Наследница Ордена

Глава 7. Пирожные и дети

За окном кофейни «Нарцисс» цвела розовая бегония. За два часа я успела изучить каждый её цветочек, каждый листик, и исследовать взглядом помещение, пропахшее терпким ароматом кофе и сладостями. Удивительно, что ни одного нарцисса я не заметила, разве что так можно было назвать управляющего, приглаживающего свои смоляные, блестяще волосы по пять раз за каждые четверть часа.

Персиковые стены кофейного зала напоминали заварной крем, а лепные украшения в виде завитушек и листьев на потолке — поверхность сливочного торта. Отполированные столики и изящные стулья блестели, как глазурь на пирожных. Люстра же была словно изваяна из белого шоколада, как и статуи в нишах.

Скучно. Я вздохнула. Невыразимо скучно!

Кельнер принес чашку кофе, увенчанную пышной шапкой взбитых сливок, и пирожное, перекочевавшее за соседний столик: бисквитный коржик с кремом и клубникой. «Как она у тёмного в горле не застрянет?!» — проводила я ненавистным взглядом ягоду демону в рот. Случись это, и удалось бы избавиться от многих проблем. И не мне одной. Отец тоже бы вздохнул с облегчением. Демон в Ордене не самый лучший расклад, а отделаться от него законным путём не так просто.

И как только пронюхал, что я собралась в город? Выскочил как из табакерки! Поглоти его хаос!

— Хочешь? — предложил он мне клубнику.

Я отвела взгляд, уставившись на бегонию за окном.

Знал бы он, чего я хочу. Правда, этим мои желания не ограничивались.

Сэмюэл Гордон, назначивший свидание в «Нарциссе» в пять пополудни… С удовольствием бы переломила ему хребет! Он не пришёл! А жаль. Хотелось бы полюбоваться на его вытянутую физиономию при виде моих двух провожатых. Демонов он ещё как-то переносил… без анестезии, верно, мало их повидал, или вообще не видел, только сказки про них читал, но хай-охотников… Всегда удивляло: почему он работает в Ордене, если боится охотников? Это противоречило здравому смыслу. Хотя если вспомнить, как порой ведет себя Дарен… Кому понравится, что всегда есть шанс быть размазанным тонким слоем по стене?

Ждать дольше не было смысла. Злило только, что не предупредил, что не придет. Знал же — буду ждать. Или именно поэтому не предупредил?

В сердцах хлопнула ладонями по столешнице, сожалея, что это всего лишь стол, а не вполне конкретная физиономия, и вскочила на ноги. Тут же подлетел кельнер и предъявил счёт. Увидев цифру, снова чуть не села, округлив глаза. Странно, что, проглотив столько пирожных, демон еще способен шевелиться.

— Платить будет он! — указала на Пандемония. Голос подвел, выдав какое-то карканье. Но, откашлявшись, повторила фразу, не собираясь от неё отказываться. Нужно иметь целое состояние, чтобы оплатить счёт. Я выпила всего три чашки кофе!

Дарен, откинувшись на спинку стула, дремал, проводя время с большей пользой. Увидев, что его ноги покоятся на столе, тщательно отполированном, управляющий устремился было к нему, собираясь призвать к порядку, но, разглядев красную розу на камзоле, прошёл мимо. Неудивительно, что он приободрился, сообразив, что мы уходим, и пожелал «счастливого пути» вместо привычного «приходите снова». Это он еще не знает, что его посетил демон. Татуировка на щеке Ива стала едва заметной — печать ещё не полностью восстановилась, а без неё он выглядел как приезжий из южных земель, где тёмные глаза и чёрные волосы — обычное дело.

В дверях меня застал грохот. Обернувшись, увидела, как Дарен поднимается с пола и спокойно отряхивается. Рядом валялся перевернутый стул.

— Ой! Как неудачно. Ножка подломилась, — с полуулыбкой прокомментировал Пандемония.

Рука охотника плавно легла на рукоять меча, и я поняла, что будет дальше.

— Дарен, не здесь! — Ещё одного кровавого зрелища я не вынесу.

Собиралась встать между ними, когда на меня кто-то налетел. Незнакомка откинула капюшон зелёного плаща, и я её узнала…

— Луон, что ты здесь делаешь?

