Зимний Бал в Северной Академии

Глава 10. Северная Академия

Как подумала однажды: “Все дороги ведут в Академию.”

Эта мысль снова всплыла в памяти, когда за несколько дней до окончания траура у нашего дома появился телипаж с гербом Северной Академии.

Я как раз спускалась с чердака, запечатывая сундук с вещами Честера. Когда внизу послышался громкий голос отца.

“Траур еще не окончен. Авроре неприлично появляться без сопровождения в обществе постороннего мужчины,” — строго заявил Артеф Виндер незваному гостю.

“Через несколько дней начнутся занятия в Академии вир, времени на глупые условности нет. Позовите молодую дону, пусть сама принимает решение”, — возразил грубый голос незнакомца.

Нырнув в свою комнату, я сменила платье на более теплое, но все такое же черное, какое носила весь год. Наложив заклинание на Визардиса, села на кровать и стала ждать отца. Уж больно настойчивым казался незнакомец.

Робкий стук в дверь, и в проеме появился хмурый маг. — “К тебе приехали из академии, новый профессор бытовой магии Никас Водник. Желает что-то обсудить,” — строго сказал отец и приоткрыл дверь, намекая, что мне стоит спуститься.

У входа в дом нетерпеливо топтался светловолосый маг. На вид он был почти ровесником Честера, возможно даже моложе. Увидев меня, мужчина расплылся в улыбке, словно встретил давнюю знакомую.

“Дона Виндер, я рад, что ваш отец проявил благоразумие и не запер вас в комнате,” — выдал мужчина немного хрипловатым голосом.

Не зная, что он маг, подумала бы, что дракон. Весь лощеный с приглаженной прической и в безупречно сидящем костюме с гербом академии. Наши мужчины обычно выглядели более небрежно. Не взирая на напускную приветливость и беззаботность, черные глаза мага выдавали его напряжение.

“Какова цель вашего визита, вир Водник? Полагаю, отец уже сообщил, что время траура еще не окончено. Вы компрометируете меня, являясь сюда и требуя разговора”, — холодно попыталась я приструнить мага, и судя по померкнувшей улыбке, не такой встречи он ожидал.

Что сказать, все, что я пережила, оставило отпечаток на моем характере и изменило его не в лучшую сторону. Я стала излишне резкой и частенько пренебрегала правилами этикета, над которыми бились учителя в детстве, внушая мне, что дона должна быть покладистой и смиренной.

“Вас ожидает декан. Это срочно, дона Виндер, и поверьте, в ваших интересах пренебречь условностями и проследовать за мной”, — скидывая маску, строгим тоном заявил маг. Вот этому я поверила, такое выражение лица и холодный, словно лед, голос вполне соответствовали его взгляду.

Посмотрев на отца, я ожидала, что он осадит незваного гостя, снова напомнив о приличиях, но Артеф Виндер неприятно удивил, молча покинув коридор и оставляя меня наедине с незнакомым мужчиной. Он ясно давал понять, что решение я принимаю сама, как и последствия.

Укутавшись в черный плащ, я указала мужчине на дверь и последовала за ним. Несмотря на все, мне было интересно, зачем декан прислал профессора.

“Не волнуйтесь о своей репутации, дона. Никто не посмеет судачить о вас и тревожить память об уважаемом профессоре Дымове”, — сказал маг, когда мы сели в телипаж.

От его слов захотелось рассмеяться, вспоминая, как полоскали имя мужа и мое весь год, буквально на каждом углу, не брезгуя напоминать мне о том, как погиб Честер и рядом с кем. Родители пытались оградить меня от слухов, но выходило у них плохо.

Совсем недавно я узнала, что девушка, которую спасал мой муж, была его сокурсницей в Академии. Они были давно и хорошо знакомы. Болтали даже о романе, который тянулся еще со времен учебы, но я довольно быстро изучила характер мужа, и если бы он любил магичку, низачто не позволил бы ей работать в комнатах для утех. Честер был собственником. А, судя по словам того же владельца таверны, девушка попала в это сомнительное место сразу после окончания академии.

