Похождения поручика Ржевского

Глава сорок шестая. Развлечения Макса с фрейлинами

После этого визита жизнь Городецкого вновь взвихрилась и уплотнилась донельзя. С утра он дискутировал с академиком Ленцем (именно он был деканом физического факультета университета и к тому же занимался электромагнетизмом) и при его содействии отдавал ука-зания по изготовлению лампы молодому Петрушевскому, потом спешил в Горный институт, где ему готовили асбестовую изоляцию для проводов, после обеда наведывался в придворное ателье, где шло изготовление турнюрных каркасов, а вечером (если не было балов) появлялся в кругу императорских дщерей и фрейлин и поднимал им настроение. Как спросите вы? Сначала рассказывал недосказанное о будущей цивилизации, потом вспомянутые накануне приличные анекдоты: из жизни зверей, властителей прошлого, а также джентльменов…

Например, девушкам понравилась история про Наполеона, когда он бежал в 1815 г. с острова Эльба и высадился в Антибе с отрядом в 1000 человек. Король Людовик 18-й стал высылать навстречу ему войска для сражения, но те всякий раз в полном составе переходили на его сторону. В конце концов, Наполеон послал королю записку: "Мой венценосный брат! Прекратите слать мне войска, их у меня уже достаточно". А парижские газеты описывали этот поход изо дня в день так: "Корсиканский монстр высадился возле Антиба". "Людоед захватил Экс де Прованс". "Узурпатор вторгся в Гренобль". "Бонапарт вошел в Лион". "Наполеон приближается к Фонтенбло" и последнее: "Его императорское величество ожида-ется сегодня ликующим народом Парижа".

В дополнение к рассказам Макс стал показывать девушкам новые подвижные игры: броски мяча в кольцо (для чего сделал квадратный щит и железное кольцо к нему с сеткой, прикрепив это сооружение к стене одного из пустующих залов дворца), игру в волан через сетку, а потом и теннис (пришлось опять все делать самому, в том числе и волосяной мячик в войлочной обертке) – все в том же зале. Девушки живо втянулись в эти игры, причем есте-ственным образом разделились на "баскетболисток" (так он их упорно называл), "бадминг-тонисток" и "теннисисток". Поскольку фрейлин во дворце было несколько десятков (у каж-дой цесаревны были свои фрейлины), то на каждый вид игр 5–7 желающих всегда набиралось.

А еще он углядел на Неве, рядом с Летним садом, занятия плаваньем под руководством некоего Паули и привел уже во всем ему послушных девушек туда. Разделся Макс до плавок (сказав непререкаемым тоном "Так надо!") и показал класс – как девушкам, так и самозван-ному мастеру Паули. То есть плавал кролем, брассом, баттерфляем, на боку, на спине и под водой, а, кроме того, прыгал в воду ласточкой и даже с простенькими кувырками вперед или назад. После чего стал уговаривать девушек учиться плавать. Вызвались по-первости лишь три отважные дивы: та самая Мария Трубецкая, еще Анна Бенкендорф и принцесса Мэри! Естественно, им надо было сначала пошить плавательные костюмы (с непременным закры-тием ног!), а Макс подстраховался и сшил им парусиновые пояса на талию, которые надувал собственными легкими. И начались визги, вопли, смех и различные подергиванья.

Пояса вдруг эффективно помогли, и названные девы стали отважно пересекать водную гладь в контуре 5х10 м, ограниченном веревками! Время от времени Макс снимал с них поя-са (по очереди), и они резво бросались ему на шею, забыв про освоенные навыки. Тогда он стал плавать рядом (на спине), поддерживая их ладонью под живот. И вдруг дерзкая Трубец-кая передвинула эту ладонь себе на грудь! И тут же приглушенно, но горячо заговорила:

– Мне так удобнее! Силы сразу откуда-то появились!

Она и правда поплыла значительно увереннее, и Макс сдался: оставил ладонь на небольшой, но весьма трепетной груди прелестницы.

Тем же вечером Трубецкая ему отдалась, заманив запиской в небольшую комнатку вроде кладовки.

– Мне этого захотелось сразу, как только я увидела Вас в этих "плавках"! – шептала она, тес-но подавая и подавая ему навстречу свое сокровище. – Боже! Как это, оказывается, сладост-но, как страстно! Вы мой бог, мой ангел! А-а-а!

Дома Городецкий стал рыться в своей голове, пытаясь вспомнить, что он знает о дворцо-вых интригах и скандалах тех лет и, правда, вспомнил: именно Мария Трубецкая, фрейлина императрицы, стала первой любовницей цесаревича Александра Николаевича, будущего ца-ря-освободителя! Ему сейчас 18 лет, а ей 17, и она только что отдала Городецкому свою девственность. Так может, и не случится этой постыдной для нее связи, а еще и параллель-ной с ближайшим другом царского сына, Александром Барятинским? Или бес в нее уже все-лился, и судьба написана в горних высях?

– Максим Федорович! – раздался голос Миловановой. – Вы что же, ужинать не будете?

Макс хотел отказаться и вдруг ощутил зверский аппетит: еще бы – с полудня не употребил ни крошки, а энергии на реке и потом с фрейлиной до черта потратил!

– Обязательно буду, Екатерина Васильевна. В царском дворце пропустить обед очень легко.

Уплетая за обе щеки лангет с жареной картошкой и соусом "оливье", он вдруг разгово-рился и признался в своем грехопадении.

– Не переживайте, Максим, – погладила его по плечу бывалая вдова. – Молодые девушки та-кие фантазерки. Сегодня она решает, что вот он ее суженый, а завтра видит перед собой дру-гого (того же цесаревича) и падает на его руки без чувств, А тот и рад, что ему без всяких уговоров попала в руки безотказная фрейлина. Дворец он такой: полон приключений, тайн и скандалов…

А перед уходом Макса на свою половину спросила:

– Вы сможете сегодня уснуть самостоятельно? Полагаю, что нет, мысли не дадут…

– С вами в объятьях было бы, конечно, предпочтительнее…

– Вот и хорошо. Мне сегодня тоже как-то не по себе, захотелось аморе…

Наутро Городецкий вдруг решил, что во дворец сегодня не пойдет: он в конце концов там не на службе, а просто помогает из добрых побуждений. А посему он потянулся к давно отставленному сочинению про удалого гусара прекрасного, героического времени и начал новую главу.