— Наконец-то я тебя нашла! — радостно возвестила она. — Искала по всему городу, заглядывала в кофейни «Глициния» и «Белый ирис» на набережной, и никаких следов. Глупый Сэм забыл название цветка.

Подумалось, что это не Сэм забыл.

— А при чём тут Сэм?

— Не сейчас! Сначала я хочу выпить чашку кофе и съесть пирожное. — Пройдя в зал, она остановилась, уставившись на Пандемония, как зачарованная.

— Подождите на улице, — попросила я, окинув взглядом демона и охотника.

Надеюсь, они не натворят глупостей. А нам с Луон лучше поговорить без свидетелей. Я не сообщила им о цели визита в «Нарцисс», да они и не спрашивали, увязались молча, не реагируя на протесты. Правда, Дарен при выходе из Ордена сказал, что если без него, то вообще никак. Это его отец подучил? Ну-ну. Охотник ещё не знает о моих методах исчезновения из дворца. В следующий раз мне удастся уйти незамеченной.

Усевшись за столиком напротив Луон, заметила, что она расстроена.

— Ив что, не мог остаться? — с обидой начала она.

— Не мог, — отозвалась я сухо. Что за странная привязанность?

— А что он здесь делал? — с подозрением спросила она.

— Ну… — О том, что Ив напросился в телохранители, говорить нельзя и о нападении фанатиков хаоса — тоже. Что ответить?

— У вас свидание?

— Что? Кого? С кем? — От возмущения чуть пар из ушей не повалил.

— А ты покраснела, — прозорливо подмигнула Луон, подливая масла в огонь. — А Дарен здесь зачем? — Лицо её изменилось. — Только не говори, что… Ты встречаешься с ними обоими!!! — взвилась она на ноги, оповестив о моей невероятной ловкости всю кофейню.

— Тихо. Тсс. — Я попробовала её утихомирить, усаживая обратно и одновременно виновато улыбаясь немногочисленным посетителям.

— Ты мне расскажешь? Расскажешь? — требовала подруга, с трудом поддаваясь моим усилиям вернуть её на прежнее место.

— Расскажу, — с неохотой согласилась я. А рассказывать-то и нечего.

Луон с горящими от нетерпения глазами опустилась на стул.

Вот вечно с ней так.

— Что тебя интересует? — по-деловому сцепила я руки на столе.

— Всё!

Могла бы и не спрашивать.

— Так не пойдёт. Точный вопрос — точный ответ.

— Хорошо. — Она задумалась. — С кем из них двоих ты встречаешься?

Вообще-то, я должна была встретиться с Сэмом, но вряд ли её устроит такой ответ. А отвечать придётся. Луон не слепая и рано или поздно заметит, что эти двое слишком часто шатаются поблизости. Сказать, что Дарен мне по сердцу? С ним, пожалуй, я смогла бы договориться. Он бы подыграл. Но какова роль Пандемония? У него нет причины ходить за мной. Никакой, о которой я могла бы рассказать. Надеяться, что скоро всё изменится — тоже не выход. Неизвестно, сколько Ив пробудет в Ордене, а отступать от своих странных пожеланий он явно не собирается. Что остаётся?

— Ни с кем.

Луон скисла.

— Но… — продолжила я. — Просто не хочу торопить события. — Почему врать так сложно?

— Не хочешь торопить? А… как же Аллен?

— Что Аллен? — Почувствовала, как деревенеют мышцы от напряжения.

— Разве ты не с ним? Одно дело — встретиться с кем-нибудь пару раз от скуки, пока его нет, а другое — бросить! Ты ведь с ним так не поступишь?

В этом вся Луон — противоречивая и непредсказуемая. Вначале вынуждает соврать, а потом удивляется вероломству.

— Я буду на твоей стороне в любом случае, — продолжила она. — Но Аллен… Подумай хорошенько, прежде чем его бросить. Пофлиртовать на стороне это одно, а любить — совсем другое. Понимаешь?

— Кажется…

— Если ты запуталась, я помогу.

— Да. — Запуталась, и еще как!

— Я сделаю всё, чтобы облегчить твои страдания.

Её лицо выражало готовность, и, сжав зубы, я кивнула. В конце концов, она может думать всё, что хочет, а я всегда могу сказать, что она ошиблась.

