Наследница Ордена

Глава 10. Медальон

Солнечный луч отразился от крышки медальона, который я осторожно держала за цепочку — он медленно вращался, маня провести пальцами по выпуклой поверхности с изображением знака хаоса — восемью стрелами, направленными во все стороны света. И отстраненно размышляла о том, как он работает, и что будет, если я его надену или просто дотронусь…

Протянула руку, не решаясь преодолеть расстояние в волосок.

За дверью послышались голоса. Кто-то явно спорил с ловчим, поставленным отцом возле входа.

Дарен? Обнаружил пропажу и идет разбираться?

Вскочила на ноги, не зная, куда спрятать трофей. В шкаф? Под подушку? Ну почему так не вовремя?

Металась по комнатам, не представляя, что делать с медальоном. Охотник мог найти его везде. Везде!

И тогда появилась идея…

— Что за шум? — открыла дверь, пытаясь выглядеть невинно — откуда же я знаю, где он посеял медальон?

Но за дверью ждал вовсе не Дарен.

Луон, воспользовавшись заминкой ловчего, проскользнула в комнату.

— Доброе утро, Трилли! Как спалось? — поприветствовала она, улыбаясь.

— Дверь должна быть закрыта, — хмуро напомнил ловчий.

— Луон моя подруга и она останется.

То, что у него приказ меня не выпускать, не значит, что и я не могу принимать гостей. Или и насчёт визитов есть распоряжение? О чём и спросила.

— Нет, — неохотно сознался ловчий. — Но будет лучше, если…

— Я сама знаю, что лучше. — Получилось неожиданно грубо, но Глэн мне не нравился. — В следующий раз спроси, не хочу ли я принять гостя, а потом…

Юноша вскинулся и пристально посмотрел мне в глаза. Прикусила язык и покраснела. Очевидно, он хотел сказать, что не ливрейный слуга выполнять подобные поручения, но промолчал, тихо прикрыв дверь.

— Кто это? Не хотел меня пускать. А он хорошенький! Я его, кажется, уже где-то видела, — протараторила Луон, присев на подлокотник кресла.

— Глэн, мой персональный сторож.

— Я заметила, как он на тебя посмотрел, и ты покраснела. У вас отношения?

Я закашлялась, мне внезапно перестало хватать воздуха.

— Тебе везде мерещатся тени. Он мне настолько же приятен, как нож у горла.

Луон недоверчиво хмыкнула.

В двери тактично постучали.

Дарен?

Встала с кресла с бьющимся сердцем.

— Нет-нет, сиди. Я сама открою, — подскочила Луон, её рыжие локоны задорно подпрыгнули. Она озорно подмигнула. — Я знаю, кто это.

— Ты кого-то ждёшь?

На пороге стояла служанка с подносом.

— Подумала, что ты ещё не завтракала, и попросила подать сюда, — просветила Луон.

Оставив на столике чайник с двумя чашками, булочки, варенье и кусок жёлтого масла, служанка ушла. Луон принялась за завтрак с большим энтузиазмом, чем я, намазывая маслом булочку за булочкой и неустанно подливая себе чаю. Я же обдумывала, как бы побыстрее выставить её за дверь и заняться изучением медальона, пока Дарена не принесло.

Вчера устала, еле добралась до подушки, понадеявшись на утро. Но время шло, охотник мог явиться в любой момент. Чудо, что ещё не тут.

— Грустишь? — спросила Луон.

— Что?

— Ничего не ешь и задумчивая.

— Да так… Ничего особенного.

— Ничего особенного, говоришь? — лукаво улыбнулась подруга, навалившись локтями на стол. — Я-то вижу, что с тобой что-то происходит.

— В самом деле? — Её пытливость начинала нервировать.

— С тех пор как появился Ив Пандемония, ты сама не своя.

Тут она права. Но забыла упомянуть Дарена. Эти двое сводят с ума! Когда это кончится?

— Не знаю, о чём ты, но давай прекратим, — сделала глоток чая, стараясь выглядеть невозмутимой.

— Я кое-что выяснила об Иве, — будто не слыша моих слов, продолжала Луон доверительным шёпотом. — Он один из семи высших демонов. Богат, красив и умён. Мне бы польстило его внимание.

— Что? Прости, я прослушала половину монолога.

— Триллиан, ну почему ты такая? Счастье само плывёт тебе в руки, а ты…

— Не думаю, что это счастье. Для тебя Пандемония, может, и представляет интерес, а для меня — одна головная боль. Он демон, пойми ты наконец! И не приставай ко мне с глупостями!