Пока я рассматривала мага, он также внимательно наблюдал за мной, открыто рассматривая наряд и скользя взглядом по фигуре. Мелькнула вспышка портала, и мы оказались у Академии. Вир Водник протянул мне руку, помогая выйти на воздух. Поежившись от пронзительного ветра, я плотнее запахнула пальто, что не укрылось от моего сопровождающего.

“Неужто супруг не оставил вам содержание? Пальтишко совсем не подходит для северной погоды,” — скривившись, заметил бестактный маг.

Ему, одетому в лучших традициях столичных салонов, неприятно было смотреть на мой черный плащ и такое же черное платье с грубой дешевой ткани.

“У меня нет доступа к финансам ушедшего супруга,” — холодно ответила мужчине, и он запнулся, замирая на месте.

“Как так? У профессора Дымова был довольно неплохой оклад. Даже по столичным меркам он был довольно обеспеченным виром,” — ошарашенно мужчина еще раз осмотрел меня, приглаживая и так безупречно уложенные волосы.

Направляясь к административному зданию, я пожала плечами, не зная, что ответить магу. Я не знала своего мужа, это очевидно. И тем более не знала, что он имел золото, сколько или где. Весь год я жила на десять золотых, это то, что лежало дома и все, что у меня было. И этого с натяжкой, но хватило, чтобы покрыть все расходы. Вексель со времен учебы, который так и не отнесла к казначею, я припрятала до лучших времен, не желая раскрывать родителям тайну появления в моем распоряжении столь внушительной суммы.

Справившись с удивлением, новый профессор догнал меня, и выражение напыщенности на его лице сменилось озадаченным. Похоже, он никак не ожидал застать замученную магичку в потертом пальто, которое где-то достала моя мама, вместо обеспеченной вдовы, которая чисто формально соблюдает траур.

Свои наряды, купленные Честером, я уже давно сожгла в очередном приступе истерики, желая унять боль и обиду, после очередного потока сплетен о его похождениях. Да и маловероятно, что я стала бы носить что-то из того, что мы выбирали. Каждый наряд был наполнен воспоминаниями о взгляде карих глаз, наполненных любовью и желанием, о его невесомых прикосновениях, наполненных обещанием чего-то большего.

Я повела плечами, желая отогнать мысли о Честере и вернуться в реальность.

Нужно собраться. Я не тешила себя иллюзиями относительно приглашения декана. Старому магу что-то нужно, и, покопавшись в записях Чеса, я догадывалась что. Словно предвидя скорую кончину, мой муж забрал все свои наработки из академии. Именно за ними объявил охоту Сиртик, разумно полагая, что почти за год, я успела успокоиться и добраться до записей. Мне было любопытно, станет маг угрожать или предложит что-то ценное взамен.

_____________

Кабинет декана преобразился с моего последнего визита. Дорогая мебель, заставленные редкими фолиантами полки и стол словно с дворца императора, за которым в массивном кресле восседал заметно помолодевший Сиртик Бром.

Вопреки ожиданиям, новый преподаватель не покинул кабинет, уверенно усаживаясь в указанное деканом кресло.

“Я рад, что ты согласилась на встречу, Аврора,” — опуская формальности заявил вир. Он расплылся в улыбке, словно и правда рад был меня видеть. Но я знала — это ложь.

“Ваш коллега был очень убедительным,” — в тон декану ответила я, натягивая улыбку.

Декан одобрительно посмотрел на профессора и вздохнув сделал скорбный вид. — “Дона, я не просто так прислал за тобой до начала занятий. У нас с Честером было много совместных наработок, и после того случая я не смог найти ни одной новой программы, над которыми мы работали. Ты единственный родственник, и скорее всего все бумаги, которые хранились в доме, после проверки инквизиторы переслали в дом к твоим родителям,” — сочувствующий тон декана никак не вязался с его цепким взглядом.

