Наследница Ордена

Глава 30. Исполнившееся пророчество?!

Со дня посещения Саламандры прошло несколько дней.

Большую часть времени я гуляла по саду. Наступила осень, и деревья стояли одетыми в золотые и багряные наряды. Теплое солнышко золотило дорожки и листву, скамейки и лица людей. Природа дышала прохладой и тишиной.

Я много читала. Много думала о том, что сказала гадалка, но так и не решилась спуститься в подвал.

Неужели это правда, что я разделила душу с Нэйтом? Что мое желание вернуть ему воспоминания, послужило к этому толчком, и артефакт разделения души сработал?

Поэтому ли Нэйт не меняется, пребывая в обличие монстра, что новая энергия позволяет ему это? Или он понимает, что обернись он человеком, и мне будут грозить большие неприятности? И не только мне. Он понимает? Неужели он понимает? И чувствует меня. Как и я его.

Подобные размышления непрестанно меня волновали. То, что случилось со мной и Нэйтом, было чем-то невероятным и пугающим, и в то же время я чувствовала, что стою на пороге чего-то нового.

Это будоражило воображение и страшило. С Дареном я об этом не говорила. Он однажды только спросил, правда ли то, что сказала «старуха», и, услышав в ответ, что всё так и есть и что тот человек — Нэйт, задумался.

О чем он думал? Быть может, размышлял, как вообще мы дошли до того, что происходит. Или жалел, что не исправил всё раньше. А может, в его сердце зарождалась надежда? Но надежда на что? Я сама не понимала, чем обернется разделение души с монстром хаоса? Я спасла Нэйта или это только временная отсрочка, и его всё еще ждет безумие и смерть?

Служить мне… Саламандра сказала, что он будет служить мне. Подчиняться? Слушаться во всем? Он разделил со мной мою душу. Об этом было даже подумать страшно. Но почему такое стало возможным? Неужели потому, что Нэйт поделился со мной воспоминаниями, драгоценными кусочками своей души? Это нас объединило?

— Я не припомню, чтоб такое случалось прежде, — как-то сказал Дарен, меряя шагами дорожку перед скамейкой в саду. — Я бы знал. Старуха, очевидно, сошла с ума! — Он не верил, да и как тут поверить?

Я перелистнула страницу книги. Поверить… Когда всё кажется настолько невероятным. Что нас ждет впереди?

— Что они собираются с ним делать?

— С монстром? — уточнил Дарен. — Пока они его изучают, но, думаю, долго это не продлится. Он — угроза. И генерал Роин это понимает, не понимает он другого — отчего эл’сафид замер в своей чудесной ипостаси. И вряд ли догадывается. Тебя ведь еще не вызывали для исследований?

— А разве такое можно исследовать? Как это подтвердить? Как определить, что моя душа в Нэйте? Она ничем не отличается от тысяч других, от души самого Нэйта.

Мне бы и самой понадобилось много времени, чтобы разобраться, расшифровать знаки подсознания. Эл’сафид в белой комнате, ожидающий, что я с ним соединюсь. Быть может, и эл’сафид в подвале тоже ждет, когда я спущусь к нему. Но я не готова.

Не готова принять его и эту тьму, что живет внутри него. Тьму, которая, словно мираж, колеблется на грани зрения, но стоит обернуться, как обнаружишь, что ничего там нет, пустота.

Принять Нэйта в новом качестве… нет-нет…

Демон тоже посещал меня пару раз в саду. И ни намека, что он слышал слова Саламандры о том, что я разделила с кем-то душу. Неужели ждет, что я сама расскажу?

Про метку, его метку, я тоже ему ничего не сказала. Чего-то подобного от него можно было ожидать. Интересно, как далеко всё зашло? Он всегда знает, где я, или влияние метки распространяется дальше? И, может, Дарен прав, и кровь демона заставляет по-другому к нему относиться? Не с прежней ненавистью и неприязнью, а будто даже и верить, что он на моей стороне. _Ч_и_т_а_й_ _на_ _К_н_и_г_о_е_д_._н_е_т_

А на моей ли? Или на своей собственной, как и прежде? И то, что он меня еще не предал, лишь оттого, что ему это выгодно? Почему Саламандра сказала ему не верить? Потому что он демон, или она знала, что он лжет?

— Что-то не так? — спросил Ив, поймав мой пристальный взгляд.

