Поговорил бы с ребенком, ведь не видитесь днями, — сказала жена, когда я хотел было приняться за чертежи, которые взял для дополнительного заработка.
Витька словно ждал команды и появился передо мной неожиданно, как грибок. Я сел на диван, посадил его рядом и спросил:
— Ну, Витька, вопросы есть?
— Есть, — бодро ответил он, в чем я и не сомневался.
— Давай, только по порядку, — приготовился я к каверзам вроде «почему ты усики бреешь, а тетя Вера нет?».
— Папа, вот на земном шаре много людей живет, а будет еще больше. А зачем?
— То есть как зачем? Человечество жить хочет!
— А зачем оно жить хочет?
— Ты хочешь спросить, в чем смысл нашей жизни? — попытался я философски организовать Витькин вопрос.
— Ага, — согласился он на такой вариант.
— Человек создан для счастья, — сказал я, припоминая, что мы прорабатывали по этой теме на последних политзанятиях. — Гм, как птица для полета,— добавил я, так ничего и не вспомнив.
— Человек живет, как птичка? — обрадовался Витька.
— Ну, нет... Человек живет, чтобы трудиться. В этом смысл его существования.
Жена иронически улыбнулась, но это относилось не ко мне, а к той посуде, которую я не мыл.
— А зачем человеку надо трудиться?
— Чтобы производить материальные блага. Например, вещи, продукты... Опять-таки игрушки…
— А зачем людям вещи?
— Человек их потребляет. Вот продукты ты ешь, игрушками играешь — значит, ты их потребляешь.
— Папа, мы купили пианино, а играть никто не умеет. Значит, мы потребляем?
— Как тебе сказать... С точки зрения магазина, мы его потребили. Ну, это сложный политэкономический вопрос, будешь в школе проходить.
— Папа, а когда человек потребил, то он для чего живет?
— Он опять трудится, чтобы приумножить материальные блага.
— А когда он потрудился?
— Он потребляет эти блага.
— А когда потребил?
— Я же тебе говорил — он идет трудиться.
— И так все время?
— Эти вопросы не твоего возраста, — раздраженно сказал я.
— А у меня есть вопросы и моего возраста.
— Обед готов, — сообщила жена. — Идите, потребляйте.
— А потом пойдем трудиться, — вяло добавил Витька.