Пробуждение крови

Глава XX

Кровать больше не казалась такой уж узкой. Гериону нравилось чувствовать Айру, знать, что она рядом, ощущать ее в своих объятиях.

Он проваливался в глубокий сон, теперь без кошмаров, или наблюдал, как она дышит, аккуратно гладил пряди ее волос, вдыхал запах кожи, оттененный еле-уловимым ароматом ирилада. Она стала спокойнее, но порой все же просыпалась среди ночи от пугающих видений и долго сидела, не произнося ни слова. Он знал, она ничего не скажет, поэтому просто сильнее прижимал ее к себе и повторял:

— Все зависит от нас! Сны — лишь подсказки, возможные варианты развития событий. А свое будущее мы создаем сами!

Айра уже оделась и теперь закалывала волосы. Герион ждал, пока она соберется. В замке возобновились занятия для учеников, и теперь ей снова поставили несколько уроков.

Айра вдруг опустила руку с так и не приколотой заколкой, повернулась к нему и спросила:

— Герион, тот яд, который использовала Королева… Есть ли от него противоядие?

Герион лишь покачал головой.

— Нет. Но если бы было, я носил бы его с собой, так, на случай, вдруг она бы решила отравить меня, — однако его замечание Айре вовсе не показалось забавным, и он поторопился исправиться. — Шутки шутками, но я понятия не имею, из чего сделан яд, она никогда не говорила мне. А разобраться, не зная формулы, невозможно. Я думал об этом, но… — Герион пристально посмотрел на Айру. Он немного задумался, потом, как бы размышляя вслух, сказал, — Магия единения, конечно, хорошо, однако нам не помешала бы надежная физическая защита, которую не сможет прорезать клинок. Я сообщу остальным. Подумаем, как лучше сделать, время еще позволяет.

Ее взгляд прояснился, она подняла голову и посмотрела на него с некоторой надеждой.

— И все же крайне не хотелось бы встретить Королеву у разлома, — признался Герион.

— Она часто приходит туда? — удивилась Айра.

— Слишком часто. Это стало своего рода болезнью, одержимостью, если хочешь. Разлом — мощный источник темной энергии. Она черпает из него силу, поддерживающую бессмертие. Но если дать темным духам свободу, они подчинят тебя своей воле.

— Но зачем ей нужно так много?

— Потому что остановиться уже невозможно. Всегда хочется больше. И, пока жива, она не позволит закрыть его!

Айра на мгновение задумалась, а затем спросила:

— Герион, ты действительно не жалеешь о том, чего лишился?

Он подошел сзади, левой рукой крепко обхватил ее за талию, притянул к себе. Правая скользнула вниз по бедру, разглаживая и без того гладкую ткань платья. Кончиком языка он коснулся мочки ее уха.

— Разве похоже, что я о чем-то жалею? — вкрадчиво проговорил он. — Однако я требую компенсации за все свои лишения!

Она прикусила губу и попыталась высвободиться.

— Ну, перестань, Герион, — взмолилась Айра, понимая, что еще чуть-чуть и будет не в силах сопротивляться, — отпусти, иначе я не смогу вести занятия! Ну, правда! Представляешь, если я что-то не то скажу детям?!

— Не хочу тебя отпускать, но так и быть! Дети не должны пострадать! — Герион ослабил хватку.

— Тогда я могу взять тебя с собой на занятия младших классов, тебе пойдет только на пользу — подколола его Айра.

— Нет, я предпочитаю индивидуальные занятия! — он поцеловал ее и, наконец, отпустил.

Практически все приготовления были завершены, осталось доработать лишь некоторые детали. Айра и Мирри проверяли, все ли готово, вычеркивая из длинного списка выполненные пункты. Тригон, Нирбе и Рувнет испытывали защитные перчатки. Их изготовили из плотной эластичной кожи, по всей поверхности покрытой мелкими металлическими пластинами, накрывавшими друг на друга подобно рыбьей чешуе. Перчатки доходили владельцу до локтя, однако не сковывали движений и не мешали пользоваться оружием. Проверив несколько раз все девять комплектов и убедившись, что все в порядке, они перешли к изготовленным по тому же принципу рубашкам, которые надевались под верхнюю одежду.

