Письма из Терра Арссе

Долг или чувства

Дэймос Кеннинг Блэйд Вива

Терра Арссе. Бар-Эбир.

♫ Two Steps From Hell & Thomas Bergsen — Calamity (No Choir)

Я должен был догадаться о том, что Тиал-Аран не самый простой противник. Прекрасно ведь знал, что природное отсутствие ума и хитрости он с лихвой компенсирует силой и натренированностью. К тому же, он огненный маг. И моя самоуверенность обошлась мне недешево.

Я должен был и сам проявить хваленое благоразумие и не лезть в драку, не продумав никакого плана и рассчитывая лишь на то, что мое неожиданное появление застанет противника врасплох.

Я должен был предусмотреть, что хитрая и лицемерная змея-Титория предпримет что-то, чтобы помочь своему подельнику а я, будучи увлечен боем, не сумею ей помешать.

Я должен был не позволить желанию как можно скорее получить заветный меч ослепить меня и сделать таким же тупоголовым бараном, как этот Тиал-Баран.

Но самую главную ошибку я допустил задолго до этого.

Я должен был отказать Тэт в просьбе взять ее с собой. Отказать грубо и как можно более категорично. Так, чтобы она даже не подумала предлагать мне подобное впредь.

Потому что теперь, когда я должен был сломя голову гнаться за похитителями меча, которые, вскочив на собственную лошадь, удалялись в направлении дороги на Гваэлон, я лишь печально проводил их взглядом.

Даже смиренно пасущаяся у входа в пещеру Прада, глянула на меня с недоумением. Она умудрялась находить среди луж и слякоти относительно сухие травинки и ветки и в целом коротала время в ожидании весьма неплохо.

А я, помянув сначала Гхару, потом боящуюся темноты Пятую Следующую и это ужасное Кольцо огня, обеспечившее меня притяжением к кому-попало, вынужден был скрепя сердце вернуться в пещеру.

Бродя по темным коридорам, мысленно продолжал клясть последними словами коварное кольцо, Тэт, змею-Титорию и Тиал-Барана, которому недостаточно сильно наподдал во время нашего боя. Но самыми непечатными эпитетами я характеризовал себя самого.

Быть в шаге от меча и его упустить!

Обожженное плечо пульсировало глухой, ноющей болью, на которую я почти не обращал внимания.

Плевать, что противник получил куда большие повреждения, нежели я и, кажется, потратил весь имеющийся магический резерв. Пытаясь задержать меня в пещере, он выставлял одну за другой стены магического огня, которые я преодолевал при помощи скачков в пространстве, почти без потерь.

Что мне толку от его повреждений, если в итоге он все равно забрал меч, а не я. Он победил, я — проиграл.

Внутри бушевала ярость, кипела досада на себя, на ситуацию и на весь мир вокруг. Хваленое благоразумие спряталось где-то очень глубоко и не подавало признаков жизни. Я сжимал кулаки и еле сдерживался от того, чтобы не начать гневно молотить ими по стенам темных и извилистых катакомб.

Еще и поиски Тэт заняли гораздо больше времени, чем я рассчитывал. Мысленно я представлял, насколько далеко от Бар-Эбира уже Титория, Тиал и мой меч.

Коридоры подземелий то сужались, то расширялись, то заканчивались неожиданными тупиками из-за, случившихся когда-то, обвалов. Внутреннее чутье подсказывало мне, что Следующая где-то совсем рядом, но добраться туда не получалось. Ослепленный злостью, я то и дело ошибался в выборе нужного коридора, а сконцентрироваться в моем состоянии оказалось непосильной задачей.

Услышать ее тоже не выходило, как бы я не старался и не напрягал слух. Хоть бы позвала, что ли. Этому ведь всех с детства учили, разве нет? Если потерялся — нужно звать на помощь, кричать «ау!» и никуда не уходить. Хотя, учитывая отсутствие у нее как теоретических, так и практических, знаний о том же похмелье, Следующих учили чему-то другому.

