Глава 41
Бейли
— Но у тебя всё под контролем, — сказала Некеса с изрядной долей скептицизма, поставив свой обеденный поднос на стол и скользнув на сиденье. — Так?
— Да, — ответила я, садясь рядом с ней с моим сэндвичем с курицей. — Просто это была ещё одна кратковременная вспышка.
— Значит давай добавим поход в «Таргет» в список вещей, от которых у тебя мурашки рядом с ним, — сказала она, опуская взгляд на платье, с которого начался весь разговор. — Все эти твои кратковременные вспышки.
— Всё уже позади, — заверила я её, пытаясь убедить нас обеих. — Я была уставшей в тот вечер, расстроена из-за Илая и тронута тем, что он помнил о попкорне. Совпадение трех случайностей.
Прошла почти неделя с тех пор, как мы вместе ходили в «Таргет», и я вела себя совершенно нормально каждый раз, когда мы переписывались или работали вместе.
— Конечно, — сказала она, открывая своё молоко. — Тео, кстати, знал, что так и будет.
— Что? — Гребаный Тео.
— То есть, я ничего не говорила ему о твоих настоящих чувствах и о том, что произошло в Брекенридже, но ему было интересно, не испортят ли фальшивые отношения всю эту атмосферу «мы просто друзья».
Выпятив подбородок, я заняла оборонительную позицию перед лицом назойливого мнения Тео.
— Ну, он ошибался.
Она посмотрела на меня, нахмурив брови. — Бей, ты буквально только что сказала…
— Он. Ошибался, — перебила я, подняв руку.
Он совсем не ошибался, кстати. Фальшивые отношения изменили всё.
Чарли превратился из весёлого коллеги в того, о ком я всё время думаю и мечтаю, чтобы он тоже всё время думал обо мне.
Узнав, что Зак всё ещё встречается со своей девушкой, я не испытала опустошения, а лишь лёгкую грусть, так как все мои мысли были сосредоточены на Чарли.
Да, он был тем, от кого мне приходилось скрывать свои чувства, ведь если бы он узнал, пострадал бы наш статус просто коллег.
— Ладно, — сказала она, медленно покачав головой и потянувшись за пиццей. — Как скажешь.
— Привет, девчонки, — сказала Дана, садясь рядом с Некесой, с огромной улыбкой на лице. — Как дела?
За последнюю неделю Дана была невыносима. Они с Илаем были без ума друг от друга, и она только об этом и говорила. Вы могли бы сказать, что небо голубое, и она бы заговорила о цвете его глаз. Вы могли бы сказать, что мусор воняет, и она бы рассыпалась в поэзии о том, как приятно пахнут волосы Илая.
Это было одновременно умилительно и вызывало отвращение.
— Нормально, — сказала я, распаковывая сыр-косичку. — Как дела у голубков?
Она разразилась восторженным рассказом о том, как они с Илаем пять часов занималась в «Старбакс» накануне вечером, и я должна признать, что даже прониклась их парой. Дана всегда была одной из моих самых милых подруг — ангельски добра со всеми — так что, наверное, настала её очередь светиться от счастья.
— Илай сказал, что мама Чарли уезжает из города, и он может позвать народ к себе сегодня вечером, — сказала она, выглядя взволнованной. — Ты пойдёшь?
Чарли рассказал мне о своём плане, но технически он не приглашал меня.
Не то чтобы я пошла, если бы он это сделал. Я очень старалась игнорировать свои чрезмерные чувства к нему, и мне казалось, что любое новое социальное взаимодействие с ним, будет испытанием, для достигнутого мною прогресса.
А если ещё появится Бекка, и он посмотрит на неё тем взглядом, я наверное просто умру на месте.
— Сомневаюсь. Я не очень хорошо знакома с его друзьями.
— Как и я, — сказала она, встряхивая свою коробку молока. — Но ты знаешь меня и Илая.
— Верно. Да, возможно, — ответила я зная, что шанс на то, что я пойду, просто нулевой.
Будто он мог слышать наш разговор из своей школы на другом конце города, Чарли написал мне сообщение через час.
