Пробуждение крови

Глава V

Они торопились на занятие. Тенденция к опозданиям действительно наметилась, грозя в скором времени принять угрожающие масштабы. Добежав до двери, как ученики младших курсов, они остановились, перевели дух и открыли дверь. Ученики моментально встали. Они прошли по проходу до своего места, поздоровались, и только тогда ученики сели, Айра продолжила рассказывать то, на чем остановились в прошлый раз, Ник тем временем готовил все необходимое для заклинания. Закончил он раньше Айры и, пока она не завершила объяснение, рассматривал присутствующих. На последних рядах обычно сидели те, кто не был готов или кому не было интересно. Однако большой размер аудитории не мешал Нику, наделенному отличным слухом, расслышать малейший шум даже на самых дальних рядах. На последнем ряду шептались двое.

«Так, ясно, — подумал Ник, — Зордес и Вендем, — с вас-то мы сегодня и начнем. Заклинание Сирида надо знать. Мне оно самому как-то жизнь спасло.» Ник не являлся сторонником тех, кто наказывает за малейший проступок, он и сам был ребенком, от которого, кстати, пострадало немало преподавателей, но нежелание учиться искоренялось им самыми изощренными способами. Он еще раз оглядел задние ряды в поисках компании Зордесу и Вендему, и взгляд его случайно привлек человек, сидевший так, что заметить его на том месте было сложно.

Начали испробовать заклинание. Зордес и Вендем стояли, тупо уставившись на написанные на доске непонятные слова.

— Итак, первопроходцы, — обратился к ним Ник, — что вас смущает?

Первопроходцы переглянулись и ничего не ответили.

— Вы слышали, о чем вам рассказывали? — спросил Ник.

— Д-да, — ответил Вендем.

— Отлично. Тогда приступайте.

Они не шелохнулись.

— Зордес, прочитайте заклинание.

Зордес стал медленно, практически по слогам читать слова.

— Теперь еще раз, — скомандовал Ник.

Зордес прочитал еще раз, запнувшись на середине.

— Теперь повторите по памяти.

Он начал говорить и умолк.

— Конечно, заклинание трудное, — продолжил Ник воспитательную работу. Из зала послышались смешки, заклинание состояло всего из четырех строчек. — Для лучшего усвоения я могу вам предложить следующий способ: эти слова отлично ложатся на мелодию известной песни, — Ник напел первый куплет. — А теперь попробуйте с заклинанием.

— Пожалуйста, извините, — проговорил Вендем. — К следующему разу я буду знать все.

Ник покачал головой.

— Вы двое придете ко мне после занятий. Кстати, к вам, Лорис и Керон, это тоже относится. Вы должны понять одну вещь: когда вы один на один встретитесь с черными магами, следующего раза у вас может не быть.

Когда у Ника появилась свободная минута, он аккуратно указал Айре на незнакомца на последнем ряду.

— Видишь того человека? — спросил Ник.

— Да, я заметила его, — сказала Айра. — Кто он? Я его не знаю.

— Я вроде бы его видел, но не помню, когда и где.

Они прервались, продолжая занятие. Айра собиралась написать следующее заклинание. Она обернулась и застыла с куском мела в поднятой руке. На черной глади доски серебряными буквами, начертанное на древнем языке белых магов, светилось слово «Отражение». Айра отступила назад, выронив мел, расколовшийся при ударе об пол.

— Что с тобой? — прошептал Ник.

— Разве ты не видишь?

Ник не видел. Он посмотрел по сторонам.

— Не вижу что? — переспросил он.

— Надпись… на доске.

— Это же я написал заклинание Сирида.

— Нет, не оно. Я потом объясню. Надо закончить занятие.

Ник стер заклинание и написал новое, объяснив его значение. Когда он вновь посмотрел в сторону дальних рядов, того человека уже не было.

— Так что ты видела? — спросил Ник, как только они остались одни.

— На доске было слово «Отражение», написанное светящимися буквами. Скажи, ты, правда, не видел его?

— Нет, — покачал головой Ник. — Сдается, слово предназначалось только тебе.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду то, что неспроста тот человек заявился сегодня к нам на занятие. Обычно маги высшей категории так развлекаются, когда хотят выяснить что-то.

— Да, но что он мог выяснять?

— Просто так они ничего не делают, поэтому увиденное тобой слово тоже было не случайным. Если ты его видела, они узнали, что хотели.

— Я ничего не понимаю, — Айра села за парту и положила голову на руки. — Какое-то слово, которым они что-то хотели проверить. На что меня можно проверять?

— На дар отражения, — вдруг сказал Ник и сам удивился пришедшей в голову мысли.

— Что, на дар отражения? У меня? — усмехнулась Айра. — Видимо так себе дар, если это он.

— Ты о нем слышала?!

Айра кивнула.

