Нулевой потенциал

Глава 20. Тип в обмотках.

Гниль наступала. Пока ещё не заняв территории, но уже пустив свои мёртвые ростки.

Я видел её следы на кладке кирпичной стены, обращённой к Грани. Видел серые вкрапления в почве и пожухлую, унылую траву. Видел следы атаки тварей: прошли недалеко, но дел натворить успели.

Почему завод не содержал никакой оборонительной линии, стало для меня загадкой. Между зданием и Гранью пролегла полоса отчуждения метров в пятьсот — вот и вся защита. Не верилось мне, что Охотниковы, обладающие знаниями ЛяльСтепанны, так легкомысленно обошлись с основным источником официального дохода. Я осмотрел завод изнутри, бегло, не заходя вглубь. Меня интересовал периметр. Может, защита установлена в самом здании?.. Но и здесь ничего интересного не нашлось.

Выйдя на воздух, я приблизился к Аннушке, делавшей вид, что она ко мне никакого отношения не имеет. Тяжёлая женская артиллерия разворачивалась для меня одного: кроме нас двоих да Гришки, с интересом изучавшего Грань, в зоне видимости не было ни души. Заряд Аннушка истратила втуне: я оставил без внимания бабьи обиды.

— АнМихална, как остро чуют ваши магию смерти? На какой дальности?

— Если не станешь устраивать кровавую бойню, два километра хватит.

— А Григорий?

Услышав своё имя, мой охранник-соглядатай поспешно подошёл к нам.

— Гриш, иди, посты проверь, — бросила ему Аннушка.

— АнМихална, зачем отсылаете-то? — насупился тот и зыркнул на меня из-под бровей. — Я ж не дурак. Два и два сложил, когда узнал, что Матвей Павлович меня у крепости отбил. Понимаю, что у Его Сиятельства секрет имеется.

— Ты под трибунал за эти секреты пойдёшь, — пригрозила Аннушка.

— А вы мне защиту организуйте. Ментальную.

— Подобрались тут на мою голову. Я тебе камеру организую. Мента…

— Ань, пусть остаётся, — оборвал я ворчание. — Мне лишние руки могут потребоваться.

— Внутрь пойдёшь? — сразу напряглась АнМихална.

— Да. Что-то неправильное здесь произошло. Что-то не вяжется. Хочу посмотреть. Глубоко нырять не буду, гляну одним глазом и всё. А Гриша снаружи меня подстрахует, если что.

— Нас.

— Ань…

Во главе внушительного отряда аж из трёх человек, я подошёл к Грани. Она здесь была нестабильной, струны вибрировали вразнобой, перепад на перепаде. Даже если учесть, что три недели назад был прорыв, картина нетипичная. По рассказам Аннушки, Грань затянулась сама. Значит, струны должны были прийти в относительное равновесие. Но они дрожали и гудели, как рой пчёл над растревоженным ульем.

Я нашёл точку с небольшим перепадом, осторожно начал вливать силу, расшатывая. На двадцатой секунде Грань заколебалась и несколько струн лопнули, открыв пробой. Гришка сдавленно вскрикнул сзади.

— Пошли. Магию при себе держи, помнишь?

Аннушка кивнула, разом растеряв свою важность и обидчивость, и шагнула следом за мной. А за ней рванулся Гришка, едва не столкнув Аннушку. Боялся, видать, что пробой схлопнется.

— Ты куда, ведьмин сын?! — зашипела АнМихална. — Тебе сторожить снаружи велено!

— Когда ещё Гниль своими глазами повидаю, — восторженно пробормотал Гришка и рванул вперёд.

Я остановил его, от души врезав в скулу. Григорий попытался защититься, но запоздал. На ногах, тем не менее, удержался. Я встряхнул его за плечи и, поймав взгляд, процедил:

— А ну, сюда слушай! Это тебе не девкам под юбку нырять! Здесь смерть на каждом шагу, нелёгкая и неприятная. Сам ляжешь и нас угробишь. АнМихална больше не командует. В Гнили распоряжаюсь я. Сказал «лежать», ты падаешь мордой в землю и лежишь. Сказал бежать — дуешь, куда велено, чтоб пятки сверкали. Уяснил?!

— Так точно, Матвей Палыч.

— Сзади встал. И без моего ведома чтоб даже ветры не пускал.

АнМихална ухмыльнулась одобрительно, вмиг став той, прежней Аннушкой, которую я по Гнили помнил. Похоже, я нашёл отличное место для самых горячих наших свиданий…

Почва под ногами была ещё живой. Даже трава не выцвела окончательно, зеленела местами. Значит, расползлась Гниль недавно. Вот три недели назад и расползлась. Осталось понять, как и почему.

