Нулевой потенциал

Глава 28. Бой в Гнили.

Тусклое небо Гнили до самого горизонта расцвечивали яркие сполохи.

Я влил в руль немного магии, и мобиль рванулся, слегка задирая нос. Рассмотреть подробно, что происходило впереди, мы не могли. Но наши били, а ответные вспышки происходили из одной точки. Пусть стремительно перемещавшейся, но одной. Значит, врагов немного.

В груди захолодало, едва я подъехал ближе и различил блеск подсвеченных окуляров и странно громоздкий силуэт. Тот урод! Только двигался он не в пример шустрее, чем у одинокой избушки на окраине леса. Казалось, громоздкие сапоги ничуть не мешают, напротив, способствуют широким прыжкам и быстрому бегу. С объёмистых рукавиц срывались потоки магии, которую я идентифицировал безошибочно. Своя. Родная. Смерть.

Мобиль Антипа едва крутился на одном месте.

— Колёса подбил, ведьмин пасынок! — взвыл Прохор. — И бок, глядите, бок у них как оплавлен! Да что за зверь такой?!

— Не зверь. Человек, — уверенность моя была совершенно интуитивной. И опиралась на вывод Аннушки после побега из избушки. — Скажи, мы можем по нему ударить через излучатель? Какой рычаг?

— Вы правите, я бой веду, — переключился на деловой тон Прохор и склонился к своей части приборной панели.

Откинув крышку, прятавшую ещё один набор рычажков, он на секунду приложил ладонь к округлой дымчатой сфере. По мобилю растёкся аромат грозы. Видимо, Прохор запустил управление.

— Обходите наших. Надо их отсечь.

Я уже и так закладывал дугу, вставая между мобилем Антипа и обмоточным уродом. В стороне зацепил взглядом силуэт Дуняши, спешно расставлявшей маячки. Отпугивающая цепь? Расчёт верный у девки был, да только такие меры против тварей эффективны. С человеком ничего не сделают.

Хотя, насколько он человек? И сколько уже прожил в Гнили, по каплям отдавая ей рассудок и здоровье?

— Нос на цель.

Я потянул руль, и тяжёлый мобиль лихо развернулся на месте. Прохор отщёлкнул рычаг, из излучателя ударил прицельный луч. Обмоточный упал, пропуская магию над собой, и перекатился.

— Из прицела не выпускайте.

— Есть, — я вновь развернулся.

Прохор отщёлкнул рычаг, но Обмоточный выкинул длинную, плотную и жёсткую нить магии. Кнут. Механик дёрнул по панели правой ладонью, впечатал левую в сферу, и над мобилем развернулся щит. Не такой, как у меня. Жиденький. Туманный.

— Ведь… — я даже испугаться не успел.

Магия всосалась в щит и пошла в мобиль. Мою левую руку дёрнуло, и я крепче сжал пальцы, сохраняя контакт. Нас тряхнуло. Обмоточный отскочил в сторону, обходя сбоку, и пошёл на сближение.

— Сеть под ноги мобиль может?

— Может кое-что получше, — уловил Прохор мою мысль, — левым бортом к нему.

Я выполнил указание, и из-под мобиля шустро выполз густой зелёный туман. Он стремительно растекался по почве, обращая её в ненадёжную болотную зыбь. Обмоточный, не добежав до нас каких-то пятьдесят метров, оскользнулся и покатился влево.

— Ещё разверните!

Я дёрнул руль.

— Мало! По циферблату давайте! На десять!

У меня пара секунд ушла на то, чтобы сообразить, что Прохор имеет в виду. Часы… да откуда ж у меня часам было в Гнили взяться… Механизм-то нежный. Но, чай, не совсем неуч.

Я заложил поворот.

Ухнуло. Тряхнуло. Земля, мгновение назад перевоплотившаяся в топь, замерзала. Обмоточный дёрнулся, но не успел: сапоги, бедро и плечо вмёрзли в ледяную корку.

— Сеть давай!

Прохор перещёлкнул верхние рычаги, меняя накопители, пустил сеть, но не успел. Магия, подтапливая лёд, достигла Обмоточного, аккурат когда он взмыл в воздух, оттолкнувшись мощным прыжком.