— Ты мне скажи. — Твоя метка, признайся же!

— С тех пор, как ты побывала у безумной старухи, между нами что-то изменилось. И я не знаю почему. Ты поверила ее словам, что все демоны лжецы? Но позволь тебя разуверить.

— Попробуй. Ты всегда говоришь правду?

Он с минуту глядел на меня.

— Я ее не говорю. Лгать и не говорить правду это не одно и то же.

— Значит, ты скрываешь правду. Какую?

Ив сел рядом на скамейку, и его близость не показалась такой уж отталкивающей. Неужели метка делает свое дело?

— Я враг твоего отца.

— Думаю, для него это не новость.

— И дело не в том, что мы по разные стороны баррикады. Хотя в каком-то смысле и из-за этого тоже. Просто… генерал Роин — чудовище.

Мне хотелось рассмеяться. Чудовище? И это говорит демон? Но в его словах я не почувствовала и капли лжи. Он говорил искренне, он в это верил до самой глубины своего сердца.

— Я знаю, как ты относишься к моим словам, но это правда, которую я не говорил. Лгал ли я? Нет. Какие бы отношения у нас с тобой не сложились в дальнейшем, я понимаю твою неприязнь, даже, быть может, ненависть, но знай, что когда я захочу тебя предать, я об этом скажу. Тебе не стоит меня бояться или не доверять. По возможности я буду с тобой честен.

Невероятно, как он играет словами. Мне бы поучиться.

— С чего такое отношение? Чем я заслужила?

Черные глаза демона словно вбирали дневной свет.

Он покачал головой.

— Я еще и сам не разобрался. — Он встал, будто это всё, что он хотел сказать, и ушел.

Метка. Она действует на меня. Действует!

В полдень мне повстречался в коридоре Мэт, он был весел и растрепан, как обычно. Рыжие волосы торчали, словно после урагана — работа посыльного оставляла на нем неизгладимый след.

Поприветствовав второпях, он едва не сбил меня, неся коробку.

— У меня для тебя кое-что есть! — объявил он, сияя. — Помнишь, о чем ты просила? Помнишь? Так вот я нашел его! — Он вытащил из кармана куртки помятый клочок бумаги, едва не выронив коробку. — Адрес того охотника, который спас тебя при атаке на дворец. Не спрашивай, как мне удалось его добыть. Я и сам толком не понял… Это просто чудо!

— Мэт, я…

— Там живут его родители и маленькая сестренка. Мне некогда! Извини! — сунул он мне в руку бумажку и почти бегом скрылся за поворотом.

Почему именно сейчас? Поглядела я на клочок бумаги, где был накарябан адрес.

До самого вечера я раздумывала, пойти ли в дом погибшего охотника или нет. Странно это будет.

Астан Верди — значилось на листке имя.

На следующий день, едва взошло солнце, я написала Иву, что собираюсь в город, и если он хочет меня сопровождать, то должен поторопиться.

Дарену сообщать не пришлось, он спал в моей гостиной, будто ни за что на свете не хотел со мной расставаться. Или… У меня холодели руки, когда я думала о другой причине. О том, что силы его души на исходе. И силы тела — тоже.

Я надела вязанное коричневое платье и плащ поверх. Мне не помешает прогуляться и немного проветриться.

Когда я вышла из спальни, Дарен пил чай, листая книжку «История мира».

— Не знал, что тебе нравятся детские сказки, — поднял он глаза от страницы.

— Мне и не нравятся.

— Куда-то собралась?

— Хочу навестить… старого друга. — Вряд ли Дарен одобрит, что я собираюсь встретиться с родственниками охотника, «всего лишь» выполнившего свой долг.

— И насколько он старый? — с усмешкой прищурился Дарен и откинулся на спинку кресла. — Скажи, куда мы идем? Врать ты никогда не умела.

— И не хочу учиться, — натянула перчатки. Дарен ждал объяснений. Я присела на стул напротив него. — Эта давняя история. В День Пламени погиб очень хороший человек, и я хочу навестить его родных. Сказать им спасибо и, может, чем-то помочь.

— И чем ты собираешься им помочь? Если этот твой хороший человек был охотником, то его родные уже получили компенсацию за его смерть, — отвлекся он на чашку чая, будто дело было неважным. Всего лишь очередная смерть. И оплата за нее.

Ты обманываешь меня, Дарен. Когда ты научился так хорошо защищать свою душу, свои чувства? Почему запретил себе сочувствие?

