Наследник рода Шевалье

Глава 16

Шум и галдеж зрителей начал медленно сходить на нет, едва бойцы явились на арену. Казалось, что на землю спустились не двое наемников, а гладиаторы, прошедшие сотни сражений.

Первый воин выглядел как персонаж с фрески в главном зале: высокий мужчина с заметной сединой в волосах, облаченный в одежду, сотканную в цвете едва выпавшего снега и лазури северного сияния. Искрящиеся голубые глаза пульсировали необузданной силой, контрастируя с маской спокойствия.

— Лазарь Бурерожденный, — с явно читаемой гордостью в голосе зашептал Степан. — Говорят, что сейчас он состоит в одном из боевых отрядов духовника его императорского величества. Отличный стихийный маг. Украсил бы ряды любого рода.

— А чего он тогда с таким мощным погонялом сюда приперся? — с интересом спросил я.

— Гнида этот ваш Лазарь, — неожиданно резко отозвался о нем обычно помалкивающий пасмурный мужик. — С гнильцой рожден, с ней же и погибнет.

Надо будет его имя хоть узнать, а то как-то некрасиво.

— А ну тихо! — вмешался Мстислав.

Было непривычно слышать нотки искренней злости в его голосе. Впрочем, один человек из нас всех не обладал даже задатками эмоционального интеллекта.

— Он раньше здесь, у Онежских, служил, — начал утолять мое любопытство Степан, плевавший на предупреждение с высокой колокольни, — но провинился. Сильно. Приехал прощение выпрашивать. Поговаривают, что даже руку хозяйки хотел просить.

А, оказывается, нас таких двое.

— Кому сказал?! — гневно зашипел старый служака в ответ на такие откровения. — Слышал он. Уши надо почаще закрывать. И рот.

— Ну и дурак, — искренне разочаровался в услышанной истории я.

Я тут же почувствовал тычок ногой под колено. Виновником был мастер порталов. Он, согласно любопытному взгляду, ждал от меня объяснений.

Впрочем, и смурной мужик посматривал на меня чуть менее грозно.

— Дворянка, хозяйка всего этого, — сделал я широкий взмах руками, отчего за соседним столом свалилась кружка, а на пол полилось пиво, — и слуга…

— Эй, молодой, — послышалось из-за соседнего стола.

— Пасть закрыл! — опережая недовольного посетителя прогремел смурной мужик. — Иначе проблем не оберешься.

Претензии исчерпались сами собой.

— Так вот, — продолжил объяснять я, — слуге с господином, а в данном случае госпожой, быть не положено. И не суждено. Так бывает только в сказках. Я бы к нему вообще наблюдение приставил, а то подозрительный он какой-то. Приплелся посреди конфликта…

Теперь на меня внимательно смотрели уже три пары глаз.

— … да и служить духовнику — честь, — отчего-то распалялся я, — не каждый дворянин удостаивается такой привилегии. А он его кинул. Нет, мне он сразу не понравился. Еще и кличка беспонтовая. И аура. Казнить, нельзя помиловать.

Даже острый на язык Степан не нашел, что мне ответить на такую тираду.

— Андрей, — уважительно протянул мне руку вечно недовольный мужик.

— Вы еще побратайтесь, — язвительно подметил Алексеич.

— А я сразу знал, что ты, Андрюха, свойский мужик, — проигнорировал сарказм Мстислава я, крепко пожимая протянутую руку, — по лицу видно.

Послышался заинтересованный гул толпы. Похоже, что в центр арены ступил и второй участник поединка. Я решил на время прервать наш обмен любезностями и вернуться к зрелищу.

Действительно, напротив Лазурита Громо-чего-то-там стоял… рыцарь. В полном доспехе. Да н-е-е-е-т.

— Степа? — тут же перевел я взгляд на наше микро-информационное бюро.

— Сам в ахере, — невозмутимо парировал мужик.

— Бывает, — без нареканий принял я точку зрения коллеги, — выздоравливай.

Мне все еще не верилось, что передо мной стояла консервная банка. Однако стоит признать, что экипировка выглядела эффектно.

Все тело было заковано в стальные пластины с искусной рунной резьбой, где каждый сегмент предназначался для максимальной защиты. На его голове красовался шлем с закрытым забралом, украшенный то ли плюмажем, то ли гребнем белого цвета, придающим носителю отдаленное сходство с римским легионером, неожиданно заглянувшим в средневековье.

Шею защищал горжет, плавно соединяющийся с нагрудником. Конечности прикрывало сложное соединение защитных элементов от тассета и наплечников до поножей и сабатонов. Казалось, что у этого воина не было уязвимых мест.

