Наследник рода Шевалье

Глава 23

— И все же, как вам, Хан, удалось проникнуть на охраняемый объект? — расспрашивал меня Мстислав Алексеевич.

Вообще, все обернулось значительно лучше, чем я думал. Меня совершенно случайно нашла группа службы безопасности Онежских. С бодрым Игнатом в составе. Тем самым, что устроил мне экскурсию по пути к отбору в поместье.

И совершенно случайно же меня не грузили вопросами, а тут же откачали. Потом подлечили. Привезли в неизвестный мне дом на окраине Зимнограда. Дали часик-другой на восстановление. И лишь потом усадили в допросной. Это уже не так хорошо, но бывало и хуже. Ведь меня еще и отпаивали чаем. Сладким. Прямо сейчас.

Вот только вместо дружелюбных улыбок были пасмурные лица. Как будто неведомая болезнь Андрея, который как обычно везде следовал за начальником по пятам, передалась всем остальным.

А я что? Я в этой игре не первый день и знаю идеальный, а главное самый правдивый и честный ответ.

— В данный момент не припоминаю, — беззаботно пожал плечами я, делая глоток горячего напитка. — Меня, видите ли, несколько раз таки очень сильно ударили по голове. Или я сам поранился? Нет, тоже не припоминаю.

Мои ответы в общем-то были односложны. Иногда двусложны, но по-детски просты. Не помню. Не видел. Не было. Было, но не я. А прочие попытки вывести меня на эмоции я и вовсе игнорировал.

— Хан, сотрудничать с нами, — милостиво обратился ко мне Андрей, — в твоих интересах. Просто расскажи нам все, что знаешь. Мы тебе поможем. Ты же свой в доску.

— Пожалуй, и вправду в моих интересах, — честно согласился с ним я.

— Ну так и не нужно тогда… — хотел надавить на меня Мстислав Алексеевич, но не успел закончить фразу.

— Но не в интересах рода, — перебил мужичка я, а затем сделал шумный глоток из кружки. — М-м-м, вкуснотища.

На меня уставились две скептические пары глаз. Суровых таких и недовольных. Нет, за последнее время я к мужикам прямо прикипел. Отличные парни. Но служили они не мне, а госпоже Онежской. Вот когда сменят знамена на… кстати, не знаю, что там у нас на знамени, но смысл понятен. Бери все — не отдавай ничего.

— Хан, понимаешь, мы не сможем тебе помочь, — душевно заговорил Андрей, глядя на меня честыми-пречестными глазами, — если ты не поможешь себе сам. Просто ответь на наши вопросы, и мы тебя отпустим. И поедешь в этот свой… род.

Ага, так я вам и поверил. У вас из источников информации только я. И, возможно, лучник. Но Константина еще поймать нужно. Ночью в глухом лесу.

— Да-да-да… — задумчиво пробормотал я, почесывая подбородок, — кажется, что-то начинаю припоминать.

— Хан, так бы сразу, — сложил руки на груди Мстислав, ожидая дальнейшего ответа.

— Да-а-а-а, помню, нет, ви-и-ижу, — протянул загадочно я, стараясь состроить серьезную физиономию, — как вы собственными руками и ногами толкаете меня на убой двум магам. А я тогда тоже помощи просил. Душегубы.

— Кхм-кхм, — разочарованно прокашлялся Андрей, отводя взгляд.

Вот таким путем и шел наш славный разговор. На что я надеялся? Ну во-первых, Нобу был на свободе. И мог что-нибудь придумать. Во-вторых, в мире существует презумпция невиновности. Наверное. А в третьих, на крайний случай можно и чуть-чуть рассказать. Онежской. Лично и под какую-нибудь клятву. Все-таки я ей знатно помог, а меня допрашивают. Сами ведь наняли. Вот и делай добро после этого.

— Хан, ты ведь понимаешь, — застучал шариковой ручкой по столу Мстислав, — что ты натворил?

— Работу, — ничуть не растерялся я. — И ожидаю соответствующую плату. Моему патриарху, конечно же.

— Да не строй из себя невесть что! — неожиданно повысил голос Андрюха, хлопнув ладонью по столу. — Какой из тебя дворянин? Где манеры, поведение, этикет? Да ты ж вылитый наемник и все тут!

— Тц, обидно, — спокойно признал я. — Но вполне справедливо.

— Ну тогда говори уже что-нибудь дельное, — с надеждой в голосе попросил Мстислав Алексеевич.

— Да я бы сказал. Вы ж мне даже помогли, — честно ответил я, слегка пожав плечами. — Но Алексеич, род — превыше всего. И точка.

