У подножия Копетдага

ПОСЛЕ ТОЯ

На другое утро погода изменилась. Хотя резкий холодный ветер и не улегся, но он рассеял низко нависшие тучи, и небо за ночь совершенно очистилось. Сверкая, взошло солнце, и начался новый день, полный трудов и забот.

Жизнь в колхозе текла своим чередом. В бригадах Чары Байрамова и Курбанли Атаева заканчивалась нарезка временных оросителей и выводных борозд. Издали было видно, как на этих участках хлопочут тракторы, оттуда до самого вечера доносился неумолкающий шум моторов. В полном разгаре были работы по пересадке тутовых деревьев. Шла посадка и новых саженцев. В виноградниках удаляли бесплодные лозы, а на ферме готовились к окоту скота, у склада шло распределение семян.

В полдень из города на машине вернулся Елли. Он был пьян.

Вчерашний день он провел у приятеля, там собралось много народу, и Елли Заманов показал, на что он способен в хорошей компании. На сердце у него было легко и весело, той удался наславу, а сообщение о волках воспринималось им как спасительное чудо. Почему же не повеселиться всласть? Нет, ему положительно везет! Ведь на волков-гелекуртов можно свалить даже не десяток, а целую сотню баранов. Словом, Елли был в ударе, и сразу стал душой общества.

Торжество затянулось на всю ночь, а утром, при выезде из города, Елли на радостях прихватил еще несколько бутылок водки и распил их с друзьями в лежащем на пути селении.

Подъезжая к дому, он пытался размышлять о том, как изменчива судьба. Вчера ему казалось, что. вся его карьера рухнула, а сегодня чувствовал себя на высоте положения. Уж эти волки наверняка наделали делов! Теперь Покгена, конечно, снимут и он, Елли Заманов, будет башлыком. Да, теперь он развернется. Он этому сосунку, Хошгельды, покажет!.. Он прежде всего…

Однако мысли ускользали, путались, и что необходимо сделать в первую очередь, так и осталось невыясненным.

Машина остановилась, но выйти из кабины оказалось делом весьма затруднительным. Водителю пришлось вытаскивать Заманова на руках.

Ощутив под ногами землю, Елли хлопнул шофера по плечу, погрозил ему пальцем и хриплым голосом затянул, нещадно перебирая, когда-то слышанную арию:

— Ловите миг удачи… Сегодня ты, а завтра я… Пусть неудачник плачет… Пусть неудачник…

Неожиданно он прослезился, прервал пение и, ткнув себя в грудь, сказал шоферу:

— Это — я. Понял?.. Я, Елли Заманов!.. Ты меня уважай. Меня все уважают… Без меня самый богатый той ничего не стоят…

Он снова запел и, шатаясь, побрел в правление.

У Акмамеда Дурдыева был народ. Когда Елли ввалился, все умолкли, но он не обратил на это внимания и проковылял в кабинет. Тут Елли опустился на стул и долго не мог вспомнить, что его сюда привело.

"Ах, да! Пакет!.. Цел ли он? И потом, что-то тогда не удалось сделать… — Он мучительно напряг память. — Что-то еще надо сделать".

Пакет лежал на прежнем месте. Елли повертел его в руках и вспомнил: "Правильно! Заклеить надо?"

Он отыскал клей, запечатал конверт, прихлопнул его ладонью и сунул обратно.

— Пусть лежит… Я его не читал…

Елли тяжело поднялся и вышел. Акмамед попытался его окликнуть, но он лишь мотнул головой и вывалился на улицу.

Куда теперь? К Покгену!

Качаясь и бормоча что-то, плелся он по улице. Люди провожали его насмешливыми взглядами. Дети бросали в него снежками. А он, не замечая ничего вокруг, размахивал шапкой и упорно продвигался вперед.

Наконец Елли дошел до дома башлыка. Он немного постоял на улице, собираясь с мыслями, потом взобрался на ступеньки и настежь растворил дверь.

Покген сидел на кошме возле печи. Рядом, с шитьем в руках, расположилась Дурсун-эдже.

Елли качнулся, захлопнул за собой дверь, сделал несколько неуверенных шагов и без всякого приветствия опустился на пол. Хозяева молча смотрели на него. Он тоже молчал и лишь тупо озирался, поводя мутными, налитыми кровью глазами.

— Ты меня обидел, Покген-ага, — произнес Елли в конце концов. — Ох, как обидел! — заплетающимся языком повторил он. — Обещал за меня дочь отдать… Обманул. Ну, ничего, скоро тебя снимут. И Акмамеда снимут. Всех снимут!.. Говорят, на стадо в песках волки напали… Не уйти тебе от суда. А к твоей дочери Вюши Непутевый будет по ночам в окно лазить… Все об этом знают… Вюши! — захохотал он.

Покген рассвирепел, но не стал пререкаться с пьяным. Зато всегда рассудительная Дурсун-эдже не выдержала.

— А ну, вставай и убирайся отсюда вон! — закричала она. — А не то я тебя так кочергой огрею!

— Прогоняете?.. Ладно, я уйду, если прогоняете… — всхлипнул Елли. — А от суда тебе, Покген, все равно не отвертеться… Уж я об этом позабочусь… Обманул меня… На Вюши Непутевого променял…

— Иди, иди отсюда, — наступала на него Дурсун. — И если еще раз у наших дверей покажешься, не сдобровать тебе!.. — Она захлопнула за Елли дверь и, обернувшись к мужу, не удержалась от упрека. — Вот он, твой хваленый жених!

После долгого молчания Покген спросил:

— Что это он про Вюши болтал? Уж не ему ли Бахар слово дала?

— А ты побольше этого пьяницу слушай, — проворчала Дурсун. — Чтоб ему провалиться, негодному.

— И про волков что-то наплел… Может, пойти в правление, выяснить, в чем дело? — кряхтел Покген.

— Сиди уж! А то опять худо станет… Я лучше сама схожу, разузнаю.

Дурсун быстро оделась и пошла в правление. Акмамед-ага успокоил ее. Да, говорят, что в песках появились волки. Но тревожиться нет оснований. И он рассказал ей о большой группе охотников, уехавших вчера на выручку стадам.

Покген удовлетворился сообщением Дурсун. Раз туда отправились такие люди, как Чары и Непес-ага, можно не беспокоиться.

А Елли, изгнанный от Покгена, никак не мог попасть домой. Он шатался по поселку и жаловался вслух какому-то воображаемому другу.

— Да, дорогой, — лепетал он. — Обманул меня Покген… Надул старик. Ну, ничего, я ему покажу! Ты, дорогой, не смотри, что я пьян, я все понимаю… Проси у меня, что хочешь, все дам. Для хорошего друга ничего не пожалею. Баранов?.. Сколько хочешь! Только бы мне Бахар в жены взять.

Он останавливался, громко всхлипывал и брел дальше под смех и шутливые выкрики односельчан. Даже если бы его не ждали более серьезные неприятности, Елли все равно утратил сегодня всякое уважение к своей личности. Но об этом потом.

После долгих блужданий ему все же удалось подойти к своему дому. Матери он не застал. На дверях висел большой замок. Елли долго шарил по карманам, пока не вытащил связку ключей. Но сколько ни пытался он открыть замок, у него ничего не получилось.

Кончилось тем, что Елли побрел дальше и нашел пристанище у Аллалы Пара, человека, дружбу с которым ему до сих пор удавалось скрывать. Но об этом человеке речь будет впереди. А мы пока опять последуем за теми, кто выехал в пустыню навстречу волчьей стае.