Луон обиженно надула губки. И принялась за варенье.

— И тебя ни капельки не волнует, что на родине его почитают героем? — сделала она ещё попытку.

— Нет. — Сжала в руках чашку. — Хотя ты права, волнует. — Луон просияла. — Думаю, в открытой схватке с ним будет сложно справиться. — Подруга непонимающе захлопала глазами. Я улыбнулась. — Пей чай, а то остынет.

Она проглотила ложку варенья, повеселела и снова принялась превозносить несомненные достоинства Ива Пандемония, мечтательно вздыхая и улыбаясь. Я слушала вполуха, не прерывая. Её счастливый голосок убаюкивал. Если бы можно было и вправду поверить в благородство демона…

Стук в дверь… Нет, это был даже не стук, а настоящий грохот. От удара дверь хлопнула о стену и повисла на одной петле.

Сонливость мигом слетела, я взвилась на ноги. Через порог как ни в чём не бывало переступил Дарен.

— Привет, Триллиан! А, в бездну приветствия! Ближе к делу. Где медальон?

— Какой, к демонам, медальон?! Ты выломал мою дверь!

— Что? — Он непонимающе оглянулся. — Ах, это. К демонам дверь! Медальон!

— Что медальон?

— Верни.

— Не верну! — Запнулась на слове. — В смысле у меня его нет.

— Вот как? Тогда я буду сидеть прямо тут и ждать, пока… Ты кто? — обратил он внимание на Луон, стоящую за креслом, как за баррикадой. Девушка икнула.

— Луон. Не узнаёшь? Ты был у неё на вечере, где мне не посчастливилось с тобой познакомиться.

— Что-то припоминаю. Ну, не важно, — повернулся он ко мне. — Так где ме… Луон, да? — обратился он снова к девушке. Она опять икнула. — У тебя к Триллиан какое-то дело? Нет? Тогда — на выход! Мне нужно кое о чём потолковать с наследницей без свидетелей. То есть наедине. Всё понятно?

Луон сдавленно крякнула, борясь с икотой, и вышла из укрытия.

— Если что, я тебя за дверью… — Она бросила взгляд на висевшую на петле страдалицу и исправилась: — В холле подожду.

— Не надо. Со мной ничего не случится. Дарен будет любезен, — улыбнувшись, нахмурилась я.

— Да, я буду очень нежен, — подтвердил охотник, плюхнувшись в объятья мягкого кресла, и положил ноги на стол. — Милая, налей мне чаю, — обратился ко мне.

Демоны бы его подрали!

— Тогда я пойду? — робко спросила Луон и, проходя мимо, шепнула: — Охрану позвать?

Я подавила смешок.

— Он и есть моя охрана. — Моя проклятая, ненавистная охрана. Чтоб ему провалиться!

С трудом закрыла за Луон сломанную дверь и гневно воззрилась на охотника.

— Если хочешь меня отсчитать — оставь нравоучения на завтра; сегодня я не в настроении их слушать, — пресек Дарен готовые сорваться слова. — О, мне нравятся эти булочки, — схватил он одну.

— Выметайся!

— И варенье из персиков я тоже люблю.

— Я сказала, выметайся!

— Это ты мне? Шутка. Я понял, что мне. Вряд ли ты разговаривала со шкафом. Или с часами с кукушкой. Чаю, как понимаю, ты мне не нальёшь. Очень хорошо. Я сам сделаю для себя это одолжение. Присядь, — пихнул он ногой рядом стоящее кресло, и оно, о чудо, подъехало прямо ко мне. Это немножко охладило мой пыл, и я села. — На самом деле я пришёл не спрашивать, у тебя ли медальон или нет. Я точно знаю, что он у тебя. Во-первых, ты слишком жадно на него смотрела, чтобы не попытаться при первой же возможности его стащить. А вчера такая возможность представилась. Играть на клавесине?! Ха! Какой же я дурак!

— Самокритично.

— Спасибо. И, во-вторых, ты сама проговорилась. Давай медальон, — требовательно протянул он руку. — Ну же.

Я поставила локоть на подлокотник кресла и оперлась щекой о ладонь.

— У меня его нет.

— А если поищу?

— Давай, — подбодрила улыбкой.

Он убрал ноги со стола и, нагнувшись, шепнул:

— А если обыщу?

Стало не до смеха, с трудом удержала улыбку на лице, но, видно, вышло плохо. Охотник расплылся в самодовольной ухмылке.

