Письма из Терра Арссе

Сверток и собранная сумка

Стасилия Рейн Ана Вива

Терра Вива. Нарог Паллас

♫ Daniel Spaleniak — Train

По мере приближения поездки в Глиндал для встречи с гостями из Лимерии, мое настроение пропорционально портилось, а заранее разработанный план побега, временами казался обреченным на провал.

По уровню плетения интриг и хитростей где Виктор и где я? Разве могла я придумать что-то, способное обвести расчетливого и коварного короля вокруг пальца?

Между тем, брат усилил мою охрану и контролировал каждый шаг, не смотря даже на мое заточение в покоях. Он считал, что непременно должен был быть осведомлен о том, кто меня посещал, что я читала, чем занималась, какие предметы или вещи просила мне принести.

Наверное, поэтому с посетителями было не густо. Только горничные и мама отваживались нарушать мое вынужденное уединение.

Прекрасно понимая, насколько сильно я не желала ехать в Лимерию, Виралия пыталась поддержать меня, не дать впасть в отчаяние. И несмотря на то, что я не могла рассказать всей правды, разговор с ней по душам, действительно, помог немного успокоиться.

Королева Терра Вива присела на пуфик у кровати и почти час стойко выслушивала мои жалобы на старшего брата. Когда поток ябедничества, наконец, иссяк, она по большому секрету поделилась тем, что сетования Виктора отняли у нее в два раза больше времени. Ну, прямо бальзам на мою израненную душу.

— Тяжело, наверное, быть мамой, — вздохнула я, представив на мгновение, что это у меня трое непримиримых детей и один своенравный пасынок.

— Непросто, — согласилась она. — Но, пожалуй, материнство — единственное, что помогло мне удержаться на плаву после гибели вашего отца. Сначала казалось, что моя жизнь оборвалась вместе с его. Но потом я начала понемногу погружаться в ваши детские проблемы и невзгоды и сама не заметила, как отвлеклась от непрекращающегося горя и стала жить дальше. Ради вас.

Я вздохнула. Мне бы ее мудрость, великодушие и самопожертвование. Сегодня мы непривычно много времени провели вместе и между нами установилась атмосфера доверия и понимания. И я решилась задать вопросы, которые не решалась задать ей долгое время.

— Поэтому ты приняла в семью Блэйда?

Какое-то время королева молчала, смотрела сквозь меня, словно погрузившись в воспоминания, и я уже решила, что мой вопрос останется без ответа, когда она вдруг произнесла:

— Разве я могла его не принять? Он ведь был сыном Елеазара. Тебе было не больше полугода и ты не помнишь тот день.

Естественно, я не помнила, а все мои знания ограничивались предположениями, обрывочными сведениями из подслушанных разговоров, да сплетнями, много лет гулявшими во дворце.

Виралия, грустно улыбнувшись, продолжила:

— Берег Инглота был в те дни моим любимым местом, где я могла погоревать в одиночестве. Размышляла там о своей жизни, о судьбе нашего королевства, о Елеазаре. Я очень скучала по нему. И мне казалось, что я не справлюсь одна. Жизнь без него виделась мне пустой и беспросветной.

Я подошла ближе к матери и положила руку на ее плечо, успокаивая.

— В один из таких дней, когда я, погруженная в свою печаль, сидела у воды, я увидела, как кто-то со стороны Терра Арссе пытался пересечь Инглот. Это оказалось невозможным и я, отвлекшись, подошла ближе и всмотрелась в силуэт. Стремительное течение то и дело сносило отчаянного пловца в сторону, но он все равно приближался к моему берегу.

— Кто это был? — Удивилась я.

Всем было известно, что человеку не преодолеть Инглот. Блэйд смог переплыть половину сам, а половину с помощью къярда, но о том, чтобы кто-то мог переплыть реку полностью в одиночку, я ни разу не слышала. Мама никогда не рассказывала мне эту историю раньше, но сейчас внезапно разоткровенничалась. И я, пользуясь моментом, внимательно слушала.

— Когда силуэт приблизился ко мне, я поняла, что это не человек, а огромный зверь. На берег, шатаясь, еле переставляя лапы, вышел мокрый и обессилевший серый тигр. Он держал в зубах небольшой сверток. Подойдя прямо ко мне, зверь аккуратно положил его к моим ногам. И я потеряла дар речи, когда услышала оттуда детский плач.

— Там ты нашла Блэйда? — Изумилась я. Отпустив плечо матери, я застыла, стараясь не упустить ни слова. История казалась настолько неправдоподобной, что в нее верилось с трудом. Но, зная маму, лгать мне она бы не стала.

