Огонь в итальянском сердце

Глава 2

Маркус

Очередная цыпочка в ЕВРО,*1 раскрыв рот, смотрит на мою тачку. Красный «Феррари», пригнанный из салона в прошлом месяце, не подводит. Я мог бы назвать его одним из достопримечательностей Рима, если бы мне позволили. Открывающиеся вверх двери-бабочки, хоть и не новы, все равно приковывают массу посторонних взоров. Дейл, переговорив по телефону с Майей, занимает пассажирское кресло. Автомобиль трогается с места. Друг подсоединяет свой смартфон к аудиосистеме и, находясь под воздействием эндорфинов и дофаминов, он включает трек «Say my name». Не снимая одну руку с руля, а другой цепляя пачку сигарет с бортовой панели, я кошусь на него.

— Что-о? — Дейл ведет непонимающе плечами.

Он нажимает на кнопку, чтобы спустить стекла в машине вниз. Ветер врывается в салон, а высокая скорость езды превращает его в отнюдь недружелюбного гостя. Благо, хотя бы солнцезащитные очки спасают от безжалостных лучей стоящего в зените солнца.

— Мне надоела эта любовная хрень.

Мёрфи принимается смеяться, откинувшись на спинку сиденья.

— Я сейчас выкину тебя из тачки.

— Нет, — отвечает Дейл, расплываясь в улыбке, и я вслед за ним. — Не выкинешь.

— Пошел ты! — все с той же мальчишеской ухмылкой я врубаю на всю громкость ритмичную песню «Rag Doll» от любимых «Aerosmith».

Сначала Дейл знатно противится, отрицая крутость этой композиции, но не проходит и двадцати секунд, как он подпевает словам песни вместе со мной.

«Тряпичная кукла живет в кино?

Горячая шлюха, папочкина маленькая прелесть

Такая прекрасная, они никогда не увидят тебя,

Ускользающей в заднюю дверь.

Жаркая ночка, осознай это, пока есть возможность.

Не парься, поднимись и посмотри на меня».

Я ощущаю себя беззаботным и неунывающим, благодаря лучшему другу, что отрывается вместе со мной, вконец позабыв о жизненных баталиях. На нас обращают внимание прохожие: девчонки выбрасывают руки вверх, светя улыбками, оборачивают головы парни, ругаются старики. Жаль, что так не может быть всегда. Нельзя отодвинуть обязанности в дальний угол и отрываться. В свои двадцать восемь я должен это понимать. И понимаю, черт возьми! Только от этого мне не становится проще.

Я паркуюсь между «Мазерати» и серым «Лексусом», прежде чем поднять стекла и отключить стереосистему. Эту дорогу мы с Дейлом изучили наизусть. Он частенько обедает в «Каролле», и я тоже. Выйти с парковочной стоянки, повернуть налево и оказаться на гигантской площади. Напротив модной кофейни — красивый фонтан, украшенный глиняными ангелами. Внутри я быстро обнаруживаю неизменную посетительницу «Кароллы». Ева — невеста нашего общего с Дейлом друга — сидит за дальним столиком, беспечно помахивая ножкой. Она что-то с чувством рассказывает владелице кофейни, а когда замечает нас, опрометью несется ко мне. Я заключаю ее в крепкие объятия. Вечно бы слушал этот радостный смех.

— Сними их, — вместо приветствия Ева тянется к темным очкам и сама убирает их с моих глаз.

Она не отдает мне «авиаторы», принявшись утопать в объятиях Дейла, который посчитал хорошей идеей начать разговор о Майе, и о том, как сильно та ждет Еву в гости. Я демонстративно зеваю, за что получаю от нее шутливый и несильный удар в предплечье.

Ева Мадэри, которая совсем скоро станет Εвой Блэнкеншип. У нас ничего не было, и быть не могло. Я мечтал о ней — вот, что нас связывает, кроме дружбы. Парадокс — я помню то время, когда Ева меня ненавидела, но каким-то немыслимым образом я попал во френдзону. А Лукасу удалось пробраться за кулисы, у него — статус VIP.

Я забираю у Εвы очки, но она не замечает этого, потому что продолжает беседовать с Дейлом. Они, как лучшие подружки, могут проговорить весь день напролет. Поэтому, оставив их у барной стойки, я выбираю стол и присаживаюсь за него. Гадаю, сколько мне ждать официантку, однако хозяйка кофейни, Бьянка не дает мне скучать — она выкидывает ладонь вверх и, поймав взгляд девушки в униформе, указывает рукой на меня.

