Поведение майора Максима

Глава 6

Максим жил в мрачной квартире на первом этаже с террасой в стиле поздней викторианской эпохи на окраине Кэмден-Тауна. Его квартирной хозяйкой была старая вдова, покрытая плесенью, которая постоянно угрожала, что, если они ничего с этим не предпримут, она продаст дом и уедет жить со своим сыном в Новую Зеландию. Но было слишком поздно, что бы ни думала Новая Зеландия, и в свои худшие дни она, должно быть, знала это. Дом зашел слишком далеко: слишком много лет ямочного ремонта вместо того, чтобы ремонтировать, так что любому входящему пришлось бы занимать стоимость дома заново , чтобы заплатить за новые деревянные изделия, сантехнику, электропроводку и демонтаж непрочных перегородок и дополнительных газовых счетчиков, которыми была отмечена каждая из квартир. И любой, кто мог бы занять такие деньги, в любом случае не потратил бы их на такой дом.

Он достал из холодильника банку светлого пива и сел за пишущую машинку, стоявшую на краю стола у окна. Это была легкая и немного хрупкая портативная машинка, которая принадлежала Дженни. Почти все вещи, которые его окружали, когда-то принадлежали ей или были подарены ею. За десять лет брака и в восьми разных домах они покупали только небольшие движимые вещи. Однажды они начнут изнашиваться и их потребуется заменить. Он будет возражать против этого? – или к тому времени ему будет все равно?

Он свернул лист бумаги и начал печатать.

ДЖОРДЖ ХАРБИНДЖЕР

ТОЛЬКО ДЛЯ ВАШИХ ГЛАЗ

КОПИИ НЕТ

От майора Х. Р. Максима.

1 Первое упоминание появилось как в Die Welt, так и во Франкфуртер Альгемайне в понедельник, что наводит на мысль о том, что воскресные газеты опубликовали полную историю. Посольство не выпускает воскресных газет. Во вторник и среду были последующие сообщения, но с тех пор до конца месяца ничего не было, насколько я проверил.

2 Два человека скончались от огнестрельных ранений в пятницу вечером в Бад-Шварце/Эндорне.

3 Этим человеком был Альфонс Хоххаузер, 59 лет, городской суд (регистратор). Вдовец тринадцать лет. Один сын, одна дочь, оба женаты.

4 У женщины ("миссис Ховард") были водительские права, удостоверяющие, что она фрау Гертруда Сайлер, 46 лет, проживающая в Ольденбурге. Права были подделаны с использованием украденного бланка. Никакой другой личности предложено не было.

5 Единственным упоминанием о третьем лице было то, что полиция все еще расследует сообщение о том, что "молодого человека" видели бегущим через парк вскоре после стрельбы. Создается впечатление, что полиция не относится к этому очень серьезно (но см. 8 ниже).

6 Ранений: У Хоххаузера было четыре (сквозных) или пять (FAZ) пулевых ранения, в том числе одно в голову, которое, должно быть, привело к немедленному летальному исходу. У женщины было три пулевых ранения, все в теле.

7 Пистолетов: у него был самозарядный пистолет Mauser 1910 калибра 7,65 мм. У нее был "испанский револьвер" 38-го специального калибра, такой же, как у Блэгга. Не было упомянуто, сколько выстрелов произвело каждое орудие.

8 Это может быть важно, как и количество ран, фактически полученных Хоххаузером. Если окажется, что миссис Ховард произвела меньше выстрелов, чем Хоххаузер получил ранений, это, очевидно, доказывает, что был задействован третий пистолет и человек.

9 То же самое было бы верно, если бы судебно-медицинская лаборатория смогла доказать, что одна или несколько пуль 38-го калибра не были выпущены из пистолета миссис Ховард.

Максим достал страницу и перечитал ее, допивая остатки светлого пива. Джордж фыркал и что-то бормотал в ответ на всю эту чушь о пулях, но это могло иметь решающее значение. Он завернул свежий лист и напечатал дальше.

10 Сообщалось, что тела не были ограблены.

11 Поддельные водительские права вызвали подозрения в связи с терроризмом, но к тому времени, когда история была прекращена, это, казалось, было отброшено, и расследование находилось в руках государственного обвинителя из Падерборна.

12 Похоже, что воскресная газета предположила, что стрельба могла быть дуэлью, возникшей из-за любовной связи, которая, должно быть, была у этих двоих. В качестве альтернативы было высказано предположение, что как хранитель городских архивов он мог знать ее настоящую личность и что-то о ее прошлом и шантажировал ее. Не было никаких предположений о третьей стороне или каком-либо международном аспекте.

13 Прошлое Хоххаузера: он родился в этом городе и работал в нем с 1951 года. Во время войны он был унтер-офицером в люфтваффе, затем в течение трех лет работал в Контрольной комиссии. Соседи говорят, что он был прилежным и довольно замкнутым, особенно после смерти жены.

