Признаки Эволюции

Глава 30. Цель

Я лежал, уставившись в черноту между корнями, и слушал. Треск тлеющего костра, тяжёлое дыхание Дианы, уже уснувшей, далёкий протяжный крик той самой птицы-мутанта. И тишину.

Смена вахты прошла почти бесшумно. Громилло сменил Алёшу, Диану разбудил Николас. Она, вздрогнув, мгновенно пришла в себя и тут же уткнулась в экран «Стрижа». Я слышал их тихий шёпот, но слов не разбирал. Потом и эта возня стихла. Огонёк костра догорел, оставив лишь тёплый песок на его месте.

Сон не шёл. Тело ныло, но мозг, перегруженный впечатлениями, работал на холостых оборотах. Обрывки фраз из архива кружились в голове. И голос Анны. Чистый, живой, из другого мира. Зачем её голос был там? И почему… почему я так уверен, что это именно она? Может, это просто похожий голос? Совпадение? В мире, где целые корпорации играют в бога с ДНК, одно голосовое совпадение — сущая ерунда.

Но сердце сжималось. Я отвернулся на бок, уткнувшись лицом в прохладный рукав куртки. Или, может, я хотел, чтобы это был её голос? Больше семи лет я не разговаривал с ней, а теперь вдруг уверенно заявляю, что это её голос. Бред!

И, кажется, я всё-таки провалился в неглубокий, тревожный сон, потому что следующие несколько часов слились в калейдоскоп обрывочных образов: лицо доктора Соколова за стеклом шлема, багровые повязки ЛСП, плывущие в чёрной воде, и тихий, настойчивый шёпот, в котором нельзя было разобрать ни слова.

Меня разбудил не звук, а его отсутствие. Птица-мутант перестала кричать. Я открыл глаза. Серая, мутная предрассветная мгла просачивалась сквозь корни. Костра не было, но над потухшей ямкой вился едва заметный парок. На посту сидели Диана и Громилло. Диана дремала, прислонившись к его бронежилету, но её рука всё ещё лежала на планшете. Громилло же был неподвижен и бдителен, как каменный идол, его глаза, казалось, не мигая, вглядывались в серую пелену над рекой.

Я сел, и тут началось! Давненько этого не было, но я начал снова усиленно слышать шёпот:

…Они здесь… стоянка… ждать…

— Ты чего? — послышался голос Николаса откуда-то сбоку.

— Да так, — кивнул я и попытался пошутить: — Утренняя рассылка от местных фанатов пришла. Ничего важного.

Он коротко ухмыльнулся.

— Снова шёпот, значит?!

— Ага!

— Они возвращаются после Пробуждения и делают разведку!

— Они? — не понял я, кого он сейчас имеет в виду.

— Монстры, как ты их называешь! — улыбнулся он. — Собираемся!

— Тихо тут, — прохрипел Громилло, даже не поворачивая головы.

Я кивнул, хотя он этого не видел. Действительно тихо. Слишком тихо. Даже ветер стих. И именно после его слов эта тишина начала настораживать. Я потянулся к фляге, сделал глоток. Вода была ледяной и казалась горьковатой.

Молча, без лишних слов, мы собрали вещи, погасили следы стоянки, закидали песком ямку. Позавтракали и принялись выходить.

— Как путь? — спросил Николас у Дианы, натягивая слегка подсохшую, но всё ещё влажную куртку.

— «Стриж» прочёсывал периметр. На берегу, в километре выше по течению, есть следы — двое, может, трое. Прошлись пару часов назад. Больше никого. Похоже, ЛСП потеряли наш след у воды и рассредоточились для поиска, — она показала на карту на планшете. — Нам нужно пересечь реку вот здесь, где мель и старая дамба. Потом — напрямик через старый парк. Это ещё четыре километра до наших передовых постов.

— Рискованно, — заметил Алёша, протирая автомат. — Парк — классическое место для засад и гнёзд тварей.

— Но это кратчайший путь… — начала было Диана.