— Если ты не пойдешь, то ничего страшного, — встала я со стула. — Думаю, Ив согласится меня сопроводить.

— Было бы чудесно.

— В самом деле? И ты доверишь меня демону? — спросила скептически.

— А почему нет? Ты же ему доверяешь. Значит, и я тоже.

Ив словно почувствовал, что о нем говорят, и когда я открыла дверь на стук, на пороге стоял он.

— Демона вспомнишь, он и всплывет…

— А Харсед, как обычно, острит, — вошел в комнату Пандемония.

— Я посылала к Иву записку с Мелисс, — объяснила я неожиданное появление демона. Для меня оно таковым не было. — Я собираюсь в город. И если мне кто-то из вас составит компанию, буду рада.

— В город? На ярмарку? — спросил Ив. — Слышал, со всех окрестностей люди съезжаются, чтобы поторговать своим нехитрым товаром и отвлечься…

— Ярмарка только завтра, сегодня ставят палатки, готовятся… — Я думала о том, чтобы выбраться в город завтра, но веселье совсем не то настроение, чтобы навещать родителей погибшего охотника, погибшего из-за меня. — У меня в городе дело, которое никак не связано с праздником урожая. Это не займет много времени.

— Что ж, я готов отправиться хоть сейчас, — выказал согласие демон.

— Я тоже! — поднялся на ноги Дарен.

На мгновение на лицо Ива набежала тень, но быстро истаяла. Почудилось?

— Триллиан, в чем дело? Ты передумала? — остановился у двери охотник, ожидая, что я пойду следом.

«Отпусти его, и, быть может, он спасется» — вспомнились слова Пандемония.

Что ты задумал, Ив? Какая мысль зреет в твоей голове? Избавиться от Дарена? Теперь, когда он так слаб, это не составит труда.

— Дарен, ты помнишь, что за клятву мне принес? Присягнул на верность…

— Это упрек? — лукаво улыбнулся охотник. — Я тебе верен. Теперь как никогда. У меня и сил-то нет ходить налево…

Почему он настолько невыносим? Но ничего, я переживу, и удивленный взгляд демона — тоже.

— Тогда тебя не затруднит подождать меня здесь. — Спокойней! У меня почти не дергается бровь.

— Подождать? И ты, значит, пойдешь с ним? — окинул охотник беглым взглядом Пандемония, лицо которого сделалось непроницаемым.

— Минуту назад ты был не против. И я подумала, так действительно будет лучше.

Дарен молчал, видимо не понимая, отчего я вдруг изменила решение. Предчувствие, только и всего. Предчувствие.

Вышла за дверь, не дожидаясь, когда охотник что-то скажет, возразит, заупрямится.

Пусть думает обо мне, что хочет.

В коридоре меня нагнал Пандемония, но не произнес ни слова, пока мы не вышли в сад, а затем по дорожке, обрамленной осенними цветочками.

— Куда ты так спешишь? И объясни толком, что ты задумала?

— А ты что? — обернулась к нему. Брови Ива нахмурены, а лицо, словно каменная маска. И пусть он будет проклят, если я его понимаю! — Я видела, как ты изменился в лице, стоило сказать, что мы идем в город, что Дарен идет. Ты всё еще хочешь его погубить? Убрать с дороги?

— Хотел, и это правда. Но теперь… что с него проку? Он слаб. Если не дорвется до Зала Душ, то его дни сочтены, сама знаешь. Хаен-вентры умирают по щелчку, вот он есть, а вот его нет. Так просто. И поверь, погибнуть в бою — не самое страшное.

— Но ты-то не стремишься погибнуть, наоборот! — Получилось неожиданно зло.

— Ладно, я немного перегнул палку, признаю. Ну а ты подумала, что его ждет, если он останется в Ордене? Если останется возле тебя? Сколько ты прошений послала к генералу, чтобы Дарена пустили в Зал Душ? А сколько осталось без ответа? Все? Я так и думал!

Он замолчал, мне тоже было нечего сказать. И всё же…

— Десять.

— Что?

Я опустила глаза, глядя на плиты дорожки.

— Ты спросил, сколько раз я писала генералу. Десять.

Он покачал головой.

— Триллиан, я знаю, на что ты надеешься. Что со временем Дарен будет прощен и его восстановят в высоком ранге охотника. Но этого не случится.