— От Саймира, он где-то подслушал. Он рассказал мне, когда мы ходили к древнему камню. Он очень заинтересовался им тогда и хотел разузнать, но больше он никогда о нем не упоминал. Ник, мы даже не знаем, существует ли он на самом деле и что собой представляет. Мы не можем основываться на слухах и догадках. И делать выводы, что у меня этот самый дар только потому, что я снова видела какие-то слова, которые не видят другие?!

— Т-а-а-а-к, — протянул Ник. — А вот сейчас поподробнее.

— Про что поподробнее?

— Про слова. Не делай вид, что не поняла.

Она рассказала про камень, про горящую надпись и строки, которых раньше не было.

Пару минут Ник сидел, собираясь с мыслями, пытаясь осознать услышанное.

— И ты все это время молчала?! — наконец произнес он.

— Я думала, мне от усталости привиделось. Я тогда не спала пару ночей и…

— Ну, а сейчас-то?

— Сейчас нет, — ответила она.

— Ладно, хорошо, — Ник пытался собрать полученную информацию воедино. — Допустим, про камень не знал никто, кроме Саймира, да и тот решил, что тебе показалось. Должно же быть что-то еще, почему они решили проверить. Экзамен, но он два года назад был, остается… Скажи, ты что-то еще делала с раной Нирбе?

Айра не ответила.

— Пожалуйста, скажи! — настаивал Ник.

Айра рассказала о Нирбе: о том, что увидела при осмотре раны, теперь все, что увидела, как вылечила его, умолчав лишь о темном маге.

То, что Ник узнал, поразило его. Не зная средства от болезни, она фантастическим образом нашла ключ к излечению. Сколько Ник помнил себя, он постоянно имел дело с магией, и, в конце концов, перестал удивляться происходящему вокруг себя, потому что всему мог найти разумное объяснение. «Магия — точная наука, — говорил он на занятиях, — и если вместо яблока у вас вышел рваный сапог, ищите ошибку.» Решения же загадки чудесного исцеления Нирбе, как ни старался, он тогда так и не нашел.

Ник, конечно, слышал о похожих способностях, но информация была отрывочная, в большей своей части основанная на слухах, которым он не верил. А еще Ник не верил в совпадения.

— Это невероятно, — наконец произнес Ник. — Объясни, как все происходит?

Айра пожала плечами.

— Либо присходит, либо нет, и от меня не зависит, словно прорывается откуда-то. А объяснить я ничего не могу.

— Знаешь, мне тогда все не давал покоя вопрос, как Нирбе излечился. Думаю, тот же вопрос возник и у высших. Такой случай не мог не привлечь их внимания, тем более что использовался неизвестный вид черной магии. И они начали выяснять…

— Ну ладно, допустим, твои предположения верны и они выяснили. А дальше-то что?

— Не знаю. Это уже должны выяснить мы.

— Как? Они и близко нас к себе не подпустят, не говоря о том, чтобы что-то рассказать.

Айра посмотрела на настенные часы.

— Уже пора идти к Стенифу? — спросил Ник.

— Да, пора.

— Может не пойдем? Пусть и он отдохнет от нас немного.

— Даже не рассчитывай. Если мы к нему не придем, он придет сам.

Ник с неохотой встал и направился к выходу, сейчас ему явно было не до занятий с мальчишкой.

На занятии Ник был крайне рассеян. Айра что-то объясняла Стенифу, тот внимательно слушал, задавал вопросы, с удивительной точностью повторял показанные движения. Ник смотрел на нее: на ее светлую кожу, на губы, произносившие слова, на спадающие на плечи каштановые волосы, становящиеся еще ярче под солнечными лучами, ощущал ее так близко и в то же время так далеко и осознавал, что с Гриэной его ничего не связывает и не связывало никогда. Она была лишь физической заменой той, которую он любил, видел каждый день, доверял больше других, которая только ему доверяла свои тайны, и все же была запретна. Он думал, что снова вечером вернется к другой, и хотел, чтобы на свете не существовали вечера, когда он обманывал себя, когда изменял и на время забывался иллюзиями. Как все глупо, бессмысленно вышло, и теперь он расплачивается за собственную глупость, нерешительность и сомнения. Нет, уж лучше быть одному, думал он, чем каждый день обманывать и себя и ее. Ведь Гриэна не виновата в том, что все зашло слишком далеко. Мысль о расставании, наконец, выползла из тени его подсознания, оформилась и обрела форму, и он решил сказать ей, как только представится случай.

— Меня беспокоит Стениф, — сказала Айра после занятия.

— Хм, он вроде бы уже привык, да и магией овладевает быстро. Конечно, ему не хватает матери…

Айра покачала головой.

— Если бы только не хватало… Он занимается каждый день по многу часов, он прошел больше, чем прошел бы за это время любой ученик.

— У него уникальные способности, ты же знаешь.

— Знаю. Еще я знаю, что он не хочет общаться со сверстниками. Он сильно изменился, стал замкнутым. Я помню его веселым и открытым, теперь его интересует магия и только магия.

