Ставлю на тебя

Глава 1

Три года назад

Бейли

Впервые я встретила Чарли в аэропорту Фэрбанкса.

Папа только попрощался, и с я трудом сглатывала эмоции, оставляя позади привычную жизнь и готовясь к перелёту в Небраску, где мы с мамой теперь будем жить, поскольку мои родители официально развелись. Подняв подбородок, я пыталась выглядеть взрослой, катя за собой розовый чемодан, но с каждым морганием я сдерживала тяжёлую тоску по дому и воспоминаниям, которые оставляла позади.

Наше знакомство произошло, когда я застряла в длинной очереди на досмотр, зажатая между незнакомцами и переживая из-за того, сработают ли мой брекеты на металлодетекторе.

Очередь начала двигаться, но я не могла сделать и шага, потому что двое людей передо мной целовались. Взасос. Словно их рты склеились, и они отчаянно пытались оторвать их друг от друга, поворачивая головы из стороны в сторону.

Или же они поедали лица друг друга.

Я прочистила горло.

Ничего.

Я снова прочистила горло.

На что парень открыл один глаз (я видела только один) и посмотрел прямо на меня. Не прекращая целовать девушку. Как будто этого было недостаточно странно, он пробормотал с причмокиванием: «О Боже, что?»

Что звучало примерно как: «обгжмчтто».

Затем «Глаз» закрылся, и они снова увлечённо целовались.

— Извините, — проговорила я сквозь стиснутые зубы, моя эмоциональная тревога сменилась раздражением, — но очередь. Очередь движется.

«Глаз» снова открылся, и парень сердито уставился на меня. Он оторвался от поцелуя и сказал что-то своей девушке, что заставило их продвинуться вперёд. Наконец-то. Я услышала, как его девушка щебетала о том, как она будет скучать по нему, а по его профилю я видела, что он лишь ухмыляется и ничего не говорит, пока они неуклюже шагают вперёд, держась за руки.

Но я не могла игнорировать тот факт, что они выглядели как мои ровесники.

Что?

Я переходила в девятый класс. Люди моего возраста не целовались на публике — они даже водить машину ещё не умели. У людей моего возраста не хватило бы наглости полностью предаваться страсти в очереди на досмотр в аэропорту, где им могло за это влететь.

Так кто же эти нахальные нарушители границ публичной демонстрации чувств?

Девушка вышла из очереди и помахала парню, вероятно, испытывая облегчение от того, что наконец-то может вдохнуть воздуха. Пройдя досмотр и собрав свои вещи, я проверила время на телефоне. Я хотела быть прямо рядом с дверью, когда откроется трап, поэтому было крайне важно добраться туда как можно быстрее. Я обошла «пожирателя лиц», уткнувшегося в телефон, и как можно быстрее направилась к выходу на посадку.

Только когда я заняла место прямо у стойки регистрации, откуда не могла пропустить ни одного важного объявления и гарантированно была первой в очереди, мне наконец-то удалось успокоиться.

Пролистав ленту телефона, я проверила наличие обновлений в приложении авиакомпании, затем надела наушники и включила свой свежесозданный «Плейлист Бейли для перелёта». Однако, наблюдая за другими пассажирами, суетящимися по терминалу, я невольно задумалась о том, сколько из них вынуждены отправиться туда, куда они не хотят, и начать новую жизнь, к которой не готовы.

Если бы я делала ставки, то сказала бы: ни одного.

Должно быть, я была единственным человеком во всём аэропорту, кого ждало не просто путешествие, а его полная противоположность. У меня был билет на моё собственное переселение, и это просто отстой. В раздумьях прошёл целый час ожидания, особенно когда напротив меня плюхнулась Очаровательная семья из четырёх человек, словно сошедшая с рекламных плакатов диснеевских курортов, сияющие предвкушением путешествия.

При виде их семейного счастья мне захотелось укутаться в тот крошечный клочок одеяла, с которым я до сих пор спала (хотя никто об этом не знал) и немного поплакать.

Поэтому сказать, что я была на взводе к тому времени, когда мы выстроились в очередь на посадку, значит, ничего не сказать. Я была первой в очереди — ура! — но внутри меня бурлила собственная буря эмоций. Мой внутренний хаос, увидев энтузиазм Очаровательной семьи, поднял ставки на сотню.

— Вот ты где.

Я посмотрела налево и увидела «пожирателя лиц» с досмотра. Он улыбался мне, словно мы были друзьями.

— Я всюду тебя искал, малышка.

Я оглянулась на остальную часть очереди на посадку, подумав, что он точно не ко мне обращается. Но обернувшись, увидела, как он, по сути, вторгается в моё личное пространство, вынуждая меня подвинуться, чтобы он встал рядом. Он подтолкнул меня плечом и подмигнул.

Что за чертовщина? Он что, под кайфом?