— Откуда ты знаешь? — посмотрела я на демона.

— Потому что я видел глаза Роина. Он его не простит. Возможно, генерал о чем-то догадывается… хотя и не знает точно, в чем дело. Но… иногда достаточно одного подозрения, чтобы… — он оборвал себя, но я всё поняла.

Чтобы приговорить к смерти.

Как он складно говорит, даже страшно становится. Но всё ли так на самом деле?

Отец, конечно, держит меня в отдалении от дел Ордена, а в последнее время не без оснований подозревает, что я от него что-то скрываю, что-то очень важное… и присяга мне Дарена не самое ужасное, страшнее, что он убил отряд поисковиков, чтобы скрыть наш секрет.

Секрет, который родился из моего желания помочь Нэйту, найти способ остановить действие хаоса на его душу. Удалось ли мне это? Выяснить можно, если спуститься в его темницу и встретиться с ним лично.

Если связь между нами есть, та связь, о которой говорила Саламандра, то я всё пойму, почувствую, насколько сильно изменился Нэйт. Важно решиться. Но как противостоять его тьме, которая словно ждет удобного момента, чтобы заползти в душу, забраться в голову?

Прошлой встречи с эл’сафидом было достаточно, чтобы понять — пока мне не по силам справиться с его сознанием, оно сильнее.

Не стала нанимать экипаж. До дома, адрес которого значился на клочке бумаги, пешком всего с полчаса. Пересекли площадь Цветов, где рабочие разворачивали цветные палатки и устанавливали все необходимое для завтрашнего праздника.

Пандемония не пытался меня остановить. Быть может, я ошиблась, и тень на его лице не имела отношения к походу в город? Какова вероятность, что демон устроил ловушку, что сговорился с Мэтом? Но что делать с предчувствием?..

Двухэтажный дом выглядел обветшалым. Казалось, войди в двери да хлопни посильнее и обвалится крыша. Никто не вышел поприветствовать; кругом царило запустение.

Неужели я права?

— Что здесь? — кивнула на дом.

— Это же ты меня привела, ты и скажи.

Демон пообещал, что если решит предать, то предупредит, но можно ли верить его словам?

Толкнула дверь и вошла. Под ногами заскрипел старый, местами выщербленный паркет. Одна лестница вела наверх и обрывалась посередине, другая вниз. Там в полумраке чернела дверь…

— Астан Верди, — прочитал Пандемония, шагнув в дом следом. — Из-за него ты сюда пришла?

В руках демон держал записку Мэта. А я и не заметила, когда она выпала из потайного кармашка.

— И кто он тебе?

— Человек, который погиб, спасая меня в День Пламени.

Демон наклонил голову набок, в его глазах читалось: «тот, кто тебя тогда спас, был я».

— Мне сказали, что по этому адресу живет его семья.

Ив прошелся по холлу, ничуть не смущаясь дряхлости пола, который, казалось, вот-вот провалится под его тяжестью.

— Тебя обманули. Здесь живут только крысы и пауки. А Астан Верди — фальшивый спаситель. — Демон отставил руку в сторону, и бумажка в его пальцах вспыхнула огнем и сгорела дотла, осыпавшись пеплом. — Почему ты веришь всем? Тебя так просто завести в ловушку, как и в тот раз…

— О чем ты говоришь?

— Перестань, Триллиан! Ты же прекрасно помнишь тех троих адептов, которые едва не принесли тебя в жертву хаосу… Ты не могла их забыть. Зеркало Тенебрис. И комнату, которую Харсед залил их кровью. Тебе известны их имена… Раймондо Стихс, священнослужитель. Пайро Пайро — стажёр из библиотеки… — Я вздрогнула: воспоминания окутали темной волной. — И третий… — продолжал демон, — Астан Верди.

— Откуда тебе это известно? — Я старалась, чтобы мой голос не дрожал. — Имя третьего участника выяснить не удалось.

— Не важно, откуда это знаю я. Лучше подумай над вопросом: что его имя делало в записке, которую тебе передали твои друзья?

— Это твоих рук дело?

Пандемония усмехнулся.