— Вот тварь… Ещё сеть!

— На час!

Прохор рассчитал верно, пустив сеть туда, куда приземлится противник. Но не учёл его скорости. Обмоточный оттолкнулся и снова взвился в воздух, прыгнув левее.

В нас ударила ещё одна плеть. Прохор, не успев сменить накопитель, выставил щит смерти. Удар отразился. Отдача качнула тяжёлую махину, впечатав нас в кресла.

Краем глаза я заметил огненные отблески и быстро оглянулся. Мобиль Антипа занимался пламенем.

Отражённый удар достиг Обмоточного, и тот замер на пару секунд, тряся головой. Доспех слегка промялся на груди.

— Прохор, какую мощь выдает мобиль на заклятиях?

— По управляющему. Моей магии до шестёрки, остальные меньше.

— Можешь по нему магией жизни ударить? Я волью силы, разверну мобиль, он подкатит тебя к Антипу, пока не заглохнет. Помоги. А я здесь… сам.

— Матвей Па…

Но я уже крепче стиснул контактный слой левой рукой, вливая магию. Прохор перещёлкнул рычаги. В руках у Обмоточного заклубился шар. Он шире расставил ноги, наклонился вперёд… Тропу праха пустить хочет!

— Давай! — не своим голосом заорал я.

Магический луч стрелой пустился прямо в цель и попал, разбивая формировавшееся заклятие. Я это наблюдал, уже кувыркаясь по земле. Огромный мобиль сзади развернулся на одном месте и прыгнул, преодолевая махом сотню метров. И заглох.

Я выпрямился, нехорошо улыбаясь Обмоточному.

Мобиль не родной Прохору магии мало мог выдать. А у меня десяточка, если верить арке. Пусть и с ополовиненным резервом.

Обмоточный зыркнул окулярами, а потом сделал шаг. Другой. Третий. И побежал ко мне, сближаясь.

Но мне-то руками поток формировать не надо. Я рухнул на колено, хлопнул по земле ладонью, пуская «тропу праха». Вскочил и, не дожидаясь, пока мой противник шарахнется от смертоносного заклятия, выбросил сети. С обеих рук. В одну из них он и вляпался.

Я развеял пустую, стянул силок, как следует, сжал освободившийся кулак и хлестнул длинным «кнутом», уплотнив нить магии до ярко-серебристого сияния. Обмоточный дёрнулся. Рывок чуть не выбил мне плечо из сустава. Пришлось опустить. Кнут прошёл мимо. Я присел, чуя, как истончается резерв, пустил широкую хлипкую сеть по низу. Не свяжет, но с ног собьёт. А сверху придавил обратным куполом. Ответное заклятие всосалось в него и истаяло. Обмоточный, подбитый под ноги, рухнул навзничь, перекатился, вскочил и побежал. На этот раз, от меня.

Я, мельком оглянувшись, рванул следом. У мобиля Антипа шла суета, а пламени не виделось. Я там бесполезен.

Обмоточный нёсся, будто сапоги-скороходы надел. Расстояние между нами неуклонно увеличивалось. Дыхание стало сбоить в груди. Я прощупал свой резерв. Едва ли четверть. Мда. Преследование было рискованным, но упускать добычу не хотелось. На ходу достав из кармана мелкий металлический предмет, я зачаровал его и швырнул вперёд. Уже после осознав неправильную пустоту между пальцами там, где должен быть центр монетки.

Тварево кольцо!!! Следячка!

Но идти на попятную поздно. АнМихалну внезапное пробуждение уже настигло. И я швырнул заклятие комом, по маячку кольца. Рвануло. Осклизлая земля взметнулась вверх и брызгами осела в радиусе двух метров. Обмоточный успел затормозить. Заклятие по нему не ударило, но волной отбросило на спину.

Я, чуя, как лёгкие разрывает острая боль, а в бок словно игла впивается, прибавил ходу и нагнал поднимающегося врага. Врезавшись телом, я, кажется, отшиб плечо и бедро. Но Обмоточного свалил. Между руками натянулась нить. Я собирался использовать её как удавку, но Обмоточный легко оттолкнулся и подмял меня, размахнувшись огромной перчаткой.