— Учись врать. В жизни пригодится, — встал он, явно собираясь осуществить угрозу.

Я вжалась в кресло.

— Я позову Глэна…

— Глэна? Уж не того ли болвана, что маячил возле твоей двери и вздумал дознаться, с какой целью я к наследнице? Висит в районе люстры. Сама потом проверишь.

Он подошёл ко мне и, наклонившись, уперся ладонями в подлокотник.

— Ну… что будем делать?

В холле раздался вскрик.

— Что это?

— Видно, твоя рыжая подружка обнаружила твоего защитничка. Не отвлекайся.

Глядя в его серый бесстрастные глаза, я в панике покачала головой, действительно не зная, что делать.

Дарен тягостно вздохнул.

— Хорошо, я готов идти на компромисс. Чего не сделаешь ради красивой девушки. — Он выпрямился и достал из внутреннего кармана камзола свернутый лист бумаги.

Я с любопытством за ним наблюдала.

— Что это?

— А ты как думаешь? — Он развернул бумагу и положил передо мной. На ней ничего не было, ничего, просто девственно чистый лист.

— Это… Это…

— Будущий отчёт. Который ты напишешь… — он взглянул на настенные часы, — вот прямо сейчас. У нас мало времени. Генерал просил подробностей, так что будь любезна.

— А ты что, писать не умеешь? — разозлилась я.

— Умею, но делаю это с большим трудом. Поэтому займись отчётом, а я пока посплю. — Дарен уселся на прежнее место и вытянул ноги на стол. — За одним, может, надумаешь отдать медальон.

Он глядел с прищуром, лукаво, верно, ждал, что я сдамся и верну трофей. И это называется компромисс? Не дождётся! Будет ему отчёт. Со всеми подробностями. Уж я постараюсь.

Достала из шкафа письменные принадлежности и усердно взялась за работу, выводя букву за буквой, не забывая с мстительностью украшать их завитушками.

По временам охотник приоткрывал глаз, созерцая меня за сочинительством, но вскоре и правда уснул, и я продолжила карябать бумагу под его умиротворяющее посапывание. Оказывается, и он может быть милым. Когда спит.

Поставив точку, залюбовалась проделанной работой и вздрогнула, заметив пристальный взгляд Дарена. Но смотрел он не на меня.

Я обернулась. На пороге стояли четверо ловчих. Даже не слышала, как они вошли.

— А вы задержались, — сонно потянулся охотник, игнорируя гневный взгляд Глэна. Если Дарен и правда повесил ловчего на люстру — у того есть повод его ненавидеть. — Четверо против одного не совсем честно, не находишь? — проговорил охотник, а в следующую же секунду уже стоял на ногах.

— Погоди, — поднял руку Глэн в усмиряющем жесте. — Мы пришли не разбираться, а…

— Интересно. Какая новость. Четверо ловчих явились на светскую беседу. Чашечку чая?

— Генерал хочет видеть отчёт. А это… — окинул Глэн взглядом своих приятелей, — на случай, если…

— Не захочу идти? Думаешь, я один из тех чокнутых выродков, что не выполняют приказы? Тогда бы ты здесь уже не стоял, а лежал кучкой окровавленных ошмётков. Знаешь, когда изо дня в день раздираешь чью-нибудь плоть, легко забыть, кого убивать не надо. — Медленно шагнув к напрягшемуся Глэну, Дарен выдохнул почти шёпотом: — А я тебя всего лишь вырубил. — Охотник усмехнулся, и разлитое в воздухе напряжение схлынуло. — Ладно, куда идти? Я готов. Никогда не думал, что ловчие будут сопровождать меня до кабинета генерала. Почётный эскорт?

Глэн настороженно за ним следил, видно, ожидал, что тот что-нибудь выкинет. Но охотник будто этого не заметил и беззаботно поинтересовался, не надумала ли я ему кое-что отдать. Кое-что очень важное.

— Конечно. Вот. То, что ты просил, — подвинула я исписанный листок.

— Ты хотела сказать — то, что я тут забыл, — поправил он, явно недовольный, что это не медальон. — Это ведь мой отчёт. Странно предположить, что за какого-то охотника станет писать сама наследница. Разве только если её шантажировать…

Он расхохотался, а мне захотелось его убить.

— И напоследок. — Он наклонился, опершись ладонями о край стола; в его лице не было и тени улыбки. — Надеюсь, ты не трогала мой «подарочек». Потому что иначе наши «друзья» смогут его найти. И, как думаешь, куда они придут?