— Почему ты во всем пытаешься обвинить меня? Может, дело в твоем окружении? Тот человек, который выяснил для тебя адрес… ты же ему доверяешь… Он ведь не лгал, когда уверял, что это нужный адрес, ты же не почувствовала лжи? Ты слишком сильно веришь другим…

— Нет! — даже для меня мой голос прозвучал неожиданно резко, Пандемония же удивленно вскинул голову. — Дело не в других, а в тебе! Это ты сплетаешь вокруг меня паутину лжи так, что я перестаю видеть правду. Говоришь, Астан Верди адепт хаоса… — «а вовсе не тот мальчишка, который, спасая меня, сгорел заживо», — тогда об этом непременно нужно доложить в Орден. Уверенна, обыскав этот дом, они найдут много чего полезного. — Я собиралась выйти на улицу, но Пандемония меня удержал.

— Я не имею никакого отношения к записке, поверь мне. Но то, что в Ордене у тебя есть недоброжелатели — очевидно. Люди, которых ты считаешь друзьями, могут оказаться похуже врагов — тех ты, по крайней мере, опасаешься.

— Думаешь, твои слова что-то значат? Я всё равно доложу в Орден о случившемся. Особенно о том, что тебе известно имя третьего адепта, совершившего преступление против Ордена.

— Что?

— Ты не ослышался. Зеркало Тенебрис, использованное как проводник темной энергии для призыва монстра огня, где-то хранилось, пока его не доставили в Орден. Теперь место найдено. И ты знал, кто третий участник.

Губ Пандемония коснулась внезапная улыбка.

— И не только я знал имя, но и тот, кто передал записку. И как ты докажешь, что я ко всему этому причастен? Твое слово против моего. Ты потеряешь больше, чем я: наш союз будет разрушен.

— Какой союз? — Это было даже смешно.

Ив прищурился.

— Ты знаешь мои секреты, а я — твои.

— Я не знаю твоих секретов.

— Разве? — Его глаза искрились весельем.

Его секреты… его метка на мне; соучастие в наших с Дареном делах; сокрытие клятвы охотника; теперь еще и очевидное признание, что он, Ив, возможно, косвенно, но принимал участие в планах культа — знал о готовящемся нападении на Орден.

Я могу его потопить так же просто, как и он меня. Но смогу ли я противостоять ему здесь и сейчас, не окажутся ли мои силы недостаточными? Он потому и сжег записку, чтобы не оставлять улик против себя. Так и слышалось: «Какая записка? Какой Астан Верди? Я ничего не знаю».

— Ты заодно с культом хаоса?

Ив вздохнул. Верно, вопрос для него был сложным. Он ведь помнит, что я научилась распознавать ложь…

— Я настолько же с культом хаоса, как и ты. — Он не дал времени возразить, продолжая: — То, что связывает тебя с Нэйтом, не так-то просто объяснить генералу. — В его улыбке сквозило столько знания, столько правоты, что мне оставалось только поджать губы с досады. — Я, разумеется, понимаю, что ты не могла иначе… бросить мальчишку на произвол судьбы… но с точки зрения генерала это выглядит не очень хорошо. Еще и клятва Дарена… — Демон покачал головой, как бы признавая последний аргумент решающим.

Он мне угрожает?

— Ты, конечно же, подумала, что это угроза, — с насмешкой продолжил он. — Вовсе нет. Ты вольна поступать как тебе угодно, но и я поступлю так же.

В дом влетел порыв ветра, и подвальная дверь заскрипела, приоткрываясь, словно бы от сквозняка. Я сошла на две ступеньки вниз и остановилась, разглядывая смутные очертания подвала, всем существом ощущая направленный в спину взгляд демона.

— Ты могла бы и сама осмотреть дом и найти что-нибудь… важное…

Вздрогнула, поражаясь, насколько точно он описал мои мысли. Но…

— Я так не думаю.

— Перестань! — обошел меня на лестнице Пандемония, тактично придержав за локоть, чтобы я не упала. — Ты ведь сама говорила, что отец держит тебя на коротком поводке, не давая свободы, знаний, в которых ты так остро нуждаешься. Это ведь ничего, просто подвал заброшенного дома… — Он толкнул подвальную дверь, и та полностью отошла в сторону. — Ну же, смелей! — протянул он мне руку, и я, не чувствуя угрозы, сошла вниз.

Подвальная комнатка оказалась небольшой, с каменными стенами и полом. Посередине стоял треножник, на нем лежал раскрытый фолиант. Бледный свет из небольшого оконца падал на пожелтевшие листы. На них были изображены рисунки. Я вздрогнула, узнав в очертаниях эл'сафида. Будто кто намеренно открыл на этой странице…

Жадно вглядывалась в рисунок, но надписи прочесть не смогла, они были составлены из незнакомых символов.