Изобразив изумление, я округлила глаза и наигранно удивленно сказала: “Я не нашла ничего ценного, вир Бром. Признаться, несколько сундуков, которые приехали сразу после погребального костра, я отправила следом за Честером, сжигая во дворе. Возможно, именно там были ваши бумаги, мне жаль,” — изображая раскаяние, я опустила взгляд на руки.

В эту игру могут играть двое, декан, я не собиралась отдавать им ни листка из того, что нашла в сундуке.

В кабинете воцарилась тишина, мужчины шумно дышали, явно не ожидая такого поворота. А я сидела и теребила потрепанный плащ, изображая раскаяние и сожаление.

Неожиданно голос подал Никас Водник, — “Похоже, нам следовало предупредить дону заранее или написать ее родителям. Видимо, пострадали не только бумаги из академии, по дороге я случайно узнал, что Аврора не получила доступ к счетам ушедшего мужа и никакого содержания. Похоже, убитая горем девушка по ошибке сожгла все документы и векселя, которые оставил ей Честер.”

Вполне предсказуемо, аргумент сгоревшего золота убедил декана в правдивости моих слов. Приподняв голову, я видела, как придирчиво изучает меня мужчина, словно чувствует ложь, но не придумал, как именно заставить меня признаться. Но мой вид вполне соответствовал словам. На обеспеченную вдову я не похожа. Сапожки и те получила с чужой ноги. Одна из подружек, покупая их на погребение своей родственницы, ошиблась размером и отдала моей маме почти за даром.

Помолчав еще какое-то время, вир Бром шумно выдохнул. — “Что ж, жаль пропавшие наработки, но ничего не поделаешь. Я сам виноват, стоило предупредить вира Виндера сохранить вещи или, как минимум, осмотреть перед тем, как передавать убитой горем оскорбленной девочке.” — он почесал отросшую щетину, — “В таком случае, Аврора, я думаю, что мое следующее предложение придется тебе как нельзя вовремя. Оставшись без денег мужа, ты вряд ли откажешься от достойной работы.” — туманно намекнув на то, что я сижу на шее у родителей, декан замер ожидая реакции.

Заинтересованность изображать не пришлось. Маловероятно, что предложение мужчины окажется приемлемым, но было любопытно выслушать, что именно он посчитал ‘достойным’ для меня.

Заметив интерес, мужчина снова довольно улыбнулся, — “Я предлагаю тебе место своего ассистента, девочка.” — сказал он, и я не сдержала удивление.

Понимая, что цель достигнута, мужчина пояснил: “Я чувствую свою ответственность за все, что с тобой приключилось, Аврора. Твои слова тогда у трактира…” — он запнулся и мазнул взглядом по нежеланному свидетелю, — “В общем, я считаю, что после всего достойная работа с приличным окладом — это меньшее, чем я могу искупить свою вину.” — исправился декан и посмотрел на меня, наблюдая за реакцией и ожидая ответа.

Растерявшись, я потерла внезапно ставшие мокрыми руки. Такого предложения я не ждала, тут наверняка был какой-то подвох, должен был быть. В Академию не брали женщин, даже на мелкие должности. Работа ассистента — это доступ к учебным программам в библиотеку, в лаборатории. Честер говорил мне о месте помощника декана, но я всегда считала это скорее шуткой или далекими планами, которым не суждено сбыться.

“Похоже, наша дона сейчас упадет в обморок от неожиданности.” — весело заявил профессор Водник и присел возле меня, вручив стакан с водой, — “Соглашайтесь, Аврора, быть первой женщиной преподавателем. Через несколько лет о вас напишут в ‘Магических хрониках’, а наши студентки перестанут считать роль Аматрикс пределом своих мечтаний. Своим ‘ДА’ вы измените установленные веками порядки в империи.” — вещал мужчина, помогая мне осушить стакан.

“Но как? Ректор никогда не позволит, и советники.” — сдавленным голосом сказала я и решила уточнить, — “Я правда не нашла никаких программ, декан. Мне нечем помочь вам. Никакие наработки не сохранились.”

