За час до рассвета

Глава 5

Стол Кеймрона покрыли бумаги, папки, книги. Стояло даже несколько шкатулок, закрытых на замочки. Сам он не помнил, когда в последний раз ел. Спал он здесь же, в кабинете — это точно.

А теперь к нему пришел отец, и хмурое лицо его не предвещало никаких хороших новостей.

— Его Величество желает поручить расследование убийства в «Либери» тебе и детективу Вэнс. Сегодня в три часа пополудни тебе нужно быть в Дил-Атроне.

Кеймрон в упор посмотрел на отца, но тот никогда не шутил, а значит, и услышанное — правда.

— Детективу Вэнс? Зачем она нужна? Мы уже занимаемся этим убийством, и наших людей хватит.

Барон прошелся по кабинету от стены до стены.

— Приказ уже есть, Кеймрон. Вам придется работать вместе. Почему? Детектив Вэнс отлично проявила себя в работе, к тому же героине города будут охотнее помогать. Его Величество дает вам шанс исправить прошлые ошибки. И на этот раз провал недопустим, Кеймрон.

Кеймрон опустил голову. Все повторялось, и с каждым разом становилось только хуже и хуже.

Героиню Айри Вэнс использовали, начиная с академии.

Айри была единственной девушкой, которая пришла поступать в военную академию на спецкурс. Хоть она была рослой, все же терялась на фоне крупных парней. Она стояла в стороне, со скрещенными на груди руками, и зло смотрела на каждого, кто к ней приближался с очередной шуткой или колкостью.

Когда настала ее очередь, Айри вошла в учебный зал. Скрипучая дверь не закрылась до конца, поэтому все услышали ее разговор с преподавателями, а с места Кеймрона было еще и немного видно.

— Я понимаю, что на спецкурс для патрульных берут всех, но не до такой же степени! — воскликнул один из сидевших за длинным столом мужчин. — Как женщина будет справляться с преступниками⁈

— Мы все равно должны ее выслушать, — вздохнул второй. — Представьтесь, — обратился он к Айри, и его печальные глаза не выражали никакого интереса.

— Айри Вэнс. Я желаю работать в патруле и верю, что таким образом смогу помочь многим.

Ее имя заставило мужчин переглянуться.

— Та самая Вэнс, которая спасла сына лорда? Которая вывела из огня в библиотеке людей? — придирчиво уточнил первый.

— Верно. Та самая, — по-военному четко отвечала Айри. — Я считаю, что подаренное мне феей благословение нужно использовать для спасения людей, поэтому я здесь.

— Героиня города — и в патруле… — протянул первый.

— Это поднимет престиж службы, — кивнул второй. — Вы приняты.

Так Айри Вэнс была принята в академию, и только Кеймрон увидел, как она стиснула руки, которые все время держала за спиной.

После выпуска в участке Айри ждали с распростертыми объятиями. Героине города выдали форму и быстро выпустили на улицу со словами, что люди могут спать спокойнее.

— И все же, инспектор, она женщина и может не справиться в одиночку. Я предлагаю, чтобы она не ходила одна, — вмешался тогда Кеймрон.

Вскоре в обход они уже выходили вместе. Через раз случалось одно и то же: люди игнорировали здравый смысл, других патрульных и прочие службы, а сразу, как видели Айри, бросались к ней и требовали помочь.

И она помогала.

Репутация участка и патруля росла, служба шла.

Но после убийства на площади Прейн героиня, которая не справилась, столкнулась с жестокостью и ненавистью. Кеймрон знал, что его отец дружил с главой Охранного ведомства, и попросил заступиться за Айри, сделать так, чтобы ее перевели куда-нибудь на окраину. И барон Олден выполнил его просьбу.

А теперь Айри возвращали обратно. О ней вспомнили и, словно старую вещь, достали из шкатулки, стряхнули пыль и решили опять использовать. Репутация ее поправилась, и народ вновь смотрел на нее, как на героиню — кому, как не ей, взяться за столь громкое дело?

В Айри всегда видели прежде всего героиню, но не человека.

Даже она сама.

Кеймрон понимал ее обиду, ее боль из-за случившегося четыре года назад, но все слишком затянулось. Их ссоры при каждой встрече выматывали и ранили.