Поэтому, на Тэт я набрел совершенно случайно, как раз тогда, когда вообще отчаялся ее отыскать.

Она обнаружилась в одном из тупиков. Сидела на полу, съежившись, зажмурившись и обхватив голову руками.

В Терра Вива того, кто выглядел жалко, принято было добивать, чтобы не препятствовать естественному отбору. А Тэт выглядела олицетворением уязвимости и беспомощности.

Во время поисков я представлял, что при встрече выскажу Следующей все, что думал по поводу ее путешествия со мной и нашей привязанности друг к другу. Но, увидев, почему-то об этом забыл. Все нелицеприятные факты, крутившиеся в моей голове все это время, куда-то исчезли.

Не задумываясь о том, что делал, опустился на колени рядом. Обхватил руками ее плечи и, поняв, что девушка дрожит, прижался губами к ее волосам.

— Эй, все хорошо. Я здесь, — позвал негромко, не желая ее напугать, но никакой реакции на мои слова не последовало.

Пятая Следующая оставалась в таком же оцепенении и, продолжая дрожать, ничего не отвечала. Поэтому подхватил ее на руки и понес в направлении выхода из подземных коридоров. Мысленно я все еще отсчитывал расстояние, на которое успели удалиться от меня похитители меча.

Тэт вышла из оцепенения и обняла меня за плечи, отчего нести ее стало удобнее.

— У тебя ожог на плече, — заметила она очевидное, но, ослепленный, бурлящим в крови, адреналином, я даже не задумывался о таких мелочах.

— Спасибо. Я видел. Заживет.

Следующая выглядела какой-то заторможенной, говорила медленно и как-то отстраненно.

— Ты сумел забрать меч? — Спросила Тэт тихо, а ее дыхание приятно защекотало шею.

— Нет.

И только тогда заметил, что моя злость куда-то улетучилась. Мне все еще было неспокойно и маетно, но ярости больше не было.

— Плохо, — отозвалась она и добавила: — Тогда почему ты вернулся за мной, а не последовал за артефактом?

— Ты же сказала, что боишься темноты.

— Боюсь, — подтвердила девушка. — Значит, это я виновата в том, что ты не достал меч?

Я продолжал идти по темному коридору, глядя прямо перед собой. Пожалуй, я мог бы с ней согласиться, но почему-то не стал.

— Не ты. И не переживай, на къярде мы быстро их догоним.

— Но, если бы ты не взял меня с собой, уже бы догнал.

Так странно. Когда все эти мысли крутились в моей собственной голове, я находил им сотни подтверждений, а сейчас почему-то хотел опровергнуть. Усмехнулся.

— Без тебя я не заметил бы иллюзию, не нашел бы вход в эту гхарову пещеру и, решив, что ошибся, вернулся бы к Мире с пустыми руками.

Когда мы, наконец, вышли к заждавшейся нас Праде, начинали сгущаться сумерки и снова заморосил мелкий противный дождь, делая окружающий пейзаж совсем уж серым и безрадостным.

Тэт уже не дрожала и, хотя глаза все еще были покрасневшими, а лицо — бледным, выглядела спокойнее. Я помог ей взобраться в намокшее под дождем седло и заметил, застрявший у къярда в удилах лоскут алой ткани, подозрительно напоминавший платье, в которое была одета Титория.

Кажется, Прада не так уж и скучала, пока я искал меч. Любопытно, руатанская Следующая сама хотела угнать мою лошадь или это моя лошадь пыталась цапнуть Титорию, пробегавшую мимо? Иногда я жалел о том, что къярды не умеют говорить — моя бы точно поведала много интересного.

Я ласково потрепал кобылу по вороной гриве, вскочил в седло позади Тэт, и дернул поводья, торопя Праду поскорее отправиться в погоню.

Она безропотно повиновалась и поскакала так, словно артефактный меч больше всех нужен был ей самой. И картинки, окружавшего нас, пейзажа сменялись с поразительной скоростью.