Ник занимался со Стенифон, который на удивление вел себя смирно и беспрекословно выполнял все от него требующееся. На Айру Ник старался не смотреть, но иногда все же, не сдержавшись, поглядывал в ее сторону, замечая, насколько счастливой она выглядела в последние дни. Какой, к сожалению, никогда не была рядом с ним… Еще одно обстоятельство не сильно радовало Ника, но с ним ему также приходилось мириться. По непонятным Нику причинам, Нерис и Герион сильно сдружились. Нерис значительно помогал Гериону с магией. И хотя за такое непродолжительное время достичь высокого уровня вряд ли бы получилось, тем не менее, учитывая прошлый опыт Гериона и прекрасную память, многими полезными навыками и приемами он овладел достаточно хорошо. С магией же единения все обстояло намного сложнее. Черной магией Герион пользоваться не мог, а владения белой для ее использования было недостаточно. Нерис, тем не менее, настоял на том, чтобы тот запомнил необходимые заклинания и принципы их действия, хотя в обряде по закрытию разлома принимать участие Героин не собирался.

Герион как раз изучал заклинание из утерянной части книги Фемиана, когда Нерис обратился к нему.

— Герион!

— М-м? — он поднял на него глаза.

Нерис усмехнулся.

— Герион, ты хоть в курсе, что с твоего лица не сходит дурацкая улыбка? Сделай, пожалуйста, мину посерьезней! Мы здесь все-таки ради важного дела собрались!

— Извини, но ничего не выйдет! — отозвался Герион, продолжая улыбаться.

— Фу, какая гадость! — скривился Нерис, затем и сам не сдержался. — Ладно, я рад за вас! Наконец-то больше не придется видеть ваши кислые физиономии!

— Ну, а ты?

— Что я? — Нерис сделал вид, что не понял.

— Может и тебе, наконец, найти кого-то? Жизнь продолжается…

— Вернемся, и я подумаю над твоим предложением, — пообещал Нерис, но Герион ему не поверил.

Закончив с проверкой защитной одежды, Тригон позволил себе немного передохнуть. Он примостился у окна и наблюдал за товарищами, профессионально отмечая даже небольшие перемены в настроении и поведении каждого. Он видел, с какой нежностью бывший черны маг, холодный и жестокий командующий темной армией, смотрит на Айру, и не понимал, откуда в нем взялись неведомые, чуждые ему чувства. Тригон увивлялся, как она, пройдя из-за него столько испытаний, смогла не только простить. Он смотрел на них и завидовал их смелости, готовности несмотря ни на что идти дальше. Тригон вспомнил последнюю откровенную беседу с Айрой, вспоминал ее слова и в очередной раз попытался определить, что каждый раз мешало ему сделать небольшой шаг, отделявший его от той, которую вопреки всем стараниям никак не мог выкинуть из головы. Несколько раз он даже хотел к ней зайти под предлогом беспокойства о здоровье, но на полпути останавливался, и ноги сами поворачивали назад.

Чего он от нее ждал? Извинений, раскаяния? Чтобы она пришла сама и умоляла простить? Он знал, что она не придет. И может статься, он больше никогда не увидит ее, даже мельком не сможет коснуться взглядом ее карих глаз под длинными опущенными ресницами и странной полугрустной улыбки. Нет, он не боялся смерти, он знал, на что шел, как и все здесь собравшиеся. Он не хотел, чтобы все осталось вот так, остаться для нее невидимкой, разменной монетой в чужой игре, он хотел, чтобы его ждали…

Твердый голос Нериса выдернул Тригона из задумчивости.

— Итак, подведем итоги! За исключением некоторых нюансов, у нас все готово. Полагаю, выдвигаться следует через три-четыре дня, больше ждать нельзя. Совет продолжает молчать, но обстановка крайне неспокойная. Нужно успеть до нападения черных магов, иначе все мероприятие потеряет смысл.

— И желательно до того, как закроют свободный выход из замка, — добавил Нирбе. — Хотя не понимаю, почему они до сих пор этого не сделали.

— Наше отсутствие заметят в любом случае, вопрос лишь в том, сколько у нас до того будет времени. Стражу могут не выставить, но поставят охранное заклятие, — сказал Нерис.

— Охранное заклятие я возьму на себя! — отозвался Ник.

— Да, но если оно будет коллективным? — возразил Рувнет.

— Поверь, с таким я тоже справлюсь, имелся опыт. Я разобрался в его механизме, так что беспокоиться не стоит.

— Я не был бы так уверен, что не стоти беспокоиться, — продолжил Рувнет. — Напротив, странно то, что все идет слишком гладко и не было пока никаких сюрпризов. Совет и так следит за каждым нашим шагом и ждет только повода.

— Совету не нужен повод! — не вставая с места, наконец, высказался Тригон следивший за ходом беседы. — Либо они действительно не догадываются, либо чего-то выжидают. Чем скорее мы уйдем, тем лучше. Пока ничего не произошло…

— Да, Совет не стоит недооценивать! — согласился Нерис. — Поэтому в ближайшие дни не собираемся. Связь поддерживаем как обычно! Если нерешенных вопросов больше нет, тогда расходимся!

