Петербург таинственный. История. Легенды. Предания

Трагедия на набережной

1 марта 1881 года Александр II сказал своей супруге княгине Екатерине Юрьевской:

— Конституцию я подписал. Завтра совершится последний шаг — она будет объявлена в «Правительственном вестнике».

Говорил император об этом взволнованно и радостно. Чувствовалось, что конституция для него — важнейший этап в жизни.

Слова Александра Николаевича почему-то встревожили супругу.

Екатерина Юрьевская (до замужества княжна Долгорукая) обвенчалась с государем после смерти его супруги — императрицы Марии.

Екатерина особенно не вникала в государственные и дворцовые дела, но интуитивно чувствовала, что вот-вот произойдет в ее жизни перелом и будет это каким-то образом связано с большой политикой.

Необъяснимое беспокойство не покидало государыню в то утро, когда после разговора о конституции Александр II отправился на военный парад.

Дурное предчувствие не обмануло Екатерину Юрьевскую.

Вскоре не только Россия, но и многие страны были потрясены правительственным сообщением из Санкт-Петербурга: «Сего 1-го марта в 13¹/₄ часа дня Государь Император, возвращаясь из манежа Инженерного замка, где изволил присутствовать при разводе, на набережной Екатерининского канала, не доезжая Конюшенного моста, опасно ранен, с раздроблением обеих ног ниже колена, посредством подброшенных под экипаж разрывных бомб.

Состояние Его Величества, вследствие потери крови, безнадежно…»

«По возвращении в Зимний дворец, Его Величество сподобился приобщиться святых тайн и затем в Бозе почил…»

В тот день бомбы террористов убили и ранили несколько ни в чем не повинных людей. У царя не только были раздроблены ноги, но и разорван живот.

В документах об убийстве Александра II говорится, что он умер не приходя в сознание и не сказав ни слова. Но существует предание, будто государь успел прошептать:

— Сбылось… были правы… сбылось…

Кого и что вспоминал умирающий император?

Даму в серебристом платье, что сошла к нему со старинной картины? Останкинскую вещунью, что предсказала в Шереметьевском дворце его гибель? Слова московского юродивого насчет «красных сапог»? «Моргающего шамана»? А может, всех их вместе — таких разных, но единых в предсказаниях?..