Чарли: Что делаешь?
Я: В читальном зале. Читаю.
Чарли: Название книги, пожалуйста.
Я улыбнулась и написала в ответ: «Королевство алмазов и пепла».
Чарли: Я ГОВОРИЛ ТЕБЕ НЕ ТРАТИТЬ НА НЕЁ ВРЕМЯ!!! Это просто члены королевской семьи, обладающие магическими способностями, занимаются сексом.
Я: Описание 10/10, нужно читать.
Чарли: Маленькая извращенка.
Я: Вообще-то «Лил» извращенка, большое спасибо. (прим. пер.: Бейли делает отсылку на кучку рэперов, у которых вначале их имени стоит «Lil»)
Я до сих пор не могла поверить, что он её прочитал. Мама Чарли была большой любительницей чтения, и когда она восторженно рассказывать о том, какая это замечательная книга, он попробовал её прочитать.
И возненавидел её. На прошлой неделе он минут двадцать разглагольствовал мне о том, насколько она ужасна.
Я ответила: Чтение дело субъективное. Просто потому, что тебе она не понравилась, не значит, что книга плохая.
Чарли: Иногда ты говоришь самые нелепые вещи.
Я: Ты тоже.
Чарли: Кстати, если я устрою вечеринку сегодня вечером, ты ведь придёшь?
Прочитав эти слова, я почувствовала лёгкий трепет от того, что он хочет, чтобы я пришла. Даже если он просто по-дружески позвал, было приятно знавать, что он хочет видеть меня там.
Я: Сомневаюсь. Мне нужно работать над рефератом по литературе все выходные.
Чарли: Иногда ты говоришь самые нелепые вещи. Я пришлю тебе свой адрес.
Я не собиралась идти, но его настойчивость подняла мне настроение на остаток дня.
Когда я вернулась домой из школы, моя мама уже была там, и не было никаких признаков Скотта. Она валялась на диване, смотрела «Полдарк» (она только начала смотреть этот сериал), и при моём появлении одарила меня лучезарной улыбкой.
— Ты свободна сегодня вечером? — спросила она, Пушок спал у неё на груди.
— Да, я никогда не работаю по пятницам, — ответила я, скидывая обувь и наклоняясь, чтобы почесать Мистера Сквиши за ушами.
— Ура! — взволнованно воскликнула она. — У Скотта на сегодняшний вечер другие планы, и я подумала, что было бы здорово сходить куда-нибудь поесть пиццы. Только ты и я, как в старые добрые времена.
Это звучало просто потрясающе. Я бросила свой рюкзак и сказала: — Я в деле, пошли.
Она посмотрела на часы. — Сейчас половина пятого.
— Ладно, — сказала я, плюхнувшись рядом с ней на диван. — Посмотрим ещё две серии, а потом пойдём.
— Сделка.
Было здорово провести время только вдвоём. Я и не представляла, сколько времени прошло с того момента, как мы в последний раз проводили вечер наедине, но это было подобно возвращению домой, где царили покой и умиротворение. Это был момент из старой жизни, словно всё новое и пугающее отступило на задний план, и я хотела раствориться в этом состоянии покоя и погрузиться в глубокий сон.
Мы так увлеклись сериалом, что когда выключили телевизор, темнота на улице удивила нас.
— Неудивительно, что я умираю с голоду, — сказала моя мама, когда она схватила свои ключи, а я обулась. — Я ничего не ела с обеда.
— Глупый Росс Полдарк, — пробормотала я, отчего она резко вскинула голову.
— Извини, ты только назвала его глупым? — спросила она.
— О нет, — я покачала головой, зная, что за этим последует, и сказала: — Да, я назвала Росса Полдарка глупым.
Она посмотрела на меня и улыбнулась, и началась игра. Глупая, незрелая игра, в которую мы любили играть, вернулась.
— Росс Полдарк настолько глуп, что он ушёл на войну и оставил свою невесту со своим кузеном, — сказала она, запирая за нами дверь, когда мы выходили.
