За час до рассвета

Глава 19

Площадь перед вокзалом по своей суете превосходила утренний рынок. Прибывали и отъезжали экипажи, бежали люди с сумками и мешками, кричал и требовал уступить дорогу служащий с тележкой, на которой лежали дорогие чемоданы.

Само монументальное здание вокзала со спокойствием наблюдало огромными часами за этим беспорядком. Айри пыталась понять, куда нужно идти, но люди неслись в совершенно разные стороны, и угадать, к какому потоку стоит примкнуть, у нее не выходило.

Огромный чемодан Фели, с которым та ездила по миру, оттягивал руки, новенькие ботиночки на каблучке слегка жали, а ветер дергал юбку, словно шаловливый ребенок, и мешал сосредоточиться.

Стрелки неумолимо двигались, намекая, что назначенное время все ближе и ближе, и Айри, зажмурившись, кинулась в тот поток, который спешил в центральный арочный вход вокзала.

— Догнал! Идем. Нам надо спешить, — и рука в белой перчатке взяла ее за плечо, потянула за собой сквозь толпу.

Айри последовала за Кеймроном и с удивлением обнаружила, что его чемодан был раза в два меньше. Как ему удалось?

Они прошли через центральный вход, обошли зал ожидания с креслами и шумящими людьми, свернули налево, под крышу из каких-то металлических конструкций, собранных полукругом. Айри не отводила взгляда от затылка Кеймрона, потому что в такой обстановке ничего не стоило потеряться даже взрослому. Мелькнула черная табличка с огромной пятеркой, и поезд, стоявший под ней, обдал Айри паром, но она даже не оглянулась на него.

Наконец, поток людей уменьшился, стало свободнее, и Кеймрон отпустил Айри, забрал у нее чемодан.

— Прости, надо было раньше.

— Нет-нет, я бы потерялась, если бы ты не вел меня, — покачала она головой.

И продолжила идти на шаг позади него. Айри боялась встречаться взглядом с Кеймроном. С того званого вечера они несколько дней как будто избегали друг друга. Он вместе с бароном продолжал что-то выяснять, а она опрашивала людей, кто слушал речи убитой парочки, ходила по домам вокруг места убийства, чтобы у жителей и владельцев узнать, что они видели — делала все, чтобы заглушить отчаянную мысль о том, как она будет жить, когда Кеймрон женится.

Кеймрон остановился у вагона с опущенной лесенкой, сверил его номер и номер в билетах.

Поезда считались драконами от мира науки, и теперь Айри поняла, почему. Возле них было жарко, паровоз выглядел страшным черным чудовищем, которое дышало огнем и паром, и было непонятно, как мог он за раз увезти так много людей.

В общем, пугал поезд так же, как и дракон.

— Идем, — позвал ее Кеймрон, который уже передал чемоданы проводнику.

У лесенки Айри растерялась. Она была вертикальной, с узкими ступеньками, а поручня не имелось.

— Держись здесь, — и Кеймрон указал на какую-то длинную металлическую петлю слева.

— Поднимайтесь, госпожа. Можете взять меня за руку, — предложил проводник и наклонился к ней.

Айри храбро взялась за петлю и поднялась сама, следом в вагон зашел и Кеймрон. Проводник, подхватив их чемоданы, пошел по узкому коридорчику, с одной стороны которого были окошки с тонкими шторками и поручнем, а с другой — ряд деревянных дверей. У третьей по счету он остановился, поставил чемоданы.

— Прошу, проходите, — открыл он дверь. — Это ваши места. Приятной поездки, — и, протараторив это, сбежал обратно к входу в вагон.

Внутри друг напротив друга стояли два диванчика с черной обивкой, и Кеймрон убрал под них чемоданы. У окошка поместился маленький столик, на стене была даже лампа. Плотные шторы были подвязаны золотыми шнурами, и они покачивались.

Кеймрон снял пальто, повесил его на крючок.

