его и самого словно не было в Рэевой одежде — та будто болталась на безжизненных сухих ветвях, а не на его плечах. В Йене ничего не осталось, кроме болезненно горящего взгляда.

— Я вспомнил, Каарэй, — говорил он. — Вспомнил, кто я. Вспомнил, что я должен быть здесь. Я. Не вы. Вам здесь не место. Это мои земли.

Рэй примерно так и думал. От того, что угадал, не становилось легче.

— Кому ты должен? — глухо спросил он. — Ты никому ничего не должен. Я тоже.

— Да ладно! — насмешливо фыркнул Йен, криво усмехнулся и стал на мгновение снова похожим на себя.

Дурацкая надежда переубедить его, наверное, пришла из-за того, что Рэй уже позволил пробраться под кожу остальным: возникшим после беседы с Дэшоном — таким же дурацким и беспочвенным.

— Ты всему Даару должен, Рэй. Еще корону не примерил — а уже должен. Кстати, — Йен глянул на разбросанные по полу сапоги, — давно хотел спросить: почему у тебя сапог тряпкой перемотан?

— "Кстати"? — переспросил Рэй. — Каким образом это кстати?

Сейчас Йен был почти таким же. Чуть тише голос. Чуть бледнее ухмылка. Чуть ярче — глаза.

"Но он же сидит и говорит со мной! — пронеслось в голове. — Сидит и говорит! Не рычит, не разрушает, не убивает!"

— Представил тебя в короне и в этом, — Йен снова кивнул на пол. — Ну и вообще... — слабо махнул рукой в его сторону, — в этом...

"Он же шутит! Он продолжает шутить! Какой он, к черту, монстр?!"

— Однажды перемотал, когда был на охоте, сапог порвался, других не было, — медленно ответил Рэй. — Не сразу переобулся, когда вернулся.

Сделал осторожный шаг в сторону Йена. Скорее, просто чтобы двинуться, чтобы проверить, не застыл ли насовсем, не рассыпется ли в крошки при малейшем движении, а не чтобы занять какую-либо выгодную для драки позицию.

Он никак не мог уложить в голове происходящее — не до прощупывания позиций сейчас.

— И все стали спрашивать, зачем мне это. Дэшон, отец, потом и ты. А я решил не отвечать. И носить его дальше. Наверное... вам назло?

Он сам точно не знал, зачем, потому ответ прозвучал как вопрос.

Йен уважительно хмыкнул. Рэй сделал еще шаг и вдруг зачем-то сообщил:

— Отец приходил ко мне во сне. С Ух’эром…

Йен уважительно хмыкнул во второй раз. Сочувственно отметил:

— Ух’эр это еще труднее, чем папа, — помолчал немного и задумчиво пробормотал. — А еще труднее, когда Ух’эр — папа…

Осекся, вопросительно уставился на Рэя и заинтересованно кивнул:

— И?

Рэй сделал еще один шаг. Потом еще один. Потом развернулся и шагнул обратно.

Ходить было проще, чем стоять.

— Отец сказал победить монстров, — бросил, не глядя на Йена и совсем уж беспечно подставляя ему спину.

— Как неожиданно! — фыркнул тот.

— И что ты — монстр, — припечатал Рэй.

Еще пара шагов.

Разворот.

— И опять — неожиданно! — продолжил было веселиться Йен, но словно оборвал сам себя, словно снова куда-то пропал, и на сундуке осталось сидеть нечто пустое, усталое, с безумно горящим желтым взглядом. — Впрочем, в последнем он прав. Я уничтожу тебя и остальных. Если вы, люди, не уйдете отсюда сами.

Он говорил непривычно отрывисто. Непривычно медленно. Словно подбирал каждое слово, хотя — где это видано, чтобы Йен слова подбирал?

“То был Йен, — напомнил себе Рэй. — Это — нет”.

Напоминать нужно было, потому что, хоть наружу и явно лезло нечто другое, Рэй продолжал видеть перед собой именно Йена. Уставшего, странного, но — Йена.

— Договорись с великанами, — буркнул он, дошел до ложа, с размаху уселся на него и откинулся на спинку, потому что ноги вдруг перестали его удерживать. Слабость пришла мгновенно: все силы словно улетели прочь, их выкачало слишком быстро бьющееся сердце, — кто первый будет уничтожать. А хотите — вместе попробуйте...

Йен покачал головой. Посмотрел прямо в глаза, и точно — ну точно же! — это был он. Не какой-то древний монстр. Не страшное чудовище. На Рэя сейчас смотрел Йен. И именно Йен припечатал:

— Там больше не с кем договариваться.

Сердце снова дернулось.

“Остановить бы тебя, — подумал Рэй. — Ненадолго. До конца разговора”.

— То есть? — нахмурился он.

— Я всех убил, — гордо ухмыльнулся Йен, именно Йен, определенно Йен, и эта ухмылка была самой явной, самой яркой, самой настоящей за всю их сегодняшнюю беседу. — И гномов тоже. Ну, почти… Несколько убежало, а я вдруг понял…

— Ты. Всех. Убил? — переспросил Рэй, с нажимом произнося каждое слово.

