Выбор Скарлетт Блэр (СИ)

Глава 35

Спустя час, наша карета замедлила ход, а вскоре остановилась у здания суда. Мрачное и величественное, оно нависало над нами подобно грозовой туче. Его серые стены, потемневшие от времени и дождей, казались особенно неприветливыми в этот пасмурный день. Выбравшись из экипажа, я едва сдержала облегченный вздох, убедившись, что травница никуда не исчезла, поспешила следом за мистером Флетчером, поднимающимся по широкой лестнице.

В просторном холле царил монотонный гул голосов, шелест бумаг и стук каблуков по мраморному полу. Клерки сновали с кипами документов, барристеры в строгих костюмах что-то горячо обсуждали у окон, а немногочисленные посетители нервно теребили шляпы в ожидании своей очереди.

— Подождите здесь, — властно произнес мистер Флетчер и, опираясь на трость, направился к кабинету судьи. Его высокая фигура излучала такую уверенность и силу, что даже вечно занятые клерки почтительно расступались перед ним.

— Все будет хорошо, — прошептала я травнице, заметив, как та побледнела, провожая настороженным взглядом сурового констебля, — мистер Флетчер не позволит никому вас обидеть.

Женщина лишь слабо кивнула в ответ, продолжая крепко сжимать край своей шали. В воздухе повисло тягостное ожидание, хотя вокруг продолжала бурлить привычная судебная суета: клерки о чем-то громко спорили у колонны, из приоткрытой двери зала заседаний доносились обрывки речи свидетеля, а в дальнем конце коридора плакал ребёнок, которого молодая женщина в строгом костюме пыталась успокоить.

Наконец, дверь кабинета судьи открылась, и появился мистер Флетчер. Его лицо было непроницаемо, но в глазах плясали опасные искорки — верный признак того, что разговор предстоял непростой.

— Судья примет нас сейчас, — сухо произнес он, жестом приглашая следовать за собой.

В кабинете судьи Харрисона было душно и пахло табаком, несмотря на приоткрытое окно. Сам судья, грузный мужчина с редеющими седыми волосами и брюшком, туго обтянутым жилетом, восседал за массивным столом красного дерева. Его маленькие глазки с неприкрытым раздражением следили за нашей процессией, а пальцы нервно постукивали по столешнице.

— Что ж, миссис Марта, — начал судья, когда травница, дрожащая как осиновый лист, опустилась на стул перед его столом. — Вы утверждаете, что ваши предыдущие показания были ложными?

— Д-да, ваша честь, — едва слышно пролепетала женщина, — Я.… меня заставили солгать.

— Заставили? — судья Харрисон откинулся в кресле, которое тотчас жалобно скрипнуло под его весом. — И кто же это был?

— Я не знаю его имени, — травница судорожно сжала руки на коленях. — Высокий мужчина, хорошо одетый.

— Весьма расплывчатое описание, — перебил ее судья, и в его голосе прозвучала неприкрытая насмешка. — И вы ожидаете, что суд поверит в эту историю? Что какой-то таинственный незнакомец заставил вас оговорить уважаемого человека?

— Ваша честь, — мистер Флетчер шагнул вперед. — Миссис Марта готова под присягой подтвердить каждое свое слово. Более того, у нее есть свидетели того, что за ядом к ней приходили две молодые леди...

— Молодые леди, покупающие средство от крыс? И что в этом удивительного? У нас в городе действительно много крыс развелось в последнее время, — судья издал короткий смешок, довольный своей шуткой, но под пристальным взглядом мистера Флетчера поспешно кашлянул и продолжил более серьезным тоном. — Где доказательства, что эти девушки как-то связаны с отравлением?

— Я предупреждала их, — уверенно проговорила травница и, выпрямив спину, посмотрела прямо в глаза судье. — Сказала, что трава очень опасная. Одна капля отвара может убить человека. А они... они спрашивали, можно ли добавить траву в табак, чтобы крысы не грызли мешки на складе.

— В табак? — судья подался вперед, его брови поползли вверх. — И вы не нашли это подозрительным?

— Нашла, — кивнула женщина. — Но когда я стала расспрашивать подробнее, старшая из них оборвала меня. Сказала, что они знают, что делают. А потом... — она запнулась, бросив испуганный взгляд на мистера Флетчера.