14 В обеих газетах была напечатана фотография миссис Ховард / Сейлер на водительских правах, так что должна быть вероятность, что кто-нибудь предъявит новое удостоверение личности.

15 О машине не упоминалось.

И на этом все. Он подписал вторую страницу "Гарри", сложил их и сунул в задний карман. Затем он прошел в крошечную кухню, достал еще одно светлое пиво и попытался заинтересовать его идеей приготовления ужина.

Вопрос с пулями все еще беспокоил его.

"Вполне вероятно, что Блэгг промахнулся", - сказал Джордж. "Из пистолета – незнакомого – примерно с тридцати ярдов, и ночью… ему повезет, если он попадет в уклон. Терновая стена. " Доверься Джорджу, он знает правильное название для этого.

"В некоторых случаях он промахнулся, - сказал Максим, - но он сказал, что прекратил стрельбу, потому что знал, что попал в голову. И мы знаем, что Хоххаузер выстрелил в голову".

"Она все еще была намного ближе и тоже стреляла. Возможно, он вообще не стрелял, струсил ".

"Он говорит, что стрелял. Я ему верю".

"Гарри, - мягко сказал Джордж, - я делаю все, что в моих силах, чтобы твой маленький приятель не оказался убийцей. Почему это благотворительное мероприятие вызывает твое неудовольствие"?

"Он верит, что убил, по крайней мере, помогал убивать, Хоххаузер", - упрямо сказал Максим. "Если кто-то другой начнет в это верить, у нас могут возникнуть проблемы ".

Какое-то время Джордж ничего не говорил, просто продолжал делать неторопливые шаги, как будто меряя шагами лужайку Нумберида. Это было утро ярких детских красок: бело-голубое небо, ярко-зеленая трава, простые красные и желтые тона цветочных клумб. Все это довольно по-детски, и по-детски секретно за высокой стеной, которая отгораживала от всего, кроме слабого гула городского шума за ее пределами. Хотя в задней части Даунинг-стрит и в Кабинете министров было более пятидесяти окон, все они были закрыты, даже в такую погоду, вежливо невидя и не обращая внимания на сад только для Джорджа и его самого, Максим чувствовал себя уютно и превосходно, частью того высшего мира за окнами, который знал, но никогда, никогда не рассказывал. Затем он задумался, не хотел ли Джордж, чтобы он чувствовал себя именно так, и вместо этого начал проявлять осторожность.

"Вы думаете, полиция использует это как предлог?" Наконец спросил Джордж. Это было нормально - держать в секрете от газет одну улику, о которой мог знать только убийца. Это помогло отсеять фальшивые признания, это могло убаюкать настоящего убийцу, заставить его думать, что полиция его упустила.

"Я не знаю ..." Медленно произнес Максим. "Это кажется довольно важной вещью, на которой можно сидеть… Вполне возможно, они просто не нашли все стреляные гильзы или просто не потрудились провести сравнительные тесты. A.38 обычно не остается в целости, если не попадает в кость. И у вас может быть лучший патологоанатом в мире, но он не из тех, кто встает на четвереньки среди сладких бумажек и собачьего дерьма, это делает местный полицейский. В конце концов, ваши лабораторные отчеты настолько хороши, насколько это возможно."

Джордж осознал, сколько армейских офицеров, должно быть, познакомились с унылыми ритуалами убийства с тех пор, как начались беспорядки в Северной Ирландии.

"Да, - сказал он, - и с их точки зрения, у них есть пара трупов, которые, бесспорно, стреляли друг в друга, что приводит к убийству – двум убийствам, – которые произошли и были раскрыты в один и тот же момент. Это звучит как мечта детектива. Если бы у них были подозрения относительно ушедшего участника третьей части, у них был бы сильный соблазн помалкивать о нем, если только они не собирались его поймать. И, насколько нам известно, нет ничего, что связывало бы Блэгга с Бад-Шварцендорном?"

"Я ничего не могу вспомнить о том, что его батальон находится в Сольтау, а это в сотне миль отсюда, даже если бы они искали британского солдата, есть тысячи гораздо ближе".

"Хорошо". Джордж снова просиял, яркий, как утро. Они дошли до решетчатой скамейки, поставленной так, чтобы можно было сидеть и смотреть на цветочные клумбы под проволочной оградой. Джордж поставил ногу на скамейку запасных и воспользовался отчетом Максима, чтобы смахнуть пыль со своего ботинка.

Так оно и есть, печально подумал Максим. Он попробовал еще раз. "Возможно, мы кое-что забыли: миссис Ховард. У нее было поддельное удостоверение личности. Полиция обязана это выяснить ..."

