Ставлю на тебя

Глава 2

Чарли

Как будто день мне и так мало испортили, моё место оказалось прямо рядом с Маленькой мисс «Очередь движется».

Прекрасно.

Она удивлённо посмотрела на меня своими большими глазами и быстро заморгала, словно была шокирована тем, что увидела меня, но в целом выглядела как одна из тех чопорных девчонок, вечно пребывающих в шоке от любого несовершенства. Скрестив руки на груди, она произнесла: «Я бы сказала, один к ста семидесяти пяти».

По какой-то причине мне захотелось передразнить её, повторив её слова высоким противным голосом: «Я бы сказала, один к ста семидесяти пяти». Я с тоской посмотрел на ряды позади нашего, тянущиеся в хвост самолёта, и подумал, не захочет ли кто-нибудь поменяться местами.

Ну и, конечно же, эта девчонка знала количество мест в самолёте.

Едва я сел, телефон в кармане толстовки завибрировал. Я знал, что это мама, и также знал, что если не отвечу, она продолжит слать сообщения.

Я достал его и посмотрел на экран.

Мама: Ты успел на борт?

Я немного откинулся на тесном сиденье — чёрт возьми, я был слишком высоким для полётов.

Ненавидел летать.

Я ответил: Да.

Пристегнул ремень, но не успел даже вздохнуть, как телефон снова завибрировал.

Мама: Твой отец проводил тебя или просто высадил у дверей?

Я полез в карман, понимая, что мне уже нужен «TUM» (прим. пер.: таблетки от изжоги). Закинув две таблетки в рот, проигнорировал её вопрос (так как ответ ничего хорошего не принесёт: «Высадил у дверей, потому что парковка слишком дорогая») и написал: Бабушка Мария просила передать привет.

Я знал, что это остановит поток сообщений.

Мама и бабушка всегда были близки, но как только родители решили развестись, всему этому пришёл конец. Теперь мама называла её «старой ворчуньей», а бабушка Мария — маму «той женщиной».

Взрослые люди, верно?

Я откинул голову на спинку сиденья и попытался осознать тот факт, что лето закончилось. Казалось, ещё пару дней назад я с нетерпением летел на Аляску, чтобы провести лето с семьёй отца, но теперь я летел обратно, оставляя их (и Грейс) позади, к жизни с мамой и её новым парнем.

Чёрт возьми, я слишком взрослый, чтобы испытывать эту гребаную тоску по дому, особенно когда самолёт ещё даже не взлетел.

Я ощутил тупую боль между рёбер, когда представил Грейс, и богом клянусь, я всё ещё мог чувствовать запах фруктового мусса, который она использовала для волос. Мой мозг запустил нежелательный монтаж, запечатлевший всё лето, наполненное смехом Грейс, и я стиснул зубы.

Чтоб меня.

Я положил телефон обратно в карман, хотя всё, чего я хотел, это погрузиться в один из наших бессмысленных разговоров.

Но не было смысла писать Грейс. Типа, больше никогда. Потому что отношения рушились ежедневно, даже когда люди жили в одном гребаном доме.

Отношениям вообще обречены на провал, точка.

Так что сама мысль об «отношениях на расстоянии»? Полный бред.

Единственным плюсом поддержания связи с Грейс было то, что я мог бы наконец впасть в такую депрессию, что начал бы писать песни или заигрывать с алкоголем.

Уйти — нет, улететь — было абсолютно правильным решением.

Одна из стюардесс начала инструктаж по технике безопасности, и я бросил взгляд на Мисс Староста. Она была привлекательной, но брекеты и пышные волосы ей не шли. Руки по-прежнему были скрещены, и она слушала так внимательно, что я почти ожидал, что она достанет папку и начнёт делать заметки.

Да, пора было поддразнить её.

Поддразнивание её в очереди на посадку на несколько минут отвлекло меня от мыслей о Грейс, так что, возможно, это карма подсадила эту чопорную задницу на соседнее кресло. Всё лето я был паинькой, и, может, карма знала, что мне нужно отвлечься.

А может, кармой была девушка в очках.