Почти в километре от Грани высился забор. Внушительный такой, на широких каменных столбах, укреплённый листами железа. Тем неприятнее смотрелся рваный пролом на три пролёта. А перед ним сгрудилась стая гролков. Они толкали друг друга, стремясь пролезть в центр свалки, сердито подвывая. А в середине особи повизгивали уже удовлетворённо.

— Что там? Труп? Гролки тело рвут?

Напряжение в голосе Аннушки проняло Гришку, и он, наконец, заметил гролков. Восторга от прогулки в Гниль у него поубавилось.

— Три недели прошло, Ань. Тело уже так обглодали бы, что и костей не осталось. Надо посмотреть.

— Ты рехнулся? А как мы с ними…

— Вы — никак. Под куполом посидите. Но имейте в виду, мне на расстоянии его держать ещё сложно. В случае атаки может лопнуть с первого же удара.

И не тратя времени на препирательства, я, крадучись, двинулся вперёд, выставив над спутниками купол.

Гролки были настолько заняты, что на моё приближение и внимания не обратили. Одна особь оглянулась, но тут же с удвоенным напором ломанулась обратно, к центру стаи. Преодолев половину пути, я лёг и пополз, стараясь не дёргаться. Гролки туповаты. Если не голодны, и не спровоцировать, можно и мимо проскочить.

Триста метров. Я стал забирать правее, даже дышать забывая. Гнилевы твари занимались своим делом, но я понимал, что надеяться на их увлечённость опрометчиво. В целом, я мог бы справиться: резерв более чем позволял. Если бы не два «но».

Во-первых, их было много. По грубой прикидке, десятка три. Если не четыре. Числом задавят.

Во-вторых, их что-то привлекло. И я не был уверен, что только их. За провалом забора вполне могли обнаружиться парочка жимедей или паук.

Двести метров. Я взял ещё правее, обползая стаю по широкой дуге. Дополз до забора, медленно, как старый хрыч, отсидевший ноги на завалинке, распрямился. И, краем глаза отслеживая нетерпеливое копошение, всмотрелся в ограду.

Была защита, как не быть-то. Не ошибся я в Охотниковых. Топорная, грубая. Любой новичок Артели после годового обучения лучше бы сделал. Но силы мощно влили. Нить магии смерти тянулась вдоль забора, обрываясь лишь в месте проломов. Подробно я рассмотреть не мог из-за своры гролков, но чуял, что нить грубо разорвали, надавив силой. Не магической, обычной, тваревой. Вон и трупы валяются. Гролковые, человеческие уже сожрали бы. Лезли напролом, своих затаптывая. Что же их так привлекло?..

Медленно, прижимаясь к забору, я прошёл ещё правее, удалившись от стаи. И вскоре натолкнулся на выжженный круг, с мою стопу диаметром. И веяло от него…

Я осознал ситуацию ровно в ту секунду, когда подклад в центре гролковой стаи тоже разрядился. Твари обиженно затявкали, рассыпались и резко, как по команде, развернулись в мою сторону. Да чтоб им паршивая ведьма хвосты вертела…

— Матюха! — взвизгнула Аннушка, и я выругался уже куда сочнее.

Часть стаи повела косматыми головами и со всех ног рванула к Грани! Да, немного, десятка полтора, но купол я на таком расстоянии не удержу. АнМихална, ведьмины портки ей наизнанку, изготовилась биться. Благо, на этот раз не спицами. Благоразумно прихватила с собой огнестрельное оружие. А вот Гришка, выступив вперёд, разогревал пальцы, готовясь плести. Я запнулся о мысль, что до сих пор, даже без кольца, не чувствую его магии, но додумать не успел.

Гролки уже были в паре десятков шагов. Я накинул на себя кокон, понимая, что два купола не удержу, и, щедро зачерпнув из резерва, пустил «выжженную тропу». Расширить получилось метра на три, не больше. Но передок стаи я проредил основательно.

Гролкам гибель товарищей не нанесла даже моральной травмы. Так и пёрли вперёд. Я вскочил на ноги, сформировал кулак и ударил по левому краю, где сбились особи матёрые и крупные. Разбросал часть. Правые замедлились, стали обходить, окружая.

— Матвей Павлович!

Да что тебе неймётся-то, Гришка… Не оглянувшись, я сплёл сеть и бросил на прореженную часть.

— Матвей Палыч! Направляющую дайте!

Я всё-таки оглянулся и заметил, как искрятся пальцы Гришки. Стихийник. Разряд хочет пустить. Но при таком-то свечении, это какая же силища должна быть…

Не мешкая, я пустил «змейку», разметив зигзагом линию от себя до гролков, окруживших купол. Гришка бесстрашно шагнул за пределы защиты, буквально впечатал заряд в добравшуюся до него «змейку» и шустро юркнул обратно. В последний момент отдёрнув ладонь от клацнувшей челюсти гролка.