Щуплая блондинка небольшого роста спешит ко мне с меню. Она кладет его передо мной, но не уходит. Вообще-то я привык решать, чем бы перекусить без присутствия официанта рядом, о чем ей и сообщаю.

Но она не уходит. Замерла. И смотрит каким-то почти остекленевшим взглядом. Уровень моей тактичности почти закончился, его едва хватит на одну непримечательную особу. Медленно засунув руки в передний карман короткого фартука, блондинка так же медлительно сглатывает. Будто по — другому у нее не получается.

— Вы меня слышите?

Я желаю получить от нее хоть какой-то ответ, но та и признаков жизни практически не подает — единственное, что брови вместе сводит. Ее губы сложились в тонкую линию, отчего нежное, фактически детское лицо принимает суровый вид. Она наконец заговаривает.

— А вы не помните меня? — акцент еле-еле слышен, но он есть.

Явно не итальянка. Голубые глаза, волосы светлые и собраны в высокий пучок, белая кожа, подтянутая фигура — кажется. Почему она так смотрит? Я не думаю, что спал с ней. Просто потому, что такие девушки меня не привлекают. Хотя, может, когда был безбожно пьян?..

— Нет, если честно, — я дергано усмехаюсь и перевожу взгляд на меню, надеясь, что официантка удалится.

Однако я ошибся. Глубокий вздох — чтобы усмирить пыл. И только потом я вскидываю голову обратно наверх.

— Слушай, ты меня напрягаешь, — раздражение в моем голосе уже не скрыть.

Она встает в позу, словно я перед ней в чем-то виноват.

Чокнутая!

У нее даже бейджа нет. Или эта ненормальная его где-то оставила, или она проходит стажировку. «Каролла» не прерывается на сиесту,*2 я хочу и дальше расслабляться здесь во время обеда. Но антипатия к данной сумасшедшей леди уже так сильна — если она останется работать, я точно не смогу сюда приходить.

Покончив с бессодержательным трепом, Дейл движется к столику, который я занял. Он присаживается рядом и, разумеется, фиксирует внимание на официантке. Точнее, он вряд ли не может не ощутить напряжения между ней и мною.

— В чем дело? — Мёрфи без особой силы толкает меня локтем.

Я резко вздыхаю и, повернувшись к нему, делюсь своими предположениями — правда, негромко:

— Не знаю. Похоже, мы с ней раньше встречались, но я ничего не помню. Посмотри на ее взгляд! — взмахнув рукой в сторону незнакомки, я всего на секунду повышаю тон. — Она реально тронутая!

Дейл вытягивает голову и глазеет на нее, будто это как-то может помочь.

— Знаешь, рекламные ролики и клипы с моим участием все еще крутят по TV…

Мёрфи перебивает, цокнув языком.

— Все еще?

Я подтверждаю, придерживаясь все того же громкого шепота.

— Да, и…

До меня дошло лишь сейчас, что в интонации друга проскользнул сарказм. Я поднимаю на него взгляд и хмурюсь. Позади стоит недружелюбно настроенная девушка и, похоже, что она хочет говорить со мной, но Дейл окидывает критичным взглядом меня, а не ее. Я качаю озадаченно головой — он должен объяснить этот свой нелестный взор. Мёрфи переводит его, посмотрев мне за спину. Я оборачиваюсь — оказывается, для того, чтобы видеть, как замухрышка удаляется.

Ну, слава богу!

— Что это было? — большим пальцем руки я указываю на бар.

Дейл разводит руками, как бы говоря, что не собирается раскрывать передо мной карты. Он забирает у меня папку, приступая к выбору блюда. Отлично! Теперь я не сумею выбросить эту ситуацию из головы.

— Брось! Если тебе есть, что сказать — говори.

Друг отзывается с пренебрежительной интонацией, не воздевая на меня глаз:

— Ну-у, она определенно не твоя фанатка. А если и натыкается на твою рожу на экране, то сразу переключает канал. — Отбросив меню, Мёрфи кладет руку на спинку моего стула и уже не отводит от меня неодобрительного взгляда. — Будь уверен.

Я ненавижу ни намеки, ни то, как моим друзьям нравится ходить по кругу, будто это хоть сколько-то весело! Ничего подобного. Но ответить колкостью на колкость не получается — к нам шагает другая официантка. Нужно признать, эффектная. Она дарит нам с Дейлом лучезарную улыбку и, высунув из кармана передника крошечный блокнот и ручку, принимается записывать заказ.