— Ему тяжело, он еще до конца не оправился от потери. Время поможет. Стениф станет превосходным магом.

— Я боюсь, что он хочет стать магом только для того, чтобы отомстить. Я могу попросить тебя присматривать за ним, чтобы он не наделал глупостей? А я постараюсь его немного отвлечь и заинтересовать чем-нибудь еще.

— Да, конечно, — с готовностью ответил Ник, думая, что выполнит любую ее просьбу, да и Стениф был ему не безразличен. — Можно попробовать сенсорную магию, — предложил он.

— Если ты знаешь как, тогда…

— Ты ведь тоже знаешь.

— Нет, Ник, только не я. Я боюсь.

— Боишься? Но почему?

— Потому что могу не только вылечить. Ты же помнишь экзамен. — Ник молча кивнул. — Ты еще пошутил, сказав, что я положила на лопатки мага высшей категории. Я долго думала, почему так вышло. А ведь я отдала ему приказ не сопротивляться. Я могла убить его.

— Не волнуйся, таких, как он, лопатой не пришибешь.

— Ник, я серьезно. Стениф ведь еще ребенок. А если я сделаю что-то, что повредит ему? Я не хочу воздействовать на его волю, он не черный маг. Стениф должен во всем разобраться сам и, я надеюсь, разберется.

— Может так оно и лучше, — сказал Ник. Он хотел что-то добавить, но увидел, что Айру ждет Рувнет, и им пришлось попрощаться.

«Странно получается, — думала Айра, идя рядом с Рувнетом, — я хотела отдалиться от Ника, а вышло наоборот. Теперь моя тайна связала нас еще крепче и еще больнее. Стоит ли с помощью магии пытаться помочь Стенифу, если мы с ней себе помочь не можем?»

В обсерватории никого не было. Огромное оконное стекло выпуклой формы пропускало много света, падавшего на столы, заваленные картами звездного неба, свитками и книгами, на телескопы различного размера и неизвестного названия приборы. Тысячи мельчайших пылинок путешествовали в воздухе. Обсерватория славилась прекрасным видом, но Айра никогда раньше не была здесь днем. Рувнет давно обещал привести ее сюда, но уговорить магов дать ключи удалось только сейчас, а аккуратно взломать замок он не соглашался.

Рувнет спросил, как прошел день. Она рассказала о Зордесе и Вендеме и о действенных методах воспитания Ника. Потом Рувнет вспомнил пару похожих историй, и они снова долго смеялись.

Затем она начала расспрашивать Рувнета про незнакомые ей приборы. Получилось нечто вроде игры «я все равно найду то, что ты не знаешь». Она показывала прибор, он на удивление быстро вспоминал название и объяснял его предназначение. Так они перебрали все.

— Ну вот, больше уже ничего и не осталось. Сдаюсь, признаю тебя великим астрономом и преклоняюсь перед твоей эрудицией.

— Точно сдаешься?

— Точнее некуда. Когда ты только успел во всем разобраться?

— А я и не разбирался, — признался Рувнет, сдерживая улыбку.

— Как не разбирался?! Разве ты в них ничего не понимаешь?

— Ну, немного понимаю. Но ведь ты-то не могла меня проверить!

— Ах ты, мошенник! — воскликнула она.

— Если только чуть-чуть.

— Никому нельзя доверять, — сказала она, подходя к Рувнету. Она оказалась совсем близко. Он смотрел на нее и молчал, она тоже молчала. Неловкая пауза затянулась.

— Знаешь, Айра — вдруг сказал он, разрывая тишину, — ты мне очень нравишься… только я вижу, что у нас ничего не получится, ты ведь и сама понимаешь…

Она растерянно смотрела на него и не хотела верить словам, ведь еще минуту назад все было хорошо.

— Но почему? — спросила она.

Он повернулся к окну.

— Тебе нужен кто-то… кто сможет сделать тебя счастливой. И, к сожалению, это не я.

Она села на стул, накрытый тканью. Стол покрывал тонкий слой серой пыли. Пальцем она написала на нем «отражение», стерла и сказала:

— Спасибо, Рувнет. Мне жаль, если я сделала тебе больно.

— Смотри, — произнес он. — Первый снег.

Айра подошла к окну, а он стал тихо напевать приятным голосом:

«Кружатся звездочки снежные,

Воздух морозный чист.

Будет земля грешная

Снова как белый лист.»

Рувнет продолжал петь, а у Айры по щекам катились слезы. Она отвернулась, прижавшись к холодному стеклу, чтобы он их не видел. Но Рувнет взял ее за плечи и повернул к себе лицом.

— Ну, будет. Не надо, — мягко сказал он, затем улыбнулся привычной улыбкой и обнял ее. — От дружбы тебя никто не освобождал! — а про себя подумал. — «Тот, кого ты любишь — настоящий осел.»