За час до рассвета

Глава 20

Минуя город, карета привезла их сразу в замок, и после вокзала они вышли на его территории. Высокие каменные стены окружали, давили и создавали впечатление, что Айри и Кеймрон оказались на дне осушенного старинного колодца, где валялись потерянные детьми игрушки в виде домиков и кукол.

В центре колодца находилась высокая башня без дверей, и только на вершине ее виднелись узенькие прорези окошек. Вокруг башни чья-то рука раскидала постройки: что-то напоминало склад, из-под другой крыши раздавалось ржание лошадей, а из-за дверей третьего домика выходили женщины с продуктами.

— Приветствуем наших гостей, — перед Кеймроном и Айри появилась женщина в годах, в простом черном платье и с убранными в гладкий пучок волосами с проседью. — Меня зовут Эрили. Следуйте за мной. Сначала я покажу, где вы будете жить, а потом вас примет его сиятельство.

Жилой дом стоял особняком между башней и замковой стеной, и впечатление он оставлял непонятное. Здание, сложенное из серого камня, было до странного бесформенным. Его строили и перестраивали, меняли в угоду вкусам новых владельцев, перекраивали раз за разом, что-то добавляли, а что-то убирали, и поэтому оно напоминало лоскутное одеяло.

— Поначалу здесь легко заблудиться, так что не стесняйтесь спрашивать путь у слуг, — сказала Эрили, и они вошли в дом через огромные дубовые двери.

Было заметно, что замок недавно переделали под новые веяния: окна-щели расширили, чтобы дневной свет попадал в узкие коридоры, и застеклили, а факелы на стенах заменили лампы. И все же замок оставался суров и угрюм, точно как люди, которые возвели его в далеком-далеком прошлом.

Внутри действительно можно было легко заблудиться: двери и лестницы порой находились в совершенно непредсказуемых местах, а переходы часто заканчивались тупиками.

Айри и Кеймрону отвели соседние комнаты, куда уже принесли чемоданы.

— Можете отдохнуть и переодеться. Его сиятельство вернется не раньше шести часов, — заметила Эрили и бесшумно удалилась.

Айри вошла в свою комнату. Здесь были те же каменные стены, те же лампы. Небольшой деревянный шкаф стоял в углу, у дальней от окна стены — узкая кровать с тумбочкой, над которой висел толстый гобелен со сценами охоты. И эти обычные предметы так странно смотрелись на фоне стен… Хотя что Айри ожидала увидеть? Постамент, сложенный из камней, вместо обычного места для сна? Каменную же нишу для хранения вещей?

Она достала вещи из чемодана, убрала в шкаф и поняла, что ей нечего больше делать. За окном шла тихая, размеренная жизнь: носили дрова и ведра с водой, выводили лошадей, куда-то бежали женщины с корзинками.

«Интересно, почему герцог живет в этом старинном замке? Почему он не построил себе более удобный и современный дом?» — подумалось Айри. Что-то подсказывало ей, что герцог окажется непростым человеком. Да и неужели они с Кеймроном его увидят? Ладно он! Но она? Простолюдинка? И будет говорить с герцогом?

Айри вспомнила званый вечер и поморщилась. Но ради дела она была готова потерпеть подобное отношение еще раз.

Дело.

Ей нельзя было очаровываться путешествием, ведь приехали они не любоваться видами, не отдыхать, а искать сведения, которые помогут поймать фею.

О деле нельзя забывать.

Нельзя отвлекаться.

Айри повторила эти слова несколько раз.

Герцог вскоре принял их в одной из комнат замка, где стояли шкафы с книгами, статуэтками, шкатулками и несколько старинных кресел. Уютным желтым светом горели лампы — окна здесь были узкие, без стекол.

— Приветствуем ваше сиятельство и благодарим за теплый прием, — склонился Кеймрон перед мужчиной лет сорока пяти.

С заминкой Айри последовала его примеру.

— Поднимитесь, — велел он сухо.

Герцог был словно воплощением замка — суровым, неприступным, от него веяло силой, несокрушимой и мощной. История рода Монмери уходила в глубокую древность, и он нес в себе ее груз.

— Слушаю вас. Только говорите по делу.

И Кеймрон коротко рассказал об убийствах в Лендейле, о том, что они не знают ни одного способа поймать фею.

— И поэтому ваши знания являются нашей последней надеждой. Иначе мы ничего не сможем сделать, — закончил он.

Герцог слушал, поглаживая руки, смотрел в стену и одновременно сквозь нее.