— Доброго дня! — говорит очаровательная шатенка. — Приветствуем вас в кофейне «Каролла»! Вы уже определились с выбором?

~*~*~*~

Каталин

Первая смена выдалась тяжелее, чем я представляла. Дело не только в Альбане, хотя она тоже изрядно потрепала мне нервы. Когда я утром направлялась в «Кароллу», мысли мои занимало сожаление. Сожаление о том, что рабочий день у меня заканчивается после обеда, но сейчас, ощущая ужасную боль в ногах, я сокрушаюсь о том, что меня оставили работать до самого закрытия. Я даже в мыслях не допускаю жалобы, просто действительно день был сложным.

Удивительно, как за несколько часов может все измениться. Я думала, что больше никогда его не увижу…

распускаю волосы — ветер тут же подхватывает длинные пряди. Мне так не хватало этого. Несколько недель, которые я провела без работы, все-таки были бесхлопотными. Я успела позабыть, каково это подавать и уносить, улыбаться и двигаться в темпе, потому что гости не должны долго ждать своих заказов. В следующем месяце начнется новый учебный год. Привет, конспекты и учебники! Прощай, сон!

Я покидаю площадь и, дойдя до перекрестка, собираюсь переходить дорогу, но вдруг невдалеке от меня останавливается темно-серый «Фиат». За рулем — Альбана, и она… машет мне? Кажется, я вызываю у нее не самые лучшие чувства, поэтому оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться — точно ли мне предназначено ее дружелюбие? Однако рядом никого не обнаружилось, а Альбана все так же зовет к себе. Когда я неуверенно подхожу, она опускает боковое стекло и склоняется над центральной консолью.

— Я могу подвезти, — предлагает старшая официантка, — хочешь?

— Нет, вообще-то не нужно, я доберусь на метро.

Мне хочется быть с ней доброжелательной, но она ясно дала понять, что не переваривает меня, поэтому выдавливать из себя душевность нелегко. Мой отказ не останавливает ее, Альбана тянется к пассажирской двери и открывает ее, приглашая сесть в машину.

— Поболтаем по пути, — она выгибает бровь и замысловато усмехается, что настораживает. — Мы с тобой можем много чего обсудить, это нам не помешает. Хочу наладить контакт.

Глупо отрицать наличие редкостного обаяния у этой блистательной итальянки с выразительными чертами лица. Εй практически удалось уговорить меня, но каким-то непостижимом образом я все ещё стою на своем. Два маленьких шага назад, засунув холодные ладони в карманы джинсовки — надо убедить ее, что мне уже пора. Но Альбана, вопреки моему робкому сопротивлению, настаивает:

— Да ладно тебе, Каталин! — она закатывает глаза, устав меня упрашивать, а после неожиданно выдает правду: — Мне твоя помощь нужна, понимаешь? — И наскоро вставляет: — Но поболтать с тобой я тоже хочу!

Спасовав перед ней, юркаю в салон, даже не уточнив, в чем заключается помощь, которая ей требуется. Когда Альбана довольно ухмыляется, надавив на газ, мне становится не по себе. В голову один за другим приходят самые неприятные последствия моего необдуманного поступка.

— Так откуда ты, говоришь? — отвлекая от мрачных размышлений, говорит напарница и поправляет распущенные темно-коричневые волосы.

Я опускаю взгляд на свои ладони, сложенные на коленях. Неужели мне кажется или они, вправду, подрагивают. Я так волнуюсь — короткие ногти царапают светлую ткань джинсовых брюк. Все будет нормально…

— Из В…

— А помнишь того парня, на которого ты сегодня уставилась? — не дав мне ответить на вопрос, Альбана задает следующий.

Вероятно, ей даже не интересно, кто я и где жила, пока не переехала в Италию. Мне необходимо знать, какого черта ей от меня нужно. Слова так и остались на кончике языка. Почему-то я не могу произнести то, что необходимо.

— Э-э… Д-да.

— Его сегодня оштрафовали за то, что он достал сигарету и закурил ее прямо на площади, представляешь? — сконцентрировавшись на дороге перед собой, она смеется. — Просто кошмар! Ругался со своим приятелем прямо у всех на виду. О! — Альбана на миг поворачивает ко мне лицо. — Ты обедала на кухне, когда мы с Билли наблюдали за этой оскороносной сценой. Не знаю, почему они ссорились, но выглядел он очень злым. И чертовски сексуальным.