Я отпрыгнул назад, группируясь. Разряд прошёл по линии, рассыпая искры. Грохнуло, когда две магии сплелись в противоборстве. Меня снова приложило мордой об землю, но на этот раз я успел прикрыться. Вскочил, не мешкая. От моих двадцати гролков остался пяток, но те, обезумев, неслись на купол, прикрывающий Гришку и Аню. Я, встряхнув головой, чтобы прийти в себя, рванул за ними. Резерв был полон наполовину. А мне ещё Гниль штопать. И не покувыркаешься ведь — Григорий советами замучает. А, ладно. Сдюжим!

Собравшись, я потянул магию тонким плотным потоком, сформировав кнут. И ударил с оттяжкой, зацепив троих тварей. Одного выжег, второй закрутился волчком, подвывая от боли, третий перекувырнулся и продолжил безумный бег. И тут мне в голову пришла мысль, что бежать они могли не к кому, а от кого…

Я оглянулся на пролом и разглядел смутный силуэт с белеющими окулярами.

— Гришка! — я на бегу вздёрнул раненного гролка за загривок, полоснул по горлу кинжалом, всё так же обитавшем за голенищем сапога. — Пролом!

АнМихайлна тоже что-то кричала, но Григорий уже и сам разглядел… Бросив на произвол судьбы двух гролков, огибавших купол в попытке прорваться через пробой, Гриша вскинул руки и закусил губу. Земля в проломе задрожала, заходили ходуном опоры, закачались пролёты.

— Гришка, блох тебе в портки! Обрушишь…

Но земля восстала, собираясь в плотный завал, закрывая образовавшуюся в проломе дыру. Я ещё дважды ударил кнутом, добив своих гролков, нырнул под купол и, схватив Аннушку, дёрнул в сторону пробоя.— Вылазь наружу!

— А вы?!

— Быстрее, Аня!! Гриша, сколько удержишь?

Волосы у соглядатая взмокли, по щекам бежал пот.

— Минуты три точно, Матвей Палыч.

— Держи, родной.

Я метался, как осами изжаленный, расставляя маячки, запуская по ним потоки, выравнивающие вибрацию струн. Тут вокруг всего завода надо бы. Да хоть часть бы успеть…

— Матвей Палыч! Долго ещё?

Я оглянулся, среагировав на надрыв в голосе. Груда земли, засыпавшая проход, содрогалась. Гришка подтянул туда искорёженные куски железа, вылетевшие во время прорыва тварей. Судя по всему, закрутил вихрем. Но, если бы не поддержка магии, урод в обмотках и железном доспехе уже прорвался бы.

— Держи, я почти.

Пробежал, проверил, нашёл ещё два тонких места в Грани, подлатал. Руки тряслись.

— Матве…

Гришка вырубился, исчерпав свой ресурс до донышка. Я метнулся к нему, подхватил под плечи и вздрогнул, когда завал рассыпался от мощного удара. В пелене земляной пыли обрисовался знакомый силуэт.

Я выволок Гришку через пробой, свалил на землю и кинулся к Грани.

— Аня, давай, как в прошлый раз!

Узкий кокон, протиснувшаяся из-под локтя женская ладошка, уверенный поток магии жизни. Струны загудели, вбирая живительный поток, и пробой схлопнулся.

— Ушла, быстро!

Аннушка послушно отступила и сама потащила Гришку подальше.

Резерв плескался на донышке. Держись, Матюха, иначе сейчас у АнМихалны тут два немощных будет.

Один опорник. Два. Три. Четыре. Я расставлял их через пять метров, стараясь не частить. Наскоро сшивал потоками магии, запечатывая Грань. А сердце колотилось, как бешеное, в голову лезли образы страшного силуэта со светящимися глазами, долбящего Грань изнутри.

Восемь… Двенадцать…

Под носом стало мокро и тепло. Я из последних сил заштопал участок, закрепив место пробоя, и тоже повалился на землю. Правда, в сознании.

— Матюх? Ты как?

— Жить буду.

Аня склонилась надо мной, и вдруг пылко прижала меня к груди, впившись в губы горьким поцелуем. В нём чувствовался и страх за меня, и облегчение, и злость. Я ответил слабо, едва в состоянии шевелиться. Но магия всколыхнулась, прибавив самую малость. Прежние мои бабы так не умели. Всё же, маг жизни в койке — наиполезнейший ресурс. Женюсь, чтоб меня ведьма плешивая лобызала…

— Я думала, не успеем…

— Ты умница. Всё правильно сделала. Гриша как?

— Пока без сознания, но вот-вот очнётся.

— Он стихийник? Почему я магии от него не чувствовал, даже без кольца?