С каждым часом становилось все холодней, а солнце торопилось спрятаться за вершины, оставшегося позади, Бар-Эбира.

В лицо бил ветер и дождевые капли. Я накинул плащ и притянул Тэт поближе, чтобы укутать ее тоже.

— Спасибо, — пробормотала она.

— Ох уж эта гхарова вежливость, воспитанных в Терра Арссе людей! — Нервно выдохнул я.

Я был напряжен и взвинчен. И как никогда ощущал наши социально-психологические различия.

— А в Терра Вива люди невежливые? Их не зря называют варварами?

— У нас не принято раскланиваться со всеми подряд, проявлять излишнюю эмпатию или чувство такта. В Терра Вива суровая природа, суровая жизнь и не менее суровые люди, озабоченные, в первую очередь собственным выживанием.

Тэт поежилась от пронизывающего ветра и прижалась ближе ко мне. Я же, успев смириться с тем, что Прада в конце концов догонит Титорию и Тиала, заставил себя в принудительном порядке наслаждаться моментом.

— В Терра Арссе люди тоже думают о выживании.

— Жители Терра Арссе озабочены массой условностей, — закатил глаза я. — Начальные буквы имен, определяющие сословие. Разновидности поклонов и рукопожатий, церемоний и благодарностей.

— Вообще-то, ты мог просто ответить мне «пожалуйста». Безо всяких церемоний.

Я хмыкнул. Может и мог, если бы не был столь раздражен, нетерпелив и внимателен, все время пытаясь разглядеть впереди силуэт двоих людей на лошади.

— Тогда, скорее «не за что», если ты о плаще.

— Есть за что. И за плащ, и за то, что вообще взял с собой, и за то, что спас. В очередной раз…

Тэт вздохнула. Я видел, что в отличие от многих моих знакомых, она не была избалована лишним вниманием и не привыкла принимать заботу как должное. Вероятно, сказывалось многолетнее заточение в Пятом замке.

— …Снова как рыцарь? — Съязвил я, но она, не заметив, или не захотев заметить сарказма, кивнула.

— Снова.

И мне почему-то впервые не захотелось с ней спорить. Ее наивные сравнения перестали вызывать у меня негодование, и я задумался о том, почему в который раз поступался собственными интересами ради нее? Остатки притяжения от Кольца огня, не иначе.

Мы приблизились к небольшой деревеньке, на краю Гваэлона, когда солнце уже почти скрылось, и я, наконец, заметил далеко впереди темную точку, в которой распознал быстро удаляющуюся лошадь с двумя всадниками.

И мое сердце гулко забилось в радостном ожидании.

— Скоро мы их нагоним, — взволновано пробормотал я.

Прада неслась вперед без устали, постепенно сокращая расстояние между нами. Ни одна лошадь не смогла бы тягаться в скорости с къярдом, и вскоре я уже мог различить платье Титории, бросающееся в глаза кровавым пятном.

Совсем скоро Кристальный гладиус будет моим. Тот момент, которого я так ждал, почти наступил.

— Смотри! — Тэт высвободила из-под плаща руку и указала в направлении гваэлонской опушки.

Я был настолько увлечен погоней, что не замечал ничего вокруг и, глянув в указанную сторону, заметил на темнеющем горизонте черную птицу, летящую прямо к нам.

— Это разве не Люциус? — спросила Следующая.

Она познакомилась с фамильяром Миры не так давно, поэтому сомневалась. Это действительно был он. Вряд ли другая птица могла лететь целенаправленно к нам.

— Люциус, — подтвердил я, но Праду не остановил.

Сначала меч. С пернатым мы виделись с утра, что бы он ни желал мне сообщить — это подождет.

Расстояние между къярдом и лошадью Следующих неумолимо сокращалось. Во мне проснулся охотничий азарт. Они явно не горели желанием быть пойманными, а я, во что бы то ни стало, стремился их догнать.

