Вернулись оставшиеся в живых. Их никто не видел и никто ни о чем не смог расспросить, Совет обо всем позаботился. Объявили имена погибших.
Магов высшей категории проводили к Совету.
— Задание выполнено, Меллот нел тон Докепр! — сказал Агирос нел тон Дернак. — К сожалению, погиб еще один маг, — добавил он.
— Вы уверены, что основная проблема устранена?
— Да, без сомнения!
— Вы видели лично?
— Нет, но это может подтвердить Нерис нел тон Ретис.
— Она погибла, — ответил Нерис, — без сомнений, после таких ранений не выживет ни один маг.
— А те двое, что вернулись с Вами, не могут догадаться?
— Исключено, они ничего не видели.
— Благодарю Вас за службу! Теперь идите отдыхать. Несколько дней можете не приступать к работе.
Маги поклонились и вышли.
— Ужасно устал, — сказал Агирос, — пойду спать. А ты?
— Да, я тоже, — ответил Нерис.
Нерис распахнул дверь в свою комнату и застыл на пороге. Снова все повторялось, в который раз: возвращение, лишь легкие царапины и смерть, каждый раз окружавшая его. Вокруг него все умирают, а он продолжает жить, несмотря на то, что уже давно мертв. А здесь, в этой комнате, живут воспоминания, в каждом предмете, притаившиеся хищники, выжидающие момент, чтобы напасть. Они отдавались каждым ударом сердца, были в каждом звуке, в каждом взгляде, в каждом вдохе.
Он опустился на колени, и, кажется, слеза потекла по щеке.
— Я убил ее! Я убил ее! — повторял он. — Она ведь такая же молодая, как была… Только я своими руками толкнул ее на смерть. Прости меня, Милар, я предал все, что у нас было. Прости, если сможешь!
Он будто все еще чувствовал рукоятку кинжала в своей руке. Нерис посмотрел на каменный потолок. В центре него висела люстра, украшенная тяжелыми хрустальными подвесками. Он собирал ее сам для нее на день рождения. И когда люстра загоралась, разноцветные отсветы начинали плясать на стене. С тех пор он никогда больше ее не зажигал.
— Хорошая работа, крепкая, — сказал Нерис, затем с трудом встал на ноги, покачиваясь от усталости, подошел к шкафу и принялся что-то искать.
Ник помнил список участников экспедиции наизусть. Что-то выяснить у рядовых магов было невозможно, они и сами ничего не знали. Пытаться узнать у Агироса — руководителя группы, который возможно лично исполнил приказ Совета, было чистым безумием. Оставался лишь Нерис, о котором Ник практически ничего не знал. Он также легко может сдать его Совету. Да и с какой стати он станет ему рассказывать правду, если, возможно, также замешан в этом?
Но, несмотря на все аргументы против, Ник направлялся к Нерису. У себя ли Нерис, о чем он будет с ним говорить, Ник не знал. Он лишь чувствовал, что должен найти его, и способы, какими он получит от него информацию, для Ника уже не имели значения. Что-то необъяснимое толкало его пойти сейчас, без размышлений, без эмоций, будто не будет иной возможности. Просто иди и будь что будет.
Он быстро нашел его комнату, остановился перед дверью и прислушался. Тихо. Вдруг послышался звук, как будто уронили что-то тяжелое. И снова все стихло. Ник дернул ручку. Закрыто! Еще раз сильнее — дверь не поддалась. Не сомневаясь и не раздумывая, он прочел заклинание и взломал замок. Дверь с шумом распахнулась — и сердце у него упало. На зажженной люстре из цветного стекла в конвульсиях дергалось тело Нериса, и в такт ему по стенам радостно плясали разноцветные огоньки. Ник мгновенно перерезал веревку и освободил его шею. Тот был еще жив.
— Очнись, ну, очнись же, идиот! Не смей умирать! Я не позволю тебе!
