Последний долг

ГЛАВА 42

Нила

― ЗАЧЕМ МЫ приехали сюда?

Джетро взял меня за руку, вывел из «Феррари» и повел через парковку Алмазной аллеи.

― Увидишь.

Прошло четыре недели.

Четыре недели адаптации и легкости.

Кости на руке срослись, и мне сняли гипс, стирая с лица земли преступление Ката. Мы с отцом много раз обсуждали раскрытие тайны Жаклин, нам с Ви очень хотелось разыскать нашу тройняшку и посмотреть в глаза потерянной родственнице.

Каждый день приносил новые впечатления. Кеса больше не было. К этому было трудно привыкнуть ― особенно потому, что он заслуживал того, чтобы наслаждаться изменениями, которые мы потихоньку проводили в Хоуксбридже, ― но время шло вперед, увлекая нас за собой без него.

Прожив с нами несколько недель, чтобы проветрить голову и провести время вместе, как новообразовавшаяся семья, собранная словно пазлы, мой отец вернулся в Лондон, сейчас была самая напряженная часть года, и ему было необходимо контролировать поставки тканей и спрос на них.

Вон приезжал сюда почти каждые выходные, беседовал с людьми, постепенно избавляясь от неприязни к прошлому, которое не мог изменить. Вместо этого он сосредоточился на гораздо более светлом будущем.

В течение недели мой близнец распределял время между своим пентхаусом и Хоуксбриджем. Они с Жас проводили много времени вместе, и Джетро с Ви все больше и больше общались.

Я застала их за беседой, попивающими коньяк у жаркого камина в игровом зале. Зал, не запятнанный игорными долгами и насилием, теперь это место, где мой любимый и брат обрели дружбу.

Между ними не было недомолвок, они обсуждают мировые проблемы и, надеюсь, находят общий язык по большинству вопросов.

Я также видела, как они, словно дети, хихикали над чем-то в столовой, медленно превращаясь из врагов в друзей.

Я останавливалась и смотрела, скрытая тенью и позволяя остаткам страха улетучиться. Игровой зал больше не та комната, где почти был погашен Третий Долг, восьмиугольная оранжерея ― не то место, где был исполнен Первый Долг, а озеро ― не то место, где возвращен Второй Долг. Это были чистые холсты, готовые к новым воспоминаниям.

Хоуксбридж постепенно избавлялся от древней жестокости и боли, превращаясь в мирное поместье.

А сейчас Джетро привел меня в другое место, где я уже была.

Алмазная аллея.

Чарующий склад, где я впервые встретила Килла.

Артур «Килл» Киллиан вернулся во Флориду после нашей битвы и того дня, когда я чуть не лишилась головы. Благодаря ему у нас было будущее. У нас была жизнь, на которую мы могли рассчитывать, благодаря тому, что эти люди сделали в тот день.

Когда мы подошли к той же двери, через которую проходили в прошлый приезд, я почувствовала, как сжалось сердце. Сегодня с нами не было Кеса, физически его больше никогда с нами не будет, но он присутствовал рядом со мной на другом уровне. Джетро редко говорил о нем, но я знала, что он постоянно думает о нем.

После введения девятизначного пароля дверь открылась.

Джетро тут же вручил мне солнцезащитные очки и потянул за собой в большое здание, переполненное бриллиантами. Невероятно яркие прожекторы согревали кожу, словно тропическое солнце, а на черных бархатных подушечках, находящихся на столах, плясали маленькие радуги.

Бриллиантовый ошейник, который был на мне, вибрировал от того, что оказался среди своих сородичей, я вцепилась в руку Джетро, когда он потащил меня по коридору к двери, которую я когда-то считала кладовкой уборщицы.

Он не произнес ни слова, подошел к двери в форме большого сейфа, ввел код и покрутил циферблат. Как только бронированный вход распахнулся, Джетро поклонился.

― После вас, мисс Уивер.

Я засмеялась.

― Представляю, как Кат переворачивается в гробу, видя, как Уиверы беззаботно сидят в его поместье и прикасаются к выставленным на всеобщее обозрение бриллиантам.

Джетро не рассказал мне о том, что произошло во флигеле, а я не стала допытываться. Это была его боль и победа.

Бонни была похоронена в поместье, в катакомбах под домом. Ее саркофаг уже был изготовлен в соответствии с обычаем, предусматривающим право на погребение богатых лордов и леди.