— Что здесь написано?

Пандемония взглянул на страницу.

— Это темный язык, язык пустоты, он не имеет звука.

— Как же на нем читать?

— Достаточно знать обозначения символов. Вот этот вот… — указал он на знак, похожий на трезубец: — безвременье. В тексте, как видно, говорится, что эл'сафид может выходить за пределы пространства, в безвременье. Помнишь, он уже проделывал такое с тобой, перед тем, как Харсед перебил весь отряд поисковиков. — Демон улыбнулся, будто это было приятным воспоминанием.

— И на что похоже… безвременье?

— Не знаю, что ты видела, находясь внутри, но снаружи оно выглядело как черный стеклянный шар. Харсед тогда взбесился… И когда ему удалось разнести шар вдребезги, его было не удержать… Эл'сафид, правда, был готов к атаке… Даже мне пришлось помочь…

— Дарен разбил шар?

— Мне тоже показалось это странным. Кокон безвременья даже в теории разбить невозможно. Если только… Если только не нарушить концентрацию создателя, — загадочно улыбнулся демон. — Что ты сделала с эл'сафидом, Триллиан?

Воспоминания… Нэйт узнал, что у меня его воспоминания, и это его поразило. Вернее, это поразило эл'сафида, и шар безвременья дрогнул и рассыпался на осколки, атакованный снаружи Дареном. Всё сходится.

Увлекшись размышлениями и рассматриванием рисунка, я хотела перевернуть страницу, но Пандемония меня удержал.

— Вначале нужно проверить… здесь может быть поставлена защита, — пояснил он свои действия и выставил руку над книгой. По его ладони пробежали красные энергетические разряды, перстень на пальце засветился. — Так и есть, стояла защита. Теперь книга безопасна.

— Значит, я могу взять ее с собой? — В ней, возможно, есть ответы на вопросы: что есть хаос? Какие разновидности монстров он порождает? Как защитить от него свою душу?

Если, конечно, смогу расшифровать символы.

— Книга сама по себе может быть опасна…

— Вернее, ее знания, не так ли? — Он беспокоится обо мне или о том, что я узнаю больше, чем ему бы хотелось?

— Я вовсе не отговариваю, но ты должна быть готова к последствиям… Необдуманное решение может привести к катастрофе.

— Я себе представляю, что…

Странный гул донесся из-под земли.

— Что это?

Пандемония тоже выглядел озадаченным.

Гул повторился, но на сей раз пол под ногами содрогнулся, будто кто пытался пробиться из-под земли.

— Уходим отсюда! — подтолкнул меня Ив к выходу.

— А книга?

— Забудь о ней!

Внезапно по полу пробежала трещина и с шипением открылась расщелина, выпуская багряный свет, обливший красным стены подвала. Пыхнуло нестерпимым жаром. Воздух всколыхнулся, и в глазах на миг потемнело.

Пространство менялось, вступали законы, чуждые нашему миру, переделывая и перекраивая его. Каменные стены потекли, как расплавленный воск.

Очередной толчок выбил почву из-под ног, я падала, понимая, что до выхода не добраться. И в этот момент, почувствовала, как чьи-то сильные руки схватили меня и вытолкнули в стремительно сужающийся выход из подземелья.

Я упала на пол так, что из легких выбило дух. Попыталась встать, но руку пронзила боль — похоже, она вывихнута или сломана.

Я лежала возле ступенек, ведущих наверх, в холл старого дома. Одна. С трудом поднялась на ноги, придерживая пострадавшую руку. И с удивлением обнаружила, что вместо подвальной двери — монолитная стена.

Что происходит?

Попробовала найти рычаг или секретный выступ, который бы позволил открыть проход, но ничего не обнаружила.

Перебрала в голове мысли, стараясь восстановить в деталях всё только что произошедшее, и…

— Дарен здесь, — поразило меня открытие. — Он здесь!

Будь проклят миг, когда я решил, что сделка с адептами хаоса может быть выгодной!

Нужно было сразу убить посланца, даже не выслушав предложение.