Расправившись с десертом и выпив кофе, Луон приободрилась. Она, верно, обдумывала, как мне помочь. Но я не была уверена, что хочу об этом знать. Лучше бы к минувшему разговору никогда не возвращаться.

Подруга положила конверт на стол, и я сразу догадалась, что это от Сэма. Он писал, что волею судеб не может выполнить обещание, и чтобы я забыла об этом навсегда. Далее жаловался, что он несчастный человек и что его попирает ногами любой, кому придёт охота… Отец явно взялся за Сэма всерьёз. Это же его стажёр оказался адептом хаоса и заманил меня в ловушку. Ему оставалось только посочувствовать, но жалости я не испытывала. Он разочаровал. И ни слова извинений! Записка была написана как в пьяном угаре — буквы скакали, словно ненормальные…

— Господи, какой он жалкий! — не выдержала я и смяла послание.

— Что пишет?

— Ничего. — Огляделась в поисках урны, но не нашла. — Обещал разыскать кое-что и не смог.

— Сэм такой зануда и шуточки у него глупые. Как ты с ним дружишь?

— Уже никак. И давай закончим. — Я встала. — Ты с нами или?..

— С вами?! — озорно прищурилась Луон. Проклятые идиоты! Вечно приходится из-за них краснеть. — Нет, не с вами. Нужно заскочить к подруге, она в городе живет. Мы с ней давно не виделись. А тебе желаю приятно провести вечер!

Луон накинула плащ и исчезла, а мне пришлось возвращаться к прежним проблемам.

Несмотря на предчувствие, что на улице ждёт кровавый дождь, провожатые дожидались мирно. Демон, привалившись к фонарному столбу, меланхолично разглядывал голубей на мостовой, а Дарен, сидя на каменном парапете, обрывал розовые лепестки бегонии. Странно. Складывалось впечатление, что бойня не доставляет им удовольствия, если нет зрителей. Если нет меня.

Не объявляя о намерениях, я направилась обратно в Орден, держа в руке коробку с пирожными. На случай, если отец спросит, где была — откуплюсь. В конце концов, нет большого греха — сходить в кофейню и поесть сладкого. Отвлечься от плохих воспоминаний. От адептов хаоса. Что толку сидеть в четырех стенах? Про себя звучало неплохо, убедительно ли будет для отца?

Шаги сзади. Идут. Не отстали. А казалось, каждый занят своим делом. Хорошо, что хватает ума не приближаться. Это создает иллюзию, что иду сама по себе, а не с ними. Не под конвоем.

Я прибавила шагу. И они тоже.

Боже, кого я обманываю? Они будут преследовать меня вечно! И когда доберусь до своих комнат. И когда лягу спать. И даже когда надумаю принять ванну. Всегда. Неотступно. И неотвратимо.

— Триллиан. — Я вздрогнула, увидев возникшего рядом Дарена. — Сбавь ход.

— А ты что, устал? — съехидничала я. — Ну, посиди на скамеечке, передохни.

— Да дело не в этом. — Он качнул головой, указывая на дорогу.

Посреди мостовой, растянувшись цепью, стояли дети. Самому старшему из них едва ли исполнилось двенадцать, а младшему вряд ли пять. Одетые в поношенные штаны и куртки, они тем не менее выглядели опрятно, и не подумаешь, что нищие, добывающие таким хитрым способом кусок хлеба.

— О чем и хотел донести, — насмешливо сообщил Дарен. — Постой-ка тут, пока я с ними разберусь.

Я схватила его за рукав.

— Разберёшься?! Это дети. Понимаешь — дети! И они хотят есть. — Возможно, он сообразит, что здесь не место его штучкам. — Отнеси им вот это, — сунула ему пирожные. — И будь вежлив.

Он усмехнулся, взяв коробку, перевязанную красной лентой.

— Не беспокойся, буду сама любезность.

Мне не понравился его тон.

— Нет, лучше я сама, — отняла коробку и шагнула к ребятам, но наткнулась на Пандемония. — В чём дело? — Мало того, что терплю его общество, так он ещё и мешает! Не знаю, заметил ли он в моих глазах презрение — а я тщательно пыталась его изобразить — но лицо демона осталось неподвижно-каменным. Раздражает!