Сначала мне было неприятно думать о Бонни, находящейся буквально у меня под ногами, когда я бродила по поместью, но через некоторое время я перестала на этом зацикливаться. Я победила. А она ― нет. Это было ее наказание, а не мое ― наблюдать, как жизнь меняется к лучшему, пока она гниет внизу.

Тело Дэниеля так и не было найдено. Его кости были обглоданы, а плоть съедена хищниками. Хоуки завладели огромным количеством африканской земли. Карма потребовала, чтобы он оплатил этот долг своей плотью.

― Не думаю, что он был бы так уж против, как мы думаем. ― Джетро двинулся к депозитным ячейкам. ― В конце концов, он сожалел о содеянном. Если бы он не отменил условия своей последней воли и завещания, все это было бы потеряно. Мы бы провели годы в судебных тяжбах, пытаясь отстоять свои права по праву рождения, а Хоуксбридж был бы разобран на части государством.

Я сцепила пальцы, молча слушая. Что бы ни произошло между Джетро и Катом в тот день, это было их личное дело, но я рада, что Джетро получил завершение. Кат умер не с ненавистью в сердце, как я ожидала. Он умер с извинениями и печалью. Я надеялась, что он обрел покой, где бы ни был.

Стоя в центре комнаты-сейфа, я ждала, пока Джетро выдвинет длинный ящик серого цвета.

Мое сердце забилось быстрее.

Я знаю, что там внутри.

Когда он в последний раз показывал мне оригинальный черный алмаз, то намекнул, что он собой представляет. Он использовал этот камень как пример своего состояния ― он поглощает свет и эмоции, не преломляет и не пропускает их внутрь. Аналогия была для него идеальной.

Придвинувшись ближе, я положила руку на его плечо.

― Я должна была догадаться в тот день. Должна была понять, что ты собой представляешь, и убедить тебя сбежать со мной.

Он усмехнулся.

― Бегство не вариант, Игла. Но ты права. Медикаменты меня здорово подкосили. Я надеялся, что ты догадаешься и избавишь меня от них.

Я улыбнулась.

― Кажется, я именно так и сделала. Вошла в твою спальню и заставила слушать.

― Ты и представить не можешь, как сильно помогла твоя сила. Как твое упорство заставить меня чувствовать разрушило мою печаль.

Его губы коснулись моих, когда он достал черный мешочек.

― Это тебе.

Он вложил мне в ладонь мягкий материал.

Я отпрянула назад.

― Что? Нет. Я не могу его принять!

Он усмехнулся.

― Да, можешь. Приняв меня, ты уже приняла его. Он твой, и я хочу, чтобы ты открыла этот мешочек.

― Джетро…

Он вложил ленту в мои пальцы.

― Открой.

Мои руки дрожали, когда я открывала бархатную упаковку. Я прищурилась. Я ожидала увидеть один большой камень, вложенный в специальную подушечку. Однако что-то было не так. Внутри лежало еще несколько свертков, завернутых в тонкую папирусную бумагу

Джетро скрестил руки на груди, самодовольство украсило его лицо.

― Продолжай. Продолжай. Ты не до конца открыла.

Положив мешочек на стол, я распаковала первую упаковку. Пальцы задрожали сильнее, когда я раскрыла гофрированную бумагу. Как только я развернула ее, чуть не уронила.

― О, боже.

Джетро не проронил ни слова, пока я доставала самый потрясающий браслет, который когда-либо видела.

― Это… это… ты сделал это из единственного в своем роде черного бриллианта?

Тот самый камень, с которого все началось. Бесценный драгоценный камень, который очень давно вознес его семью к богатству и внеморальной славе.

Джетро кивнул.

― Да. ― Взяв из моих рук висящий браслет, он провел пальцами по филигранному узору, где золото обволакивало скопления черных бриллиантов, постепенно увеличиваясь до одного большого камня в центре узора. ― Дай свое запястье.

Не говоря ни слова, я протянула руку.

Джетро очень аккуратно закрепил украшение. Конечно, оно было идеального размера.

― Ты сделал его для меня?

― А для кого же еще? ― Он снова поцеловал меня. Мое сердце превратилось в птицу, желающую взлететь. ― Ты ― причина, по которой я жив и счастлив. Я хочу дать тебе все, Нила.

Проводя пальцами по бриллиантам уникальной формы, он добавил:

― Эта огранка называется «Кайт» (прим. пер.: Огранка Кайт (от англ. Kite ― воздушный змей) другое название ― Парус, является экзотической формой огранки). Она редкая ― не многие ювелиры помнят эту технику, ― он ухмыльнулся. ― Я подумал, что она очень подходит для дизайна.