Расщелина в полу всё разрасталась, ее недра уже поглотили треножник с книгой и продолжали пылать ужасающим жаром. Но на этом бедствия не заканчивались…

Прикосновение хаоса к миру изменило некоторые его элементы, и теперь вместо подвальной двери — оплавленная стена. Каменный же пол под ногами продолжал трескаться, и казалось, вот-вот обвалится, увлекая в яму и меня. Малое утешение, что упаду не один.

— Извини, что до выхода не подбросил. — Харсед улыбался, произнося слова. Он, верно, спятил, если считает, что есть повод для веселья. — В чем дело? Ни разу не был в инфернале?

— Приходилось…

— Жарковато здесь, не находишь? — Багряный свет падал на лицо охотника и глаза его горели неистово. — Хотя тебе не привыкать. В Огненных землях, поди, и пожарче бывает.

— Бывает. — С чем тут спорить?

Харсед присел на корточки и положил руку на стремительно разрушающийся пол. Из-под его ладони во все стороны скользнул рассеянный свет. Землетрясение прекратилось, и пол перестал рушиться.

Я удивленно огляделся, запоздало понимая, что он сделал: применил силу материи анти-хоаса, тем самым уравновесив энергии.

— Так лучше? — спросил он, улыбаясь.

— Пожалуй, да.

— Не бойся, — успокаивающим и оттого раздражающим голосом продолжил охотник, — скоро всё закончится. Главное, продержаться, пока…

Он замолчал. Из лужиц расплавленного камня один за другим поднимались фигуры. Что-то похожее уже происходило в саду Ордена, когда земля превратилась в черную тягучую жижу. Пограничные! И они снова в городе. Но на сей раз это не случайный прорыв, это призыв!

— Уже интересней, — достал охотник меч из ножен и провел ладонью по лезвию — сталь охватило холодное голубое сияние. В прошлом сражении с пограничными Дарену пришлось остановить время, чтобы справиться с монстрами. Теперь у него на это не хватит духовных сил.

— Подвинься, Харсед! Если отдавать свою жизнь, то задорого, — извлек я священный кинжал из-за пояса.

Охотник хмыкнул, но отступил на шаг и повернулся ко мне спиной. Отличный шанс уладить все проблемы, но… Я сделал то же самое, доверив охотнику защищать свою спину.

Нас окружали монстры с полыхающими красными глазами, острыми когтями и зубами; их фигуры колебались, словно полотнища на сильном ветру.

…Один за другим они падали, сраженные нашим оружием. Голубое пламя меча Харседа мелькало то тут, то там. Древние руны мерцали на моем кинжале, наполняя оружие силой, но бою не было конца.

Мощь прорыва восходила всё выше. Хаос будто бы стремился во что бы то ни стало получить в жертву наши жизни.

Сколько минуло? Час? Два? Время ничего не значит, когда каждая секунда может оказаться последней. По лицу тек липкий пот.

Я всё чаще замечал, как охотник оступается и наносит неверные удары, как он пропускает атаки… Его пот был алым; он густо пропитал камзол и каплями орошал пол.

Столько отваги и мужества! Дарен сражался, будто надеялся, что выйдет из боя живым.

Я наблюдал за ним, отражая нескончаемые атаки и отправляя чудовищ на покой, чувствуя, как слабеет печать, что сил для сдерживания монстров нужно всё больше, что незначительного резерва для защиты не хватит.

Что вы скажете, генерал, когда узнаете, что я снова самовольно сорвал печать для защиты своей жизни? Что вы сделаете?..

Солнце изменило положение на небе, но из-за монолитной стены так никто и не вернулся — она была по-прежнему непроницаема и тверда.

Я стучала по ней, звала, но никто не откликнулся. В ответ звучала тишина, и от этого мертвого беззвучия всё внутри холодело.

Что это? Пробуждение хаоса или ловушка, подстроенная адептами?

И Дарен здесь…

Я не смогла его остановить. Опять оказалась бессильной.

Оставалось только ждать и молиться, чтобы и на сей раз всё обошлось.

Чтобы Дарен вернулся…

Из глаз Харседа сочилась кровь.

Я заметил это не сразу, но открытие поразило. Неужели ему, в самом деле, конец?

Толкнул ногой чудовище, и оно, разевая полную острых зубов пасть, соскользнуло в недра разгоряченной земли. Вокруг летали искры. Расщелина затягивалась, как заживающая рана. Камень стен твердел. Реальность возвращалась. Хаос отступал, теряя силы.