Кеймрон уже сомневался, что было то светлое время, когда они с Айри гуляли по городу и смеялись, когда они мирно общались обо всем на свете, что был и тот случай.

В академии Кеймрон овладел четвертой по счету стихией магии, и тогда его окружили слухи, что он станет первым за столетия магистром, то есть магом, который может превращаться в дракона. Эти ожидания вспыхнули вокруг него, окутали каким-то ореолом силы и вознесли на пьедестал почета. О нем не говорили иначе, как о будущем магистре, и даже любившая его семья изменила свое отношение на какое-то почтительное и отстраненное.

И однажды Кеймрону стало плохо, тело загорелось, а кровь как будто закипела. Голова закружилась. Горло сдавил спазм, и он сам не смог ни попросить о помощи, ни вообще что-либо внятно сказать. Каждый шаг давался с огромным усилием. Тогда рядом была Айри, и она каким-то образом с ним вместе спустилась с третьего этажа, нашла помощь, не бросив его.

Кеймрона семья срочно вывезла за город, чтобы, если произойдет обращение, никто не пострадал. Его разместили в сарае посреди поля. Еду приносили к дверям трижды в день, но он никогда не видел слуг.

Зато к нему приходила Айри. Как она нашла место? Как ей удавалось приезжать и уезжать незамеченной? Кеймрон так и не спросил. Но он был благодарен ей, что не бросила.

Его мучила лихорадка, выламывавшая тело, кожа местами покрылась черной чешуей, а правая рука менялась, все больше походила на лапу, и он прятал ее всякий раз, когда приходила Айри.

Никто не знал, как должно проходить обращение в дракона — в последний раз это случалось так давно, что все знания оказались утрачены. Кеймрон терпел боль и ждал, чем все закончится.

Через неделю он проснулся совершенно здоровым — лихорадка прошла, как и боль. Его правая рука стала почти нормальной, человеческой по форме, но осталась покрытой черной чешуей.

Обращение не случилось.

Когда Кеймрон понял, что не стал магистром, его как будто ледяной водой окатили. Что скажет его семья? Как отнесутся остальные? Он почувствовал вину, что не справился, не смог.

И тогда вновь пришла Айри. Кривая дверца со скрипом открылась, и она, подсвеченная восходящим солнцем, замерла напротив него. Кеймрон ничего не сказал — она все поняла сама, угадала, почувствовала. Опустившись перед ним на колени, Айри взяла его черную руку, погладила, прижала к своей щеке. Тогда ее глаза светились сочувствием.

— Ты не обязан оправдывать ожидания окружающих, — сказала она ему и, приблизившись, крепко обняла.

Для нее он был прежде всего человеком, а уже потом — сыном барона и магом. Так почему сама Айри всегда обижалась, когда он относился к ней, как к человеку, а не героине?

И смогут ли они теперь, когда прошло так много времени и когда, кажется, уже ничего невозможно исправить, работать вместе?

Барон Олден смотрел на задумавшегося сына и легко читал на его лице все эмоции. Родительским любящим сердцем он чувствовал тяжесть, давившую на сына. Кеймрон был из молчунов, и потому барон не знал, любит он эту девушку или же просто дорожит ей, как светлым воспоминанием, и потому защищает.

— Кеймрон, если вы не справитесь в этот раз, общество сломит ее.

В глазах его сына на секунду мелькнула настоящая боль.

— Нет, этого не случится, — Кеймрон выпрямился. — Мы исполним приказ Его Величества. Дело у Айри всегда на первом месте. У меня тоже. Мы сможем работать вместе, не переживай за это.

— В три часа пополудни, — напомнил барон и удалился.

С величием Дил-Атрона не могло соперничать ни одно здание. Белоснежная резиденция в солнечный день ослепляла до слез. На закате горели золотом шпили на башнях. В пасмурный день любой, подходивший к резиденции, терялся перед ее давящей высотой.

Кеймрон прибыл заранее, и к нему вышел слуга, проводил по анфиладе помпезных коридоров к двустворчатым дверям с яркой мозаикой.

— Ожидайте здесь, господин Олден, — сказал он с поклоном и удалился.

Янтарно-красные коридоры, украшенные скульптурами, портретами, росписью можно было рассматривать часами и годами — и каждый раз находить новые интересные детали. Однако Кеймрон смотрел на двери. Только на двери. И ждал.