Руны светились легким голубоватым сиянием, словно поддразнивая оппонента. Фигура бойца в латах выглядела устрашающе.

Не хотелось бы мне с ним столкнуться.

Публика, похоже, разделяла мое мнение. Сразу же после появления рыцаря, в зале послышались голоса, желающие сделать ставку.

— Он разве раньше не дрался? — попробовал вызнать побольше деталей я.

— Согласно правилам в особых случаях разрешается замена кандидата, — затараторил Степан, — вот только…

— Тьфу, — недовольно сплюнул Андрей, вновь разочаровавшийся в жизни, — пропихнули слюнтяя.

— Да, — легко согласился я, — непотизм — это бич нашего времени. Не хотел бы я оказаться на его месте.

— Хм, — как-то загадочно хмыкнул Мстислав Алексеевич, но тут же продолжил. — Посмотрим.

Действительно, битва была неминуема. Я аж потер руки в предвкушении. Степан принимал ставки с окружающих нас столиков. Обиды за пролитое пиво были быстро забыты. Ничто не могло испортить сегодняшний вечер.

— О благородный рыцарь, — раздался тонкий, словно комариный писк, голос, — позвольте проявить уважение вашему роду и сняться с турнира.

Я начал суматошно оглядываться по сторонам, пытаясь понять, кто решил провернуть такую шутку. Слева? Справа? Короткий пинок под колено привлек мое внимание. Степан, видя мое замешательство, всем своим видом указывал на сцену перед нами.

Действительно, голос, оказывается, принадлежал никому иному как Лазурю Громопридворному. Странное имя. Я бы себе такое не выбрал.

Публика подобный трюк не оценила. На арену полетели пивные кружки и прочий скраб. Воздух развергся ругательствами и проклятиями:

— Трус!

— Предатель!

— Долой! Долой!

— Позор! Позор! Позор! — не остался в стороне я, активно размахивая кулаком в воздухе. — Писклю на мыло!

— Писклю на мыло! — как-то уж слишком азартно поддержал меня Андрей.

Мстислав Алексеевич на этот раз даже не стал вмешиваться.

— Казино не несет ответственность за несостоявшиеся матчи, — бормотал что-то активно под нос Степа. — Любые внесенные средства возврату не подлежат.

Однако никакие выкрики не могли изменить исход матча.

— Передавайте мой низкий поклон отцу, — гордо пропищал Лазарь, уважительно склонив голову.

Закованный в латы боец склонил голову набок. Казалось, что даже он был удивлен подобным исходом.

Не судьба сегодня посмотреть на лютую зарубу. Зато хоть поесть успею.

— Так, — начал мотать головой из стороны в сторону я, дабы поскорее найти какого-нибудь официанта, — а где…?

Однако мои потуги были прерваны на полуслове.

— ТИШИНА! — раздался громогласный, пронзающий душу холодом, приказ.

И я благоразумно замер на месте, полагая, что настоящего громовержца обижать не стоит. Даже желудок перестал урчать, следуя инстинкту самосохранения.

Правда вместо гигантского колосса, небесного исполина, крылатого повелителя в этот продажный матч вмешалась… хрупкая девушка с лазурными волосами.

Она появилась прямо из ниоткуда, обдав всех присутствующих волной холода. У меня даже начали замерзать пальцы.

— Пиво замерзло, — могильным тоном пожаловался сосед, чью кружку я недавно случайно опрокинул.

Смелость и пьяность идут рука об руку. Впрочем, как и невезение.

Внимание остального же зала захватила девушка.

Стройная молодая волшебница источала ощутимую морозную ауру. Ее длинные, струящиеся бирюзовые волосы волнами ниспадали на плечи, мерцая изящным ледяным блеском, словно сотканные из самого снега.

Бледная кожа, казалось, могла принадлежать фарфоровой кукле, но не живому человеку. Серые бесчувственные глаза противоречили тону сказанного, словно отражая не злость, а вселенскую усталость.

Лишь тонкие белые брови были слегка приподняты, а едва заметно потрескавшиеся губы плотно сжаты.

Легкое платье из мягкой серебристой ткани было украшено замысловатыми узорами, напоминающими беспрерывно тающие снежинки.

Ее голову украшал переливающийся иссера-серебристый обруч, удерживающий несколько прядей ее бирюзовых волос. Из бижутерии на барышне были лишь серьги, острые, как крошечные сосульки.