Я не могла отвести взгляд.

― Более чем подходит. Теперь Кайт у меня в сердце и на запястье.

― Надеюсь, что на всю оставшуюся жизнь.

Не дав мне ответить, он снова взглянул на мешочек.

― Это не все. Открой следующий.

Я не могла отвести взгляд от того, что он уже подарил мне. Это было уже слишком. Гораздо больше, чем я ожидала. Чернота камней поглощала свет, сияя, словно потустороннее очарование.

Не в силах вымолвить ни слова, я распаковала следующий подарок. Слезы заблестели на глазах, когда взору открылось то, что лежало внутри.

― Джетро…

Прежде чем я успела поцеловать его или наброситься с благодарностью, он опустился передо мной на одно колено.

Забрав кольцо с черным бриллиантом, он взял мою дрожащую левую руку и нежно улыбнулся.

― Я дважды просил тебя выйти за меня замуж. И каждый раз ты соглашалась. Насколько я понимаю, ты стала Хоук в тот момент, когда ответила согласием на мое первое предложение. Но я не мог завладеть тобой, не сделав этого как следует.

Я ахнула, когда его голос оборвался.

― Нила Ниточка Уивер. Окажешь ли ты мне честь, приняв кольцо, меня и наше будущее? Я предлагаю тебе все, чем являюсь и кем стану. Обещаю любить тебя с каждым ударом сердца, и всегда буду защищать, как и должен был делать с самого первого дня нашей встречи. Согласна ли ты быть моей лучшей подругой и партнером до конца наших дней и продолжать быть такой же бескорыстной в своей любви и доброте.

Он прочистил горло, заставляя себя продолжать:

― Взамен я обещаю всегда любить и защищать тебя. Я буду тем якорем, который тебе нужен, и никогда больше не сделаю ничего, что могло бы причинить тебе боль.

Я опустилась перед ним на колени. Колено к колену. Сердце к сердцу.

― Согласна. Я принимаю и обещаю тебе то же самое. Я никогда не буду лгать тебе, причинять боль или скрывать что-то от тебя. Я всегда буду рядом, когда ты будешь нуждаться во мне.

Его губы прижались к моим. Мои пальцы погрузились в его волосы с проседью. Все, через что я прошла, было ради этого момента. Ради него. Самый грандиозный трофей, подарок и награда, о которой я только могла мечтать.

Прижавшись губами к моим губам, Джетро надел мне на палец обручальное кольцо. Плотное, идеальное, его практически невозможно снять, как и мой ошейник.

Если учесть все количество бриллиантов, которое меня сейчас украшало, я превратилась из швеи в богатую наследницу. Огромный камень грозно сверкал в креплении, украшенном французскими бантами с обеих сторон.

Мне не хотелось гадать, сколько карат в кольце.

Прервав поцелуй, Джетро пробормотал:

― Там есть еще кое-что. Не для тебя, но я хочу, чтобы ты это увидела.

Я вскинула бровь, и потянулась вверх и взяла со стола мешочек. Из-за тяжести обручального кольца мне пришлось неловко повозиться с темным материалом.

Развернув его, я не смогла сдержать слез и в этот раз. Я склонилась над колье, где каплевидный черный бриллиант был украшен золотыми завитками, крыльями ястреба и иголкой с ниткой в креплениях. Это было не просто колье, это было соединение двух наших домов. Подарок для того, кто будет цениться выше любого бриллианта или состояния. Бесценное украшение для бесценного ребенка.

― Ты сделал его для нашей дочери.

Джетро затаил дыхание.

― Как ты…

Я улыбнулась, слезы застилали зрение.

― Я догадалась, потому что знаю тебя. ― Поглаживая бриллиант, я вздохнула: ― Ты хочешь дочь, а не сына?

Он обнял меня.

― Нила, я хочу все, что ты мне дашь. Но если первой у нас родится дочь, она станет концом всего. Долги больше никогда не будут взыскиваться. Она будет частью Уиверов и Хоуков, и я хотел, чтобы у нее было что-то, символизирующее новое начало.

― Я люблю тебя. ― Я обхватила ладонями его щеки. ― Я очень сильно тебя люблю.

Его тело таяло в моих объятиях, обожание светилось во всех его чертах.

― Знаю. И не заслуживаю этого.

Поднявшись на ноги, он помог мне встать. Притянув к себе, он нежно поцеловал меня.

― Есть еще одно место, куда я хотел бы тебя сводить, если позволишь?