Харсед повернулся ко мне, зависнув над пропастью, пошатнувшись от слабости… от усталости…

Так просто одним ударом отправить его в бездну. Навсегда.

На его губах все еще играла легкая усмешка, когда камень под его ногой надломился, в глазах мелькнуло удивление, и он, порывисто вздохнув, полетел вниз, переворачиваясь в воздухе, в его остывающих потоках.

Тьма хаоса!

Не помня себя, срывая печать в едином порыве, в одном всплеске эмоций, я рванул за ним и поймал за руку.

Он завис над бездной, и низшие твари хаоса, монстры пограничья, влезая друг другу на плечи, схватили его за ноги, таща за собой, в изменяющийся, полный скверны мир.

Невероятная тяжесть потянула меня вниз, и демоническая сила наполнила вены, не давая разделить участь охотника.

Отпустить… Я чуть разжал руку, борясь с сомнениями… Нужно ли ему помогать? Стоит ли?.. И охотник соскользнул на самую малость, на волосок…

Мне не удержать… не удержать…

— Я вернусь… — сказал он, как будто прощаясь, понимая, что ему не выбраться. И разжал руку, падая… падая в пропасть…

Края расщелины сомкнулись, а я все еще стоял на коленях, не веря, что Дарена больше нет.

Я вернусь… — прошелестело в воздухе, ни то долетевшим из бездны запоздалым криком, ни то шепотом души. Я вздрогнул и огляделся. Я был один.

Встал на ноги, не сводя взгляда с того места, где сгинул охотник. Теперь он находился в другом мире…

— Нет, не возвращайся… Если ты выживешь, лучше не возвращайся…

Для своего же блага.

Дрожь сотрясала тело, но я не чувствовала холода. Гипнотизировала взглядом стену.

Что делать? Что я могу сделать? Вернуться в Орден и попросить помощи? Но они наверняка уже знают, что в городе прорыв реальности. Оставалось ждать, когда отряд Ордена прибудет на место. Но… не станет ли слишком поздно?

Я боялась об этом думать, а мысли то и дело возвращались к одному и тому же.

Не знаю, сколько прошло времени, но стена, блокирующая вход в подвал, наконец, истаяла, словно была всего лишь иллюзией, и на ее месте обнаружилась дверь. Я попробовала ее открыть, но ручка оказалась неожиданно горячей. Что же делать?

Не успела я это обдумать, как дверь отворилась, и на пороге появился Ив Пандемония. Он обессилено привалился к дверному косяку. На его лице виднелись царапины и кровоподтеки. Он смотрел на меня странным взглядом, от которого по спине пробежал холодок.

— Триллиан, — заговорил демон, и по его надтреснутому голосу я уже знала, что он хочет сказать. — Дарен не придет.

— Что? Где Дарен?

Ив покачал головой, не отступая с дороги, загораживая проход.

— Отойди, — попросила его. — Ты мешаешь пройти.

— Триллиан, — повторил он всё с той же интонацией печали. — Дарен не придет.

— Отойди! — Я уже не прошу. Так надоело, когда тебя не понимают!

— Триллиан, — всё тот же тихий голос. — Дарен погиб. Погиб в бою.

Когда внутри тебя разверзается бездна…

— Эта была ловушка. Ты права. И мы все трое в нее попали. Там плавились стены, и пол проваливался в глубины ада. Чудовища… им не было числа. Мы сражались… сражались изо всех сил. И Дарен проиграл. Понимаешь, он проиграл…

— Ты лжешь. — Я смотрела на Пандемония, на его уставшее, израненное лицо, в его глаза, с теплившимися угольками, на поникшие уголки губ. И не понимала, что он говорит. — Все демоны лжецы.

— Дарен погиб, — словно не слыша меня, повторил он.

И эти слова отозвались в душе невыразимым чувством… Никогда ничего подобного не чувствовала. Нет слов, чтобы описать. Погиб в бою…

— Ты лжешь, лживый демон! — Я отшатнулась, будто он меня толкнул. — Дарен не мог погибнуть. Только не он! — Я рассмеялась демону в лицо. — Ты лжешь! Лжешь!

Ив смотрел на меня, не мигая, он не отрицал. Он будто говорил, посмотри на меня, разве я лгу? Разве?

Когда ты не можешь дышать…

— Он упал в пропасть, в самый огонь, в бездну монстров…

Он глядел на меня… И в его глазах я видела ад.