Я выдохнула, не заметив, как затаила дыхание.

Охотник выпрямился.

— Скоро вернусь.

Схватив листок, сунул его в карман, не заботясь о внешнем виде отчёта, и вышел из комнаты. Вряд ли ему понравится то, что я там написала. Но кто виноват, что он даже читать не стал?

Трое ловчих вышли следом за ним. Глэн остался, отрешённо глядя в окно. Его что-то тревожило. То, что не смог справиться с охотником? Что всё случилось наоборот? Как говорил отец: «Есть раны, которые не затягиваются, а есть царапины — и они не менее болезненны».

— Буду за дверью, — буркнул Глэн, поймав мой насмешливый взгляд.

Похоже, Дарен нанес его гордости болезненную царапину.

Едва за ловчим закрылась дверь, издав звук раненого зверя, я аккуратно прощупала лиф, стараясь определить, где начинается цепочка и заканчивается медальон — спрятав его между платьем и нижней сорочкой, хотела убедиться, что он на месте. Но его не было. Как такое возможно? Это же Дарен спал, а не я. Он не мог его вытащить. Или мог?

В панике залетела в спальню и принялась стягивать платье, с трудом справляясь с застежками. Боже мой, а если я его потеряла? Если он выпал в гостиной? Вдруг его подобрал кто-то из ловчих? Или сам Дарен, и теперь будет мучить расспросами, наверняка зная, что у меня его нет. С него станется и отомстить за то, что стащила «его» вещь.

Путаясь в юбках, сняла платье через голову, ожидая, что медальон выпадет или звякнет, но — ничего. И вдруг почувствовала — что-то холодное касалось кожи. Опустила глаза. Зацепившись за край сорочки, медальон покачивался на цепочке, задевая лодыжку. Меня обдало жаром, волосы на голове зашевелились. Нашла, но… Что теперь будет?

Незаметно прошёл час, затем второй. Каждый раз, как часы отстукивали время, я вздрагивала, напряжённо вглядываясь в предмет всех моих мучений. Он лежал передо мной, сияя гранями, а я прислушивалась к себе, не зная, изменилось во мне что-то или нет. Может, я уже во власти хаоса и не подозреваю об этом? Вязкая, липкая тишина обнимала, погружая в безвременье. Хотелось встать, позвать Глэна, сказать, что со мной что-то не так, но я продолжала сидеть за столом, скованная ни то страхом, ни то ледяным спокойствием.

Сама не заметила, как уснула…

Бледные очертания комнаты стали ярче. Рассеянный свет проникал через окно. Но вдруг по стене поползла трещина и пол раскололся надвое… Я падала в расщелину, судорожно цепляясь за что-нибудь… Схватилась за цепь, висящую в темноте, и…

Проснулась.

В комнате я была не одна.

Наши глаза встретились — его голубые и мои карие.

— Кто ты?

— Никто. Закрывай глазки и продолжай спать.

— Но я не хочу спать.

В руке я действительно сжимала цепь, вернее, цепочку медальона. За неё же ухватился и гость — мальчик со светлыми вьющимися волосами.

— Я видела тебя вчера. Я тебя знаю.

— Сомневаюсь. Я тебе снюсь. — Он попробовал отобрать медальон, но я держала крепко.

— Нет, не снишься. — Улица в закатном свете. Дети, одержимые хаосом. Погоня.

Мой взгляд скользнул по его жёлтой курточке и карману с заплаткой.

— Ты! Это ты! — Вскочила на ноги, выпустив медальон.

Мальчик схватил его и метнулся к выходу.

Я успела перехватить воришку, и мы повалились на пол.

— Отпусти меня, старая ведьма! — брыкался он.

— Ведьма?! Старая?! — От удивления чуть и в самом деле его не отпустила.

— А в чём-то он прав, — услышала я сверху.

— Что?

Изловчившись, мальчик укусил меня за палец и вырвался, но далеко не убежал. Будто возвратившись в тот переулок, я увидела, как Дарен держит малолетнего разбойника за воротник, но теперь это было здесь, в моей комнате…

— Мне это что-то напоминает, — сознался охотник. — А, это тот самый… печать от ботинка, — указал он на свой лоб, явно имея в виду мой.

Нахмурившись, я поднялась на ноги, переводя дыхание. Короткая схватка лишила сил.

— У него медальон! — указала на мальчика, но Дарен и ухом не повел, продолжая странно на меня глядеть.

— А платья ты потеряла в сражении?