— Росс Полдарк настолько глуп, — сказала я, пока мы шли к машине, — что косит целое пшеничное поле в жару, не собирая волосы в мужской пучок.
— Росс Полдарк настолько глуп, — сказала она, выезжая на шоссе, — что он говорит жене, куда идёт, когда спит со своей бывшей.
Добравшись до «Зио», мы заняли столик в задней части зала, у большого камина, и заказали пиццу. Было так приятно, так расслабляюще быть полностью собой, потому что никого другого с нами не было.
Было странно, что ты можешь столько времени проводить с человеком, но если вы не один на один, то это уже не то. Казалось, будто я сто лет не общалась с мамой, хотя я проводила с ней время каждый вечер.
Потому что Скотт всегда был рядом.
Он не сделал ничего плохого появившись, но его присутствие кардинально изменило атмосферу до неузнаваемости.
Мне этого так не хватало.
Знаю, что это звучит слишком драматично, но впервые за долгое время я почувствовала, что могу дышать полной грудью рядом с мамой.
— Твой папа сказал тебе, что он переезжает? — спросила она.
— Что? — я не хотела говорить это так громко, но я не могла поверить в то, что услышала. Он переезжает?
Я посмотрела на маму, и её выражение лица говорило само за себя. Он переезжал и просто ещё не сообщил мне об этом. Я не знала, что меня больше угнетает: осознание того, что я больше никогда не смогу вернуться в дом своего детства, или то, что мой отец даже не соизволил мне об этом сказать.
— Он продал дом и переезжает в квартиру… Ты правда не знала?
Я покачала головой и оцепенела, представляя себе гостиную, где Санта оставил мой кукольный домик, когда мне было шесть, и где мои родители истерически смеялись, вместе, пока я кричала от радости.
— Нет.
— Я думала, он сразу же сказал тебе, — сказала она, выглядя обеспокоенной. — Когда вы в последний раз с ним разговаривали?
— Хм, вроде, несколько месяцев назад…?
— Что? — на её лице сразу же появилась выражение тревоги и она наклонилась ближе. — Вы с ним поссорились или что? Почему вы так долго не общались?
— Никаких ссор, — ответила я, стараясь скрыть внутреннее волнение. — Я просто, хм, я всегда была той, кто звонил ему первой, вот и решила позволить ему проявить инициативу. Знаешь, я решила подождать, пока он сам не позвонит.
— И он не звонил несколько месяцев? О, дорогая. — Мама обошла стол, села на стул рядом со мной и обняла меня за плечи. — Что, черт возьми, с ним такое?
Я пожала плечами, не найдя слов, но, рассказав ей обо всём, это каким-то образом облегчило его отсутствие. Оно стало менее болезненным. Она была частью нашего трио, поэтому она знала его, знала нас, что создавало ощущение, что она точно знает, насколько всё было плохо.
— Сюрприз!
Аааа! Испугавшись, я схватилась за грудь и отведя глаза от маминого сочувствующего взгляда, увидела Скотта, который улыбался нам так, словно мы не виделись много лет. Он был в костюме и галстуке, весь нарядный, и это казалось клоунадой, потому что он прервал что-то важное.
Да что это, блин, такое?
Я стиснула зубы, охваченная горечью из-за того, что он был здесь. Самое большое удовольствие, которое мы могли себе позволить, было несколько свободных часов, прежде чем Скотт вернулся в нашу жизнь.
Мама отпустила меня и тоже завизжала от радости, будто целую вечность его не видела. И тут же взволнованно спросила: — Что ты здесь делаешь?
— Захотелось поесть пиццы, — ответил он, всё ещё с огромной улыбкой.
— Боже мой, присаживайся, — сказала она, радуясь его появлению. — Здесь полно места.
Я с разочарованием наблюдала как Скотт усаживается на стул напротив мамы.
— Хорошо, — сказал он, садясь. — Если ты настаиваешь.
Он подозвал официанта и заказал бутылку вина, болтая о том, что это его новое любимое вино, потому что оно напоминает ему о том вечере, когда мы ходили в стейк-хаус в Брекенридже. — Для меня это был особенный вечер, потому что на меня снизошло озарение, пока мы ели.