Мужики как-то грустно переглянулись. Метод моей экзекуции решали, наверное. Жаль, что информация в этом мире стоит дорого. А некоторую и вовсе купить нельзя. А еще лучше задали бы сами себе вопрос: кто проглядел кровавое логово под боком? Уж больно комфортно располагались в леску запрещенные на территории Российской Империи волшебники.

— Хан, — тяжело, но понимающе выдохнул Мстислав, поднимаясь со стула, — ну тогда не обессудь.

— Работа такая, — вторил ему Андрей, покачав головой.

— Внести флюгегехаймен! — бодро выпалил я, невольно растянувшись в улыбке.

На лицах у мужиков читалось непонимание. Они даже на миг остолбенели. И именно в это мгновение раздался настойчивый стук в закрытую дверь.

— Не сейчас! — громко выпалил вечно пасмурный Андрей, отмахнувшись от гостей.

Но стук не прекратился. Лишь усилился.

— Открой, — сказал ему Алексеич, коротко кивнув в сторону двери.

Его напарник тут же выполнил приказ.

— Андрей Ростиславович, — раздался взволнованный сбивчивый шепот, — у нас ЧП. Там этот… с бумагой… от самого…

О, небось Нобу подмахнул какой-нибудь листок. Все-таки у меня еще осталось старое прикрытие. Никто другой в моей тушке заинтересован не был.

— Да не пыхти ты, — нетерпеливо оборвал незнакомца за дверью Андрей, — говори норм…

Но закончить ему не дали. За дверью раздался гул голосов и непонятный мне шум. А нет, узнаю. Какой-то скрежет. По полу, что ли?

— Именем канцлера, — прогремел знакомый рык, — с дороги!

Андрей выскочил за дверь, не забыв за собой ее прикрыть. А там начались разборки. Устные, конечно же, не на кулаках. А жаль. Я бы на такое посмотрел.

Мстислав Алексеевич резко перестал стучать ручкой по столу и с недоверием уставился на меня. Без толики удивления или досады. Просто изучающе. Словно вспоминая что-то давно забытое.

Я же лишь молча улыбался. Похоже, что меня сейчас отсюда выведут. Как же хорошо быть наследником богатой и влиятельной семьи.

Раздался тяжелый удар. Дверь распахнулась. И внутри показалась консервная банка. Рыцарская такая, да еще и со странным именем. Под мышкой одной рукой он держал шлем, а во второй крепко сжимал запечатанный свиток.

— Индульгенция? Мне? — весело поинтересовался я, подмигнув появившемуся в комнате Теосу. — Но я же безгрешен.

За спиной молодого рыцаря скопилось достаточное количество народа. По пути он собрал всех слуг Онежских. Хорошо хоть, что мы не находились в поместье, а были в незнакомом мне здании на окраине города.

— Меня зовут Матиас Шевалье, — коротко поклонился Алексеичу юноша, не обратив на мои слова никакого внимания. — И я пришел забрать Рами́.

Мстислав даже не повернулся. Лишь смотрел на меня исподлобья, поджав губы.

— На каком основании? — вдобавок насупился главный жандарм. — Мы слуг просто так не выдаем. Особенно тех, что пробрались к нам на землю обманом.

— Матиас, — обратился я к новообретенному родственнику, — ты всегда был моим любимым братом.

Рыцарь отреагировал на мою фразу странно: сморщился, словно съел сырой редьки. Впрочем, реакция Алексеича и нескольких заинтересованно наблюдающих за происходящим голов меня порадовала.

— ТЫ?! — громогласно выпалил безопасник, тыкая в мою сторону пальцем.

— Да, — смело кивнул головой я, подтверждая невысказанные догадки Алексеича.

— ОН?! — все еще неверяще воскликнул Мстислав, резко обернувшись к Матиасу.

— Он, — тяжело вздохнул брат, опуская свиток на стол и… понимающе хлопая мужика по плечу. — К сожалению, он.

Эй? Вы чего? Что я такого наделал-то? Всем помог, а меня вот так провожают.

— Это документ? — пробормотал резко похмурневший Алексеич, кивая на свиток.

— Да, — подтвердил рыцарь, делая шаг назад. — Подписанный канцелярией Его Величеств…

— Тьфу, не заканчивай, — недовольно пробурчал безопасник, махнув рукой в мою сторону. — Забирай.

Не все были согласны с таким решением.

— Алексеич?! — вскинулся молчавший до этого Андрей. — Шевалье! В наших руках!

— И что мне с этим с-с-с… сынком делать? — недовольно вскинулся Алексеич, а затем обратился к брату. — Забирай. И проваливай. Опять император ваш зад подтирает.