Мое тело вжалось в его.

― Я хочу пойти туда, куда ты хочешь меня отвезти.

Его великолепное лицо озарила сексуальная улыбка.

В голову приходили мысли о том, чтобы скрепить нашу помолвку не только поцелуем.

Когда этим утром Джетро усадил меня в машину и вывез с территории поместья, я подумала, что это для того, чтобы выполнить несколько поручений или побыть рядом со мной, пока я навещаю своих помощников в «Уивер Энтерпрайз» и комментирую перспективу дизайнерской линии.

Наша жизнь стала в какой-то степени нормальной: дела и бизнес. Мне нравилась нормальная жизнь, но я любила и волшебное время, проведенное наедине.

Я не ожидала, что произойдет нечто настолько завораживающее.

Это завораживает.

В самом сердце Алмазной аллеи мы поклялись любить, чтить и дорожить друг другом до конца своих дней. Эти клятвы словно заклинание, по-другому и не скажешь. Заклинание на вечность. Заклинание, которое сохранит наши души соединенными даже после смерти.

Я снова перевела взгляд на огромный бриллиант на пальце.

Я не могла оторвать от него глаз. Черный камень сверкал, радуя меня тем, что мой будущий муж оказался невероятно заботлив.

Я провела пальцем по глянцевой поверхности.

― Никогда не смогу отблагодарить тебя за то, что ты мне дал, Джетро. Больше, чем просто эмоциональную связь. Ты подарил мне дом в своем сердце и сделал меня его частью.

Он схватил меня за руку, крепко сжав мои пальцы.

― Я чувствую то же самое. А теперь пойдем, чтобы я мог показать тебе следующую часть своего плана.

― Следующую часть? ― Я рассмеялась. ― Осторожнее, ты можешь меня избаловать.

Он ухмыльнулся.

― Ты еще не знаешь, куда я тебя везу. Это может быть ужасное место.

― Я в этом сильно сомневаюсь. ― Откинув волосы с лица, я улыбнулась. ― Рассказывай. Куда ты хочешь меня отвезти?

Выводя меня из комнаты-сейфа, он усмехнулся.

― Увидишь.

***

― Здесь?

Я оглянулась через плечо, когда Джетро кивнул.

Покинув Алмазную аллею, мы въехали в оживленный местный городок, где улицы заполняли безделушки и туристы.

― Ага.

Джетро прикусил губу, чтобы не улыбнуться.

― Хочешь отвести меня в кофейню?

Он прошел мимо меня и толкнул дверь, колокольчик над ней приветствовал нас вместе с насыщенным ароматом кофе и сладостей.

― Я не люблю кофе. Ты же знаешь.

Он улыбнулся.

― Знаю.

― Тогда зачем?..

― Перестань задавать вопросы и заходи.

Схватив меня за запястье, он затащил меня внутрь и направился к обшарпанному диванчику около окна кофейни.

Диван.

Кофе.

О, боже.

Мое сердце замерло.

― Это… это заведение похоже на то кафе в Милане, где я пыталась поцеловать тебя, когда мы впервые встретились.

Он кивнул.

― Именно.

Я нахмурилась, хотя мое сердце бешено колотилось от любви.

― Зачем… зачем ты привел меня сюда?

Он похлопал по дивану, опускаясь на мягкие подушки.

Я последовала его примеру, наши колени соприкоснулись, когда мы оказались лицом к лицу. Джетро поглаживал мое кольцо, его лицо было живым и задумчивым.

― В ту ночь я наговорил тебе столько лжи и был нечестен сам с собой. Я очень хотел тебя. Я хотел схватить тебя и бежать куда глаза глядят, чтобы спрятаться вместе и никогда не возвращаться в Хоуксбридж. Но я этого не сделал. Я позволил жизненным установкам управлять собой и совершил самую страшную ошибку в своей жизни.

Окинув взглядом крошечное кафе ― бабушку, кормящую внучку пирожным, и бариста, обслуживающего пару, ― он добавил:

― Я знаю тебя несколько месяцев, Нила, и ни разу не пригласил на настоящее свидание. Я ни разу не ходил в кино и не ел в ресторане.

Моя душа переполнилась любовью.

― Ты пытаешься сказать, что хочешь этого?

― Конечно. ― Он сел прямее. ― Я хочу исследовать мир вместе с тобой. Хочу показать тебя и дать людям знать, что, возможно, я подкинул доказательства, говорящие о том, что ты сбежала со мной в начале этого бардака, чтобы СМИ поверили, что у нас был роман задолго до этого, но теперь это правда, и я очень ценю тебя и хочу, чтобы ты была рядом.