— Он тебя обидел? — вклинился Дарен. Ещё одно испытание для моих нервов.

— Нет, не обидел. — Наставница Майра учила, что добродетель каждый уважающей себя девушки в умении контролировать свои чувства. И если даже я захочу настучать по головам этим болванам, то должна держать себя в руках. Как же трудно быть добродетельной!

— Одно твоё слово… — опустил руку охотник на эфес меча.

Терпение.

— Тебе не следует к ним идти. Это может быть опасно, — заговорил со мной Ив как с маленьким ребенком. Не следует идти! Интересно, а кому это сделать? — Я сам с ними поговорю и выясню, что им нужно. Если, конечно, мне не будут мешать.

— Кто ещё кому мешает, — не остался в долгу Дарен. — Я тоже много чего могу выяснить, и даже не разговаривая с ними. Например, что эти голодранцы вряд ли пришли нас поприветствовать. Налицо неестественная для детей организованность, странное построение, что наталкивает на определенные мысли.

Знаю, на какие мысли его это наталкивает — распотрошить и выяснить, что внутри, — подумалось мрачно. Дети могут просто играть и поступать сообразно придуманным правилам. Не понимаю, почему хай-охотникам не запретят разгуливать по улицам — они не умеют себя вести в общественных местах. Впрочем, возможно, в этом отличился один Дарен. Как говорил отец: «Легко ошибиться, делая выводы обо всей партии оружия по одному неудавшемуся экземпляру».

— Как видишь, я могу такое, чего тебе и не снилось, — тем временем продолжал Дарен, глядя на демона, словно больше никого рядом не было. Пандемония отвечал ему тем же внимательным взглядом.

— Охотно верю, но твои возможности тоже ограничены, — притронулся он к воротнику, скрывавшему повязку, намекая, что охотник не смог лишить его головы.

— Ты не имеешь представления о моих возможностях, — самодовольно сложил руки на груди Дарен. — О моих истинных возможностях, — призывно шевельнул он бровью.

Конечно, а накануне он бил демона вполсилы и голову ему не снес только из жалости.

Это что, новый метод справляться с противником — запугивать выдуманными способностями?

— Не волнуйся, тебе ещё представится случай мне их продемонстрировать.

— Жду с нетерпением.

— Даже так.

Господи! Как они мне надоели! Пусть уж скорее перебьются насмерть. Сил моих нет!

Отступив назад, воспользовавшись тем, что «конвоиры» заняты друг другом — третий бы им только помешал, я обошла по дуге демона и направилась к детям. Мужчины пусть занимаются своими делами, у женщин есть свои.

От цепочки отделился мальчик в жёлтой курточке с заплаткой на кармашке. Предводитель? Его бледное по-детски припухлое лицо, обрамленное светлыми вьющимися волосами, было на удивление сосредоточенным. Он неуловимо походил на Дарена, и это умилительное сходство располагало. Невольно улыбнувшись, я ускорила шаг. Никогда особенно не ладила с детьми: наши интересы всегда лежали в разных плоскостях и не пересекались. Стоит попробовать подружиться? Или просто отдать пирожные? Не странно ли это будет?

— Привет! Что ты здесь… — начала я, доброжелательно улыбаясь. Вспышка боли в руке, и меня отдернули назад. С удивлением я заметила у мальчика нож.

— Осторожней, — запоздало предупредил демон, удерживая меня на расстоянии от детей. Краем сознания я отметила, что он снова это сделал, снова уберег от опасности, но мысли занимало другое.

Отстранившись от демона, я изумлённо глядела на мальчиков, пытаясь понять, что происходит. Левые глаза детей сверкали мистическим алым пламенем. Всё так же, как тогда, когда меня схватили адепты хаоса. Красный огонь в левом глазу. Невозможно! Не может быть!

— Теперь ты понимаешь, что я должен их всех убить? — сказал Дарен, мягко извлекая меч из ножен. — Bastardi chaos*! (*Bastardi chaos (лат.) — ублюдок хаоса)

Время словно замедлилось, и мир подернулся туманом. Тягучий шаг Дарена, его застывшая на губах улыбка. Щелчок рукояти — меч в боевом положении. Ещё секунда и я увижу, как…

— Стой… — выдохнула одними губами. Не могу позволить. Не могу! — Подожди… — Голос окреп: — Не с места, Дарен Харсед! — Окрик разнесся по пустынной вечерней улице, отражаясь от прилегающих друг к другу домов.