В голове сразу всплыла сцена, как мы с Чарли в том ресторане, словно дети, балуемся с едой.
— И что же это было за озарение? — спросила мама, подперев подбородок рукой.
— Я окинул взглядом наш стол, — сказал он, понизив голос, чтобы он звучал мягко и ласково, — где все смеялись, и понял, что мне больше ничего не нужно для полного счастья.
«Давай без подробностей», — подумала я.
— Ага, ну а час спустя я повалила тебя на задницу на льду, — сказала моя мама, смеясь. — Так что, возможно, это было преждевременное озарение.
Они мило рассмеялись, а я достала телефон, предпочитая бесцельно лазить в нём, чем слушать, как они наслаждаются обществом друг друга.
Я знала, что веду себя как ребёнок, но это было просто отвратительно.
Мы прекрасно проводили время без него.
Теперь они прекрасно проводили время без меня.
— Бейли.
— А? — я подняла глаза.
Скотт улыбнулся и сказал: — Могу я ненадолго привлечь твоё внимание?
— Эм, да. Конечно. — Разве ему недостаточно того, что он украл её внимание? Я подняла брови и спросила: — В чём дело?
— Ну, дело в том. — Скотт взял маму за руку, так что он держал её на столе, и посмотрел на неё. — Эмили.
Нафига он побеспокоил меня, если обращается к маме?
Он наклонился немного ближе к ней и, улыбаясь, сказал: — С тех пор, как ты появилась в моей жизни, все краски стали ярче, звуки громче, а счастье — безграничным. Моя дочь показала мне, что такое радость, а ты, Эмили, приумножила её в тысячи раз.
Секундочку.
У меня зазвенело в ушах и слегка закружилась голова. Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет.
Ну уж нет, это точно не то, о чём я думаю, учитывая, как мало времени они вместе.
НЕТ.
Моё сердце бешено заколотилось, когда он встал, плавно опустился на одно колено, достал из внутреннего кармана маленькую бархатную коробочку и протянул её моей маме.
Этого не может быть.
Боже, пожалуйста, нет. Пожалуйста, остановись.
— Ты выйдешь за меня?
От его слов у меня перехватило дыхание. Я замерла, прикрыв рот рукой, когда мама, со слезами на глазах, улыбнулась так широко, словно это было всё, чего она когда-либо хотела. Я моргнула, и мир вокруг размылся.
«Пожалуйста, скажи “нет”», — подумала я, сердце разрывалось в груди, когда он улыбнулся ей со слезами на глазах.
— Да, — ответила она, смеясь и плача, а моё сердце сжалось от боли, когда он достал кольцо из коробочки и надел его ей на палец. — О Боже!
Он встал, и они обнялись, люди вокруг захлопали, а у меня возникло странное ощущение, что я совсем одна в этом мире. Логически я знала, что это не так, но боль в сердце и тоска по дому говорили об обратном.
Я сидела, оцепенев, наблюдая, как начинается новый этап их жизни. На всю оставшуюся жизнь это будут моя мама и Скотт.
— Ты можешь в это поверить? — спросила мама, выбираясь из объятий, чтобы улыбнуться мне и протянуть руку.
— Не могу, — ответила я, качая головой и изо всех сил стараясь улыбнуться. Я схватила свою сумку со спинки стула и перекинула её через плечо. — Я совсем забыла, что мне нужно бежать. У нас планы с Чарли. Встретимся дома, хорошо?
— Что? — спросила мама, её улыбка немного померкла. — Ты уходишь?
— Мне просто нужно кое-что сделать, — сказала я, сморгнув слезы и широко улыбаясь. — Но вы оставайтесь и празднуйте. Поздравляю вас, ребята!
С трудом сдерживая слезы, я поспешила к выходу, чтобы не испортить ей вечер.
Каким-то образом мне удалось дотерпеть до того момента, пока я не сверну за угол аптеки, чтобы разрыдаться.