"На некотором расстоянии, только на некотором. Поддельные документы не являются чем-то неслыханным в Германии".

"Возможно. Но она не прятала своего лица: она была беззащитна и так далее, она откуда-то раздобыла эту машину, и теперь ее фотография в газетах. Если она выдает себя за немку, то, скорее всего, она и есть немка, и кто-нибудь легко может ее узнать."

Джордж небрежным жестом помахал отчетом. "Очевидно, она была профессионалом своего дела. Она должна была осознавать связанный с этим риск ".

"Она не рассчитывала оказаться на полке в морозильной камере".

"Как очаровательно вы излагаете эти вещи".

"И она работала за шестерых..."

"Она только сказала, что была такой", - быстро сказал Джордж.

"У нее было 3750 немецких марок чьих-то денег. И она знала, где найти Блэгга, где находился его батальон".

"Вы можете прочитать, где находятся батальоны, в документах. Эти вещи не секретны. Но в "Шестерке" работает много сотрудников на полставки, им приходится. И чем они занимаются в остальное время ... Некоторые из них, безусловно, не из тех, кого хотелось бы пригласить домой на чай с мамочкой "

Максим чопорно обошел скамейку запасных в медленном темпе марша. - Я допускаю, что ей не нужно было узнавать адрес Блэгга у Шестой. И она солгала, что ведет дела через капитана Фэйр-бразера...

"Если только это не сделал Блэгг. Выдумал это, чтобы оправдать себя "

Максим остановился, уставившись себе под ноги. "Есть ли какой-нибудь способ, у кого-нибудь, вы можете спросить? Или я могу? Выяснить, правда ли это.?"

Джордж был полон сочувствия и понимания: "Гарри, ты должен иметь в виду, что – если предположить на данный момент, что Фирма действительно была вовлечена – все это представляет собой довольно грандиозный провал. Последовал бы безумный порыв похоронить досье глубже, чем когда-либо звучало, и общая проблема в пустых взглядах и коротких воспоминаниях. И как организация, они на самом деле созданы, по большей части, для того, чтобы делать именно такие вещи, Так что же тогда мы можем предложить?- что мы услышали историю от дезертира, который утверждает, что он еще и убийца? У нас и так достаточно проблем с самыми жуткими и ползучими слугами Ее Величества, директор и без того достаточно уязвим, чтобы я предлагал нам верить в истории из комиксов - и это не имеет никакого отношения к тому, правдива эта история или нет "

Он запомнил отчет и предложил его. "Очень хорошая работа. Спасибо. Вы, конечно, сожжете это или сделаете какие-нибудь записи."

"Ты сделаешь это. Что мне сказать Блэггу"

"Скажите ему – не говорите ему, скажите ему, - что единственный выход для него - сдаться полиции, И если он не упомянет Бад Шварцендорна, никто другой не упомянет "Две недели самоволки - это больно. Он потеряет свои нашивки и не получит их обратно в течение года или больше."

"Я искренне сожалею об этом, но связь Номера 10 с дезертиром представляет гораздо большую угрозу для нашего душевного спокойствия, чем любое событие в Верхней Германии. Если вы помните, вы пришли сюда, потому что директор хотел, чтобы кто-то помог предотвратить скандалы с безопасностью. В настоящее время единственная связь с этим делом - через вас "

Максим медленно вздохнул и кивнул.

"И скажите - нет, пусть Блэгг знает, - что он может оставить себе остальные деньги. Никаких вопросов задаваться не будет".

"Вы уверены, что этого будет достаточно?" - спросил Максим безучастным тоном.

"Чтобы компенсировать ущерб, нанесенный его карьере" Нет, я уверен, что этого не произойдет, я также уверен, что ставлю интересы директора выше чьих-либо еще, Вот почему мы с вами здесь.

Внезапно оживившись, он взбежал по ступенькам на террасу и вошел через французские окна Кабинета министров, подальше от солнечного света.

Максим рано ушел на обед и позвонил Джиму Касвеллу из будки возле здания Казначейства. Блэгга там не было. Кэсвелл заставлял его выполнять случайную работу в гараже, чтобы отвлечь его от размышлений, и он отправился на своем мотоцикле, чтобы попытаться починить не заводящуюся машину.

"Его мотоцикл", - устало спросил Максим, - "Я не знал, что он взял его с собой".

"На самом деле это не его. Он оставил свой у товарища в Ротерхите, когда уезжал в Германию, он собирался забрать его позже, когда вернется, он позаимствовал велосипед товарища. Чтобы номер его не выдал."

"Гм". В этом был какой-то смысл. "Когда я смогу с ним связаться?"

"Я не думаю, что он вернется раньше обеда. Но я могу сообщить ему плохие новости".