А я догадываюсь, что стало причиной конфликта. Я помню его друга… эм-м-м… Дейла, который пришел сегодня в «Кароллу» вместе с Маркусом. При недолгом разговоре с Евой мне довелось узнать, что Марк Ферраро — лучший друг ее будущего мужа. Ну, и, насколько я поняла, сама Εва тоже поддерживает с ним хорошие отношения. Подробностей не знаю, но Билли целый день подшучивал над Евой, приговаривая, что если бы ее жених видел, как ту душат в объятиях Маркус и Дейл, то сам бы ее удушил.

— Похоже, у тебя с ним какая-то проблема? — довольно предсказуемо дополняет Альбана все только что сказанное. — Теперь она каждую вторую секунду бросает на меня любопытствующий взгляд. — Ты его знаешь?

Пытаюсь отделаться шуткой:

— Иногда я не пропускаю рекламу.

Альбана прыскает, но остается напряженной, это чувствуется.

— А если серьезно?

— Я серьезно.

— Но ты на него так пялилась, и вы о чем-то говорили. Ты побледнела, а потом попросила взять твой столик, — она буквально изложила детали кульминации прошедшего рабочего дня.

Глядя на дорогу, я сжимаю ладони в кулаки.

— Да, и что?

Краем глаза мне видно, как Альбана ведет плечом.

— Не хочешь рассказывать… Ну, ладно.

Какое-то время мы едем в полном молчании, но стоит автомобилю остановиться на светофоре, пытливая собеседница кивает подбородком на задние сиденья. Я смотрю назад — желтый бумажный пакет средних размеров с логотипом «Кароллы» лежит в центре.

— Билли поручил отвезти наши сладости по этому адресу, — она открывает бокс между передними креслами, запускает туда руку и вытаскивает вырванный из тетради листок.

На нем указаны улица, номер дома и обозначен и обведен в круг район — Париоли. Теперь я сложила в голове два и два — полминуты назад мне было непонятно, почему «Фиат» Альбаны выехал из центра.

— Тебе доверили отвезти доставку, а я… кто? Попутчица — чтобы скучно не было?

Загорается зеленый, и напарница чуть ли не срывается с места. Она гонит, продолжая движение, заставляя меня вцепиться от страха в пристегнутый ремень безопасности.

— Пожалуйста, осторожнее! — не выдержав и не боясь показаться трусихой, я кричу на нее.

Альбана закидывает голову наверх, захохотав, подобно психопатке.

— Мы рискуем разбиться! — я желаю до нее достучаться, но от моих громких слов ей только веселее.

В конце концов, эта взбалмошная и безрассудная девчонка снижает скорость. Я облегченно выдыхаю, прикрыв на пару мгновений глаза. Ей бы это совершенно не казалось забавным, случись бы с нами что.

— Видишь? — говорит она, положив руку мне на плечо. — Дело не в том, что я хотела занять время, поскольку с такой занудой, как ты, я никогда не избавлюсь от скуки.

«Фиат» подъезжает к громадным кованым воротам престижного жилого комплекса. Охранник уточняет цель нашего визита. Альбана просовывает ему через открытое окно листок с адресом и неоплаченный чек, а потом показывает на пакет позади нас. Усатый мужчина в форме кивает, отступает назад и дает знак своему помощнику, чтобы тот распахнул ворота. Но машина не едет дальше. Я в изумлении таращусь на водителя: Альбана хватает заказ из книжной кофейни, бросает мне его на колени, а вместе с ним пихает в мою руку бумажку с номером дома и чек.

— Слушай, — она смотрит на часы, будто куда-то торопится, — тут мой парень живет, и он не в курсе, где я работаю. — Старшая официантка глубоко вздыхает на мой ошеломленный взгляд. — Выручи меня, а? Я буду ждать тебя здесь.

— Это очень нагло с твоей стороны. Куда мы едем, ты сказала лишь в последний момент, но обещала просто подвезти.

Альбана в нетерпении склоняет голову набок.

— Всего-то и нужно, что выйти из машины, пройти пару-тройку сотню метров и отдать маффины!

Ничего сложного в этом и правда нет. Просто неприятно, что она целую смену придиралась ко мне, задавала каверзные вопросы, жаловалась на меня Билли, а теперь хочет, чтобы я взяла на себя ее работу.