— Продолжайте, — мягко произнес старик, и в его взоре читалось ободрение.

— А потом пришел тот человек, — травница нервно сцепила пальцы. — Он... он знал о моих племянниках. Сказал, что с детьми может случиться несчастье, если я не назову имя мистера Блэра. Что мой дом может сгореть ночью, а сестра... сестра может не проснуться утром.

Я заметила, как судья заерзал в кресле — кажется, упоминание угроз детям задело даже его. Его лицо чуть смягчилось, а в глазах мелькнуло что-то похожее на сочувствие.

— И вы никогда раньше не видели этого человека? — спросил он уже без прежней насмешки.

— Нет... то есть... Я видела его однажды выходящим из дома Бернардов. Раз в месяц я приношу в соседний дом, к миссис Томсон настойку для ее больных суставов, — тихо произнесла травница, и по кабинету прокатился едва слышный шепот удивления.

— Вот как? — мистер Флетчер подался вперед, его глаза сверкнули. — И когда это было?

— За день до того, как он пришел ко мне, — женщина говорила все увереннее, словно каждое произнесенное слово придавало ей храбрости. — Я хорошо запомнила его — высокий, в дорогом сюртуке. Темные волосы, еще небольшой шрам над бровью, и он губы кривит, когда улыбается.

— Почему вы сразу не рассказали об этом констеблям? — раздраженно потребовал судья, подозрительно прищурившись.

— Потому что они не спрашивали, — вмешался мистер Флетчер. — Им хватило первого признания, не так ли, ваша честь? Зачем утруждать себя дальнейшим расследованием, когда есть удобный подозреваемый?

— Мистер Флетчер, я понимаю ваше беспокойство о внуке, но не позволю ставить под сомнение компетентность местных властей, — побагровел судья, а его пальцы сжали ручки кресла так, что побелели костяшки. — К тому же все эти новые показания... Они звучат слишком удобно, не находите?

— Удобно? — мистер Флетчер выпрямился во весь рост, его высокая фигура словно заполнила собой весь кабинет. — Вы называете удобным то, что невиновного человека могут казнить, пока настоящие преступники разгуливают на свободе? Или, может быть... — он сделал паузу, пристально глядя на судью, — вам удобно не замечать очевидных фактов?

В кабинете повисла звенящая тишина. Я затаила дыхание, переводя взгляд с побледневшего судьи на непреклонного мистера Флетчера. В этот момент массивная дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился констебль Райт.

— Ваша честь, простите за вторжение, — проговорил он, тяжело дыша, словно только что бежал. — Но у нас... у нас новости. Мисс Молли Блэр найдена мертвой.

— Что значит мертвой? При каких обстоятельствах?

— Предположительно самоубийство, в доме миссис Агаты, – отрапортовал констебль, нервно теребя фуражку в руках. — Но есть... странности.

— Самоубийство? — деланно удивился мистер Флетчера, и, окинув судью насмешливым взором, добавил, — весьма своевременное самоубийство, не находите, ваша честь? Сначала травница сбегает, едва успев дать показания против моего внука, теперь мисс Блэр якобы накладывает на себя руки...

Я заметила, как травница вздрогнула при этих словах. Ее пальцы, до этого нервно теребившие шаль, замерли, а в глазах промелькнул неприкрытый ужас.

— Вы что-то хотите добавить? — тут же спросил мистер Флетчер мгновенно уловив ее реакцию.

— Те девушки... — прошептала женщина, еще сильнее бледнея. — Одной из них была мисс Блэр. А второй... второй была мисс Бернард.

— Мисс Бернард? — судья Харрисон откинулся в кресле, на его лбу выступили капельки пота. — Вы понимаете всю серьезность подобных обвинений?

— Прекрасно понимаю, — твердо ответила травница. — Мисс Бернард была в темно-синем платье с кружевным воротником. На шее — золотой медальон с сапфиром. Она выше мисс Блэр и... — женщина запнулась, бросив тревожный взгляд на дверь, словно опасаясь, что кто-то может подслушивать, — и это она настаивала на том, чтобы добавить траву в табак.

— Почему вы не сказали об этом раньше? — проговорил судья, промокнув лоб платком.