Его золотистые глаза потемнели до бронзового оттенка.

― У тебя больше нет Долга. Ты вольна идти куда и когда угодно, я хочу быть рядом с тобой в каждом твоем испытании. Хочу быть причиной твоей улыбки каждый день и мужчиной, которого ты обнимаешь каждую ночь.

В голове быстро промелькнули поддельные фотографии и заметка Фло для прессы в тот вечер, когда Джетро украл меня. Я больше не испытывала ни боли, ни раздражения, потому что, в конце концов, так было задумано жизнью. Отдать меня Джетро, чтобы взамен я украла его сердце.

Мой голос оставался мягким, приглашающим.

― Что ты хочешь сказать?

― Я хочу сказать, что буду рядом с тобой, чем бы ты ни хотела заниматься. Если ты захочешь снова шить, я буду рядом, держа в руках ткань. Если захочешь путешествовать и помогать мне с бриллиантами, я буду рядом, неся твои чемоданы. Пока мы вместе, Нила. Мне все равно, где мы будем.

Сердце заколотилось от тоски, любви и переполняющего вожделения.

― Кайт… ― Наклонившись ближе, я уставилась на его губы. ― Для меня ты на первом месте. Я могу больше не иметь Долгов, но я не намерена убегать от тебя. Мне все равно, чем мы будем заниматься, лишь бы вместе.

Он немного расслабился.

― Я никогда не устану это слышать.

― Никогда не устанешь от того, что я люблю тебя или что не убегу?

Его улыбка превратилась в греховное приглашение.

― Если ты убежишь, у меня есть средства, чтобы преследовать тебя. Я найду тебя и снова сделаю своей.

Ноги подергивались, живот трепетал.

Приблизившись ко мне, Джетро провел подушечкой большого пальца по моей нижней губе.

― Если не возражаешь, я считаю, что мне нужно сделать то, что я должен был сделать в ту первую ночь.

У меня перехватило дыхание.

― Что ты должен был сделать?

Его дыхание овеяло мои губы.

― Поцеловать тебя. Ты должна мне поцелуй, который так наивно предложила через несколько минут после нашей встречи.

― Наивно? ― Мое сердце заколотилось, а киска стала влажной. Напряжение между нами нарастало и искрилось. ― Ты имеешь в виду глупо? Я помню, ты называл меня глупой несколько раз.

Он обхватил рукой мою щеку, большой палец прошелся от губ до уха.

― Как я уже сказал. В ту ночь я много врал. ― Его глаза переместились к моему рту. ― Можно? Могу я исправить ту первую ошибку?

Я не могла дышать.

Я кивнула.

― Черт.

Он подался вперед, его рот встретился с моим.

Я сдалась на его милость, приветствуя его вкус и контроль. Придвинувшись ближе, он обхватил меня руками, его колени задели мои, и окружающее пространство перестало существовать.

Я застонала ему в рот, тая в его объятиях. Меня никогда не целовали настолько глубоко и самозабвенно. Он вливал в меня прошлое и настоящее, переписывая историю и отменяя все, что произошло. В его объятиях я помнила только о том, как была счастлива, и не вспоминала о грусти, которая по-прежнему тяготила нас.

Кольцо с бриллиантом имело ощутимый вес на моем пальце. Бриллиантовый браслет украшал мое запястье. А бриллиантовый ошейник навсегда закрепил мою принадлежность ему. Так много всего произошло. Столько боли, долгов и смертей.

Но это.

Простой поцелуй в простой кофейне в простом мире.

Это того стоило.

Это делало все происходящее бесценным.

Его язык переплетался с моим, медленно отстраняясь от меня, оставляя меня нуждающейся и отчаянно желающей большего.

Отпустив меня, Джетро полез в карман пиджака и достал сложенный лист пергамента.

― Справедливости ради предупреждаю, Игла, что после этого поцелуя я чертовски возбудился и нуждаюсь в тебе и едва могу сдерживаться. Сомневаюсь, что у меня хватит самообладания заказать кофе или наблюдать за тем, как ты ешь торт, не испытывая потребности быть внутри тебя, поэтому я собираюсь кое-что тебе показать, прежде чем выведу тебя отсюда и найду темный уголок, чтобы трахнуть. Затем, когда похоть в моей крови будет утолена, я вознагражу тебя, занявшись с тобой любовью, и покажу, что моя любовь может быть и наказанием, и игрой.

