Сонька Золотая Ручка - королева воров

ФИНАЛ СОНЬКИ — ВАРИАНТЫ

Человеческая жизнь не бесконечна. Сонька Золотая Ручка прожила всего 56 лет и умерла в 1902 году. Главное свидетельство этого печального события получено нами от того же Власа Михайловича Дорошевича после его второй поездки на Сахалин в 1902 году.

Об этой поездке многие десятилетия никто ничего не знал. Точнее было бы сказать, что записи Дорошевича об этой поездке были надолго утрачены. Дело ограничилось газетными публикациями и правкой книги «Сахалин (Каторга)» в поздних редакциях.

Впервые эта книга была фрагментарно опубликована в газетах. К примеру, в «Одесском листке» номер 195 за 1897 год появилась глава книги «Золотая Ручка», представленная в виде газетного очерка. Этот очерк в качестве своеобразной рекламы был повторно напечатан в 1902 году в 317-м номере газеты «Русское слово». Двумя днями позже в «Русском слове» началась серийная публикация полного текста книги Дорошевича.

Публикация 1902 года сопровождалась припиской Дорошевича: «В тюремном ведомстве получено известие, что знаменитая в свое время железнодорожная воровка Софья Блювштейн недавно умерла на Сахалине, где она, отбыв каторгу, жила на поселении. Смерть Софьи Блювштейн, более известной под кличкой Сонька Золотая Ручка, последовала от простуды».

Это дополнение к газетному очерку и есть наиболее достоверное свидетельство кончины Соньки. Ни точной даты ее смерти, ни официальных причин ухода из жизни мы не знаем. Документов об этом событии в архивах не сохранилось.

Смерть «от простуды» выглядит сомнительным диагнозом. Но он в то время мало у кого вызывал сомнение. Причиной смерти великого русского писателя Антона Павловича Чехова, последовавшей двумя годами позже, была названа чахотка. При этом никому и в голову не пришло уточнить, о какой форме туберкулеза идет речь. «От чахотки», и точка. Но то — Чехов. А здесь — какая-то забытая всеми аферистка.

Смерть Соньки должна была поставить точку в невероятном нагромождении легенд, слагавшихся об ее похождениях. Но поскольку речь идет о личности легендарной, сама ее смерть превратилась в миф. Попытаемся собрать воедино самые популярные версии ее кончины.

Версия побега — самая распространенная. Согласно этой легенде Золотая Ручка погибла между 1897–1902 годами во время побега с острова Сахалин.

Обстоятельства ее смерти описываются следующим образом. Якобы Софья Блювштейн бежала с каторги в третий раз. Но поскольку была нездорова, пройти по заснеженному лесу смогла всего несколько километров. Почувствовав недомогание, она легла на снег. В таком положении, уже мертвой, ее и нашли преследовавшие беглянку охранники. Тело Соньки было доставлено в пост Александровский и здесь захоронено. Доказательств у этой версии нет. Все построено исключительно на домыслах.

Версия вторая — «революционная». На волне первой русской революции 1905 года, когда с Сахалина бежала большая часть каторги, Сонька решила обрести свободу. Она бежала вместе со всеми, но не добралась даже до побережья Татарского пролива и умерла в заснеженном лесу… Далее — по первой версии событий. Доказательств тоже никаких. Более того, есть необъяснимые противоречия с фактическим материалом. В 1905 году Сахалинской каторги уже не существовало, поскольку остров был разделен на Южную и Северную части. При этом Южная часть отошла Японии, но российское правительство не контролировало и Северную часть — реальную власть над всем островом осуществляла Япония. Понятно, что в таких условиях функционирование каторги становилось невозможным в принципе.

К тому же в самом начале XX века пенитенциарную систему России, в том числе и каторгу, охватил системный кризис. Для каторжан попросту не находилось работы. Без практического применения подневольного труда каторга теряла смысл и превращалась в обычную тюрьму. Поэтому в девятисотые и десятые годы XX века каторга как мера наказания применялась крайне редко. И осужденные направлялись не на Сахалин, а в каторжные тюрьмы Западной и Восточной Сибири.

Соответственно, бежать от несуществующей каторги Сонька не могла, как не могла бежать и из любого другого узилища — в 1905 году она уже три года покоилась в сахалинской могиле.

Версия третья — «американская». Возникновение легенды, согласно которой Софья Блювштейн бежала с каторги, поселилась в Соединенных Штатах и прожила там много лет до естественной кончины, связано с путаницей имен. Речь может идти о другой женщине — Ольге фон Штейн, которую тоже называли Золотой Ручкой (баз веских на то оснований). Штейн действительно при помощи своего адвоката сбежала из-под суда, пересекла океан и поселилась в Нью-Йорке. Но на воле прожила недолго. По запросу российских властей она была арестована и возвращена в Россию. Но настоящая Сонька — Софья Блювштейн — здесь совершенно ни при чем. Тем более, что описываемые события имели место спустя десятилетие после смерти реальной Золотой Ручки.

Версия четвертая — «одесская». Согласно ей Сонька благополучно вернулась в Европейскую часть России. Не желая дискредитировать дочерей, которые проживали в Москве, Золотая Ручка осела в Одессе. Занималась криминальной деятельностью вплоть до установления в стране Советской власти. В 1921 году (мы об этом уже говорили) она отметилась тем, что разъезжала по центральным улицам Одессы и разбрасывала деньги — за упокой души расстрелянного чекистами любовника. Однако в 1921 году Соньке должно было исполниться 75 лет. Казненному большевиками налетчику было едва за 30. Хороша старушка.

