Зимний Бал в Северной Академии

Глава 13. Факультатив

До Зимнего Бала оставалось чуть больше месяца, и все активно готовились к великому событию.

После нападения советника, ректору пришлось нелегко. Кресло под драконом пошатнулось, и наш декан даже не скрывал радости по этому поводу.

Неделю вынужденного отпуска скучать мне не позволили. Никас превратился в мою няньку и носился так, словно я шкатулка с драгоценностями. Утром меня ждала выпечка доны Попс, а вечером котелок с обалденно пахнущим рагу. Я и не знала, что мой друг отменно готовит. Если бы маг кормил свою зазнобу вместо того, чтобы изображать ловеласа-соблазнителя, она бы уже давно пала к его ногам.

Вернувшись к лекциям, я удивилась, заметив в группе не только девушек, но и парней. Похоже, ситуация с сбрендившим драконом очередной раз многое изменила в академии. Маги неожиданно сплотились, а император, опасаясь восстания на севере, был вынужден снять запреты на изучение защитных заклинаний. Как показал мой пример, нам было от кого защищаться.

Вир Бром сиял, когда показывал нашему коллективу расписание факультативов по защитной магии. Я немало удивилась, обнаружив рядом с фамилией Никаса свою. Но возражать не стала. Программа была примитивной, и многое я уже испытала на живом драконе, что удавалось не каждому.

К занятиям привлекли даже декана боевого факультета. Темпест Пирокс, огненный дракон и потомок древнего рода, который по какой-то причине не прижился в столице и на юге, в результате отправился в Северную Академию, получив должность декана. Взрослый дракон был суровым, и я бы сказала, страшным, особенно когда глаза загорались огнем, призывая связанного духа.

Наши студенты едва не мочили форму, когда стихийный дух показывался, и маг вспыхивал, словно костер. Никас смеялся, но в глазах я видела напряжение. А я понимала, как крупно повезло, что Вентус обладал водной стихией и из-за матери драконицы имел слабую связь с духом. Будь на его месте Темпест Пирокс, у меня не было бы шанса, и именно это осознание заставило закрывать все окна и при свете ночного артефакта возвращаться к своим наработкам.

Артефакт сработал с Вентусом, но справиться с духом древнего рода будет не так просто, банально не хватит магии разорвать связь и отправить его к истокам. Так я пришла к идее накапливать магию в ведьминском артефакте. Но мне не хватало знаний по артефакторике, а потому новые стопки книг постепенно заполняли небольшое пространство преподавательского домика.

Артефакты-накопители были доступны только драконам, служащим в инквизиции, и я была готова на все, чтобы получить один из них. К слову, об наших инквизиторах: Скай и Максимильян так и продолжали работать в академии, несмотря на снятые запреты. Особенно инквизиторов заинтересовали факультативные занятия с драконами.

За занятиями Никаса во время отражения слабых атак Темпеста наблюдала вся Академия. Это было уже своеобразное развлечение после лекций: смотреть, как дракон играет с магом, как зверь с добычей.

Если совсем слабые заклинания Никас смог отразить, то те, которые были посложнее, приходилось сдерживать инквизитору. Первый раз это вышло случайно — вир Пирокс не рассчитал силу и едва не поджарил мага. Вовремя подоспел Максимильян и соорудил стену, о которую разбился огненный валун, летевший в вира Водника.

С того самого дня черный дракон выступал своеобразным щитом на случай, если огненный дракон снова разозлится.

Как назло, к концу месяца меня выдернули из роли наблюдателя и пригласили на поле для сражений. Коленки дрожали, а руки вспотели, но я старалась не подавать виду. Прежде чем учить студентов, не плохо бы проверить свои возможности, и попробовать еще пару заклинаний, не хаотично защищаясь, а следуя определенной системе.

Когда вместо декана боевого факультета на поле вышел наряженный в тренировочную форму Максимильян, стало даже как-то обидно.

“Прости, Ава, но тобой мы рисковать не станем. Я сбился со счета, сколько раз черный дракон спасал мой зад. С тебя хватит приключений,” — успокаивал меня Никас.