Должно быть, что-то в тоне Максима выдало это. "Я бы предпочел сказать ему сам. Но могло быть и хуже, похоже, никто не думает, что он связан сами-знаете-с-чем. Если мы сможем придумать для него какую-нибудь неприятность с подружкой и заставить его измениться здесь. У него есть настоящая подружка, ты не знаешь?"

"Никто из упомянутых им людей не занимается сексом на одну ночь, я думаю, он не хочет быть связан ни с чем, кроме армии. Тупица". Сказано это было мягко. "Значит, они не захотели играть?"

"Вы знаете, с кем мы имеем дело - пытаемся иметь дело".

"Ублюдки".

"Да, я позвоню сегодня днем".

Максим положил трубку и вытолкнул из потной будки. Американская пара набросилась на телефон. Когда женщина начала набирать номер, мужчина сказал: "Эй, извините, сэр, но не могли бы вы кое-что уладить для нас? Биг Бен - это колокол, верно? – не башня?" Женщина перестала набирать номер.

"Правильно. Звонок".

Женщина спокойно посмотрела на Максима. "Конечно. Теперь давайте спросим женщину".

Он перешел дорогу и вернулся на другую сторону, чувствуя зуд и раздражение. Он никогда раньше не проводил лето в центральном Лондоне, теперь он увидел, насколько это стало страной для нас и для них. Начнем с того, что в Уайтхолле не было особого величия или элегантности, но то, как эти люди бесцельно слонялись по залу и просто разглядывали его, делало весь этот притон похожим на магазин подержанной одежды. И превратил свою собственную работу в продажу поношенных пар брюк, которые не подходили по размеру. Он мог понять, почему Джордж после всех этих лет сходил с ума при одном упоминании туристов.

Боже мой, подумал он, неудивительно, что мир ненавидит британцев. Мы провели четыре столетия в пире по всему миру, манипулируя жизнями людей и надеясь на выгодную сделку. Грехи Дрейка, Рейли и Томаса Кука наконец-то вернулись домой, чтобы поселиться на майора Максима. В настроении мрачной трусости он пошел завтракать с себе подобными в "Жирной ложке" в подвале Министерства обороны.

В тот день Джорджу пришлось нянчиться с уставшим Тимом во время допроса, поэтому он отправил Максима доложить о брифинге, проводимом в американском посольстве. Спикером был приглашенный аналитик ЦРУ, который полагал, что обнаружил смещение фокуса краткосрочных целей Москвы в результате встряски в Восточной Германии. Это был хороший год для выявления целей, смещающих свое краткосрочное внимание, и, конечно, никто больше не замечал изменений в темах промежуточной стратегии, по крайней мере, если они хотели продолжать летать первым классом через Атлантику. Максим спокойно просидел весь брифинг и час вопросов после него, затем остался выпить с новым другом из офиса военного атташе. Он вышел в пять часов с обмороженной рукой в качестве доказательства того, что он не был заокеанским мужланом, который не умел пользоваться бумажной салфеткой, чтобы держать стакан бурбона глубокой заморозки. Затем потребовалось четверть часа, чтобы найти пустую телефонную будку и позвонить Касвеллу.

Джордж все еще был в Доме; они встретились под статуей Норткота в переполненном, гулком Центральном вестибюле. Максим решительно сказал: "Блэгг ушел. Убегай".

"Вы знаете, где?"

"Нет, за исключением, вероятно, способа Ротерхита. Он одолжил мотоцикл у матроса там, и помощник капитана, кажется, позвонил ему за город сразу после обеда и оставил сообщение с просьбой перезвонить, и он, должно быть, так и сделал, а затем собрал свою сумку и уехал. Просто записка с выражением благодарности за то, что пригласили меня и оставили несколько фунтов. "

"Хм". Джордж хмуро уставился в каменный пол, позволяя членам парламента и их избирателям самим обходить его стороной. "Ротерхит - единственное место, где полиция будет его искать. Вы понятия не имеете, кто этот друг?"

"Его звали Джек. Он одолжил Блэггу свой мотоцикл, но у меня нет номера". Джим Кэсвелл был зол на себя за то, что не обратил на это внимания. Он мог бы описать мотоцикл, как и подобает любому хорошему гаражнику, но номер…

"Ну, тогда..." Джордж взмахнул своей обычной стопкой бумаг. "Я полагаю, на этом последний урок заканчивается. Мы просто надеемся, что, когда его схватят, у него хватит здравого смысла признать себя виновным и забыть все имена и подробности."

"Я бы все равно хотел..." Но сейчас он не был до конца уверен, что именно.

"Делает вам честь. Но это единственный раз, когда мы имитируем действие моллюска и надеемся, что похлебка пройдет мимо нас".

"Я полагаю, что да".

Джордж напустил на себя строгий, но добрый вид. "Гарри– не делай ничего романтического. Мы бы скучали по тебе".