— Алёша прав! — перебил Николас. — Другие пути есть?

Девушка покачала отрицательно головой.

— Тогда идём быстро, без остановок. «Стриж» ведёт впереди на пятисот метров. При любом намёке на угрозу — уходим в сторону. Всем ясно?

Было ясно. Усталость делала нас злее и решительнее. Медлить больше не было сил. Все уже хотели… домой. Только вот я уже не знаю, хочу ли я туда. И вот почему так всегда? Как обычно в трудные моменты я пытаюсь что-то усложнить! Начинаю накручивать себя, искать какие-то намёки на то, что я не такой как все, меня хотят… Нет, я так-то понимаю, что я не такой как все, но и ещё не известно сколько таких «не таких как все» в КРЭЧ. Так что пока рано делать выводы! Единственное, что я знаю, так это то, что я бы уже был мёртв, если бы тогда в лесу на меня не вышел Алёша. Так что хватит хандрить. Нужно идти!

Переправа через полуразрушенную бетонную дамбу прошла без происшествий, если не считать того, что я поскользнулся на скользких камнях и едва не угодил в ледяную воду по пояс — Громилло вытянул меня одной рукой, как щенка. Старый парк встретил нас мёртвой тишиной. Деревья здесь не просто мутировали — они были какими-то неестественно искривлёнными, их стволы покрыты буграми и наростами, напоминавшими лица в мучительной гримасе. Воздух был сладковато-приторным и тяжёлым. Понятно, что это нормально в местных реалиях, но не удивляться было трудно для меня!

Мы шли, не разговаривая, почти бегом, петляя между толстенных стволов. «Стриж» парил впереди, и Диана то и дело показывала Николасу жестами: «чисто», «впереди движение» (обычно мелкой живности), «обойти».

А я слушал всё тот же шёпот, что и на рассвете. Но теперь к нему добавилось ощущение… наблюдения.

— Ник! — позвал я.

— Оу?

— Помнишь, что ты вчера сказал насчёт моих ощущений?

— Угу!

— Шёпот усиливается, и… кажется, нас окружают!

— Стоп, — вдруг подняла руку Диана. Она смотрела на экран, и её лицо побледнело даже под слоем грязи. — Тепловая сигнатура. Большая. В трёхстах метрах слева. Не двигается. Но… она не похожа ни на человека, ни на зверя. Форма странная. Очень странная.

— В обход, — мгновенно скомандовал Николас, меняя направление.

Но было уже поздно.

Справа от нас, из-за гигантских, покрытых слизью папоротников, раздался сухой треск ломающихся веток. И затем — низкое, булькающее рычание, от которого задрожала земля под ногами.

Из чащи на поляну выползло… нечто. Оно было размером с небольшой автомобиль, бесформенное, студенистое, переливающееся всеми оттенками гнилой зелени и фиолетового. Его тело состояло из сплетения растительных волокон, слизи и чего-то, напоминавшего мышечную ткань. На спине панцирь. Десятки щупалец-лоз разной толщины извивались вокруг центральной массы, где угадывалось нечто вроде пасти. От него исходил тот самый сладковато-гнилостный запах, только теперь в тысячу раз сильнее.

— Лесной слизень! — сказал Алёша, добавив пару нецензурных выражений и отскакивая за дерево. — Маскировался под грунт!

Тварь, услышав голос, сделала резкий выпад в его сторону. Щупальце толщиной в руку Громилло хлестнуло по стволу дерева, сдирая кору и оставляя глубокую вмятину. Дерево с треском наклонилось.

— Не стрелять! — крикнул Николас. — Панцирь пули не пробьют! Ослепляем и бежим! Светошумовые!

Громилло уже швырнул одну гранату. Она взорвалась прямо перед «головой» твари. Вспышка ослепительного белого света озарила поляну, грохот оглушил. Слизень дёрнулся назад, издав пронзительный, визгливый звук. Его щупальца забились в слепой ярости.