— Так и будешь стоять? Нам ехать два дня. Устанешь, — заметил он и сел на диванчик у окна. — Кстати, хорошо, что ты не поехала в форме.

Айри вошла и закрыла за собой дверь.

— Это Фели настояла, — призналась она, пока расстегивала пальто. — Она сказала, что в Аквиллане все строже, что там женщины не носят штаны.

— Верно, — кивнул он и замолчал. — Еще там никого не называют милордами и миледи. Так что герцога, если придется, называй его сиятельством. Или герцогом. Иных обращений нет.

Айри кивнула, сняла шарф с шеи, повесила на крючок. И села на диванчик у двери.

Скоро проводник громким голосом попросил уйти провожающих, за дверью раздались шаги, что-то лязгнуло, зашипело, засвистело, и поезд тронулся. Айри привыкла к автомобилю, но это было что-то новое, незнакомое и оттого немного пугающее.

Загрохотало, застучало где-то под полом, раздался протяжный свист, похожий на вой, за окном пронеслись клубы пара, а платформа с прежней толпой людей качнулась и стремительно удалилась.

— Нам нужно поговорить, — сказал Кеймрон, стоило им выехать с вокзала. — Сядь ближе.

— Мне и тут хорошо, — ответила она, сцепив руки.

— Айри.

И она пересела.

— Как ты оказалась с виконтом Нойтаргом на званом вечере? — и голубые глаза в упор посмотрели на нее.

Тень от шторы падала на лицо Кеймрона, и он выглядел строгим, суровым судьей. Однако Айри не собиралась признавать вину.

— Ты уже слышал историю, как я его спасла. Он назвал мне только имя, без фамилии, поэтому я долгое время не знала, кто он. Догадалась недавно, — и она отвела взгляд.

— Поэтому ты спрашивала о гербе.

Айри кивнула и, наконец, рассказала полную историю их знакомства с Нио, не забыла упомянуть и прогулки, и странность с букетом.

— На этом вечере я хотела расспросить его друзей, но все они такие… Такие… Неприятные. Вряд ли бы хоть кто-то из них ответил на мои вопросы.

Колеса стучали, поезд мчался уже за городом, но Айри было не до пейзажей. Снаружи сквозь тучи ненадолго выглянуло солнце, и тени вокруг Кеймрона стали еще гуще.

— Кстати, поздравляю тебя с помолвкой, — она натянуто улыбнулась.

Но вот сказать, что она рада за Кеймрона, не смогла.

— Не меняй тему. Ты понимаешь, что это опасно? Ты подозреваешь виконта, но продолжаешь видеться с ним.

— Ничего опасного. Благословение защитит меня, — пожала она плечами. — И что он мог сделать со мной в ресторане или в оранжерее?

— Зато в темном парке многое могло произойти, — возразил Кеймрон. — Ты права, его отношение к тебе подозрительно. Но он все еще может просто оказаться очень странным человеком. А насчет букета, который принесли к нашему дежурному… Виконту Нойтаргу не составило бы труда разузнать все.

— Хорошо, но как он так легко узнал меня в нашу первую встречу? Ночью! Да еще тогда, когда должен был перепугаться за себя самого?

— С этим сложнее, но все же это не невозможно. Однако, когда вернемся, ты больше не должна с ним видеться, Айри. Это не только опасно. Если виконт окажется нашим подозреваемым, то твои встречи с ним будут выглядеть… некрасиво.

Айри нахмурилась и кивнула, про себя решив, что она все же не отступится от собственной цели узнать больше о Нио. Она повернула голову, и пейзаж увлек ее. Поля тянулись до самого горизонта, серо-коричневые, с редким золотом засохшей травы. То тут, то там появлялись одинокие деревья и кусты, а солнце, выглядывавшее из-за плотной завесы туч, бросало на землю золотые блики.

— С Гленнис у меня фиктивная помолвка.

Айри повернулась к Кеймрону.

— Что?

— Она недавно приехала в Лендейл и попросила защиты от жениха, которого выбрал ее отец. Я кое-что узнал об этом женихе, и сведения вышли тревожные. Возможно, он связан с революцией.