— Я наклонилась и, развернув сверток, действительно обнаружила там ребенка, примерно твоего возраста, нескольких месяцев от роду. Тигр устало лег на берег, глядя на меня и в моей голове прозвучал голос, произнесший «Здравствуй, Виралия». Зверь оказался телепатом и мог говорить со мной таким образом. С удивлением, тоже поздоровалась. Он объяснил мне, что знал моего мужа и поэтому узнал меня. Рассказал, что ребенок — сын Елеазара и его имя Дэймос Кеннинг Блэйд Вива.

— Ты не спросила, кто был его матерью? — Негромко уточнила я.

Не хотелось прерывать рассказ, но очень уж важно было услышать от Виралии то, что в чем я и без того была почти уверена.

— Мне этого не требовалось, я знала ответ на этот вопрос. Вместо этого спросила, о том, что стало с Тайрой. И тигр ответил, что Тайры Арссе больше нет.

— Как ты на это отреагировала?

— Наверное, я должна была испытать что-то вроде мрачного удовлетворения, узнав о том, что моя соперница погибла, но нам с ней уже нечего было делить. И я почувствовала грусть и жалость к ребенку, который остался без обоих родителей, совсем один. Поэтому я не могла не взять Блэйда с собой в замок и не воспитать как собственного сына.

— Это тигр попросил позаботиться о нем?

— Нет, я приняла решение сама. И ни разу не пожалела об этом. Тигр в тот день поведал еще кое-что. Он сказал: «этот ребенок может стать будущим для Терра Вива».

— Что он имел в виду?

— Не знаю, — мать покачала головой. Она все так же отвлеченно смотрела куда-то вдаль, погрузившись в свои воспоминания, словно вернувшись в тот день. — Но я верю в Блэйда. В то, что ему под силу найти меч и вернуть драконов в земли нашего королевства.

— Я тоже верю. Но очень переживаю за него, — со вздохом я опустилась обратно на кровать. — А куда тигр делся потом?

— Не знаю, — пожала плечами мама. — Я возвращалась на берег, на следующий день и много раз позже, но больше его не встречала.

В этот момент в комнату вошла горничная и принялась готовить меня ко сну. Я вполне могла бы справиться с этим и сама, но в последнее время мне не так много времени удавалось провести в одиночестве. При этом большинство слуг были новыми и неразговорчивыми. В каждом из них я подозревала соглядатаев короля, докладывающих ему о каждом моем шаге.

Мама обняла меня, пожелала удачи в завтрашней поездке и, тепло попрощавшись, вышла. Раньше она никогда не вмешивалась в наши разборки с братьями, но теперь, все чаще проявляла участие и заинтересованность. Может быть, Виралия тоже поняла, что детство для нас закончилось, и наши выяснения отношений грозили выйти за рамки дозволенного? Разногласия между детьми Елеазара Вива со временем переросли в настоящую пропасть. Иногда я представляла, во что это может вылиться и сама боялась собственных мыслей.

Горничная помогла разобрать прическу, приготовила одежду для путешествия и тоже ушла, а я осталась раздумывать над планом побега.

Дорога до Глиндала занимала два дня и, выехав завтра утром, мы должны будем ехать целый день и остановимся на ночевку у небольшого озерца, в которое впадает один из мелких притоков Инглота. Послезавтра мы снова проведем в дороге весь день и прибудем в место назначения только к вечеру. Причем сразу «с корабля на бал» — гости из Лимерии появятся почти одновременно с нами.

Неплохо было бы сбежать во время ночевки у озера, чтобы обогнув его, спрятаться на какое-то время в Друаданском лесу, а вернуться тогда, когда лимерийцы покинут земли Терры. Но в этом случае вероятность того, что до встречи с их делегацией Виктор успеет меня найти и притащить за шиворот к гостям из Лимерии, была слишком велика. Поэтому, нужно будет бежать неподалеку от Глиндала.

Я нашла в недрах гардероба небольшую кожаную сумку, которую всегда брала с собой во время наших с Блэйдом вылазок из замка. В ней были веревка, кремень для костра, фляга для воды и небольшой острый нож. Все это может пригодиться мне во время побега.

От сумки пахло кожей и костром и я, прикрыв веки, глубоко вдохнула этот запах. Он придал мне спокойствия и уверенности в собственных силах. Как будто я снова в лесу, сижу у костра с друзьями детства и слушаю, как Блэйд играет на гитаре и напевает что-то себе под нос. Как будто в котелке кипит жаркое из дичи, а я поджариваю на огне кусочек хрустящей лепешки, стараясь не обжечь пальцы. Потом мы обычно вместе кормили остатками ужина бурых вивианских лис, которые собирались у костра и чинно ждали, пока им перепадет что-нибудь вкусненькое.

Эти теплые и приятные воспоминания придали мне уверенности настолько, что и я смогла, наконец, уснуть.

А снился мне странный механический заяц, скачущий по уставленной книгами комнате и шевелящий носом, совсем как настоящий.