И тут его смело воздушной волной. Волосы на голове зашевелились, кожу закололо. Пропустив поток над собой, я приподнялся и увидел в десяти шагах Гришку. Всклоченного, с бегущей по губам кровью и раскалившимися добела ладонями.

— Стой! Стой, дурень! Перегоришь!

Обмоточный, рухнувший в нескольких метрах от меня, встал на четвереньки, тряхнул головой и снова дал дёру. Он прихрамывал на левую ногу, но даже так скорость его превышала мою. Я поднялся на колени, опираясь руками о землю. Несколько раз глубоко вдохнул и выпрямился. Догнать? Или остановить Гришку?

И тут Обмоточный исчез. Я оторопело уставился на чистый горизонт. А потом понял и побежал.

Но силы закончились.

Едва дотрусив до места исчезновения, я обнаружил именно то, что искал. Нутро. Сброшенная вниз искра осветила неглубокий провал.

Разумеется, лезть туда было нельзя.

Разумеется, я полез.

Гниль не прощает необдуманных решений. Не простила она меня и на этот раз. Я успел пробежать метров пятнадцать, когда стены Нутра содрогнулись, сбив меня с ног. По недавно сухой поверхности потекла густая, ядовитая слизь. Я ударил магией, но те крохи, что остались в резерве, не причинили Нутру особого вреда. Оно снова сжалось. Я смог удержаться на коленях, чуя, как ноги печёт от соприкосновения с ядом. Тут и похоронят Матвея Степаныча, одного из лучших разведчиков Артели, и величайшего её дурня.

По стенам пробежал сухой треск разряда, и Нутро снова содрогнулось, на этот раз, разжимаясь.

— Матвей Палыч! — окликнул меня Гришка. — Вы живы?

— Кто ж тебя учил разрядами-то в живых людей кидаться? — проворчал я, поднимаясь на ноги. Стараясь не касаться стен, побрёл обратно. Гришка, оценив моё состояние, подставил сцепленные руки.

— Давайте наверх.

— Я тебя сейчас не вытащу, Гриш. Сил нет.

— Я сам. Не спорьте.

Да я и не мог спорить. Либо последний рывок и наверх, либо рухнуть прямо здесь и стать закуской для Нутра.

До мобиля Антипа мы брели, казалось, вечность. Брели в обнимку, как забулдыги из дальнего кабака. Меня шатало из стороны в сторону. Ноги пекло, но сил не осталось даже штаны стащить. Мысль о том, что Гришка приведёт меня к моей команде словно пьяного, да ещё и в одном исподнем, заставила сдавленно хрюкнуть.

Григорий истолковал звук по-своему.

— Держитесь, Матвей Палыч. Немного осталось. Я вас не дотащу, прошу простить покорно.

Я не ответил. Сил не было.

Пламя уже уняли и, судя по запаху грозы, не без помощи природников. Антип сидел в кресле, безжизненно откинувшись на подголовник и глядя перед собой запавшими глазами. Дуняшя, придерживая голову брата, медленно вливала ему в рот снадобье.

— Мы почти до Грани дошли, — сбивчиво рассказывал Гришка, сидя на пожухлой траве. — А тут он. Сзади. Да так быстро появился! Ударил по нам, задок аж занесло. Антип развернулся и давай ему отвечать. Ну, магией, через излучатель. Да только понятно скоро стало, что не отобьёмся так. Улучили момент, Антип в мобиле остался, прикрывать. Я наружу вышел. Я ж из мобиля ничем помочь не могу. Дуня с Мишкой тоже вышли, к Грани побежали, на помощь позвать. Дуняша Грань пробила, а там уже Прохор встретил, он в дозоре стоял, почуял, что неладно что-то. Ну и Дуня с Мишкой назад рванули. А мы уже на пределе. Почти подмял нас этот оглашенный. Михаил подключился, вдвоём нам удалось немного отбросить тварь. Дуня стала заградительную линию выстраивать, чтобы к Грани не подпустить. А мобиль в какой-то момент остановился, и я понял, что неладно с Антипом. И тут вы появились.