— Ничего не понятно! Давай, рассказывай историю целиком, — и Айри поставила локти на стол, подалась вперед, прищурилась.

Кеймрон рассказал ей и историю Гленнис, и то, что он узнал с отцом.

— И что ты думаешь об этом Тарлоке? — спросила Айри, которая хмурилась и никак не могла понять связи.

— Возможно, именно через него герцог и граф передают деньги революционерам. Тарлок получает деньги, записывает их как вклад в корабль, а потом под видом прибыли от продажи товаров раздает фиктивным вкладчикам, то есть нужным людям. При этом никакой корабль ни в какое плавание не уходит. Если именно через Тарлока деньги уходят революционерам, это будет твердое доказательство вины герцога и графа, и нам останется только высветить их связь с принцем.

И правда, если найдутся доказательства, то это будет практически победа над революцией! Айри кивнула. Однако Кеймрон на этом не остановился и продолжил:

— Мы с Гленнис заключили фиктивную помолвку, чтобы она могла жить в Лендейле и чтобы отец мог защитить ее, если то потребуется. Мы с ней только друзья детства.

Стук колес заглушал стук сердца, отчаянный, быстрый. Кеймрон не только объяснился, он повторил, что между ним и Гленнис ничего нет.

Почему?

Айри откинулась на спинку и сжала край диванчика.

Почему?

Внезапно купе показалось ей еще более тесным, и что-то неуловимо изменилось в самом воздухе, его наполнило предчувствие чего-то нового, ожидание и даже волнение.

Кеймрон смотрел на нее, не отводил взгляда.

— Хорошо, я рада.

Слова, что вырвались сами собой, заставили ее прикусить язык.

— Я заметил, что новость о моей помолвке тебя напугала.

И Айри закрыла глаза. У нее не было шанса что-то скрыть от Кеймрона.

— Да. Мы ведь только помирились… А жена все-таки важнее друга.

Айри не знала, куда деться от неловкости. Два дня, целых два дня им предстояло провести наедине! А она уже столько наговорила…

— Поэтому я и не женюсь. Как тебя оставишь одну?.. — и Кеймрон, улыбнувшись, отвернулся к пробегавшим мимо полям и платформам.

Айри предпочла тоже смотреть в окно.

И новые впечатления захлестнули ее, прогнали все волнения. Поезд ехал мимо темных лесов, по мостам над глубокими оврагами, уходил в повороты, и тогда Айри видела впереди паровоз и первые вагоны. Потом был мост через реку, спокойную и гладкую, как зеркало, и она была так широка, что перехватывало дух.

— Кеймрон, что это? Какая-то странная лодка!

И Айри указала на что-то черное, с трубами, что плыло по реке. Вроде бы это был небольшой корабль, но без весел и парусов.

— О, это «Утренняя звезда». Говорят, чертежи именно этого парохода окончательно склонили Его Величество к науке и инженерии. Маги же переименовали пароход в «Звезду заката», поскольку именно с ним связывают начало всех реформ, которым они были подвергнуты.

Айри неотрывно наблюдала, как пароход шел по воде, а потом скрылся под мостом.

— Надо же. И сколько сейчас есть пароходов?

— Очень мало. Штуки три. Они еще слабы и не так вместительны, как парусные корабли, поэтому их используют для перевозки небольших грузов по рекам, особенно против течения.

И в это время наступил закат. Солнце за тучами коснулось горизонта, и небо вспыхнуло ярким алым, розовым и оранжевым, а вслед за ним перекрасилась и река.

— Невероятно, — прошептала Айри, приникнув к стеклу.

Река закончилась, вместо нее потянулся черный лес, но краски заката долго играли, и Айри не заметила, как вышел Кеймрон, как он вернулся, как им принесли ужин и поставили на стол.

— Айри, все остынет.

Она продолжала смотреть в окно, пока ела и пила, не замечая вкуса. Закат отгорел, и ночная тьма быстро скрыла мир, так быстро, словно кто-то лампу погасил, и вот уже в стекле отражались они с Кеймроном и их купе.