Мир вокруг сузился до отрезка, разделяющего нас, с каждой минутой становящегося все короче и короче. И когда до заветной добычи оставалось лишь несколько метров, слева, наперерез Праде зачем-то бросился Люц.

Кьярд, не ожидавшая от него подобного финта, резко затормозила и, возмущенно заржав, встала на дыбы.

Тэт вцепилась в ее спину, а я, в свою очередь, вынужден был крепко прижать к себе Следующую и только так мы, ценой невероятных усилий сумели удержать равновесие и не вывалиться из, не приспособленного для путешествий вдвоем, седла.

— Ты что творишь, бестолочь пернатая, Гхара тебя раздери! — Поздоровался я с Люциусом, удивляясь, как он вообще сумел приблизиться к нам так быстро.

Спешился, и скривился, поскольку тут же с чавканьем увяз сапогами в грязи по щиколотку.

Тэт осталась в седле. Кажется, она пока не поняла, как реагировать на происходящее и молчала, предпочитая не вмешиваться.

— Это ты бестолочь, хоть и без перрьев! Нет бы остановиться, когда меня заметил!

Ворон выглядел таким же возмущенным как я, тяжело и хрипло дышал, раскрывая клюв. Вероятно, и правда, спешил.

— Если ты не заметил, я был немого занят!

С грустью проводил взглядом удаляющуюся лошадь Следующих. Второй раз за сегодня. И, казалось, что не последний.

— У меня к тебе сррочное послание от Эмирраты!

— Какое? Говори быстро, в двух словах. Я должен догнать их…

— Нет, — заявила вредная птица. — Ты сначала пррочтешь письмо! Так Мирра сказала!

Я возмущено выдохнул. Взъерошил волосы. Опять какие-то манипуляции. Что на этот раз? И почему именно сейчас?

— Не стану я ничего читать! Или говори, или проваливай!

— Нет, станешь! Или наделаешь ошибок и потом никогда себя не прростишь.

Не прощу, значит. Вот как. В последнее время я совершаю ошибки с завидным постоянством, может не стоит изменять традиции?

— Хочешь, я прочту? — Миролюбиво предложила Тэт, но Люциус почему-то сразу коротко ответил:

— Нет.

Она смущенно опустила глаза, пожалев, видимо, что вмешалась.

Значит, письмо предназначалось именно мне. Как интересно. После того, как Мира выложила Следующей так много важной информации прошлой ночью, она дала фамильяру четкие указания отдать письмо только мне.

— Просто вы дольше ругаетесь. Уже бы давно прочли и поехали, — пожав плечами, не сдавалась Следующая.

И, хотя я терпеть не мог, когда кто-то указывал мне что делать, в ее словах была логика.

— Давай, — в нетерпении протянул я руку и ворон с готовностью опустился на нее, позволив отвязать небольшой листок.

Он оказался даже не письмом. Так, короткой запиской.

Я пробежал глазами по наскоро написанным строчкам. Перечитал. Застыл. Внутренности сковало льдом.

Вдумался и перечитал еще раз.

— Зараза, — подытожил прочитанное я и выделил три основных тезиса написанного.

Завтра утром перед арссийским королевским дворцом решится моя судьба.

Тот, кто принесет туда Кристальный гладиус — погибнет.

Я и Тэт будем на грани гибели одновременно, но артефакт спасет лишь одного. Второму не поможет ни одна живая душа в Терра Арссе.

Живая не поможет. А мертвая? Или не из Терра Арссе? Эмирата такая Эмирата. Видящая до мозга костей, с ее тайнами и загадками.

— Что там? — Полюбопытствовала Тэтрилин.

Солнце уже скрылось, и она не смогла бы заглянуть в написанное, даже если бы попыталась.

Люциус смотрел на меня, прищурившись, словно ожидая какой-то реакции. В горле стоял ком и мне пришлось прочистить горло, прежде чем сухо спросить:

— Мира ждет от меня ответ?