Аня села рядом, прямо на землю, не побоявшись запачкаться. Погладила меня по волосам, грустно улыбаясь.

— Вот за что ты мне такой встретился, а? Матюх? Зачем тебе во всё это лезть?

— Потому что кроме меня некому, — отрезал я. — По поводу «за что встретился», у меня такой же вопрос к тебе. Но сейчас не до нежностей, Аннушка Михална. Я понимаю, ты нанервничалась. Но карты сразу надо раскрывать.

— Стихийник он. Из простых. Очень сильный. И совершенно неуправляемый. Пытались учить, но Гришка оказался ходячим несчастьем. То недолёт, то перелёт. Не может силу контролировать. Пока разрушения приносил, терпели. А когда первая жертва случилась… В общем, запечатали его. Закрыли магию. В обычной жизни он ей пользоваться не может. Но когда разозлится сильно или испугается…

— Что ж во время драки с Маржиновскими людьми не сработало?

— Вырубили раньше, думаю.

Аннушка вдруг легла на землю и уставилась в небо, устроив затылок на сцепленных руках. Так мы и лежали бок о бок несколько секунд. Хорошо. Как в родном саду под яблоней.

— А в тайный сыск ты его зачем взяла? Твой же человек, не Рудакова?

— Мой, — согласилась Аннушка. — Но Рудаков его крепко за что-то держит. Не раз ловила Гришку на том, что он на сторону брешет. Ну, докладывается Фёдору Ивановичу. У Гришки, может, с магией беда, но голова как надо работает. И чутьё потрясающее. Сам же он в доме Маржинова осмотреться решил, так ведь? Не посылал ты его.

— Сам, — простонал Григорий откуда-то сбоку. — Верно всё, АнМихална. Матвей Павлович пожалел меня, видать. Прикрыл. Мы не договаривались. Как мы? Сдюжили?

— Да, вроде. Если та сволочь не прорвётся, — ответил я. — Но мне надо заштопать Грань вокруг завода. Иначе ещё где твари прорвутся. Пожрать бы…

— Да знаю я, что тебе надо… — хмыкнула АнМихална. — Гриш, ты как отлежишься, сбегай до оцепления. Скажи, что была попытка прорыва, но Гниль сама закрылась. И что нам бы поесть соорудить.

Григорий ушёл минут через десять, а мы с АнМихалной нашли замечательную подсобку. То ли Гришка догадался, то ли еду сооружали долго, но не было его полчаса. Нам как раз хватило. Ну, так. По-походному. Ради дела.

Перекусывали прямо на улице. Горячий чай и бутерброды с холодным мясом показались мне роскошным пиром.

— Ты понял, что было неправильного? — поинтересовалась Аннушка, совершенно не изящно умяв свой бутерброд. Голод-то даже благородным не тётка.

— Да. Подклад там был.

— Что это?

Я почесал подбородок, подбирая слова.

— Знахарки раньше не только лечили, но и проклясть могли, — вклинился Григорий. — Чёрными таких звали. Так вот, чтобы болезнь навести, они магию привязывали к какому-нибудь предмету. И подкладывали жертве во двор или в дом. Корове под ясли с кормом, например. Или под печь.

— Правильно излагаешь, — кивнул я. — Такие магию смерти пользовали. Раньше не было деления на жизнь и смерть. Мужчины владели разрушительной силой. Женщины, ведуньи или знахарки, объединённой. У баб роль особая — они душу в мир приводят. Ну и отпускают. Тоже на грани своеобразной службу несут. Сейчас и не знаю, есть ли такие.

— В деревнях кое-где остались, — кивнул Гришка. — Но о себе не трубят. Врачуют по-тихому. Души отпускают, если помочь нельзя.

— Так вот подклад делался на магии смерти. Она же живое вытягивает. А здесь какой-то умелец в накопитель, скорее всего, минерал, магию жизни загнал. И разложил у слабых мест. Грань-то не заштопанная. Магия жизни рядом как кусок мяса под носом у гролка. Дразнит. Грань и вышла из равновесия. А твари, видать, чуяли источник. Ну и рванули. И Гниль поползла. Один минерал покрепче оказался. Остальные Гниль выпила, а этот не смогла. Вот гролки и пировали.

— То есть, — Аннушка аж хлеб с мясом отложила, — тот, кто это сделал, понимал, что твари на его артефакт попрут?..

— Хуже, Аня. Намного хуже. Тот, кто это сделал, понимал, где артефакты надо расположить. А это значит, что он знает, как устроена Грань.

АнМихална панически взглянула на меня, и я кивнул, подтверждая догадку.

У моих врагов имелся маг смерти. А на территориях моих отсутствовала какая-либо серьёзная защита. И теперь я был твёрдо намерен её организовать.

И начать стоило с охраны.