Айри не успела расстроиться, как поезд прибыл на границу, и они долго стояли на станции, пока военные проверяли документы у пассажиров.

— Утром за окном ты увидишь Аквиллан.

— Не верится. Не прошло и дня, а мы уже так далеко от Лендейла, — и Айри убрала документы обратно в чемодан. — И будем еще дальше. Насколько же огромен наш мир?

— Он очень большой. Ведь помимо Хейзер и Аквиллана есть кочевники, есть страны за Южным морем, есть айши на севере. Наш Лендейл лишь маленькая часть мира.

Кеймрон достал с полки им подушки и одеяла, вышел, чтобы она переоделась в вещи поудобнее — Айри все же взяла с собой штаны и свитер. Сам он, когда вернулся, только снял пиджак и жилет. Он стоял так близко, что Айри невольно смотрела в его спину.

Широкие плечи, длинные руки, стройная фигура — вне академии на Кеймрона всегда обращали внимание девушки и женщины. В патруле ему часто приходилось помогать с поисками сбежавших собачек и кошечек, потерянных платков и сережек, часто он провожал до дома по темным улицам испуганных красавиц, опасавшихся нападения… Айри только хихикала в такие моменты и продолжала обход в одиночестве, пока Кеймрон помогал очередной несчастной.

А он всегда предельно вежливо выполнял просьбы и возвращался к ней, в то время как другие патрульные таким образом заводили интересные знакомства, о которых потом с гордостью рассказывали. Айри не раз слышала, что подобные истории заканчивались тайными поцелуями, свиданиями и приглашениями как-нибудь зайти в гости.

— Я гашу свет?

Кеймрон стоял у лампы, и Айри кивнула.

В темноте она слышала, как он сел на диван, как лег, как расправил одеяло. Она тоже легла, укрылась. Монотонный стук колес и покачивание не помогли ей уснуть, и Айри поворачивалась с боку на бок. Откуда-то сквозило, и неприятный воздух холодил нос. Устав крутиться, она тихонько поднялась, обулась и выскользнула в коридор, встала у окошка, отодвинула шторку.

Живая, объемная тьма снаружи, казалось, поглотила мир, в ней растворился ставший бесконечно далеким Лендейл с его правилами и законами, а пока была только железная дорога, стук колес, скрип и чей-то тихий храп.

Поезд качнуло особенно сильно, и Айри ухватилась за поручень.

— Ты здесь не замерзла?

Кеймрон встал позади, вплотную, и его горячие руки легли на ее. Он был намного большее нее, и Айри почувствовала себя маленькой девочкой.

Руки у нее были холодными, и он не отстранился.

Он был вновь рядом, намного ближе, чем раньше, и Айри ничего не могла поделать с тем, что что-то новое прорастало в душе. Стоило признаться хотя бы самой себе, что она не представляла жизни без Кеймрона.

Одна мысль о том, что когда-нибудь он женится на другой и оставит ее, делала Айри больно, так больно, словно она проглотила осколки стекла, и те резали ее изнутри.

— Прости меня, Кеймрон, — сказала она, немного повернув голову. — Прости за последние четыре года. Я ужасно вела себя, и мне нет оправданий. Мне не хватало тебя, и моя злость была скорее от бессилия, чем из-за ненависти к тебе.

Его руки дрогнули и как будто стали еще горячее.

— И мне не стоило оставлять тебя одну. Я тоже ошибся, — шепот раздался над самым ухом.

Айри развернулась, но в темноте, в этой ужасной темноте ничего не было видно, только размытый силуэт. Острее чувствовался слабый пряный запах, смешанный с тонким ароматом мыла. Кеймрон по-прежнему держался за поручень, и Айри стояла, закрытая им от мира, как стеной, стояла в его объятиях, и снизу пришла волна жара, от которой мгновенно загорелись щеки.