— Что ты делаешь? — прошептала я, сжимая ручку чемодана и пытаясь отодвинуться от него, при этом не теряя своего места первой в очереди. На нём была толстовка с надписью «Мистер Ничто» и мешковатые шорты, а в руках ничего. Ни ручной клади, ни книги, ни даже куртки — кто так путешествует?

Он приблизился ещё больше, так что его лицо оказалось буквально в дюйме от моего, и тихо сказал: — Расслабься, Очкарик. Просто не хочу стоять в этой очереди, поэтому делаю вид, что мы вместе.

— Но… — Я взглянула на него, гадая, кто же на самом деле этот Мистер Ничто. Он явно был моего возраста, да и внешне симпатичный парень. У него были густые, тёмные, растрёпанные волосы и симпатичный рот. Но его наглость просто зашкаливала для обычного парня. — Это несправедливо.

Он приподнял бровь.

— Всем остальным приходиться стоять в очереди, — сказала я, стараясь не звучать как ребёнок, кричащий «Нечестно!», хотя и хотелось пустить локти в ход. — Если ты не хотел стоять и ждать, нужно было прийти сюда заранее.

— Как ты? — спросил он, его голос сочился сарказмом.

Я поправила очки. — Да, как я.

Почему этот незнакомец прицепился ко мне? Неужели это карма за мои фантазии о том, как Очаровательная семья застряла в аэропорту? Карма должна быть кошкой, чёрт возьми, а не этим. (пим. пер.: отсылка на песню Тейлор Свифт «Karma», в которой есть строчка “karma is a cat”)

Он склонил голову набок и посмотрел на меня. — Спорю, ты была дежурной по коридору в школе.

— Что, прости? — Было очевидно, что он сказал это с насмешкой, и я металась между желанием врезать ему в нос и всхлипывая просить оставить меня в покое. Я снова скосила взгляд назад, и увидела, как мужчина, стоявший следующим в очереди, ухмылялся, явно подслушивая. Повернувшись обратно к Мистеру Ничто, я прошептала: — Не твоё дело, но в моей школе у всех была такая обязанность.

— Конечно, так и было.

Конечно, так и было? Я издала звук, смесь рычания и стона, прежде чем мимолётно подумать, является ли нападение на пассажира федеральным преступлением.

— Ты… ты мне не веришь? — прошипела я сквозь зубы. — Насчёт дежурства в школе?

Он ухмыльнулся. — Не то чтобы я тебе не верю, просто мы оба знаем, что ты бы записалась добровольно, даже если бы это не было обязательным.

Откуда ему это знать? Он был прав, но меня бесило то, как он вёл себя, словно знает меня, хотя наше общение длилось всего пять ужасных минут. Я прищурилась и сморщила нос, будто от неприятного запаха, но физически не могла расслабить его. Удалось выдавить: — Неважно.

Он замолчал, но не сдвинулся с места, оставаясь там, где был. Мы стояли бок о бок, молча уставившись вперёд. Почему он не уходит? Он же не собирается здесь оставаться? После ещё одной длинной минуты молчания я не выдержала и чуть не выкрикнула: — Почему ты всё ещё здесь?

Он, казалось, был сбит с толку моим вопросом. — Что?

Я показала большим пальцем за спину, и он сказал: — Боже, ты это серьёзно говорила? Ты собираешься заставить меня стать в конец очереди?

Я глубоко вдохнула. — Я не заставляю тебя. Так всё устроено.

— О, ну, если так всё устроено… — он посмотрел на меня, как на идиотку. Сотрудник авиакомпании, стоявший у двери, взял микрофон и начал объявлять посадку на рейс. Я снова бросила на Мистера Ничто красноречивый взгляд: «Что ты творишь?», дополненный выпученными глазами. На что он только покачал головой и вышел и очереди.

Он посмотрел на мужчину позади меня и сказал: — Так всё устроено, не волнуйся.

И хотя я отказалась оборачиваться и смотреть на него, я слышала, как он бормотал «Так всё устроено» не менее пяти раз, пока шёл в конец очереди.

Зачееееем? Зачем этому самодовольному, язвительному придурку нужно было стать частью моего опыта? «Он портит мне удовольствие от полёта», — подумала я, сканируя посадочный талон и ступая на трап, что было иронично, поскольку единственное, что я не ненавидела в этом дне, был сам полёт.

Первый самостоятельный полёт был единственным крошечным событием, которому я радовалась, а «Мудак номер ноль», казалось, всеми силами пытался разрушить это.

Я не расслабилась, пока мы не поднялись на борт, багаж не убрали в верхний отсек, я не отправила сообщения обоим родителям и не села у окна. Люди всё ещё рассаживались, но я справилась. Весь день я была в напряжении, но теперь — аххх. Я закрыла глаза и почувствовала, как наконец могу выдохнуть.

До тех пор, пока…

— Какова вероятность, что мы будем сидеть рядом?

Я открыла глаза и увидела Мистера Ничто, стоящего в проходе. Губы были сжаты в тонкую линию, и он был так же рад видеть меня, как и я его.