— Мобиль от перегрева загорелся, Ваше Сиятельство, — виновато пробормотал Антип. — Багажный отсек. Пожгло паутину. Простите меня, Матвей Палыч. Не доглядел.

— Не доглядел, это точно, — согласился я. — Да провались они в ведьмины портки, эти снопы! Уходить надо было! Людей спасать! У меня тут чуть два мага смерти не легло! И два природника. Вы куда ценнее любой добычи, Антип!

— Я побоялся, что он в имение за нами пройдёт. А там люди…

Антип отводил взгляд, опасаясь встретиться глазами.

— Ладно. Надо будет продумать, как действовать, если он снова объявится. И плетение охранное с сигналками я выставлю подальше. Только отдохну сначала.

— Откуда только взялся, собака, — пробормотал Михаил, вынырнувший из густой тьмы. Прошёлся я, поглядел, тихо.

— Из Нутра, — мрачно сообщил я. — Так же, как и ушёл.

— Из какого Нутра? — нахмурился Прохор, до того молча слушавший.

— Из обычного, — рассердился я. — Дыра такая в земле, знаешь? Вон там.

— Матвей Палыч, — осторожно произнёс Антип, осмелившись поднять на меня взгляд. — Нет там Нутра. Мы километров на пять окрест имения всё выжгли. Я с ребятами лично пять месяцев чуть не на брюхе ползал, но каждую тварь зачистил. И все ходы закрыл.

— А куда ж я, по-твоему, сиганул? — сердито зыркнул я на него. И куда медленнее закончил: — Да и Гришка вон видел… Сам меня вытаскивал…

Повисла тишина. Объяснять ничего никому не пришлось. И так ясно, что каждый из нас прав.

— Вон оно что, выходит, — задумчиво протянул Антип, — он умеет Нутро открывать, где хочет?

Меньший мобиль пришлось буксировать. Из остатков не истлевшей паутины на ходу сообразили верёвку, и всю дорогу хором молились, чтобы она не оборвалась. Руками такую махину не дотолкаешь. Но удача решила отсыпать нам ещё чутка на прощанье. Потому что в ближайшее время любоваться на наши рожи не собиралась.

В ангаре мы переместились в «самоварную» комнату, сгрудившись за столом. Мобилями занялись ожидавшие новой партии паутины работники. Я принёс из кладовой мешок со своими припасами, оставленный в ангаре ради сохранности, и выудил карту. Ту самую, которую стащил у Обмоточного. Развернул на столе и ткнул пальцем.

— Вот. Здесь избушка, где мы с АнМихалной видели Обмоточного. Ну, этого, с окулярами.

— С Анной Михайловной? — вытаращил глаза Антип. — Вы хотите сказать, что были в Гнили с графиней Потаповой?!

Я прикрыл глаза и опустился на табурет.

— Да, Антип. Был. Долгая история. Нас туда случайно закинуло. Приморск, куда я шёл по заданию, атаковали твари из прорыва. В бою мы ненароком прыгнули вместе с паучицей, оказались в Гнили. Пришлось выбираться. Сразу пробить Грань у меня не получилось, истощён был после долгого путешествия. И твари нападали. В общем, плутали мы, в Нутро угодили дважды. Снова на паучице прыгнули от тварей. И выкинуло нас неподалёку от этого места. Я думал припасов в избе найти. Думал, может, маг смерти какой обосновался. И карту эту там нашёл. А тут Обмоточный. Его избушка, судя по всему. Мы и побежали, будто нам гролки пятки грызли. По карте маршрут выверили, выскочили к Грани, а там уже пробили и недалеко от Приморска…

Вскинув голову, я по глазам своих товарищей понял, что говорю что-то не то.

— Из Приморска вы попали в Гниль, плутали, выскочили к избушке, а от неё снова вернулись в Приморск?

— Ну да. А что?

— Принеси карту, Дуняш, — попросил Антип и тяжело склонился над столом, приблизив лицо к моему. Аж виноватиться перестал.