Ворон мгновение помолчал, продолжая сверлить меня взглядом черных глаз-бусинок. Может мне показалось, но я разглядел в его взгляде вину. А потом он ответил:

— Не ждет.

— Хорошо. Тогда лети, — произнес я раздраженно.

Я злился на Люца, хотя понимал, что он ни в чем не виноват. И Мира не виновата. Она всего лишь сообщила о своем видении, вопреки обыкновению, не давая никаких советов.

— Лети, Люцик, — повторил я тоном, не допускающим возражений.

Возможно, невежливо было прогонять его, но учтивость была последним, о чем я думал.

Тэт смотрела на меня настороженно, не спеша повторять свой вопрос.

И ворон, взлетел. Я все еще стоял рядом с Прадой, наблюдая за тем, как фамильяр Миры удаляется, пока он совсем не исчез из вида.

— Разве мы не спешим?

Вопрос Тэт был очень осторожным, преисполненным такта. А тон был сочувственным. Но мне не нужно было сочувствие.

Я глубоко вздохнул и ответил:

— Нет. Мы дадим им фору.

Следующая вопросительно подняла брови, а я изобразил на лице усмешку и вскочил в седло.

Мы продолжили путь. Дождь перестал, но в темном небе не зажглось ни единой звезды.

Мрак вокруг позволял мне не тратить силы на то, чтобы имитировать спокойствие или радость. Потому что записка Миры выбила меня из колеи.

Через несколько часов, проведенных в непрерывной скачке и тягостном молчании, мы достигли небольшой деревеньки, путь от которой до Сарн-Атрада занимал совсем немного.

Вероятнее всего, мы успели даже обойти Тиала и Титорию, но я больше не пытался их выследить, будучи абсолютно уверенным в том, что всем нам предстоит завтра встретиться в столице Терра Арссе.

Оставив Тэт на окраине деревушки, под присмотром Прады, отправился в таверну, чтобы купить немного еды. Кьярд никому не даст ее в обиду и не позволит никуда деться в мое отсутствие.

Мне же хотелось побыть одному. Раз за разом прокручивая в голове слова записки, я пытался найти какое-то решение заданной Мирой головоломки, позволяющее спасти нас обоих.

Дойдя до таверны, прижался спиной к прохладной стене. Диафрагму сдавило так, что каждый вздох давался с трудом. Схватил сам себя за волосы, до боли, осмысливая ситуацию в поисках выхода, но выхода не было.

Видения Миры всегда сбывались. Всегда, без исключений. И, поскольку в этот раз видящая не предлагала никаких вариантов и не давала советов, она предоставляла мне право сделать нелегкий выбор между мной и Тэт.

И я был уверен, что бы я ни выбрал — буду всю жизнь об этом жалеть. Хотя, в случае моей гибели, жалеть придется не так уж и долго. Но в этом случае, сожалеть будет и, обреченное вместе со мной на смерть, Терра Вива.

Эмирата не зря напомнила мне об обязательствах перед королевством, потому что они, и правда, выветрились из головы. Стоило бы руководствоваться логикой и здравым смыслом, а не чувствами, которые, к тому же, были навязаны мне Кольцом огня.

Сжал в кулак кольцо и кулон, висящие на шее.

Не будь я драконоборцем, все было бы проще — мы с Тэт просто обменялись бы артефактами и оба остались живы. Но я не мог использовать Кольцо огня, как и любой другой магический предмет, кроме созданных специально для драконоборцев.

А таковых было всего два: Кристальный гладиус и парные клыки, висящие на шее у двух членов семьи Вива. Когда-то давно ими были Елеазар и Виралия, а теперь — я и Виктор.

Мне показалось, что я стоял у стены таверны вечность, но прошло лишь несколько минут, понадобившихся мне, чтобы собрать волю в кулак и принять важное решение.

Долг.

Долг — превыше всего. Так поступил бы истинный принц Терра Вива.

И так поступлю я.