Девушка выглядела изящной, но потусторонней, словно зимний дух в человеческом обличье.

— Фьють, вот-вот-вот, — ткнул я пальцем на волшебницу, узнав ее по волосам, — это же та самая, из поезда.

— Дебил? — задал риторический вопрос Степан.

— Дебил, — неожиданно поддержал его Мстислав Алексеевич.

Даже обидно стало как-то, что новые друзья меня не ценят.

— Это София Онежская, — прошептал Андрей, приходя мне на помощь.

— А-а-а, — многозначительно протянул я, — тогда пардон. Не узнал.

Я взглянул на моих товарищей, но не увидел ни толики одобрения. Один лишь скепсис.

— Просто похорошела… ну… — попытался выкрутиться я, — за последние тр… пя… время. Последнее время.

К сожалению, повернувшись к сцене, я столкнулся с взглядом серых волевых глаз той самой Софии. Которая никак не должна была меня услышать. Не должна же?

— А вот и финалист на замену, — бесстрастно бросила красавица, не моргая. — Лазарь, вы можете не драться.

Ее голос не звучал. Он повелевал. Я оглянулся в поисках поддержки, но не нашел ни капли сочувствия.

Степа тяжело вздохнул. Сбоку появился Игнат, исчезнувший в самом начале вечера. А Андрей медленно поднялся со стула.

— А я вам не говорил, что я по субботам пацифист? — развел я руки в стороны, пытаясь избежать ненужного насилия. — И веган. И не работаю. Таки вот совсем.

Один пасс руками, и рядом со мной открылось кольцо портала. Как раз под мой рост. Браслеты степана потеряли часть свечения.

Мужики сделали несколько шагов ко мне.

— Да бросьте, мы же все против кумоства, — натянуто улыбнулся я, — давайте просто отдадим победу и пол замка в придачу рыцарю. А… ну или мне. Но без драки.

Едва закончив мысль, я обнаружил себя схваченным крепкими мужскими руки, а через мгновения меня уже пихали в портал.

Сопротивление было абсолютно бесполезно. Несмотря на наличие в моем организме допинга в виде кровавой силушки, применять ее здесь было смерти подобно.

— И ты, Брут, — извиваясь как уж, прорычал я, глядя в глаза Андрею.

— Надо, Ханчик, — с тоской в голосе заключил предатель, — надо. Покажи им всем.

В данный момент я мог бы показать пару жестов, но мои руки были скованы, а зияющая дыра уже почти поглотила меня.

— Алексеич, не губи мою душу грешную, — пытался выкрутиться я из последних сил, уже наполовину погрузившись в магическое марево.

— Я тебя протащил, — зловеще ухмыльнулся мужчина, поднимаясь со стула и неизбежно приближаясь ко мне, — я тебя и убью.

Алексеич, никого не стесняясь, ускорился и с разгона пнул меня по-спартански. Не забыв вставить патриотический лозунг:

— За Онежских!

Его возглас рьяно поддержала толпа.

— Слава Онежским!

— За Онежских!

Портал поглотил меня вместе со всеми окружающими звуками.

В этот раз Степан опять промазал с местом портала, и я возник в нескольких метрах над сценой. Как известно, человек парить не умеет. Только падать. Вниз. И именно это и случилось со мной.

Впрочем, ударять в грязь лицом я был не намерен. Я успел сгруппироваться и совершить супергеройское приземление.

Арена пошатнулась. Недвижимый рыцарь сделал микроскопический едва заметный шажок назад, потеряв баланс.

Пора бы исключать из рациона углеводы.

Вблизи магичка смотрелась еще внушительнее. Хотя в начале вечера мне казалось, что рыцарь в руническом доспехе — это самый большой сюрприз. Ладно, нам, простым наемникам, здесь ловить нечего.

Я оглядел оппонентов и слегка удивился. Громодворский как-то мельче, чем кажется из зрительного зала. Да и желваками играет недобро. Еще и раскраснелся весь, как бык. Ой не к добру.

— Поприветствуйте, наш финалист, — все также равнодушно обвела дама взглядом зрителей.

Ну, раз Алексеич меня с самого начала хотел в финал пихнуть, то можно и попиз… подраться. А я всегда одобрял непотизм. Главное выбрать правильного кандидата — меня. Но как же не хочется махать кулаками на голодный желудок.

— Хан Железнобокий, — сделала легкое движение кистью София, — несокрушимый защитник…

Я уверенно кивнул. Защитник? Можно так сказать. Несокрушимость моя, конечно, пока не доказана.