— Как это странно. В Хейзер, которая известна гонениями фей, никто не знает способа их поймать. И вы пришли за ответами туда, где феи обрели свой дом.

— Мы хотим лишь остановить убийцу, а не начинать новые гонения.

Глаза герцога блеснули.

— Вы можете воспользоваться старым-добрым методом поиска фей. Рубите деревья.

И герцог замолчал. Айри и Кеймрону нечего было сказать — совет показался им насмешкой.

— Да что вы застыли? Неужели и это в Хейзер неизвестно?

— Все книги о феях в Хейзер были уничтожены или пропали, — пояснил Кеймрон. — Остались одни легенды, в которых искусно смешалась правда и ложь.

Герцог покачал головой, словно с трудом верил словам Кеймрона.

— Тогда понятно, — медленно проговорил он. — Вы не думали, почему у фей заповедный лес? Почему они не ушли в горы или не выбрали себе другое место? Все просто. От рождения каждая фея связана с деревом. Если срубить дерево феи, она умрет. Определить такое дерево достаточно легко — внутри него течет настоящая кровь, а не соки.

— Но вырубить все леса в Хейзер ради поисков одной феи будет… Слишком, — осторожно заметил Кеймрон.

— Достаточно зарубок для проверки, кровь внутри дерева или нет. Феи умеют хорошо скрываться, и я не знаю ни одного способа разоблачить их. Могу предложить вам только изучить книги в моей библиотеке.

— Мы будем признательны за это, ваше сиятельство.

Он позвал Эрили, и она проводила Айри и Кеймрона в библиотеку. Путь было невозможно запомнить: они то поднимались, то спускались, много раз сворачивали, переходили из одного коридора в другой. Айри даже затруднялась сказать, на каком этаже они в конце концов оказались! Безликие серые коридоры выглядели совершенно одинаково, а двери после десятой слились в одну.

— Библиотека здесь, — прошелестела Эрили и открыла черную дверь перед ними, пропустила гостей вперед. — Можете брать и читать любую книгу.

— Да мы здесь за месяц не справимся! — выдохнула Айри, увидев огромное помещение, заполненное высоченными шкафами с книгами.

— Род Монмери много столетий собирал книги о феях. Нигде вам не расскажут о них больше, чем здесь, — заметила Эрили.

— Неужели заповедный лес представляет угрозу для герцогства? — Айри подошла к шкафу и увидела книгу настолько древнюю, что, казалось, она могла рассыпаться от прикосновения.

— Нет. Много столетий назад сестра герцога Риара Монмери пострадала от проклятия феи, после этого он с супругой решил собрать все возможные сведения о феях. Они же завещали своим потомкам приумножать и хранить эти знания, а также делиться ими с теми, кому это действительно необходимо. Его сиятельство счел, что вы достойны помощи, иначе бы вам не позволили даже узнать о библиотеке.

— Мы благодарны его сиятельству, — кивнул Кеймрон, который уже достал первую книгу и открыл.

— А есть ли здесь что-нибудь о благословениях фей? — и Айри обернулась к Эрили.

— Не могу ответить. Я никогда не читала эти книги, а все о них знает только его сиятельство. Но среди людей говорят, что благословение феи подобно чуду. На моей памяти никто в наших землях не получал такого дара.

— Ясно, — и Айри тоже взяла книгу с полки.

— Прошу вас не увлекаться чрезмерно. Вас ждет ужин с его сиятельством. Я зайду за вами, как придет время, — и Эрили, поклонившись, ушла.

— Что ты хочешь узнать о благословении фей? Есть ли срок, когда оно исчезает? — спросил ее Кеймрон, и Айри кивнула. — Что ж, возможно, в одной из этих книг найдется что-то и о дарах фей. Приступим?

Они зажгли все лампы в помещении, нашли и подвинули друг к другу два старинных кресла с неудобными прямыми спинками, поставили между ними столик.

Они взяли по книге, устроились в креслах. Айри вытащила какой-то сборник легенд, очень старый, и многие слова она не понимала. Вернее, чувствовала, что это что-то знакомое, но не могла разобрать. Она не так хорошо владела литературным языком, чтобы запросто читать то, что написали пару — или даже больше — столетий назад.

Кеймрон же как будто не испытывал ни малейшей трудности, листал страницы, проглядывая наискосок.

— Кеймрон, у меня не получается прочесть. Оставлю тебе, ладно?