Я разинула рот. Его слова лились вокруг меня, многообещающе лаская мои соски.

― Мы должны уехать прямо сейчас. Прямо сейчас.

Он покачал головой, раскладывая пергамент на низком кофейном столике.

― Нет, мы не можем этого сделать. Только после того, как я ознакомлю тебя с этим документом.

Его глаза встретились с моими, темные и восхитительные, губы блестели от нашего поцелуя.

― Я не говорил тебе, но обет, который я заставил тебя подписать в ночь дня рождения Ката, ― тот, который ты подписала, когда ворвалась в мой кабинет, ― я сжег его перед тем, как приехал за тобой в Лондон.

Я вздрогнула, вспомнив ту ночь и то, что произошло потом. Он поцеловал меня. Он трахнул меня. Позволил мне победить, наблюдая за тем, как я распадаюсь на части.

― Почему?

Пальцами он провел по написанным словам на пергаменте.

― Потому что не хотел нести бремя владения твоей душой, когда так жестоко завладел ею.

Расправив пергамент, он снова полез в карман и достал авторучку.

Протянув её мне, он сказал:

― Это не перо, но сойдет. ― Внезапная нервозность отразилась на его лице. ― Не могла бы ты? Подпишешь еще один документ, ведь ты знаешь все, что я собой представляю?

Я посмотрела на бумагу. Так вот что это такое?

Новый Священный обет? Новый договор, превосходящий «Долг по наследству» и все, что оно означало?

Не раздумывая, я взяла ручку.

― Я уже согласилась выйти за тебя замуж. Я согласна на все, что успокоит твое сердце и подарит мне тебя навечно.

Он вздохнул и потерся своим коленом о мое.

― Ты слишком добра ко мне.

― А ты дал мне все, о чем я только мечтала. ― Нежно поцеловав его, прошептала: ― Я подпишу все, что захочешь, Кайт. Но… можно я сначала прочитаю?

Он усмехнулся, заправляя выпавшие пряди моих волос за ухо.

― Конечно. Я хочу, чтобы ты прочитала его. Хочу, чтобы ты знала, что я от тебя хочу.

Взяв пергамент, я держала его в слегка подрагивающих руках. Вспомнилась ночь дня рождения Ката. То, как я ворвалась в его кабинет. Раны на спине после Первого Долга. Все было совсем по-другому. Наше первое «свидание». Наша первая нормальная совместная прогулка в качестве любовников, а не должника и должницы.

Мой взгляд остановился на великолепном каллиграфическом почерке Джетро. Текст документа был похож на предыдущий обет, который я подписала, но в то же время очень сильно отличался от него.

Джетро Хоук, первый сын Брайана Хоука, и Нила Уивер, первородная дочь Эммы Уивер, настоящим торжественно клянутся, что настоящий договор является юридически обязательным и неоспоримым.

Нила Уивер отказывается от всех прав собственности на свою свободу воли, мысли и тело и передает их в единоличное владение Джетро Хоука. В обмен на это Джетро Хоук отказывается от своей свободы воли, мыслей и тела и полностью передает их Ниле Уивер, чтобы та поступала с ними по своему усмотрению.

Предыдущий неоспоримый документ, названный «Долг по наследству», отныне и навсегда теряет силу. Ни долги, ни семейные указы никогда не постигнут эти два дома. Новое соглашение объединяет двух врагов в одну семью, где прошлое остается в прошлом, а будущее радужно для всех.

Нила Уивер и Джетро Хоук обещают, что ни обстоятельства, ни сердечные перемены не изменят этот обет.

В болезни и в здравии.

Два дома.

Два человека.

Один договор.

Брак и обязательства на всю жизнь.

Я подняла голову.

Мое сердце обливалось бесчисленными капельками обожания.

Я поцеловала своего будущего мужа.

― Как такое возможно, что с каждым днем я влюбляюсь тебя все сильнее?

На его лице отразилась нежность.

Прежде чем он успел ответить, я подписала обет и приняла все ― прошлое, настоящее, будущее. Триумфы и трагедии. Смерть хороших людей. Гибель плохих. Боль, которая очень долго властвовала над нами. И предательство, позволившее безумию править нами.

Но теперь все изменилось.

Это была новая глава нашей жизни.

Наша новая история.

И каждое предложение мы писали вместе.

Нила Уивер.

Джетро Хоук.

Два дома.

Одно будущее…

…

Одна семья.

Конец