— Беги! — Николас толкнул Диану вперёд, в сторону, противоположную твари.

Мы рванули, забыв про усталость. Сзади раздавались рёв и треск ломающихся деревьев — ослеплённый, но не убитый слизень начал неистовствовать, круша всё вокруг.

Мы бежали, не оглядываясь, пока хватало сил. Выскочили из парка на заросшую полевым бурьяном равнину. Вдалеке уже виднелись знакомые очертания — леса, вышки и заборы передового рубежа КМ.

Выскочив из одного леса на открытую равнину, прежде чем забежать в другой, мы на секунду замерли, переводя дух. Вид знакомых вышек на горизонте вызвал слабую, почти суеверную надежду. Я увидел, как плечи Николаса, всегда напряжённые, слегка опустились. Он повернулся к нам, его рука уже потянулась к разгрузке, где в специальном кармашке лежала оранжевая дымовая шашка — на случай, если нужна помощь, а рядом есть свои.

Именно в этот момент шёпот в моей голове не просто усилился — он стал отчётливым. Из смутного фона он превратился в ясный, повелительный поток, лишённый эмоций, но полный животной, хищной интенции.

…Они здесь, нужно их остановить! … Взять цель живым… На остальных — всё равно…

— НИКОЛАС! — вырвалось у меня хрипло, прежде чем я успел что-то сообразить. — ОНИ ЗДЕСЬ! ОНИ ЖДАЛИ!

Но было уже поздно. Тишину равнины разорвал не рёв, а сразу несколько. Сразу со всех сторон — из последних крон парка за нашими спинами, из дренажной канавы слева, из-за бугра справа. Они не вышли — они вырвались.

Монстры. Те самые, с синими глазами-факелами. Их было не трое и не пятеро. Их было больше десятка. Крупные, накачанные нечеловеческой силой мускулы, бугристая кожа, покрытая тёмными бляшками, словно броня. Пасти, источающие чёрную, едкую слизь. И эти глаза — холодные, синие, яростные. Они мчались беззвучно, если не считать топота тяжёлых лап по земле и того самого коллективного рычания, которое исходило будто из одного горла.

— КРУГОМ! — заорал Николас, швыряя шашку на землю и вскидывая автомат. — ОГОНЬ!

Шашка взорвалась, и повалил оранжевый дым. А затем грянул какофонический грохот. Алёша, не растерявшись, дал длинную очередь по ближайшей твари, бежавшей на него. Пули впивались в бронированную грудь, выбивая снопы искр и клочья плоти, но не останавливая её. Монстра лишь качнуло, но оно продолжало нестись, низко пригнув голову.

Я выстрелил из пистолета почти в упор в морду другому, выпрыгнувшему из канавы. Синий глаз взорвался, словно лопнувшая лампочка, тварь взвыла и рухнула, но сзади на её место уже бежали двое других.

— Диана, к нам! — крикнул Николас, доставая из рюкзака ментальный эммитер, чтобы создать помехи для монстров, одновременно отступая ко мне и Громилло, который встал как скала, сжимая в руках монтировку. В его руках она казалась дубинкой.

Но планы монстров, подсказанные мне шёпотом, уже приводились в действие. Основная их масса — штук восемь — пронеслась мимо, почти не обращая на нас внимания. Они обрушились на Николаса и Громилло, как волна. Двое вцепились в нашего немногословного великана, пытаясь повалить. Ещё трое с рёвом набросились на Ника, отсекая его от группы и не давая включить ему прибор.

А в это время двое других сделали то, на что мы не рассчитывали. Они проигнорировали стреляющего Алёшу и рванули к Диане. Она отпрыгнула, пытаясь зайти за дерево. Один из монстров, пробегая мимо, с размаху ударил по нему плечом, и сухой ствол с грохотом обрушился ей на пути. Диана споткнулась. Второй монстр, не снижая скорости, пронёсся мимо неё, но его длинный костистый хвост, словно бич, хлестнул её по ноге. Раздался отчётливый, мерзкий звук рвущейся ткани и треск кости. Диана вскрикнула и упала.