Дарен замер.

— Они заражены.

Моё сердце сжалось.

— Они — дети!

— Для них всё кончено.

Я тряхнула головой, не желая признавать правоту Дарена.

— Только попробуй им навредить, и я буду знать, что твоё предложение — пустая болтовня.

Он стиснул рукоять меча.

— Приказ, подвергающий твою жизнь опасности, выполнять не буду.

Мятеж? Ненадолго же его хватило.

— Я говорю — назад!

Охотник проворчал что-то о возомнившей о себе невесть что девице и резко вогнал меч в ножны. Когда он оглянулся, во взгляде читалось: ну что, довольна? «Да, довольна!» — хотелось ему ответить, но внезапно малолетние адепты, словно скинув с себя оцепенение, стремительно бросились в атаку. Я успела подумать, что они действуют будто одержимые, и меня какой-то невероятной силой повлекло прочь. Демон тащил меня за руку. Выругавшись, я вцепилась в коробку с пирожными, решив, что ни за что с ними не расстанусь. За другую руку под локоть меня подхватил охотник, и под ногами замелькала мостовая. Я абсолютно ничего не могла сделать. Ничего. Даже если бы мне захотелось остановиться. Эти двое бежали очертя голову.

Мы выскочили на перекресток. В ушах от быстрого бега стучала кровь.

— Налево! — скомандовал охотник. Его дыхание даже не сбилось.

— Направо, — спокойно уточнил демон.

— Вперед! — испугалась я, что меня разорвут на части.

— Там тупик.

— Ерунда, — возразил Пандемония.

Я бежала что есть духу. Казалось, если замедлюсь, эти двое потащат волоком, не обращая внимания на вопли. Всего лишь объект, который надо охранять. Чтобы освободиться от рук, стискивающих локти, нечего было и думать. Почему, бога ради, я должна терпеть такое обращение? Бессилие злило больше, чем необходимость убегать. Уверена, я бы убедила детей не нападать. Мы бы нашли компромисс. Для чего им вообще нападать? Бессмыслица.

Переулок сужался. Вдалеке замаячила высокая кирпичная стена.

Стена!

Преследователи не отставали, словно обладали поистине невероятной силой. Силой самого хаоса, из которого родился мир, хаоса, который теперь его методично пожирал. Как такому противостоять?

Стена приблизилась быстрее, чем я ожидала. На улицу выходили задние фасады старых, пустовавших домов, лишая надежды на спасение. «Мы здесь все умрём! Умрём!» — явилась паническая мысль. «Конвоиры» замедлились и остановились. Я вырвалась, с трудом переводя сбившееся дыхание, готовая упасть от слабости. Чтоб я ещё хоть раз… с ними… Да ни за что!

Дети тоже остановились, выстроившись в определенном порядке, словно их расставил на шахматной доске дьявольский гроссмейстер, чтобы атаковать фигуры противника. Чтобы атаковать нас!

— Я с ними разберусь, — равнодушно бросил Дарен, будто дело касалось назойливых насекомых — мух или комаров, которых не жалко прихлопнуть.

— Не смей… — выдохнула я и с трудом выпрямилась, выравнивая дыхание. — Они дети.

— Они давно уже не дети, а монстры.

— А кем будешь ты, если их убьёшь?

Казалось, на секунду Дарен растерялся, приоткрыл рот, собираясь возразить и…

Как я ненавижу его идиотскую ухмылочку!

— Так и думал, что ты будешь моей головной болью, — сказал он.

Кто ещё чья головная боль?

— Поступим так: я их задержу, а ты попытайся дотянуться вон до того окна.

— До того окна… — проследила я взгляд охотника. — До окна на втором этаже? Я что, похожа на проклятого хаен-вентра?

— Не волнуйся, я тебя подсажу.

Да он издевается!

Мимо просвистел нож, шевельнув прядь моих волос, и воткнулся в зазор между кирпичами.