Раздались шаги, и он повернул голову. Сине-красная форма Айри, яркая на улице, терялась в интерьере, зато выделялась чистая бело-голубая повязка на руке, отличавшая детектива от патрульного. Ее сопровождал тот же слуга.

— Его сиятельство Орданен задерживается. Прошу прощения за ожидание, господин Олден, — добавил он напоследок и ушел.

Она остановилась за пять шагов до Кеймрона и скрестила на груди руки. Однако последние слова слуги ее удивили.

— Кеймрон, почему все называют тебя господином, а не милордом? Ты же сын барона. Ты что, ушел из семьи?

Разговор начинался… мирно? Кеймрон не показал удивления и ответил спокойно:

— Согласно древнему закону маг не может быть лордом. Ты помнишь, как ко мне обращались в патруле?

— Маг Олден, — быстро вспомнила Айри. — Кстати, давно не слышала, чтобы тебя так называли.

— Верно. Его Величество три года назад отменил это обращение, как и прочие привилегии магов, а вот тот древний закон не отменил. Меня не могут называть ни магом, ни милордом, поэтому я только господин.

— Какие сложности на ровном месте! — фыркнула Айри.

— Ты знаешь, зачем мы здесь? — спросил Кеймрон, чтобы сменить тему.

— Догадываюсь, — хмыкнула она. — Так-то мне просто приказали явиться. Кто я такая, чтобы мне что-то пояснять?

Кеймрон оставил ее выпад без ответа. Айри вздохнула и ловким жестом вытащила из кармана сложенный листок. Кеймрон взял его, развернул. Знакомым округлым почерком сверху было написано: «Прошу командировать меня в Шестое отделение Его Величества личной канцелярии для выполнения работы». Снизу стояла подпись инспектора ее участка.

— Это заявление нужно отдать инспектору Люсу, а не мне, — Кеймрон вернул листок. — Он должен заниматься оформлением всех приказов на своих подчиненных.

— Но без твоего одобрения в этом не было смысла, — пожала она плечами и сложила бумагу.

— Это не моя идея. Я тоже подчиняюсь приказам.

Айри ничего не успела ответить — за дверями раздался удар посоха о пол, и им, наконец, открыли.

— Его сиятельство Орданен! — громко объявил голос, и они вошли в зал.

Айри успела увидеть только огромное пустое пространство, посреди которого стоял какой-то мужчина, когда Кеймрон надавил ей на спину, вынуждая поклониться.

— Встаньте, — повелел им тихий голос.

Они выпрямились. Герцог Орданен оказался невысоким шатеном с пугающим взглядом в темном костюме с узорами. Айри вспомнила, откуда ей была известна его фамилия. Именно этот мужчина управлял Охранным ведомством, частью которого был Сыск Его Величества.

— От имени Его Величества повелеваю вам. Найдите и предайте справедливому суду того, кто убил леди и лорда в «Либери»! И как можно скорее! Вам будет предоставлена любая помощь, так что оправдайте ожидания Его Величества!

— Есть, — лаконично ответила Айри.

— Мы сделаем все возможное, — вежливо отозвался Кеймрон.

На том аудиенция и закончилась, их быстро вывели из здания и даже за пределы парка, словно они задержались там, где не должны были находиться.

Айри еще раз посмотрела на резиденцию. И чихнула. В коридорах там пахло чем-то приторным, сладким — ложью и интригами. Подобным местам она предпочитала грязные, порой опасные, но бесхитростные улицы.

Приказ прозвучал. Теперь у них не было обратного пути. Она обернулась на Кеймрона — он стоял и ждал ее. Ждал, пока она первой что-либо скажет. Ее хватило лишь на то, чтобы подойти ближе, а потом она опустила взгляд на плитку под ногами.

Она и Кеймрон. И общее дело…

— Я не буду предлагать забыть все и начинать заново. Но давай еще раз попробуем работать вместе.

Айри вскинула голову. Кеймрон смотрел на нее, был серьезен — и вместе с тем он просил, а не приказывал.

Айри кивнула.

— И, пожалуйста, давай перестанем ссориться. Согласна?

— Обещаю, я больше не буду ругаться на тебя, — согласилась она. — Без причины, — добавила, прищурившись.

И Кеймрон ей улыбнулся — не нахально, не криво, а искренне.