— Матвей Палыч, а как в Гнили маг жизни уровня Её Сиятельства выжил, не расскажете?

Я посмотрел в недобро сощурившиеся глаза слуги и пожал плечами.

— Так я вывел. Хотя начальству АнМихална доложилась с точностью до наоборот.

— Вы? Восемнадцатилетний пацан, уж простите меня, до сей поры в Гнили толком не охотившийся, довели лакомый кус для тварей от Приморска к избушке и обратно?

— Ну да. А что такого-то?

Дуняша принесла карту Российской Империи и развернула поверх моей.

— Приморск вот, — ткнул пальцем Антип в побережье Чёрного моря. — А избушка ваша, ежели Обмоточный с картой не наврал…

Палец двинулся на запад и завис над Казанью.

— Примерно, здесь. Так сколько, говорите, вы ходили?

Я сглотнул.

— От избушки до Грани меньше суток шли.

— Да вы у нас, Матвей Палыч, быстрее поездов летаете.

Я запрокинул голову и задумался, изучая серый потолок. Что же, получается, я с полуобморочной Анной пол России за несколько часов отмахал? Чушь какая-то.

— Антип, я не знаю, что тебе сказать.

— Кто вы, Матвей Павлович? — в полной тишине спросил он. Присутствующие впились в меня взглядами. В глазах Гришки снова мелькнул страх.

— Ты и сам знаешь, — тихо ответил я. — Мы клятвой связывались. Если бы я о себе солгал, клятва бы не связалась.

Дуняша отошла от брата и встала за моим плечом.

— Хватит, Антипка, среди своих смуту разводить, — сердито проговорила она. — Граф ради твоей шкуры сегодня жизни своей не пожалел. В самое пекло полез. Не приди он нам на помощь, нас уже гролки бы глодали.

— А ещё вы клятву ему дали, Антип Макарыч, — тихо произнёс Гришка. — Как и я. И от знания, коли оно от известного нам отличается, легче не станет.

— А пусть хоть сожжёт, — зло выплюнул Антип. — Я хочу знать, кому служу.

Я грохнул кулаком по столу и поднялся. Товарищи отступили назад. Только Дуняша осталась стоять неподвижно.

— Охотников Матвей Павлович я. Сын Евлалии и Павла. И если ты, Антип, сомневаешься во мне, то руку сюда давай. Я клятву развяжу. Иди на все четыре стороны.Дуня обошла меня и схватила за запястье, глядя в глаза.

— Я, Евдокия Макаровна Кузнецова, клянусь в вечной верности господину моему, Охотникову Матвею Павловичу…

— Дуняша! — одёрнул Антип.

— Клянусь не разглашать тайн рода. Призываю магию в свидетели и прошу...

— Дуня! — взревел Антип, кинувшись к сестре. Но руки наши уже намертво слились, оплетаемые потоками магии.

— …запечатать волю мою, чтобы не могла я слова преступить. Принимаешь ли ты, граф, мою клятву?

Я, не сводя глаз с Дуняши, кивнул и подхватил:

— Я, Охотников Матвей Павлович…

— Я следующий, — тихо, но отчётливо произнёс Михаил, придвигаясь ближе. — Мои кости тоже гролки бы глодали. Если уж служить, то тому, кто своих людей не бросает.

Прохор пожал плечами и встал за Михаилом. В очередь. Антип пробормотал: «дурь бабская мужика до могилы доведёт» и вышел вон.

Я не стал его окликать.

Пусть пар спустит.

Из ангара мы вышли с Дуняшей и Гришей вместе. Антип так и не появился, а Мишка с Прохором остались разбираться с подраненным мобилем.

Что в имении что-то неладно, я понял на подходе к чёрному ходу. Во дворе требовательно звенел голос Анны Михайловны. Фары освещали подъездную дорожку, и в их лучах сновали люди. Не мои. Мои такой формы не носят.

— Где Матвей Павлович?!

— Ох, гнилевы твари, — застонал я, хлопнув себя по лбу. — Кольцо! Следячка!

Моя магия без прикрытия сияла во всей красе…