— Эй! — Йен щелкнул пальцами. — Следи за беседой, Каарэй! Когда гномы убежали, я не погнался за ними, потому что вдруг понял, что не хочу больше терять своих людей… Ну... Нелюдей. А ты, как мне кажется, не хочешь терять своих, иначе не сидели бы вы все здесь, взаперти, не переправляли бы большую часть в Феррон... Да, я знаю, Рэй, я всё знаю тут. Я всё вижу. Говорю же — это мои горы.

И он пожал плечами — получилось почти виновато.

И странно прозвучало это “Рэй”. Будто вырвалось. Будто Йен всю беседу старательно называл его полным именем, а тут вдруг увлекся, забылся — и назвал, как обычно.

Что же там происходит, в его рыжей башке?

— Чего ты хочешь? — устало спросил Рэй.

— Всё просто, — с готовностью ответил Йен. — Я могу разнести тут сейчас всё. Могу привести под стены свое войско, могу бросить на вас своих виверн… — и снова гордо ухмыльнулся, теперь в ответ на взгляд Рэя — как ухмылялся всегда, когда удавалось сделать какую-нибудь мелкую пакость. — Ага, у меня теперь есть свои. А Даар не готов обороняться от нападения с воздуха. В любом случае, вариант один: я побеждаю.

— Пришел запугивать? — недоверчиво уточнил Рэй. Не выглядел Йен сейчас как существо, пришедшее запугивать. Он вообще непонятно как выглядел. И зачем пришел.

— Не перебивай, — поднял палец Йен. — Как я уже сказал, я устал терять своих. Потому есть идея. Всё очень просто. Ты и я. Один на один. Решим раз и навсегда, кто тут главный. Я даже придумал условия, чтобы по-честному.

Рэй нахмурился.

Йен ждал.

— Нет, — сказал Рэй. — Мы сейчас с тобой говорим. Значит, можем договориться. Ты. Я. Люди. Нелюди.

— Условие первое, — продолжил Йен, как только Рэй замолчал, будто совсем не слышал его. — Без поддержки. Ни моих волков, ни твоих охотников. Я согласен даже ни в кого не превращаться… — окинул Рэя коротким насмешливым взглядом и припечатал, — и так справлюсь.

— Шаайенн! — угрожающе рыкнул Рэй, наконец разозлившись. Мелкая пакость никогда его не слушала.

— Условие второе, — Йен подмигнул, — тебе понравится. Я уравняю шансы.

— Я не собираюсь… — Рэй выпрямился и даже был готов вскочить и, возможно, грозно нависнуть, и плевать, как быстро Йен сможет его убить. Может и быстро. Но перед тем — Рэй ему выскажет, всё выскажет…

Он не успел.

Йен снова перебил, припечатав, заставив замереть:

— Ты сможешь меня убить. Насовсем. Уничтожить Затхэ. Не воплощение — саму суть. Никто больше не расплодит тут монстров. Не проложит волчьи тропы. Не воплотится заново, не попытается уничтожить всех вокруг. Не будет больше Зверя. Разве не заманчиво? Есть один утес…

— Я знаю, — мрачно бросил Рэй.

Он знал легенды. Слишком хорошо их знал.

И передумал вскакивать, снова откинулся на спинку, снова расслабился. Попытался расслабиться, по крайней мере, потому что в голове уже не умещалось все, что происходило вокруг. Не умещалось, но неожиданно вязалось с пророчествами отца из сна.

Рэй победит монстров.

Вот он — шанс победить монстров.

— Буду ждать тебя там завтра на рассвете, — кивнул Йен и доверительно добавил. — Как хорошо, что ты, оказывается, умный. Всё без меня знаешь. И с сапогом вот — тоже хорошо придумал.

И улыбнулся, и снова это была его улыбка. И снова это был его взгляд.

И Рэй решил окончательно.

— Я никуда не пойду, — отрезал он. — Ни на рассвете, ни вообще. Зачем это, Йен?! Можно же договориться! Горы большие! Всем хватит места!

— Папа сейчас расстроился бы, — вставил Йен.

— Да плевать! — рявкнул Рэй. И скрестил руки на груди. — Я не приду на твой утес. Может, древние монстры не знают, как ведутся переговоры, то ты-то, Йен, должен знать. Всё можно решить…

— Да нет никакого Йена! — вдруг рявкнул тот так, что стекла дрогнули, что от низкого рыка, прорвавшегося в голосе, казалось, задрожал пол под ногами. — Я — Затхэ!

Глубоко вдохнул, как, бывало, вдыхал отец, пытаясь унять очередной приступ ярости.

Продолжил уже своим обычным, разве что, очень тихим, глухим голосом:

— А не придешь на утес — мы придем в Даар, и…

Осекся, прислушался, ухмыльнулся, кивнул на дверь.

Пока Рэй переводил взгляд, одной рукой схватил в охапку одежду, второй — подхватил пару обуви и прыгнул в окно.

Рэй вскочил.

В дверь постучали.

— Принц Каарэй! — крикнул Дал из-за двери. — Вести от разведчиков!

И по тому, как звучал его голос, было ясно: вести радостные. Жаль, Рэй уже знал, какие именно.

Йен. Всех. Убил.

Уничтожил противников, которых Рэй считал почти непобедимыми.

Как быстро он уничтожит Даар?