Он кивнул, и Айри отложила книгу на столик, а сама ушла за другой. В одном им точно повезло — в том, что у двух империй был один язык, и им не требовался переводчик. Айри взяла другую книгу, и она оказалась написана более понятными словами.

К ним заглянула Эрили и, извинившись, сообщила, что герцог изволил перенести приветственный ужин на следующий день, так как у него появились дела.

— Вы можете позвать прислугу, когда вернетесь в комнаты, и вас накормят, — добавила она и тихо удалилась.

И они вернулись к изучению книг. Вскоре слова, строки, страницы слились во что-то заунывное, монотонное, неинтересное, и Айри сдавила переносицу, зажмурилась, чтобы текст снова стал текстом, а не черно-серым месивом.

— Ты еще не устал? — спросила она Кеймрона.

— Устал. Пожалуй, достаточно на сегодня, — кивнул он.

Они погасили лампы в библиотеке и вышли в коридор. Совершенно пустой коридор.

— И в какую нам сторону? — тихо спросила Айри, и сквозняк понес ее слова куда-то в темноту.

— Идем, — Кеймрон взял ее за руку, повел за собой, а над его ладонью вместо фонаря загорелось пламя.

Его отсветы падали на камни, пол превратился в черно-серое море, и тени-волны то набегали, то отступали, они путали, обманывали, и было непонятно, где же на самом деле твердый камень, а где — небольшой провал, достаточный, чтобы подвернуть ногу. Они шли очень медленно, слушали завывания ветра, и он будто жаловался, что тоже заблудился в замке и не мог найти выхода.

Кеймрон открыл очередную дверь, и они оказались в длинной галерее, где справа на стене висели портреты. Их было так много, что первые ярко освещало пламя, а последние терялись во тьме. Герцоги и герцогини Монмери сверху вниз смотрели на гостей, посмевших потревожить их покой в неурочный час.

— Немного жутковато, не думаешь? — с нервным смешком спросила Айри. — Кажется, они сейчас выйдут из рам и отругают нас.

— Это только портреты, и судя по манере написания, некоторые из них очень и очень древние, минимум десять веков. Вот это, думаю, портрет первого герцога Монмери.

И Кеймрон подошел ближе к полотну, а вот руку отвел чуть в сторону, чтобы не повредить картину огнем. Написанный в довольно простой манере портрет тем не менее замечательно передавал характер изображенного мужчины в доспехах — характер воина.

— Как ты это понял? — с интересом спросила Айри.

Она видела какое-то плоское, но все же довольно понятное изображение человека.

— Здесь почти нет объема, изображение условное. Пропорции подчиняются больше художественному замыслу, чем реальности. Так рисовали, когда еще не открыли законы перспективы. Сравни вот с этим портретом, — и они прошли чуть дальше, к портрету черноволосой, с зелеными глазами женщины, очень красивой.

— Она как живая, — выдохнула Айри и прочитала подпись, что это герцогиня Кайла Монмери. — А у мужчины рядом с ней необычная внешность!

На соседнем портрете был, если верить подписи, изображен герцог Риар Монмери, и среди остальных, черноволосых, он буквально сиял своими белыми волосами.

— Как я понимаю, Кайла и Риар были мужем и женой… И, выходит, именно этот Риар был не из рода Монмери, на остальных герцогов больше похожа Кайла.

Айри не была так внимательна и просто поверила Кеймрону. Он словно попал в художественную галерею, разглядывал портреты, изучал мазки и техники неизвестных ему художников. Айри не торопила его, наоборот, ей было приятно видеть Кеймрона таким расслабленным, таким увлеченным, таким живым.

— Скажи, а ты бросил рисование?

— Нет, иногда все же рисую. Реже, чем хотелось бы, — с небольшой грустью признался он.

— И что ты рисовал последним? Кроме той пуговицы, разумеется, — и Айри тоже вглядывалась в портреты, пыталась понять, что же было в них такого привлекательного.

— Не помню, — ответил он, на мгновение застыв.

— Врешь! — фыркнула Айри. — Неужели это что-то постыдное? Признавайся!

Ее глаза хитро сверкали, а Кеймрон, повернувшись к ней, с не менее хитрой улыбкой ответил:

— Тебя.

— Что? — и Айри сделала шаг назад, а Кеймрон инстинктивно потянулся, взял ее за руку и дернул на себя, чтобы она не ударилась о тяжелую раму.

— Тебя, — повторил он, нависая над ней, и еще раз улыбнулся. — Считается за постыдное?

Айри отвернулась.