— Потому что боялась. До сих пор боюсь, — призналась травница, невольно покосившись на мистера Флетчера. — Тот человек со шрамом... Он сказал, что узнает, если я кому-нибудь проговорюсь. А теперь мисс Блэр мертва...

— И это уже не простое совпадение, — мистер Флетчер положил руку на спинку стула, где сидела травница. Этот простой жест словно говорил: теперь эта женщина под его защитой. — Ваша честь, полагаю, у вас достаточно оснований для пересмотра дела моего внука. И, возможно, для начала нового расследования — теперь уже в отношении семьи Бернард.

Судья хранил молчание, нервно постукивая пальцами по столу. В кабинете повисло гнетущее безмолвие, нарушаемое только тиканьем напольных часов да шумом дождя за окном. Я видела, как по его лицу пробегают тени сомнений — он явно колебался, понимая, что дело принимает совсем иной оборот.

— Мне нужно обдумать услышанное, — наконец произнес он, вновь промокая платком вспотевший лоб. — Констебль, распорядитесь, чтобы показания миссис Марты были записаны и заверены должным образом. И... усильте охрану в тюремном крыле.

— Обдумать? — в голосе мистера Флетчера зазвенела сталь. — Пока вы раздумываете, мой внук сидит в камере по ложному обвинению. А теперь еще и погибла важная свидетельница. Сколько еще смертей должно произойти, чтобы вы начали действовать?

— Мистер Флетчер, — судья поднял руку, словно пытаясь защититься от этих обвинений. — Я понимаю ваше беспокойство, но мы должны действовать в рамках закона...

— Закона? — старик подался вперед, его глаза опасно сверкнули. — А как же закон, требующий тщательного расследования? Или этот закон действует избирательно, только когда дело не касается влиятельных семей вроде Бернардов?

— Вы переходите границы, мистер Флетчер, — вспыхнул судья, рывком поднимаясь с кресла. — Я могу расценить ваши слова как оскорбление суда!

— Расценивайте как хотите, — холодно парировал мистер Флетчер. — Но позвольте заметить, что завтра утром в Глостер отправится подробный отчет о том, как в Бибери ведется следствие. И поверьте, многим влиятельным людям будет крайне интересно узнать, почему местные власти так спешат казнить человека, не удосужившись проверить новые факты.

— И эти... факты, — с трудом выдавил побледневший судья, старательно избегая взгляда мистера Флетчера, — вы готовы их предоставить?

— Разумеется. Включая финансовые документы, доказывающие, что семейство Бернард находится на грани разорения. И это, заметьте, притом что именно они были главными конкурентами моего внука в торговле.

— Что вы хотите? — глухо спросил судья.

— Для начала — немедленного распоряжения о переводе Мэттью Блэра в тюрьму Глостера, — мистер Флетчер говорил четко, словно зачитывал подготовленный список. — И официального возобновления расследования с учетом новых показаний.

— Вы понимаете, что это... нестандартная процедура? — судья заметно нервничал, его взгляд метался между мистером Флетчером и лежащими на столе бумагами.

— Я понимаю, что это единственный способ обеспечить справедливое разбирательство, — отрезал мистер Флетчер. — Если, конечно, вы не хотите объяснять вышестоящему начальству, почему проигнорировали показания ключевого свидетеля и не приняли во внимание очевидную связь между исчезновением травницы и смертью мисс Блэр.

Судья тяжело вздохнул и потянулся к чистому листу бумаги. Я же затаила дыхание, не в силах оторвать взгляд от его старомодной перьевой ручки, которая оставляла на белоснежной бумаге витиеватые, чуть наклонённые вправо строчки густыми чернилами.

— Вот, — наконец произнес судья Харрисон, протягивая подписанный документ. — Распоряжение о переводе заключенного Мэттью Блэра в тюрьму Глостера.

— Благодарю, — сухо кивнул мистер Флетчер, забирая бумаги. — Констебль, полагаю, вы сможете организовать перевод уже сегодня?

— Да, сэр, — поспешно отозвался Райт. — Я немедленно этим займусь.

Когда мы вышли из кабинета, у меня кружилась голова от осознания произошедшего. Мэтта переводят в Глостер, подальше от влияния Бернардов. И у нас появился шанс доказать его невиновность…