— … известный своей почти непробиваемой обороной, — продолжила перечислять мои аколиты дама, — именуемый народом Броненосец,…

Это сейчас про Хана было? Славный был мужик, правда, как истинный броненосец почему-то одним укусом отправился к праотцам, история умалчивает. Но не будем о грустном. Сегодня Хана заменяет Шевалье.

Я невозмутимо продолжил кивать, словно признавая собственные заслуги.

—… аномальный чародей способный подчинять и менять нутро магии, он сдерживал превосходящие силы противника… — никак не унималась девчушка, — как в … войне, так и…

Мои уши от такого количества сметаны просто забились и отказали. С другой стороны, Лазарь с каждым отчеканенным словом все больше багровел и сверлил меня ненавистным взглядом.

— … и его оппонент, — наконец-то остановилась Онежская, — Теос Безымянный.

Отлично. В ушах сметана. В оппонентах йогурт. Грек, наверное.

В зале повисла недобрая тишина. Чем я и решил воспользоваться.

— Госпожа, — изящно поклонился я, — я с поезда ничего не ел.

— Хан… — задумчиво протянула девушка.

— Лучше просить прощения, — по-философски подметил я, — чем разрешение.

— Хан, — глаза девушки слегка округлились, — вы ведь только что спросили разрешение.

Я выбрал единственно правильный вариант — хранить молчание. И смотреть на потолок. Иначе сегодня я никогда не пожру.

— Как ты смеешь?! — наконец достиг точки кипения магический чайник, — Ты хоть знаешь…

— Одобрено, — одним словом обрубила все претензии девушка, — я накрою вам стол. Но только если одержите победу.

Рыцарь начал потихоньку разминать плечи.

— Тогда я тоже буду драться! — взбеленился седовласый маг. — За вас! До смерти.

Умирать я сегодня планировал только от голода, и никак иначе.

— Сомнительно, — вяло подметила девушка, — но окей. Начинаем.

Затем волшебница хлопнула в ладоши, отчего весь мир вокруг наполнился снегом.

Маленькие кусочки попали в нос и горло, не давая дышать. Глаза закрылись сами собой. Но холодно не было. Бонусы хладнокровных. Или теплокровных? Многокровных? В общем, мои.

Когда буря рассеялась, то я снова переосмыслил слова Игната. Это, действительно, была магия.

Мы стояли на опушке посреди настоящего векового леса. Словно мы попали в старину. Или вовсе в безвременье. Высокие древние искривленные деревья наблюдали за нами, как немые часовые. Сколько историй они могли поведать? Сколько секретов открыть?

Мягкий белоснежный покров укутывал почву. Снег цеплялся за грубую кору деревьев и костлявые останки кустарников и подлеска.

Я мог бы сказать, что здесь царила жизнь. Но это не так.

Весь пейзаж был владением черно-белой монотонности. Некогда величественные вечнозеленые деревья скрипели и молча плакали, едва цепляясь за жизнь. Или уже потеряли ее.

Воздух был затхлым, дурным, оставляющим желание смыть с себя неприятный осадок.

Теперь лесная тишина казалась не мудростью, но обреченностью.

Куда отправила нас владычица Зимнограда?

Впрочем, время вопросов прошло. Два моих оппонента уже отошли от неожиданного переноса. Нам предстояло схлестнуть клинки в битве не на жизнь, а насмерть.

Ну как клинки? Мои кулаки и их меч и магию.

— Фух, — спокойно выдохнул я, поднимая целое облако пара перед собой.

— Ты сегодня умрешь, Броненосец, — пригрозил мне писклявый голос.

Седовласый маг с ненавистью пялился на меня исподлобья, полностью игнорируя Теоса. Я бы на месте рыцаря уже ушатал его мечом. Но это я. Воин же, похоже, следовал некоему кодексу. Какой благородный малый.

Он вынул из ножен полуторный меч. Лезвие засветилось подобно рунам на его доспехе.

Я вспомнил, что однажды уже бился с грудой доспехов, отчего настроение поползло вверх.

В следующий же миг в поле зрения вторгся железный сабатон, пробивающий мне в область живота. Тренировки не прошли даром, и я успел толкнуть комок энергии в попытке защититься.

К сожалению, похвалить себя я мог лишь в полете в сторону вечнозеленых крон. Спиной вперед.

Тут же раздалось шипение магии и разрезающие воздух удары меча.

Спина пробила что-то очень жесткое под оглушающий треск дерева и хруст моих костей.

Ну, благородный ублюдок. Начинай молиться всем своим богам.