— Почему я должна это делать? — немного успокоившись, спрашиваю у нее в лоб.

В отличие от Альбаны, я не настолько эмоциональна. Положив ладонь на руль, она обводит его. Взгляд ее карих глаз превращается в стальной и сверлящий. Прежде чем поджать губы, произносит с подтекстом:

— Ну, ты ведь хочешь остаться работать в «Каролле», верно?

Ей не нужно слышать мой ответ. Прекрасно, я стала жертвой шантажа. Говорила же: день выдался не из лучших. Резко отвернувшись, выхожу из машины и от злости захлопываю дверь сильнее, чем хотелось бы. Я поправляю рюкзак на плече, стараясь удержать бумажный пакет. Черт дери эту Альбану!

Я чувствовала ее взор на себе, когда входила в ворота. Размышляя о случившемся сейчас, думаю, правильнее было бы согласиться сразу — так я не ощущала бы себя униженной. Конечно, нет ни одной причины съедать себя изнутри из-за произошедшего, но есть причина испытывать неприязнь к ней немного больше, чем раньше.

Дом под номером 14826 получается найти только через пятнадцать минут. Территория с бассейном в виде, по-моему, огромной гитары не отделена забором от каменистой дорожки и от соседних владений. Двухэтажная шикарная вилла — вот откуда доносится пронзительная и тяжелая музыка. Пройдя вдоль бассейна по бетонной дорожке, я не могу устоять и заглядываю на длинную террасу с плотными белоснежными занавесками. Господи, кто же не мечтает здесь жить?

Красиво.

Очень красиво.

С одного края — стеклянный стол с многочисленными стульями, у которых ножки причудливой формы. А с другого края, во всю стену — несколько разнообразных диванов, перед которыми стоят мягкие столы с закинутыми на них подушками. Забывшись, я иду вперед, ступая по полу из плитки — та начищена до такой степени, что можно, наверное, увидеть собственное отражение.

— Эй! — я метко поворачиваюсь на оклик.

Незнакомый парень, стоящий на газоне, вытянул руку и указывает ею направо.

— Дом там, — говорит он. И, видимо, посчитав меня той, что не знает итальянского, щелкает пальцами у своего лица. — Может, ты говоришь по — английски?

Я знатно удивляю его ответом:

— И по-итальянски тоже.

Как я и предполагала, он вскидывает брови вверх, затем все так же кивает рукой на дом, только уже менее самоуверенно. Одернув синий блейзер, незнакомец следует к крылечной лестнице из дикого камня — под стать фасаду дома. Я поднимаюсь за ним. Он открывает массивную дверь, и тогда оглушающая музыка окутывает меня, буквально мной завладевая. Разумеется, я не уношусь в пляс, но песня Бруно Марса «That's What I Like» мне всегда нравилось, поэтому так хочется подвигать бедрами в такт ритму и словам трека. Но я, слушая не стихающие громкие мужские голоса и глядя на хохочущих девушек, спускающихся вниз по криволинейной спиральной лестнице, просто послушно жду хозяина, который расплатится за маффины. Вниз по ступеням практически слетает незнакомый мужчина в паре с длинноногой красоткой. Они «плывут» на кухню, не обращая на меня внимания, и во всю подпевают песню Бруно, что звучит по второму кругу:

«Теперь у меня новая квартира на Манхэттене,

Малышка, что-то не так?

Ты и твоя пятая точка приглашены!

Так что готовься аплодировать!

Так что потряси ею для своего мальчика,

Так что потряси ею для меня.

А теперь повернись и опустись пониже ради своего мальчика,

Опустись пониже ради меня.

Я арендовал домик на пляже в Майами.

Я просыпаюсь без пижамы! (Нет!)»

Невольно смотрю в направлении кухни, где он кормит ее клубникой и сжимает при этом ее большую грудь. Она льнет и ластится к нему, словно кошка. Разве что только не мурлычет.

«Золотые украшения сияют так ярко!

Клубничное шампанское охлаждается в ведёрке со льдом.

К счастью для тебя, это именно то, что мне нравится, то, что мне нравится.

К счастью для тебя, это именно то, что мне нравится, то, что мне нравится.

Секс у камина всю ночь напролёт,

Шёлковые простыни и бриллианты — всё в белых тонах.

К счастью для тебя, это именно то, что мне нравится, то, что мне нравится.

К счастью для тебя, это именно тo, что мне нравится, то, что мне нравится».