Преследователи стояли в десяти шагах от нас. В тени переулка их юные лица с горящими глазами казались зловещими. Внезапно я поняла, что боюсь не за себя. Что могут дети, пусть и одержимые хаосом, против демона и охотника? Взглянув на Пандемония, прислонившегося спиной к стене дома и отстранённо наблюдавшего за происходящим, я исправилась… Что они могут даже и против одного охотника? Тем более такого бесчувственного, как Дарен. У него не дрогнет ни рука, ни сердце. Только Господь знает, скольких запятнанных хаосом он уже отправил на тот свет. Остановит ли его осознание, что перед ним дети?

Он двинулся на них.

— Дарен!

— Я ведь и правда могу аккуратно, — отмахнулся охотник с легким раздражением.

Скользящий шаг. Как бы играючи он отнял нож у симпатичного малыша в коротких штанишках. Изящный пируэт, и вот уже половина мальчуганов недоуменно разглядывает свои опустевшие грязные руки. Мягкая подсечка. Взмахнув руками и выронив нож, ребенок начал заваливаться на спину, и над самой землей его подхватила рука охотника.

Наблюдая за опасным приемом, я облегченно выдохнула. Не думала, что Дарен может быть таким обходительным. Умеет же, когда хочет.

Раздались неожиданные аплодисменты.

Дарен резко вскинул голову, устремив гневный взгляд на демона.

— Браво! Не знал, что ты так можешь. Брал уроки танцев? Ты действительно потрясающ! — усмехнулся Пандемония.

В руке охотника хищно блеснули раскинутые веером отобранные ножи, недвусмысленно давая понять, что ещё миг, и они полетят в одного зарвавшегося демона.

Дарен рывком поставил мальчика на ноги.

— А может, ты заткнешься для разнообразия? — предложил охотник темному и, не глядя, словно отмахнувшись от помехи, всё же послал смертоносные трофеи в цель.

Демон легко увернулся.

Они когда-нибудь прекратят? Скоро добьются, что я сама собственными руками их придушу.

Вдруг передо мной возник мальчик. Он появился будто из воздуха. Ещё мгновение назад его не было, и вот он! Левый глаз пылал огнём. Занесенный надо мной нож тускло блеснул. Потрясенная, я отпрянула назад и…

— Ещё один, — буднично пробормотал Дарен, удерживая ребенка за воротник жёлтой курточки, как нашкодившего котёнка. — Спустился с крыши по водостоку. Отчаянный малый. И сообразительный. Не то что некоторые. Тупик — ерунда? — подразнил он Пандемония, хотя вряд ли считал иначе.

Демон насмешливо хмыкнул.

— Сейчас не время с этим разбираться, — попыталась я утихомирить охотника. Отчего темный так сказал — еще надо выяснить. Но если он нарочно заманил нас в ловушку, то… у меня появятся вполне очевидные доказательства против него. А это… Это то, что нужно, чтобы вышвырнуть его из Ордена раз и навсегда.

Шагнув к захваченному ребенку, я наклонилась, чтобы поближе рассмотреть пульсирующий в глазу красный огонь. Казалось, я ощущаю его жар. Привезти бы мальчика к мисс Магде, чтобы она его осмотрела и определила, что с ним не так. Если бы она смогла его вылечить… Если бы…

Мальчик дёрнулся. Я не успела ничего сообразить, как почувствовала весьма ощутимый толчок в лоб. Ногой. Пошатнулась, как дерево на ветру, и переулка перед глазами неожиданно стало два. «Метаморфоза! Прикосновение хаоса!» — пролетели путаные мысли и я начала падать.

— Что ты как замороженный?! Держи её, придурок! — Кажется, это голос охотника.

Голубое небо закружилось, и я упала на что-то мягкое. В отдалении отчаянно ругался Дарен. А мне… Мне было хорошо. Еще бы не так громко звенело в ушах… Завораживающе-медленно вращались искрящиеся небеса, темнея. Пахло солнцем и травами. И чем-то горьким. Так пахнет пепел, оседающий на губах.

— Триллиан… держись за мою руку… я спасу тебя…

Хлынувшая темнота внезапно отступила, и я открыла глаза, плохо понимая, где нахожусь и что со мной.

— Триллиан.

Я вздрогнула. Демон смотрел на меня с… участием?

— Ты что-то сказал?

— Позвал по имени.

— И всё?

Он удивленно приподнял бровь.

Похоже, я медленно, но верно схожу с ума.