Версия пятая — «московская». Это вторая по распространенности версия смерти Золотой Ручки, а возможно, и первая, «главная» — поскольку у ее сторонников есть «доказательство», могила Соньки на Ваганьковском кладбище в Москве. Об этой могиле отдельный разговор. Пока же изложим сюжет этой версии.

Сонька благополучно отбыла каторгу и в начале XX века вернулась в Москву. Поселилась рядом с дочками, о криминальном прошлом постаралась забыть и вела жизнь обычной старушки до самой кончины в 30-е или даже в 40-е годы. Дочери признали ее и, скрывая прошлое матери, содержали одряхлевшую Соньку. Они не забыли щедрости матери, которая дала им блестящее парижское (?!) образование.

В 30 е годы или позже выживающая из ума Золотая Ручка якобы снова на некоторое время вернулась к своим «шалостям». В эти годы по Москве прокатилась волна остроумных ограблений ювелирных магазинов (другой вариант — по Одессе, но это не так важно). В магазины вбегала ручная обезьянка, хватала с витрины драгоценные камни и пускалась наутек. Сыщики разводили руками — по их мнению, это был почерк знаменитой Соньки Золотой Ручки…

На этом с легендами покончим. Их и так слишком много в этой книге. При отсутствии достоверных документальных свидетельств, убедительных рассказов очевидцев и более-менее обширной базы фотографических снимков говорить о судьбе Соньки можно лишь в предположительном ключе, расширяя тем самым сложившуюся вокруг этой фигуры мифологию.

С легендами покончим, но при этом попробуем выстроить вероятную цепь событий кончины Софьи Блювштейн (или уже Марии Богдановой? Не в этом ли причина того, что документальных свидетельств о последнем периоде жизни Соньки исчезающе мало?). Получится еще одна легенда? А почему бы и нет? Во всяком случае, в этой легенде не будет возвеличивания фигуры Золотой Ручки, которого она, по большому счету, недостойна.

1902 год. Конец зимы или — поздняя осень. Время холодных ветров, бесконечных дождей и снегопадов.

Сонька живет в старой покосившейся избе одна. Сожителя (или уже законного мужа) Богданова рядом нет. Соньке 56 лет. На вид она древняя старуха, истощенная и изможденная. У нее нет ни подруг, ни друзей, которые могли бы ее поддержать. Она живет в поселении, в котором все друг другу враги.

У Соньки практически нет средств к существованию. Уходя к более молодой сожительнице, Богданов забрал все. Не мог не забрать — если описание его личности составлено нами верно (а у нас нет ни одной причины заподозрить в Богданове наличия благородства, доброты, способности к состраданию). Жестокий, черствый, корыстолюбивый человек оставил Соньку, как старую куклу — выжав из нее все, что она могла ему дать.

Без былых связей, влияния, славы, денег, она уже мало на что была способна. Не умела вести крестьянское хозяйство, которое помогло бы ей выжить. Не умела содержать в порядке дом, всегда прибегая к труду нанимаемых ею женщин.

Как проститутка она уже не годилась ни на что. Этот верный для молодых поселенок способ заработка (вокруг полно одиноких, необихоженных мужчин, выбирай любого) ей был уже недоступен. Не было и кандидатов взять старуху в сожительницы. Сонька осталась в трагическом одиночестве. О таком состоянии говорят: «некому кружку воды подать». Это с нею и случилось.

А потом — болезнь. Неважно, какая именно — пусть будет простуда, хотя это слишком общий, слишком размытый диагноз. Возможно, она болела туберкулезом, который в последней стадии напоминает по симптомам «вечную простуду». Туберкулез — самый вероятный диагноз. На каторге чахоткой болело до восьмидесяти процентов арестантов. Скученность, повсеместно царящая антисанитария, неполноценное питание, тяжелый принудительный труд — все это способствовало моментальному распространению туберкулеза среди каторжан. Между прочим, от чахотки скончались и многие охранники. Эта болезнь не щадит никого.

Одинокие, холодные, тоскливые вечера в истопленной избе. Притупившееся чувство голода. Возможно, муки запоздалого раскаяния. И — память, память… Об ограбленных и убитых, об униженных и обманутых. Прибавят ли эти мысли жизненных сил?

Ее не стало в один из промозглых дней сахалинской зимы. Хорошо, если она умерла во сне. Но так умирают только святые. А Сонька была великой грешницей.

Холодный труп Софьи Ивановны Блювштейн, наверняка, обнаружили не сразу. Она попросту никого не интересовала. Просто кто-то по старой памяти заглянул в ее избу в надежде перехватить чекушку самогона. А тут — мертвая старуха. Лежит на лавке под съехавшим набок арестантским тулупом из облысевшей овчины. Страшная в своей смерти. С открытыми пустыми глазами…

Ее похоронили в Александровском на местном кладбище. Установили деревянный крест с ее именем. Потом крест сгнил и свалился. А потом заросла и могила.

Где похоронена Золотая Ручка, на Сахалине не знают. Ни один человек. Вообще никто. Словно она и не жила.