Нерис открыл глаза и, схватившись за горло, закашлялся. Он хотел что-то сказать, но вырывались лишь хрипы.
— Тихо, тихо! Тебе лучше не разговаривать! — остановил его Ник. — Повезло, что ты себе шею не успел сломать!
— Зачем?
— Не надо говорить! У тебя могут быть повреждения, я должен посмотреть!
— Зачем ты меня спас?! Я не просил тебя! — сдавленным голосом выговорил Нерис.
Ник схватил его за одежду и заорал:
— А затем, что не мог поступить по-другому, затем, что ты мне нужен, потому что хочу знать правду, которую ты мне скажешь! Тебе еще нужны причины, чтобы жить?
— Нужны, потому что я убил ее своими руками!
— Что? Что ты сделал? — Ник схватил его еще крепче и притянул к себе. — Говори, как все случилось! — его трясло, он еле сдержался, чтобы самому не придушить Нериса.
Он рассказал, какое задание получил от Совета, как они должны были спровоцировать нападение черных магов.
— Ты хочешь сказать, что ударил ее ножом в спину, прикрываясь их нападением?
— Я должен был… но не смог… в любом случае она умерла…
— Ты лично видел, что она погибла?
— Она бы не выжила от полученных ранений.
— Ты видел, что она мертва? — еще раз спросил Ник.
— Нет. Проверить было невозможно.
— Тогда еще есть шанс, — Ник отпустил его, и Нерис повалился на пол. На смену злобе и отвращению пришла опустошенность и усталость.
— Ты действительно веришь в это? — спросил Нерис.
— А больше мне ничего не осталось! — силы покинули Ника, как если бы кто-то залпом выпил их из его тела, оно стало каким-то тяжелым и неповоротливым, он сидел на полу и смотрел на Нериса. — Одного не пойму, ты это сделал, чтобы потом счеты с жизнью свести?
— Нет, конечно.
— Тогда я не понимаю.
— Я и сам не понимаю, — Нерис дополз до ножки кровати и прислонился к ней, ему все еще было тяжело дышать, и говорил он отрывисто и глухо. — Когда погибла моя жена, со мной что-то произошло, мои чувства умерли вместе с ней, в буквальном смысле. Знаешь, это страшно, когда ты открываешь утром глаза и видишь все то же самое, но тебе все равно. Все равно, что кто-то жив или умер, убьешь ли ты кого-то, ни до чего и ни до кого нет дела. И лишь физические удовольствия ненадолго восполняют образовавшуюся пустоту. Но она их вернула.
— Кто она? — не понял Ник.
— Твоя подруга, Айра. Она сказала: «Будет тяжело и снова больно, но не отказывайся от этого дара.» Но я не знаю, как мне теперь с этим жить.
— Ты будешь жить! Хочешь ты этого или нет! Просто потому, что умереть я тебе не дам. То, что Совет сделал с ней, не должно остаться безнаказанным, и ты мне поможешь!
Нику было противно и одновременно жаль Нериса. Он прекрасно понимал, что ему выпал шанс заставить его играть на своей стороне и нужно его использовать, но он ненавидел себя за то, что даже в такой ситуации может думать лишь о мести Совету, мозг его работал отдельно, четко просчитывая все возможности.
— Я помогу! — ответил Нерис.
«Поздравляю, теперь у тебя есть глаза и уши в Совете!» — с грустью подумал Ник. — Дорого, однако, Нерис мне достался!»
— Ты должен вести себя, как прежде. Они ни о чем не должны догадаться! Иначе нам обоим конец.
Затем он помог Нерису подняться, хотя и сам чувствовал, что еле стоит на ногах.
Ник приготовил снотворное, и через несколько минут Нерис уснул. Ник боялся оставлять его одного, поэтому после того, как убрал все следы неудавшегося самоубийства, устроился рядом в кресле, но уснуть так и не смог. Разные навязчивые мысли лезли в голову, и ночь тянулась нескончаемо долго.