— Я хочу увидеть рисунок. А пока давай, наконец, найдем выход отсюда. Мы ведь даже не ужинали, — и у нее в животе жалобно заурчало.

Кеймрон рассмеялся и, взяв ее за руку, повел дальше по коридорам старого-старого замка…

Вскоре они встретили сонного слугу, и тот за десять минут вывел их, куда нужно, и обещал вскоре принести еду.

— К тебе или ко мне? — уточнил Кеймрон у Айри.

— К тебе, — уверенно сказала она.

Слуга поклонился и пообещал, что скоро все будет.

Айри на время скрылась в своей комнате, прижалась спиной к двери. Что это было? Зачем Кеймрон рисовал ее? И… Что у него получилось? Ведомая интересом, она через пять минут постучалась в его комнату.

Услышав ответ, вошла. Кеймрон стоял над открытым чемоданом и что-то искал в нем. Разбросав рубашки, он, наконец, отыскал большой черный альбом на разъемных латунных кольцах. И показал его Айри.

— Посмотрим после ужина, а пока гадай, что же в нем есть.

Айри фыркнула и прищурилась. Вскоре слуга принес им ужин на подносе, поставил на комод. Кеймрон ел, сидя на кровати, а Айри досталось кресло у камина.

Айри не могла сосредоточиться на еде — у нее никак не получалось отвести взгляда от альбома, лежавшего рядом с Кеймроном. Как только тарелка опустела, она вернула ее на поднос, села рядом с ним и схватила альбом.

— Можно? — с осторожностью уточнила она.

Кеймрон быстро доел, убрал тарелку и взял у нее альбом, открыл на нужной странице и протянул ей.

— Хочешь сказать, это я? — удивилась Айри.

Он чаще всего рисовал карандашом, и в смотревшей с бумаги даме Айри не узнавала себя. Красивое платье с кружевом подчеркивало ее стройность, выделяло длинную шею, прическа открывала миловидное лицо с большими глазами. Айри была изображена в образе со званого вечера, и вроде бы все было знакомо, но… Но все же Айри не могла поверить, что прекрасная незнакомка — это она.

— Да, ты. Почему ты сомневаешься? Обычно мне удаются портреты. Я хотел запечатлеть редкий момент, когда ты не в форме.

Пришел слуга, забрал с поклоном поднос, пожелал спокойной ночи и удалился.

Айри коснулась своего лица на бумаге.

— Нарисуешь меня сейчас? — вырвалось у нее.

— Хорошо, садись в кресло.

И Кеймрон достал из чемодана карандаши, а Айри села, куда он указал. И стала ерзать.

— Расслабься, не нужно принимать какую-то особенную позу. Я ограничусь головой, иначе мы просидим всю ночь.

— А… Хорошо.

И Айри замерла, боясь дышать, боясь повернуться. А вдруг ее случайное движение помешает Кеймрону? А он, закинув ногу на ногу, уложил альбом, взял карандаш, и он запорхал, залетал над бумагой, оставляя на ней следы, то яркие и насыщенные, то мягкие и бледные.

Кеймрон постоянно смотрел то на нее, то в бумагу, и под его пронзительным взглядом Айри почувствовала стеснение, словно сидела голой. Он обводил на бумаге контуры носа, добавлял тени, рисовал ее губы, растирая карандаш пальцем, а она словно ощущала прикосновения на себе — мягкие, осторожные, трепетные.

— Готово! Хоть и быстрый набросок, но, думаю, получилось неплохо, — и Кеймрон отложил карандаши, развернул альбом.

Айри вновь увидела красивую незнакомку с утонченными чертами лица, робкую, с блестящими глазами, в которых скрывалась какая-то тайна.

— И все же ты мне льстишь, — покачала она головой, потому что никогда не видела себя такой в зеркале. — Я не такая красивая.

— Красота в глазах смотрящего, — пожал он плечами, поворачивая альбом рисунком к себе. — Я вижу тебя именно такой.

И вновь его проникновенный взгляд коснулся лица Айри, обвел его контуры, скользнул вниз по шее, замер и поднялся к глазам.

— Жаль, я не умею рисовать и не могу ответить тебе тем же.

— Утешусь тем, что ты считаешь меня красивым, — Кеймрон взмахнул альбомом, а Айри улыбнулась.

— Спокойной ночи, — пожелала она и ушла к себе.

Айри села на кровать, прижала руки к пылавшим щекам. Ей было и волнительно, и тревожно, и вместе с тем что-то замирало внутри в предвкушении… Чего?

Она еще не знала.