– ****! — завопил Алёша нехорошее слово, разворачиваясь, чтобы прикрыть её. Это была его ошибка. Третий монстр, тот самый, которого он обстрелял первым, воспользовался моментом. Оно не стало кусать или царапать. Оно просто на полном ходу врезалось в Алёшу, как грузовик. Удар был чудовищной силы. Алёшу отбросило в сторону, он пролетел три метра по воздуху и спиной, с размаху, ударился о толстенный, корявый ствол старого дуба. Раздался глухой, кошмарный стук. Тело Алёши обмякло и сползло по дереву на землю, где и осталось лежать без движения. Его автомат отлетел в сторону.

— АЛЁША! — закричала я, но голос пропал где-то в горле. Шёпот в голове теперь ревел, сливаясь с внешним хаосом:

…ЦЕЛЬ… БЛИЗКО… ВЗЯТЬ…

Николас и Громилло, отрезанные, дрались в кольце тварей. И тут я увидел то, что видел лишь краем глаза раньше. Под напором превосходящих сил, в ярости и отчаянии, они… изменились. Не так, как раньше. Иначе. Мускулы Николаса вздулись, рванув швы на куртке, кожа на его шее и лице потемнела, покрылась сеткой вздувшихся вен. Синих вен! Его движения стали резкими, сверхбыстрыми. Он забыл про прибор, который уже валялся где-то в сторонке. Он не стрелял, не то забыв, не то игнорируя свой револьвер, — он дрался, вырывая с мясом руки, ломая кости тварям голыми руками, и его рык был нечеловеческим. Громилло и вовсе казался сейчас не человеком, а ожившей скалой. Его и так исполинская фигура стала ещё массивнее, плечи раздались вширь, а удары его монтировки снимали головы с плеч или проламывали панцири, словно они были из стекла. Они держались. Они выгрызали своё пространство. Николас, с лицом, искажённым гримасой боли и ярости, пытался прорваться к нам, но монстры бросались под удары, лишь бы не дать ему это сделать.

И пока эти двое сдерживали основную массу, ко мне, стоявшему над телом Дианы с бесполезно пустым пистолетом в руке, подошли двое других. Они не рычали. Они смотрели на меня своими синими огнями бездушно, оценивающе. Один из них был чуть меньше, проворнее. Второй — массивный, с шипами на спине и неестественно красными рогами на голове.

— Нет… — прошептал я, отступая.

Диана, стиснув зубы от боли, попыталась поднять пистолет. Меньший монстр просто шлёпнул её по голове тупым ударом лапы — словно отмахиваясь от назойливой мухи, и она затихла.

…ЦЕЛЬ ЖИВА, ВЗЯТЬ! …

Большой монстр шагнул вперёд. Я, всё-таки догадавшись перезарядить пистолет, выстрелил ему в морду. Пуля отрикошетила от костяной пластины на лбу. Он даже не моргнул. Его лапа, больше моей головы, стремительно метнулась вперёд. Я попытался уклониться, но усталость и шок сделали своё. Удар пришёлся не по голове, а по плечу. Ошеломляющая боль, хруст, и мир поплыл. Я упал на колени. Второй удар — по спине, пригвоздивший к земле. Воздух вырвался из лёгких. Я видел, как из последних сил Николас, с окровавленным лицом, прорывается сквозь кольцо тварей… Его трансформация шла полным ходом, он был почти неотличим от окружавших его чудовищ, кроме глаз — в них всё ещё горел человеческий разум, отчаяние и ярость.

Массивный монстр наклонился надо мной. Его пахнущая падалью и химией пасть оказалась в сантиметрах от моего лица. Синие глаза пылали в темноте. Я почувствовал укол в шею — резкий, жгучий. Не клыки, а что-то тонкое, острое, как шприц. По телу разлилась волна леденящего онемения. Мускулы отказали. Сознание не гасло, но стало мутным, отстранённым. Я видел, как мир переворачивается, как земля уходит из-под меня — монстр взвалил моё бесчувственное тело на плечо.