Реакция мужчин озадачила меня еще больше, оба мага громко захохотали.

“Дракон с ними, с программами. Мы напишем новую. Я предлагаю тебе войти в историю, девочка. Разрушить стереотипы. Честер не мог не говорить тебе о том, что желает видеть на этой должности. С ректором все согласовано. После выходки драконов на Зимнем балу два года подряд он даже у императора выбил разрешение. Фламарион опасается бунтов на севере, он все подписал, чтобы показать свою лояльность к магам империи.” — уверенно сказал декан и протянул профессору какую-то бумагу.

Дрожащими руками я взяла листок, на котором ровным почерком ректора был написан приказ о моем назначении на должность ассистента декана факультета бытовой магии.

В голове набатом зазвучали слова Честера, — “Они не способны тебя защитить. Чтобы не обещали, не соглашайся. Не влезай в это, моя девочка.” — первым желанием было отказаться. Но я помнила также обещание мужа сделать меня помощником, как только он займет кресло ректора. Кажется, это решение снова полностью изменит мой привычный мир.

Еще раз прочтя свое имя в приказе ректора, я вернула его декану и уверенно сказала: “Я согласна, вир Бром, но в чем подвох?”

Мужчины снова громко засмеялись.

“Я говорил тебе, Никас, что у нашей девочки зубы не меньше, чем у дракона. И я рад, что ее не сломало обрушившееся горе.” — заявил веселый ректор, — “Нет никакого подвоха, Аврора, это работа, с которой ты справишься. Тебе и раньше приходилось просиживать дни над книгами, теперь ты будешь делать это под присмотром вира Никаса и моим чутким руководством. А как только наберешься опыта, через несколько лет, мы отдадим тебе женскую группу. Я намерен расширить факультет до размеров, которые были до великой чистки. И лояльность императора позволяет нам немного понаглеть, выдвигая требования.”

Хлопая глазами, я переводила взгляд с веселящихся моей реакцией магов. Они говорили то же, что и Честер. Внутри зарождался неведомый страх, что меня пытаются использовать в известной только им игре.

Но оглядываясь назад, я представила, что откажусь и снова вернусь к родителям. Что ждет меня в той понятной жизни — тоска, уныние, и в лучшем случае, второй брак с тем, кто согласится жениться на скандальной вдове. Что мне терять, кроме собственной жалкой жизни, наполненной слезами и грязными сплетнями.

“Что от меня требуется?” — осмотрев мужчин, задала я вопрос.

“Просто подпиши назначение и приложи свою брошь с выпуска. И я жду тебя с вещами завтра, дона Виндер. Нам предстоит встречать студентов.” — сказал декан и показал рукой, что на этом все, и нам с профессором стоит покинуть кабинет.

Уходя, я слышала смех пожилого мужчины, — “Ох и дикая норка.” — повторял декан и громко хохотал.

Профессор Водник, по приказу декана, сопроводил меня к телепажу. Но уже у самой двери деревянного ящика тихо сказал: “Я конечно понимаю, что учитывая все произошедшее, у вас не лучшее финансовое положение. Но на встречу к студентам поищите наряд поприличней. Траур закончился, Аврора, вас ждет увлекательная жизнь, и встречать ее в обносках более чем неприлично.” — громко хлопнув дверью, маг ушел, не позволяя ответить на свою бестактность.

Что-то мне подсказывало, что с этим снобом работать будет не слишком комфортно.

Родители встретили мое заявление с опаской, но активно не протестовали.

Спешно собрав вещи, я прикрыла бумаги Честера своими более-менее приличными платьями и попросила переслать сундук в Академию. Уверенно шагая по пустому коридору Северной Академии, я была готова вновь собрать свою жизнь по осколкам и встретить грядущие приключения с гордо поднятой головой.

