Не графиня поневоле

Глава 3

Арина

Следующие несколько дней я помню плохо: все они слились в одно какое-то серое пятно. В памяти всплывали лишь руки матери, заботливо обирающие мое лицо, оханья Лея испуганные возгласы служанок… Голова начала болеть так сильно, что я кричала.

Это привело к тому, что Лея где-то раздобыла и влила мне в рот какое-то снадобье, очень напоминающее лекарства Трисмегиста. Вот только от этого зелья я не выздоравливала, а просто проваливалась в сон. Но по крайней мере хоть не страдала от боли…

— Разве можно давать это часто? — донеслось до меня откуда-то издалека.

Я с трудом приоткрыла глаза. В изголовье кровати сидела мать, а возле нее стояла Лея с прозрачным пузырьком в руках. Она капала жидкость из пузырька на серебряную ложечку, собираясь дать ее мне.

— Но что же делать, госпожа? — спросила девушка. — Если боли у бедняжки настолько невыносимы… Разве можно это терпеть?

— Может, стоит и потерпеть, — задумчиво ответила мать. — А то она спит уже четвертый день, это ненормально. Ей хотя бы поесть надо.

— Ваша правда, — вздохнула Лея, выливая зелье с ложки обратно в пузырек. — Поесть надо, да и встать не мешало бы уже.

С этими словами девушка исчезла из моего поля зрения. Я же подняла мутный взгляд на мать.

— Она проснулась, Лея! — радостно воскликнула мама. — Глаза открыла. Хорошо, что не дали это снотворное.

Тут адская боль пронзила мою голову с такой силой, что я невольно застонала. Мать испуганно склонилась надо мной.

— Потерпи, Ариночка, дорогая, — принялась она увещевать меня. — Все пройдет, ты только потерпи немного, спать тебе нельзя больше.

Я, схватившись за голову, уселась. Мать быстрым движением положила мне под спину кучу подушек.

— Вот так, — приговаривала она. — Сейчас поешь, и все наладится.

Лея, не дожидаясь указаний, метнулась из спальни. Вскоре она вернулась и принесла большой поднос, уставленный разной снедью. Здесь была и дымящаяся рисовая каша, и ароматные блинчики, политые земляничным джемом, и фрукты со сливками в золоченой вазочке, и кофе…

На удивление после завтрака я и впрямь почувствовала себя лучше. Причем настолько, что решилась принять посетителя. По уверениям Леи мистер Карсон уже несколько дней как дежурит в гостиной внизу.

Поверенный Октавия вбежал в спальню. Выглядел он озабоченно и был весьма хмурым.

— Вы уже в курсе новости, не так ли? — не здороваясь, он перешел сразу к делу.

— Какой именно новости? — я была уверена, что за время моего пребывания в болезненном забытьи Арида успела натворить немало.

— Что графиня Сангиан подала на вас в суд, — быстро ответил Карсон, глядя на меня поверх очков. — Не скрою, все эти перемещения, обмены телами для меня чересчур удивительны, но поскольку король выпустил указ, согласно которому графиня Сангиан теперь именно та персона, не мне с ним спорить.

Я вздохнула. Начинается.

— Мне срочно надо к королю, — проговорив это, я попыталась спустить ноги с кровати. Но лишь болезненно зажмурилась.

Это было поистине пыткой.

— Что с вами? — Карсон был в ужасе, видя мое печальное состояние.

— Арида Белль Эро Фонт украла мое здоровье и жизнь, — ответила я. — А теперь еще и мужа с титулом и замком. Наследство Октавия — все, что у меня осталось, и я планирую после смерти передать его своей матери, а не отдавать негодяйке. Что мы можем сделать?

Карсон, чуть успокоившись, принялся перечислять варианты. По всему выходило, что я вряд ли выиграю.

— Но попытаться можно, — произнес он все же. — Конечно, вам бы лучше поговорить с Его Величеством, объяснить ситуацию. Если хотите, я могу прислать завтра специальную карету, с носилками, для тяжело больных?

Нет, спасибо. — вежливо отказалась я, поскольку появляться во дворце на носилках в мои планы не входило.

Карсон вопросительно посмотрел на меня, недовольный моим упрямством.

— Я войду во дворец своими ногами, — пояснила я. — И для этого согласна потерпеть любую боль. Но никто не увидит меня в беспомощном состоянии. Уж точно не она…

О ком шла речь, догадались все присутствующие. Меня же разговор с Карсоном вымотал настолько, что принять снотворное средство все-таки пришлось. И весь остальной день я тупо проспала, намереваясь завтра поехать во дворец.

На следующее утро я проснулась, чувствуя себя к счастью вполне сносно. Настолько, что даже умудрилась сама спуститься с кровати. Нарядившись в самое скромное из имеющихся платьев, я отправилась во дворец. Меня сопровождали Лея и мать.

К моему удивлению, каретой правил Ганс. Лея, чуть смутившись, объяснила, что Ганс предпочел перейти служить мне, уволившись из замка.