Уходили по одному, чтобы не привлекать внимания. Тригон покинул помещение последним. Лицо его по обыкновению не выражало особых эмоций, однако творившееся внутри абсолютно не соответствовало внешнему спокойствию. Он на минуту остановился, попытался привести мысли и чувства в равновесие, но в голове творилась полная неразбериха. Обычно плотно застегнутый на все пуговицы, Тригон поспешно расстегнул верхние две, словно они душили его, перекрыли поток воздуха.

«Духи меня дери, еще три дня! Ну, почему так долго? Я не выдержу!»

Предыдущие были полностью заняты работой и подготовкой к походу, он практически не оставался наедине с собой. Теперь же нужно придумать, чем заняться в освободившееся время. Он вытер лоб тыльной стороной ладони. Ничего, работу он придумает!

Уже прошло время обеда, а Тригон с самого утра даже не позавтракал. Он завернул в столовую. В просторном зале лишь три запоздалых посетителя заканчивали трапезу. Не обращая на них внимания, Тригон взял то, что осталось, и принялся есть холодным. Он не заметил, как двое посетителей удалились, а третий, сидевий к нему спиной, осторожно встал, приблизился к его столику и бесшумно, словно призрак, опустился на стул напротив.

Тригон поднял глаза и оцепенел. Она полностью поправилась, стала еще лучше, все те же мягкие волнистые локоны ниже плечь и чуть смуглая нежная кожа. Лишь румянец на щеках играл не столь заметно. Вот только взгляд показался Тригону не то печальным, не то задумчивым, с еле уловимым оттенком тревоги.

Тригон почувствовал, как у него немеет язык и становится невыносимо тяжелым. Как разбегаются мысли. Да и ему самому захотелось разбежаться на все четыре стороны.

— Здравствуй, Тригон! — неуверенно произнесла она.

— Здравствуй… — ее имя никак не желало срываться с языка.

— Я надеялась застать тебя здесь! Мне нужно…

— Я рад, что ты здорова!

Она кивнула.

— Твое лекарство очень помогло. Спасибо! — она замялась, сделала глубокий вдох. — Сейчас, наверное, поздно говорить то, что должна была сказать уже давно, но я никак не могла решиться… Тригон, пожалуйста, выслушай меня…

Тригон молчал. Он внимательно изучал ее лицо, пытаясь понять, о чем она в действительности думает, но так и не смог. Обычно он с легкостью читал эмоции людей, но с Гриэной словно растерял все свои способности.

— Я знаю, ты злишься и имеешь на это полное право. Я виновата перед тобой, я не должна была даже пытаться совершить такое. Но я не могу ничего исправить… Я просто надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь меня простить.

Он хотел ей верить, очень хотел, но больше не верил изящной заводной кукле с красивыми речами. Зачем ей теперь его прощение? Стыдно или она боится, что он что-то с ней сделает, как с Саймиром? Она не могла не догадаться. Зачем она пришла именно сейчас? Он ждал ее все это время, надеялся, сам не зная на что. И вот она, наконец, здесь, перед ним. Но ее безликие слова его не тронули. Да и что он, собственно, хотел от нее?

Тригону вдруг стало невыносимо тяжело. Зачем теперь ее извинения, если все кончено, так и не начавшись.

— Ненавижу тебя! — тихо произнес Тригон, словно самому себе, но Гриэна услышала. Будто вместо Тригона говорил ее брат. Сердце замерло и стремительно полетело вниз. — Ненавижу, — повторил он, — и забыть не могу!

— Тригон, прости меня! Я знаю, я полная дура и сама все испортила! Но мне действительно жаль. Я…

Он встал и быстро зашагал прочь, чтобы больше ничего не услышать, ни от нее, ни от себя.

Гриэна осталась сидеть за столиком, закрывая пальцами лицо, через которые просачивались слезы, падая крупными каплями и разбиваясь о край тарелки. Всю жизнь она пыталась привязать к себе тех, кому была безразлична из-за страха отстаться одной, без защиты, а в итоге предала единственного человека, которому по-настоящему была нужна.

Тригон не сразу понял, что его зовут. Он обернулся. Айра догнала его.

— Совет забрал Нериса! — сказала она.

— Что?!

— Совет забрал Нериса!

— Но почему? Что ему предъявляют?

— Не знаю, выяснить пока не удалось! Но мы выходим не через три дня, как планировали, мы выходим завтра утром!

— Нерис ничего не скажет, но мы ведь не можем его оставить!

— Я вытащу его! А ты предупреди остальных. Встречаемся в четыре утра у выхода. И возьмите с собой его вещи!