Кто бы мог подумать, что когда-то полученный вексель императора пригодится мне спустя полтора года. Никас Водник оказался прав: мои дешевые платья смотрелись слишком убого на фоне нарядов студентов и других преподавателей, и не долго думая, я забрала свое золото и совершила набег на лавку в поселке, заказав более подходящий для будущего преподавателя гардероб.

С опаской декан вручил мне ключи от домика для преподавателей, на всякий случай уточнив, что пустующим оставался только дом, в котором когда-то жил Честер. Осматривая свой новый дом, состоящий из двух комнат, одна из которых еще и служила кухней, я не ощутила ни отголосков тоски, ни желания сбежать. Всего однажды Чес приводил меня сюда, а потому дом оставался просто домом, не навевая никаких воспоминаний. Зато высокие потолки вполне оценил мой пернатый друг, которому наконец предоставили относительную свободу передвижения.

Визардису нелегко пришлось в последнее время. В доме родителей в моей крошечной спальне птица не могла свободно говорить или летать и была заперта в клетке под заклинанием. Видимо, пытаясь компенсировать время вынужденного молчания, первую неделю он почти не замолкал и даже отказался от накрытия, которое я использовала, чтобы не беспокоить питомца ночным артефактом. Наотрез Виза отказался от проведения ночей в клетке и, устроившись на стояке для моих пиджаков, определил себе новое место для ночлега.

Преподаватели с других факультетов с подозрением отнеслись к моему назначению. Еще бы — двадцатилетняя бывшая студентка заняла престижное место, да еще и женщина. Только статус вдовы бывшего профессора защищал меня от пересудов, как и говорил Никас.

Вопреки моим опасениям, маг одобрительно кивнул, оценивая мой новый гардероб и с легким прищуром поинтересовался, откуда средства. Проигнорировав бестактность мужчины, я ответила правду: это компенсация от императора за два испорченных Зимних бала, которую я хранила как страховку на случай непредвиденных расходов, которые наступили. Вир Водник хмыкнул, но больше с расспросами не лез. Да и вел он себя сдержанно, но прилично, по крайней мере, первое время.

Первые несколько месяцев работы были невероятно скучными. Декан поручил мне переписывать учебные планы. Причем старик, словно издеваясь, запретил мне использовать заклинания или самопишущие артефакты. Все пришлось делать вручную, и работа, которую я могла закончить за несколько дней, заняла несколько месяцев. Потом к издевательствам присоединился Никас Водник, ежедневно загоняя меня в лаборатории.

Я почти ненавидела своих начальников за дурацкие поручения, с которыми могли справиться несколько проштрафившихся первокурсниц. К слову о первокурсницах. Вир Бром не ошибся, и многих магичек впечатлило мое назначение. Теперь пределами мечтаний не всех девушек была роль Аматрикс дракона.

Симпатичный вир Никас Водник также не был обделен вниманием. Зачем жить в закрытом квартале, когда можно пройти обряд обручения с магом и жить в поселке при академии, посещая балы и не преклоняясь перед драконами.

___________

После работы я сидела у окна своего домика и всматривалась в бушующую вьюгу. Снежинки красиво кружили в хороводе, не хватало только музыки, чтобы превратить их хаотичное движение в танец.

Наслаждаясь тишиной после вечерней болтовни Визардиса, я почти уснула, никак не ожидая гостей. Стук громом пронесся по маленькому домику, и я неохотно поплелась к двери.

“Судя по всему, мою записку ты не получила, Аврора,” — не размениваясь на церемонии, прорычал Никас вламываясь в мой дом.

Я молча пожала плечами и вопросительно посмотрела на мага. Словно к себе домой мужчина приходил ко мне, когда ему вздумается. Вначале я протестовала, а потом привыкла. Множественные разговоры о его любовных похождениях позволяли понять, что угрозы для меня он не представляет. А однажды налакавшись какого-то пойла в кабинете декана вместе со стариком, он и вовсе заявил, что как женщина я его не привлекаю и относиться он ко мне будет как к неразумной младшей сестре.

