Глава 32
Чарли
Бейли и я провели день гуляя, пока её мама и Скотт катались на лыжах. Скотт, казалось, был раздражён тем, что мы пошли гулять одни, вместо того чтобы проводить время с ними, но я держал Бейли за руку и поддерживал её позицию «я не хочу учиться кататься на лыжах».
— Посмотри на это, — сказала она, наклоняясь над ручьём. Она сложила руки лодочкой, окунула их в ручей, а затем подняла холодную воду ко рту. — Пью воду в дикой среде, как настоящий горный человек.
— Ты же понимаешь, что пума могла нагадить в снег, который растаял и отправил эту фекальную воду вниз по течению к тебе в руки? — спросил я, поражаясь её способности не думать о том, насколько это отвратительно.
Она пожала плечами, ухмыляясь мне. — Она холодная и вкусная. Я хочу пить, так что меня устраивает вода с какашками.
Я покачал головой, испытывая одновременно ужас и восхищение. Потому что, несмотря на всю свою чопорность в некоторых вопросах, Бейли была такой чертовски спокойной в других.
Меня постоянно удивляло её умение приспосабливаться к обстоятельствам.
Наверное, отсюда и появилась идея с поцелуями. Это было чертовски незрело, потому что ничего так не кричало о средней школе, как фраза «Давай потренируемся целоваться», но тот поцелуй на кухне вызывал настоящую зависимость, и я отчаянно нуждался в следующей дозе.
Предполагалось, что целоваться с Бейли должно было быть так же, как и всё остальное с ней. Весело, с постоянными перепалками, которые странным образом приносили удовольствие — именно так я бы описал нашу дружбу.
Но поцелуй был совершенно иным опытом.
Он был горячим, сладким и немного диким, с её пальцами скользящими по моим плечам и опьяняющим запахом её шампуня. Она была такой непривычно раскрепощённой, что я просто терялся.
— На, — я протянул ей бутылку с водой и сказал: — Мои микробы лучше, чем вода с какашками.
— Уверен? — Она посмотрела на меня своим особым взглядом, будто видела каждую мою мысль и большая часть из них ей не нравилась. Но она взяла мою воду и сказала: — То есть, твой рот был на моём рту, этим же ртом я выпила воду с какашками. Так что если я выпью из твоей бутылки, а ты поцелуешь меня позже, твой рот будет с теми же какашками…
— Остановись, — сказал я, качая головой, пока она рассуждала как маленький ребёнок.
— Ладно, — ответила она, довольная собой.
На секунду я засмотрелся на неё, потому что она выглядела так чертовски мило. На ней были джинсы, толстый коричневый свитер и клетчатый шарф на голове, что должно было выглядеть скучно, но на ней это смотрелось отлично, особенно когда она носила эти старомодные солнцезащитные очки в стиле кинозвёзд.
В том, как она одевалась был какой-то особый шарм, типа «не думаю, что этот кардиган ей вообще подходит, но черт, она выглядит идеально».
Так охренительно мило, но это была Бейли.
Со мной такое иногда случалось, когда я смотрел на неё. В одну секунду она была Бейли, морщившей нос от раздражения на меня, занимаясь чем-то вроде перестановки расположения приложений на своём телефоне, а в следующую секунду она была девушкой с вьющимися тёмными волосами, длинными ресницами и веснушками, которые так и просили их сосчитать.
Она была как персонаж из фильма «Чумовая пятница» или типа того.
Это было бы немного тревожно, если бы её слишком умный ротик не напоминал мне постоянно, что в глубине души она всё та же милая улыбающаяся мордашка с брекетами из аэропорта Фэрбанкса.