Но обида никуда не ушла, а видя самодовольную улыбку черного дракона, наоборот, загорелась сильнее. Так и хотелось стереть ее парочкой атакующих заклятий.

“А собственно, почему бы и не ДА.” — мелькнула мысль внутри, и от задуманной пакости мне немного полегчало.

Почти четверть часа инквизитор кружил вокруг, пуская слабые импульсы магии. Иногда он пытался связать меня внезапно выползшей из-под земли змейкой или образовать под ногами яму. Падая, спотыкаясь и обтирая коленями всю пыль на поле для сражений, я злилась, а наследник Террагон откровенно забавлялся и даже не пытался этого скрыть.

Когда я очередной раз споткнулась о взявшийся непонятно откуда корень, земляной дракон не удержался от смешка: "Вам бы вначале поработать над внимательностью и координацией, донна Виндер," — выдал самодовольный инквизитор, и я не сдержалась.

Соорудив небольшой шар, запустила его в наглого дракона.

К сожалению, реакция у Максимильяна была отменной, и он без труда отвел атаку, вопросительно выгибая бровь.

“Желаете поиграть, профессор? Что ж, я только за. Комбинируем защита-атака. Возможно, так вы немного проснетесь,” — самодовольно прорычал вир и поманил к себе, показывая, что я могу нападать.

Вздохнув, я смерила мужчину взглядом. Самодовольный, уверенный, высокомерный, лоснящийся словно только что надел форму, а я пыльная и растрепанная, после того как обмела половину поля своим задом и коленями. Тихое желание отомстить жалобно заскулило внутри, и я выдала защитное заклинание, которое помогло справиться с Вентусом.

Такого Максимильян не ожидал и растерялся. Самоуверенный дракон не знал, что защитным заклинанием можно атаковать, а потому не стал его блокировать и отлетел на другой край поля. Я повернула голову к Никасу, который, кажется, не знал, хохотать ему или плакать. Оба декана переводили взгляд с меня на валяющегося и тихо ругающегося неприличными словами дракона.

Очередной раз меня обозвали ведьмой, и, стряхнув пыль с формы, явно желали отомстить.

Блеснув потемневшими глазами, дракон принялся атаковать, при чем одновременно магией и стихией. Земля начала уходить из-под ног, а прямо в меня несся светящийся сгусток магии. Но снова дракона подвела самоуверенность, и шар отправился обратно, наткнувшись на выставленное изогнутое зеркало.

Развеяв собственное заклинание, мужчина зарычал и попытался схватить меня за ногу корнями, которые превращались в розовые цветочки. Бытовики и палку могли заставить расти, а тут корни, да еще и магические. Сажай, поливай, собирай.

Когда из одного из корней появилось фруктовое дерево, за пределами поля, послышался тихий хохот Никаса. Похоже, он понял, что черный дракон, сражающийся не в полную силу, это скорее урок по возможностям бытовой магии в садоводстве, чем урок защитной магии.

“Достаточно, вир Террагон. Мы уже поняли, что наша профессор Виндер любит розовые цветы и фрукты. Следующая тренировка будет с виром Пираксом,” — сказал ректор и ушел.

За ним потянулись смеющиеся студенты и преподаватели. Ох и злющий был черный дракон, кажется, тот казус с извинениями в целебном крыле его так не задел, как сегодняшний позор.

“Ведьма!” — прорычал Максимильян, проходя мимо нас с Никасом.

“Почему ведьма то? Милые создания, знавал я парочку. Ничего общего,” — крикнул вслед дракону смеющийся маг.

Дракон остановился и, смерив меня взглядом, посмотрел на Никаса, — “Потому что вредная, наглая и злопамятная. Проверьте родословную, профессор Виндер работает явно не на том факультете.”

Под звонкий смех Никаса злой инквизитор направился в сторону домиков для преподавателей.

“Ух, Ава, разозлила ты нашего наследника,” — сказал Никас и, обняв меня за плечи, повел домой.

“Он первый полез и начал смеяться, надо мной. Я терпела сколько могла,” — пробурчала я в ответ.

“Слушай, подруга, у вас точно ведьмы нигде в родословной не отмечены?” — прищурившись спросил маг.