— Поставь на землю, — потребовала сквозь сжатые зубы, обнаружив себя на руках у демона. Какого хаоса он меня схватил?!

На его лице мелькнуло подобие улыбки. Он неохотно поставил меня, словно делая великое одолжение.

С достоинством оправила платье, сверля демона, как думалось, пылающим взором.

— И впредь не хватай! — предупредила его, стараясь выглядеть разозленной. Но обескураживало, что голос из видения принадлежал ему.

Он поймал мой взгляд, и я отвернулась — неизвестно, что он там способен разглядеть.

Переулок был неожиданно пустынным. Никаких следов юных преследователей.

— А где дети?

— Не смотри на меня, — подошёл Дарен с угрюмым видом. — Я сорвал с одного из отродий вот это, и они все разбежались, как кролики, почуявшие лису.

Он показал медальон, болтающийся на цепочке.

— Что это? — протянула руку, но поймала лишь воздух.

— Плохая идея прикасаться к этой дряни. У них всё отравлено хаосом. Неизвестно, что ты подцепишь.

— Сколько я была без сознания?

— Минуты две-три.

А казалось — миг.

— Дарен. — Раскрыла ладонь. — Отдай медальон.

Он колебался. Я призывно выгнула бровь.

— Кроме прочего, я еще и наследница, и ты должен выполнять мои приказы. Если больше никаких нет. Насколько понимаю, отец не приказывал, не давать мне медальон.

— Вообще-то… у меня один приказ: оберегать тебя от опасности. И он распространяется и на эту отравленную хаосом штуковину.

А попробовать стоило.

— Хорошо. Но что ты станешь с ним делать? Расскажешь генералу, где его взял? Признаешься, что проигнорировал приказ, довел ситуацию до критической и меня едва не убили?

— О чём ты? Ты сама просила не трогать это проклятое исчадие хаоса! Если бы ты сначала думала, — живописно постучал он пальцем по виску, — а потом говорила, всё бы кончилось еще там, где началось. И, — он усмехнулся, — не думай, что меня удастся шантажировать. Я поражён, что ты на это пошла. Что бы и когда я не сказал — могу взять слова обратно. Ещё не поздно.

Что ж, он дал понять, насколько хорошо знает, где та грань, переступив которую, не сможет вернуться. Но почему у меня пылают щёки? Стыдно, что решила поймать его на слове?

Демон с интересом следил за нами. Он умел быть тихим и незаметным. Опасный навык. Неизвестно, что он сделает, догадайся, какие слова Дарен хотел взять назад. Некоторым демонам присуща невероятная сообразительность. А Ив один из лучших — Игрок. С ним надо быть вдвойне осторожней. А то и втройне.

— Выглядишь не очень, — сообщил Дарен.

Хотелось ответить грубостью, но я только сложила руки на груди, мол, не твоё это дело, приятель. Он перехватил мою руку.

— Рана неглубокая, и всё же, я думаю… — начал он, сосредоточенно разглядывая порез, уже покрывшийся корочкой.

Светловолосый мальчик поранил меня ножом.

— Пустяки, — выдернула руку, чувствуя, пульсирующую в ней боль. — Царапина.

— Царапина, — эхом отозвался охотник, не отводя раздумчивого взгляда.

Медальон соблазнительно покачивался в его руке, и я сделала вторую попытку им завладеть.

— И не мечтай! — спрятал Дарен его в карман. — Идем обратно, пока не стемнело. Пока Его Сиятельство не решил, что кирпичная стена для него не преграда и не попытался пробить её головой — я бы с удовольствием ему в этом помог.

Демон усмехнулся и посмотрел на охотника, будто тот шут гороховый.

— И ведь действительно помогу, — припечатал Дарен, повыше натягивая перчатки.

— Ну, хватит, — вклинилась я. — Не надоело? Мне так очень. И потом, я устала.

Устала от вас обоих.

— Ладно, идем в Орден, — неожиданно смирено согласился охотник и направился прочь из переулка. — Я тоже не хочу терять время.

Будто я заставляла за мной тащиться.

Не успела сделать и шага, как сзади послышался шелест. Обернулась. За спиной демона раскрылись огромные черные крылья.

И он подхватил меня на руки и, оттолкнувшись от земли, взмыл ввысь, в закатное алое небо.