— Ну, здравствуй! — почувствовав небывалый стыд за то, что кто-то уловил меня за разглядыванием парочки слева, я вздрагиваю. — Не ожидал тебя здесь увидеть!

Парень, обращающийся ко мне, по всей вероятности, даже не заметил, как я глазела на любовников. Хотя, возможно, они и не были знакомы до сегодняшнего вечера…

— Мы раньше виделись? — я хмурюсь, вытаращив глаза на незнакомца в светло-голубой рубашке и темных джинсах.

Его полноватые губы нервно подрагивают, когда тот несмело улыбается. Запускает пятерню в черные, как ночь, волосы. Они у него густые и слегка вьющиеся, достигают крепких стройных плеч. Кажется, как будто мы где-то пересекались, но я никак не могу вспомнить…

Кареглазый привлекательный парень тихо смеется, смущенно. Он опускает голову, слегка ею покачивает, а потом одаривает меня неотразимым взглядом из-под ресниц.

— Забыла уже? — незнакомец, если не ошибаюсь, несколько обиделся, но это не серьезно. Он протягивает руку для пожатия. — Исайя.

Вместо того чтобы вежливо ответить на жест, я намертво цепляюсь в бумажный пакет со сладким. Да быть того не может! Я помню владельца «Джорджоне» и никогда не забуду тот кошмарный полдень, честное слово! В моих воспоминаниях обворожительный Исайя остался короткостриженым, обкуренным любителем поболтать. А еще у меня сохранилась визитная карточка, которую он мне тогда дал.

«Голубые танцовщицы»…

Я не могу скрыть улыбку, которая однозначно отражает радость встречи. Даже не знаю, почему мне так приятно видеть его. Наконец, я по — дружески сжимаю его ладонь, что делает Исайю довольным и весело усмехающимся.

— Ты так изменился! — комментарии так и льются, хотя, наверняка, мне пора закрыть рот.

— Это правда, — он, демонстрируя белоснежную улыбку, снова захватывает пряди волос в кулак. Оттягивая их, уверяет: — Но, поверь, это только внешность. Я остался тем же обдолбанным придурком, каким и показался тебе с самого начала.

Это он решил так, и он сказал это, а стыдно все-таки мне.

— С чего ты…?

Исайя выставляет ладонь, из-за чего я замолкаю.

— Не отрицай, — хрипловато и приглушенно посмеивается он, и затем указывает на пакет в моих руках. — Ты работаешь в «Каролле»? Сколько я тебе должен?

Я завожу прядь волос за ухо и отдаю выпечку, — как я его про себя прозвала, — бизнесмену. Забирая ее, он касается рукой тыльной стороны моей ладони. Скорее всего, случайно, но я ощутила пробежавшую искру, чего при первой нашей встрече не было. Я мысленно осаживаю себя — такими парнями увлекаться про-ти-во-по-ка-за-но.

— Да-а… — Вот какого, спрашивается, черта я снова тереблю прядь волос?! — Восемнадцать… евро.

Исайя, скривив пухлые губы в улыбке, выуживает деньги из заднего кармана джинсов. В Италии не особо принято оставлять чаевые, но он дает мне тридцатку и говорит:

— Сдачи не надо, о`кей? — по-английски.

Ему не нужно выглядеть ещё круче в моих глазах, потому что я и так им очарована. С неким трепетом и внутренним ликованием я киваю головой. Топот шагов портит момент — по лестнице кто-то сходит. И я уже было поворачиваюсь, чтобы открыть дверь, а потом попрощаться, однако оказавшийся внизу гость вечеринки — а, может, и хозяин виллы — останавливает меня.

— После этой дури, — начинает Маркус лениво и медлительно, сияя оживленной улыбкой, — мне всегда хочется сладкого! Принесли?

Ферраро вырывает из рук Исайи пакет с кексами, а после в итоге замечает ту, что не спускает с него глаз, в которых один лишь гнев. Его яростный взгляд не вынуждает меня втянуть голову в плечи, напротив — я выпрямляю их и не прекращаю зрительного контакта, хоть, признаю, Марк смотрит со всей ненавистью.

— А она что здесь сделает? — вопрошает он с неприкрытой злостью, подходя ближе…

___

*1 — Деловой район Рима.

*2 — В Италии, Испании и латиноамериканских странах сиестой называется полуденный отдых. В Италии сиеста может длиться до пяти часов.