Где-то рядом раздался ужасный громкий кашель и шаги. В молчании они зашли в купе, и Айри легла на диванчик, укрылась одеялом с головой и вскоре ощутила, как сверху на нее опустилось второе.

Быстро согревшись, она заснула.

Как только рассвело, она тихонько села, постаравшись не издать ни звука. Голова была тяжелая от постоянного грохота, а из-за качки и рывков состава ее сон был совсем поверхностным. Айри потерла лицо и посмотрела на Кеймрона.

Он спал на спине, сложив на груди руки, и во сне выглядел необыкновенно серьезным. Когда она с одеялом в руках наклонилась над спящим, поезд качнуло, и Айри с трудом удержалась на ногах. Она аккуратно укрыла Кеймрона, стараясь не разбудить его. Поправив одеяло, села на свое место.

За окном мелькали платформы, деревни, города — все они одновременно и напоминали Лендейл, и отличались от него. На скорости было не разобрать деталей, но дома выглядели обычными, как и улицы, как и парки, как и леса.

И все же это была другая империя, и Айри ждала чего-то нового, необычного. Может, такое и найдется там, куда они приедут? В томительном ожидании прошел день, миновала еще одна ночь, и в яркий, солнечный полдень они сошли с поезда в городе Сильвенеле.

Вокзал своим шумом и суетой напомнил своего собрата в Лендейле, а одежда людей вокруг была как будто такой же, но все же неуловимо чем-то отличалась, какими-то деталями, которых Айри никак не могла ухватить. И женщины здесь действительно не носили штаны. А вот погода была, как в Лендейле — прохладная, с нотками приближавшейся зимы.

Сильвенель был маленьким приграничным городом, почти деревней, оттого в нем не было ни фонтанов, ни широких улиц, ни огромных особняков — только простые каменные дома в два этажа и деревянные избы, каких Айри никогда не видела. Резные ставни и наличники привлекали внимание не только своим ярким цветом, но и искусностью работы неизвестных мастеров.

— Идем. Нам надо перейти границу и сесть на поезд, который отходит через час. Не успеем погулять.

И Айри последовала за Кеймроном.

Все поезда останавливались в Сильвенеле, и пассажиры, кому требовалось ехать дальше, должны были самостоятельно перейти границу с герцогством. Герцог Монмери не хотел случайных жертв и беспокоился, что-то кто-то из магов по незнанию мог попытаться попасть в его земли без разрешения.

Кеймрон шел, чуть нахмурившись, и Айри коснулась его руки:

— Волнуешься? Но ведь тебе дали разрешение, — напомнила она.

— Все равно немного тревожно.

В молчании они прошли через городок и вышли к границе, отмеченной указателем. В прямой видимости была платформа, у которой стоял поезд, и маленькое белое здание вокзала.

Айри прошла первой, обернулась. Кеймрон, наклонив голову, сделал шаг… И тоже прошел.

— Все получилось, — улыбнулась ему Айри. — Идем! Нам пора на поезд!

И вновь их ждала дорога — на этот раз намного короче. Ехать требовалось чуть меньше суток, и следующим днем они прибыли на вокзал Монеара, города, над которым на холме возвышался самый настоящий замок. Чем-то древним и забытым веяло от серокаменного гиганта, над мощными стенами которого приподнималась башня в центре.

— Осторожнее, — и Кеймрон не дал Айри врезаться в столб.

Она, наконец, оторвала взгляд от замка.

— Судя по вашему удивлению, вы и есть те гости, которых мне поручено встретить и сопроводить? Вы же прибыли из Хейзер к его сиятельству Монмери? — к ним подошел невысокий мужчина чуть за пятьдесят, сутулый, с добрыми глазами.

— Да. Это мы, — кивнул Кеймрон.

— Прошу следовать за мной.

Сразу у выхода с вокзала их ждала черная старенькая карета, и их встречающий ловко приладил к ней сзади чемоданы. Окна кареты были занавешены, и Айри не решилась тронуть их. А вдруг нельзя? Кеймрон же зевнул и предпочел подремать.