Не знаю, какой реакции ожидал мужчина, но с того самого вечера они с деканом не стесняясь моего присутствия, спокойно обсуждали свои планы по посещению комнат для утех или свидание с очередной магичкой с ярмарки в соседнем поселке.

“Ава свой человек и давно уже не девочка,” — отмахивался от попыток декана пресечь подобные разговоры Никас и продолжал делиться со стариком своими подвигами на любовной ниве. Я вначале краснела и спешно уходила, а спустя несколько десятков таких вечеров на факультете, смирилась и продолжала заниматься своими делами.

Судя по блестящим от гнева черным глазам мага, снова что-то случилось, а записка до меня не дошла. Видимо, кто-то из студенток, через которых передавал послание мужчина, посчитал его любовным и решил явиться вместо меня на предполагаемое свидание с холостым магом.

“Ты не учишься на своих ошибках, Никас. Если бы ты соизволил сказать лично, то не отбивался бы от поцелуев поклонниц,” — я указала мужчине на запачканный красной краской воротник и захлопнула дверь.

Маг выругался и глубоко вздохнул, — “Они словно сезон охоты на меня открыли. Твой роман с Честером дал нашим девушкам ложное представление о возможных отношениях преподаватель — студент,” — он заправил воротник, скрывая следы, и указал на стул. — “Я не за тем пришел, Аврора. Завтра Зимний бал,” — строго сказал мужчина, отслеживая мою реакцию.

“Декану я сообщила. Защитный контур поставила. Есть еще варианты?” — спокойно спросила я.

“Нет, думаю, этого будет достаточно. Ритуал проведут в самом начале без всяких торжественных выступлений, кроме советников прибудут гвардейцы из личного отряда Фламариона. Еще один скандал, его императорское величество своим драконам не простит и решил все проконтролировать,” — строго сказал Никас и начал обходить мой дом, проверяя защитные артефакты.

Убедившись, что все в порядке, мужчина вздохнул и упал в кресло. — “Я бы все же остался с тобой. Мы снова привлекли внимание, назначив тебя на должность, и в отличии от старика, я не столь самоуверен.”

“Что ж тогда у нас будет еще один повод расширить факультет и ввести в курс боевую подготовку,” — пыталась пошутить, но маг явно не оценил мои старания.

“Не высовывайся, Ава. Я оставлю тебе артефакт связи, просто активируй, если появятся гости,” — закончив свои нравоучения, мужчина спешно удалился.

Впервые за почти три года я не дрожала во время Зимнего бала, а спокойно читала книгу, которую добыла из сундука Честера. Боевые заклинания пятого порядка. Не всем магам они были по зубам, к счастью, большинство базовых заклинаний я вполне могла осилить.

По крайней мере, искренне на это надеялась, так как проверить, к сожалению или к счастью, было не на ком. Да и не знал никто, что магичка вечерами читает отнюдь не женскую литературу. Несколько самых простых заклинаний я даже успела переделать под свои потоки, чтобы гарантированно сработало.

К удивлению, этот Зимний бал в Северной Академии прошел спокойно, точнее, прошел без меня.

Сквозь заснеженное окно я наблюдала, как покидают стены академии разряженные в бальные платья драконицы в сопровождении таких же нарядных кавалеров. И к собственному удивлению осознала, что выросла. Мне больше не хотелось оказаться на месте одной из них. Детские мечты, в которых я кружилась по залу с красивым кавалером, остались где-то в прошлом.

В том прошлом, где юная Аврора Виндер искренне верила в то, что сможет достичь всего, несмотря на свой пол и происхождение, та девочка безвозвратно исчезла, оплакивая порванное драконицей чужое платье и мучаясь кошмарами. Медленно и в муках она отпустила прошлое, где была любима и верила в счастье.

Еще раз проверив защитный контур, впервые с ночи моего первого Зимнего бала я потушила ночной артефакт, услышав одобрительное ‘кря’ Визардиса.

Погружаясь в спокойный сон, я обдумывала планы на завтра: снова переписывать лекции декана и составить еще один график факультативов для вира Водника.