Последнее, что я увидел перед тем, как тьма окончательно накрыла с головой, было лицо Николаса. Его глаза были устремлены на меня. В них было нечто большее, чем ярость. Было понимание. Понимание провала. Понимание потери.

Потом монстры вокруг него и Громилло, словно получив сигнал, разом отступили. Не побежали, а организованно отошли в тени парка, утаскивая своих раненых и убитых. А тот, что нёс меня, уже бежал прочь от поля боя, вглубь леса, в сторону, противоположную башням КМ. Его мощные прыжки отдавались в моём онемевшем теле глухими ударами.

Сознание уплывало последними обрывками. Шёпот стих, сменившись гулом в ушах. Я успел подумать, что, наверное, так и не узнаю, жив ли Алёша. И успел увидеть, как Громилло, весь в крови и слизи, опускается на колени рядом с Дианой, а Николас бежит к неподвижному телу у дерева…

А потом — только темнота, ритмичная тряска и холод.

Николас стоял посреди поляны, тяжело дыша. Адреналин отступал, уступая место леденящей пустоте и жгучей боли в каждом мускуле. Трансформация схлынула, оставив после себя лишь ломоту в костях и тошнотворную слабость. Оранжевый столб дыма медленно рассеивался в сером небе, уже привлекая внимание с вышек — вдалеке послышался рёв двигателей.

Он обернулся. Картина была мрачной. Громилло, с лицом, ничего не выражавшим, уже накладывал шину на окровавленную ногу Дианы. Она была в сознании, бледная как полотно, стиснув зубы, чтобы не кричать. Её глаза, полные боли, метались по поляне.

— Алёша… — хрипло выдохнула она.

Алёша лежал в неестественной позе. Николас приложил пальцы к его шее. Пульс был — слабый, но был. Жив. Контужен, возможно, со сломанными рёбрами или головой… но жив. Сдавленный стон вырвался из груди Николаса — стон облегчения, смешанного с новой порцией ярости.

Он поднял взгляд, сканируя окраину леса. Никого. Монстры, словно призраки, растворились. Его взгляд упал на пустое место рядом с Дианой. Туда, где ещё минуту назад стоял Владлен.

— Громилло, — его голос прозвучал непривычно хрипло. — Амнезик?

Громилло, не отрываясь от работы, покачал головой. Сейчас им было не до меня. Не до погони!

Николас медленно выпрямился. По его лицу, в грязи и крови, текли узкие чистые полосы — пот или что-то ещё. Он посмотрел на подбегающих с вышки бойцов на вездеходе, на дымящуюся шашку, на своих раненых, выживших товарищей.

И потом его глаза снова вернулись к чёрной пасти леса. Туда, куда унесли меня.

Они выполнили приоритетную задачу. Архив был с Дианой. Но они потеряли ключ к нему. И потеряли не просто мутанта. Они… Хотя зачем я им нужен?!

Он не знал, зачем это было нужно монстрам. Но он знал одно: теперь у него была новая задача. Не доставка. Не отчёт. Поиск. И он будет искать. Потому что в этом жестоком мире его отряд только что стал меньше на одного человека. И это было невыносимо. А может быть, просто привязался. Или, может, реально у меня в этом мире появился друг?

А я… Я очнулся от резкого толчка. Тело не слушалось, голова гудела, в шее пылало огнём место укола. Я лежал на чём-то холодном и влажном. Вокруг царил полумрак, пахло сыростью, гнилью и чем-то металлическим. Надо мной, теснясь, вырисовывались силуэты. Не человеческие. С бугристыми контурами, с отсветами синего в глазницах. Они смотрели на меня. Молча.

И до меня наконец, медленно и неотвратимо, доползла простая, идиотская мысль, завершающая весь этот кошмарный день — меня похитили.