— Хах, или наоборот, — весело хмыкнул я, отчего поймал какой-то странный взгляд Матиаса. — Ты чего, обняться хочешь? Или тебе по голове настучать? Тогда надевай шлем.

— За мной, — коротко скомандовал брат.

А я что? Я разве против? Только попрощаться осталось.

— Спасибо за гостеприимство, — серьезно произнес я, поклонившись в сторону недовольных безопасников Онежских. — У вас в Зимнограде весело. Обязательно загляну в гости еще раз. На следующие каникулы.

— Упаси Господь, — набожно перекрестился Мстислав Алексеевич. — Проваливай уже, Шевалье. Только вас нам в глубинке не хватало.

Надежная железная спина была моим ориентиром в незнакомых коридорах. За нами, естественно, следовала небольшая группа сопровождения. И еще с десяток людей в форме.

Так мы и вышли во двор. Холодный зимний воздух наполнил легкие, а настроение само собой понеслось вверх. Здание находилось в отдалении от окружающих построек, и было ограждено крепким забором. Во дворе были припаркованы темные автомобили.

Брат молча последовал на открытое пространство у ограждения и замер, тяжело сосредоточившись.

— Ну не при всех же, — осуждающе прошептал я.

Руны на броне засветились и… тут же потухли. Никакой магии не произошло.

— Ничего страшного, — шутливо подметил я, хлопнув брата по плечу, — со всеми бывает. Правда, обычно после сорока — сорока пяти.

— Это был вызов, — насупился молодой рыцарь. — И вообще… чего я оправдываюсь?

— Как скажешь, — легко согласился я, пожав плечами. — Не нужно оправдываться.

Где-то за ограждением раздался гул мотора. Внутрь пробился свет фар. Похоже, к месту действия подъезжал настоящий кортеж. Во двор вывалилось еще с полдесятка человек, включая двух моих знакомых. На дружелюбное помахивание с моей стороны они, правда, почему-то не ответили. У, злюки.

Интересно, не София ли Онежская приехала? Я бы с ней с удовольствием чаю попил. Уж больно вкусные были десерты.

— Эй, Теос, послушай, — обратился к брату я, — давай немно…

Но договорить не успел. Передо мной вспыхнуло бирюзовое кольцо портала, а под спину ударилось что-то тяжелое, отчего я кубарем полетел прямо вперед.

— Мое имя — Матиас! — к сожалению, последним, что я услышал в Зимнограде, был не приятный девичий голос, а злобный рык брата.

Приземлился я уже не на холодной заснеженной улице, а на леденящие душу темные плиты. Пал ниц, жопой вверх. Впрочем, данная поза могла быть вполне уместна, ведь передо мной на величественном троне восседал ничуть не менее величественный мужчина.

Ни один мускул не дрогнул при моем появлении. Светлые волосы с пепельным оттенком обрамляли суровое лицо с морщинами. Руки, покоившиеся на подлокотниках, не сдвинулись ни на миллиметр. Ладони и пальцы были исполосаны тонкими шрамами. А синие пронзительные глаза мертвым грузом давили на само собой сжавшееся сердце.

— Отец, — опустился на одно колено посерьезневший Матиас, выбравшийся из бысто закрывшегося портала следом за мной.

— Отец, — запоздало поприветствовал патриарха я, не меняя положения.

Ответа не последовало. Я молча уставился в пол. Матиас тоже не двигался. В спине что-то случайно хрустнуло. Блин, как невовремя.

— Встаньте, — спокойно скомандовал отец.

Однако, даже простая просьба из уст Кристофа Шевалье звучала как приказ. Такую уж ауру источал повелитель этого места. Интересно, а где это мы? В Москве или Питере?

Следуя приказу, я поднялся на ноги и осмотрелся. Я еще никогда не был в этом зале. Помещение было просторным и величественным, под стать его владельцу.

Высокие сводчатые потолки, украшенные интересной гравировкой. Хрустальные изысканные люстры, источающие бледный лунный свет. Стены, облицованные массивными колоннами. Широкие окна с богато украшенными коваными рамами.

Похоже, что все это убранство и достоинство ощутимо давили на Матиаса. Тот стоял со скромно опущенной головой.

— Дебилы …ть, — шепнул себе под нос властитель этого поместья.

Я не смог расслышать всех слов, но там явно было что-то на французском.

— Отец, я… — начал было говорить Матиас, не поднимая взгляд от пола.

— Молчать, — коротко скомандовал канцлер, отчего молодой рыцарь снова затих. — Какой приказ я отдал?

Полагаю, что молчание в данном случае — не просто золото, а залог здоровья и хорошего самочувствия. Тем более, обращался папаня явно не ко мне.