— После того как там воцарилась Она, — шепотом пояснила девушка, не называя имени бывшей хозяйки. — Оттуда, по слухам, бегут почти все слуги.

— Так и надо ей, — мстительно заявила я. Новость грела мое сердце. — А нанять других слуг у графа нет денег. Так что пусть прислуживают теперь друг другу!

— Файна тоже здесь, — сообщила Лея.

То–то вчерашние блинчики показались мне уж больно знакомыми. Старая кухарка готовила настолько вкусно, что рука сама тянулась за очередной плюшкой.

— А Ана?

— Она там осталась, Фред тоже, — вздохнула Лея. — У Аны ведь родители старенькие в деревне рядом, она не решилась переехать сюда.

Мне от души стало жаль бедную Ану, которую теперь Арида в замке шпыняет, небось, в хвост и гриву.

Его Величество принял меня довольно быстро. Однако смотрел строго. Кроме того, король велел со мной зайти и матери.

— Чтобы посмотреть на гостью из иного мира, — шепотом объяснил мне дворецкий эту просьбу.

— Итак, вы утверждаете, что Арида Белль Эро Фонт заняла ваше место и хочет отсудить ваше наследство, так? — король посмотрел мне в глаза.

— Так, Ваше Величество. Кроме того, она замкнула портал неправильно, так что по всей видимости неизбежны проблемы. Ведь она перешла в этот мир, избежав замены наших тел, поэтому естественный ход вещей нарушен…

— Кто это сказал? — перебил меня король. — Трисмегист небось?

Я кивнула, хотя тон монарха мне не понравился.

— Так вот что я скажу тебе, дорогая Ар… Как вас зовут на самом деле?

— Арина, Ваше Величество.

— Так вот, Арина, — тон монарха стал суровым. — Я понимаю, что не твоя вина, что ты попала в наш мир и теперь не можешь уйти обратно. А теперь здесь еще и твоя мать. — Он бросил заинтересованный взгляд в сторону замершей возле меня матери. — Поэтому готов оставить вам наследство покойного Октавия в знак искупления. Но дело, которое должен был выполнить по договору Трисмегист, сделано, хоть и не им самим. Портал так или иначе закрыт, чего я и добивался. А поскольку это сделала Арида Белль Эро Фонт, безусловно, я счел необходимым наградить ее рвение. И наградил… Тем, что она попросила, как и обещал. Я даровал Ариде ее титул, поскольку как ни крути, но графиней Сангиан должна была быть и так она. Да и венчая вас в церкви, святой отец подразумевал именно ее.

Крыть было нечем. Я занимала ее законное место.

Я поклонилась, слегка пошатнувшись. От внимательного взгляда короля не укрылось это.

— Что с вами? — осведомился он.

— Арида Белль Эро Фонт забрала не только мой титул и супруга, но и мое здоровье, — пояснила я, глядя на его побледневшее лицо. — А жизнь моя, как вы знаете, висит на волоске.

— Знаю, — буркнул король. — И мне очень жаль, поверьте. Если бы я мог, я бы поменял вас с ней обратно местами, но это невозможно. С магией покончено, и практиковать подобные ритуалы в Пандионе запрещено, это слишком опасно.

Я подумала, что Трисмегист сбежал как раз вовремя. Теперь, когда король объявил войну магии, ему пришлось бы совсем несладко.

Я поклонилась монарху, и он легким движением руки отпустил нас.

Почти без сил я добралась до дома. На крыльцо встречать нас выбежала одна из служанок. В руке она держала бархатную коробочку вишневого оттенка.

— Для госпожи, — пояснила девушка, бросая на меня веселый взгляд.

— От кого это? — удивившись, я взяла с подноса сложенный вдвое листок бумаги:

«Дорогой Арине от Сангена», было написано на листке размашистым почерком.

Мать смотрела на меня, не скрывая довольной улыбки. Я же рассердилась и уже хотела, не открывая коробочку, отослать ее обратно, но любопытство взяло верх.

Внутри на янтарной бархатной подложке лежало гранатовое ожерелье изысканного винного оттенка. Гранаты были оправлены в золото, а в некоторых местах украшены крошечными бриллиантами.

Украшение показалось мне знакомым и порывшись в памяти, я вспомнила одну из картин в замке, на которой была изображена покойная графиня Сангиан, мать графа: на ее шее я и видела это ожерелье. Это фамильная драгоценность… Но зачем он прислал ее мне? Не логично ли было сейчас отдать все украшения матери новой супруге, раз уж согласился признать ее?

Я закрыла коробочку и отдала девушке обратно.

— Отошлите в замок Сангиан, — проговорила я под неодобрительные вздохи матери и Леи. — И передайте, чтобы впредь граф Сангиан не смел присылать мне подарки. В противном случае я пожалуюсь королю.

Зная, что монарх ревностно относится к молодым аристократическим парам, я не сомневалась, что в случае моей жалобы он быстро наведет порядок у новоиспеченных молодоженов в замке.