Демоны! С трудом удержалась, чтобы не закрыться руками, но с румянцем ничего поделать не смогла.

— Сейчас не время. Ты что, девушку в сорочке не видел?

— Видел и без неё.

— Прекрасно! Что будем с ним делать? — кивнула на мальчонку, как бы невзначай сложив руки на груди, чтобы хоть немного прикрыться.

— Ну, я могу его задушить или горло перерезать. Как тебе больше нравится?

Мальчик затрепыхался, округлив глаза от ужаса.

— Убивать мы его не будем, — успокоила я пленника и добавила: — Пока. — Пусть сильно не надеется на моё милосердие, в конце концов, он напал на меня дважды! И назвал ведьмой, да еще и старой! — А ты задержался, — бросила взгляд на Дарена.

— Если бы знал, что ты ждёшь, бежал бы со всех ног. И, кстати, глупо с твоей стороны было писать в отчёте, что я неуёмная скотина, сожравшая все пирожные, — поморщился он. — Да я их вообще не ел!

— Я такого не писала. — По крайней мере, не в таких выражениях.

— Мы ещё об этом поговорим. Ты многое переврала.

— А ты хотел, чтобы я написала правду? О нём? — кивнула на мальчика, присмиревшего в руках охотника. Написать о том, что Дарен позволил добраться до наследницы Ордена одному из приспешников хаоса — пусть и такому маленькому?

А что важнее, охотник послушался меня в обход указаний генерала.

— Теперь есть возможность всё исправить. И никто меня не обвинит, что я тебя не защищаю. Сверну ему шею…

— Я же сказала его не трогать! — Подобрав с пола зеленое шелковое платье, поспешно скрылась за ширмой, расписанной розовыми и голубыми цветами, чтобы одеться и остыть.

— Могла бы не стараться, мне и так нравится, — донеслись слова Дарена.

Конечно! И почему я до сих пор его терплю?

— Как прошло у генерала? — сменила тему. — Он сильно тебя ругал?

— Ты плохо знаешь своего отца. Он никогда и никого не ругает. Может дать пару советов, как делать не надо, а если это не помогает, то…

— То — что? — заинтригованная, выглянула из-за ширмы.

— Запирает в комнате. — На лице Дарена сияла широкая улыбка. — А ты хотела кровавых подробностей?

Молча, я расправилась с последней застежкой.

— Может, отпустишь мальчика? — предложила охотнику. — Ему страшно. Он напуган.

— Чем? Вознёй с тобой на полу? И знаешь, ты меня разочаровала. Такая беззащитная. — Это прозвучало обидно, будто он обвинил в том, что я абсолютно бесполезна. — Живя среди охотников, не справилась с мелким бродяжкой…

— Я не бродяжка, — шмыгнул носом мальчик.

— Если бы я не пришёл, он бы сбежал вместе с медальоном. Кстати, ничего не хочешь сказать? Извиниться там? Оказывается, ты не только лгунья, но и воровка.

— Можно подумать, тебе медальон подарили, — не осталась я в долгу.

— Это мой трофей, добытый в честном бою.

— А не стыдно, что твоим противником был ребенок?

Дарен покачал головой, будто я беспросветная наивность и тупица, и разжал руку. Мальчик грохнулся на пол и скорчился, как эмбрион в чреве матери, зажимая в ладони медальон.

Охотник раздражённо измерил шагами комнату, не отводя от меня пристального взгляда, и резко опустился возле мальчика на колено, хлопнув об пол ладонью.

— Давай, проклятое отродье! Защищай свою жизнь, иначе изрублю на куски!

— Дарен, что ты делаешь? Прекрати сейчас же!

Он не обращал внимания.

— Ты знаешь, кто я. Мне плевать, что ты ребенок! Плевать, что твои родители или кто-то из твоих чокнутых родственников отдал тебя хаосу! Я тебя прикончу, слышишь? Разорву на мелкие части!

Мальчик вздрагивал, сжимаясь сильнее, будто тем самым пытался себя защитить.

— О, да ты просто непревзойденный мастер боя! — скрестила руки на груди, скептически выгнув бровь, но душу царапнуло нехорошее предчувствие. — Нападать на ребенка, когда он так беззащитен.

— Это не ребенок, а отродье хаоса, — парировал Дарен. — Он даже не поморщится, когда вырвет твоё сердце.

— Ну, хватит уже! Я не позволю причинить ему вред.

Охотник поднялся на ноги.

— И как ты меня остановишь?