— Кхм, — неуверенно прочистил горло Матиас. — Внедриться. Разделить. При необходимости устранить.

— Не слышу второго ответа, — явно обратился ко мне отец.

— Разобраться с Онежскими, — коротко ответил я, поймав на себе пронзительный взгляд холодных синих глаз.

Кристоф тяжело вздохнул.

— Так почему же мои дети решили схлестнуться в битве, — спокойно проговорил канцлер, — вместо того, чтобы исполнять простые приказы?

— Виноват. Каюсь, — продолжал отрывисто отвечать брат, не поднимая головы, — не узнал. Готов понести наказание.

— Как ты мог не узнать собственного… — начал было говорить канцлер, но тут же задумался, оценивающе осматривая меня с ног до головы. — Действительно. Допустим, принимается.

Вот, и чего его дети так боятся? Нормальный мужик. Я же в последнее время действительно разросся как на дрожжах. Да и сантиметров прибавил. Во всех местах. Сразу стало понятно, почему магия крови запрещена. Чтоб другие не завидовали.

— Хм, — хмыкнул отец, не отрывая от меня глаз, — Матиас, на выход.

— Слушаюсь, — с явно читаемым облегчением в голосе произнес молодой рыцарь, начав пятиться к выходу спиной.

Мда. За дверью все молодые и дерзкие, а тут прям паиньки. Рукавички-то у папашки ежовые.

— Ну, — коротко бросил отец, когда широкие ворота за Матиасом наконец закрылись, — а у тебя какие оправдания?

Не понял. А мне-то чего оправдываться? Я же все сделал как велено.

— Никаких, — спокойно произнес я.

— То есть, — продолжил Кристоф, — ты готов принять наказание?

— Если в этом доме наказывают за успех, то воистину так, — проговорил я, уверенно подняв подбородок.

Брови отца слегка дернулись, но лицо своего выражения не поменяло.

— Мне было приказано разобраться с Онежскими, — пояснил свою позицию я. — я и разобрался. С. Онежскими.

В зале повисло густое молчание. Отец сверлил меня взглядом. Я спокойно ждал его решения. Терпение — это благодетель.

— Действительно, — второй раз за вечер признал правоту детей Кристоф.

Неожиданно. Но легче от его вердикта не стало.

— Даже Матиас не посмел встать на ее сторону, — выдал информацию патриарх, — а он питает к ней определенную слабость.

— Я хотел победить брата, — добавил я, на ходу придумывая наиболее правдоподобную версию произошедшего.

— Победить брата… — задумчиво процедил отец, так и не меняя сурового выражения лица.

Не говорить же мне ему, что и я тоже не узнал Матиаса. Да и в принципе узнать не мог. Впрочем, из Зимноградской поездки я уже вынес хороший урок и достаточно выгоды.

— Онежской даже моей помощи не хватит, чтобы быстро разгрести всю кашу, в которой оказался ее род, — начал рассуждать вслух я. — Я лишь подтолкнул ее вперед. На шажок. Помог или использовал — это не так уж и важно.

— Решил обзавестись союзниками? — неожиданно поинтересовался канцлер, в голосе которого впервые за разговор чувствовалась нотка искреннего любопытства. — Не опоздал?

— Ситуативными, — парировал я, разведя руки в стороны. — Опаздывают все остальные. А Шевалье задерживаются.

На суровом лице невозможно было прочитать ни одобрения, ни осуждения. Отец просто смотрел мне в глаза, как в зеркало души. Что он там увидел? Ответ на этот вопрос был мне неизвестен.

— Свободен, — скомандовал Кристоф, милосердно махнув рукой.

— Слушаюсь, — уважительно ответил я, коротко поклонившись.

Находиться в зале мне причин не было, так что я развернулся и последовал к широкой арке ворот, что служила выходом.

— И Рами́, — бросил мне в спину отец, — не забудь купить хороший костюм.

Костюм? Мне? А с чего он вообще взял, что у меня его нет? Впрочем, я лишь коротко кивнул головой, а затем двери за спиной захлопнулись, оставляя меня в знакомом коридоре.

Все-таки ради разбора полетов отец приехал в Москву. Но отпустил он нас уж как-то подозрительно легко. Без допроса. Даже без особого давления. Похоже, что в рядах у Онежских давно облюбовало себе место маленькое пищащее создание. И сыром, возможно, послужил я.

Впрочем, более актуальным для меня был следующий вопрос: для чего мне костюм. Я достал из кармана… стоп, а где мое пальто? Ух, гады, и где я его оставил? Нет, кто посмел его забрать? Найти и наказать. Жестоко наказать.