“Похоже, ведьмой я становлюсь только когда на пути встречаются наглые драконы. Которые так высоко задирают нос, что уже забыли, как выглядит собственный зад,” — сказала я другу, а потом привела решающий аргумент в пользу чистоты крови, — “Была бы ведьма, они бы дружной компанией с недержанием ходили уже второй месяц, так что точно нет.”

Никас даже притормозил, — “Страшная женщина,” — заявил он.

“Тебя когда по полю час валяли, ты тоже был не красавчиком,” — возразила я.

Маг ушел, а я несколько часов пыталась отмыть волосы, которые посерели от пыли, и кожу, в которую грязь въелась, словно бы я не мылась неделю.

___________

Уже собираясь тушить свет, я услышала тихий стук в дверь и, понимая, что это точно не вир Водник, зачем-то прихватила молоток, который всегда лежал у входа. Стулья, мой друг маг, ломал с завидной регулярностью, и сколько не обещал, еще ни одного нового не принес.

Покрепче сжав зачем-то прихваченный предмет починки стульев, открыла дверь, никак не ожидая увидеть наглого дракона с книгой.

“Вы ничего не спутали, вир Террагон?” — спросила топчущегося под дверями мужчину.

“Вот, с личной библиотеки, как обещал. Привез и все время забывал отдать,” — сказал Максимильян, сунул мне книгу и уже собирался уходить.

“Что ж, к празднику зимы подарю вам шар памяти,” — пробурчала я вместо благодарности, захлопывая дверь, которая почти сразу наткнулась на начищенный черный ботинок.

Дракон силой толкнул дверь и, войдя внутрь, отодвинул меня от входа и закрыл ее за собой.

“Тебе обязательно быть такой язвой? Это редкое коллекционное издание, на всю империю, всего два сохранилось. И что я слышу вместо благодарности? Очередное хамство!” — кричал инквизитор, махая руками перед самым лицом.

Выставив молоток перед собой, я ответила наглому мужчине тем же тоном, — “Может и не была бы, но высмеивать меня перед всем факультетом, гоняя по полю как девочку, а потом явиться в полночь с книжечкой. Я что, в ножки должна поклониться? Забыл он, когда вспомнил, тогда пришел, а ты радуйся, что вообще о тебе вспомнил. Зелье пей, если проблемы с памятью!” — кричала я, размахивая молотком.

Дракон внимательно следил за моим сомнительным оружием, а потом ловко выхватил и кинул на пол, — “С твоей координацией, такие предметы в доме держать вообще противопоказано,” — деловито заявил он.

Я буквально подавилась воздухом от возмущения. Он еще и хамит. Изобразив самый грозный вид, на который была способна, ткнула мужчину в грудь, — “Ты … Да ты знаешь, кто ты…,” — шипела на него, тыкая пальцем и оттесняя к двери.

“Удиви,” — так же грозно прошипел дракон.

“Ты дракон!” — выпалила я, и судя по вздернутой брови Максимильяна, поняла, что для него это не оскорбление, — “Нет, ты не просто дракон, ты беззубый дракон,” — попыталась я снова, и вверх поползла вторая бровь, а на губах появилась улыбка, и это еще больше разозлило, — “Драконья задница,” — гордо выдала я, словно совершила великий подвиг, тем что придумала что-то обидное.

Мужчина скривился, — “Фу, как грубо, Аврора. Я уверен, что ты можешь лучше,” — почти шепотом сказал он, упираясь спиной в дверь.

Закипая от злости и вида откровенно наслаждающегося ситуацией Максимильяна, я зашипела: “Пошел вон!”

Вместо того чтобы открыть дверь и уйти, мужчина резко дернул меня к себе. — “Кое-что проверю и уйду,” — спокойно заявил дракон и, прижимая меня к двери, зафиксировал затылок и впился в губы поцелуем.

По телу пронеслась знакомая огненная волна, смешиваясь со злостью и желанием отомстить. Я позволила мужчине углубить поцелуй, а потом укусила за губу.

“Ах, ведьма,” — зашипел он, но не отстранился, продолжая шарить руками по тонкой ткани халата, обжигая каждым прикосновением.

Ощущая одновременно желание оттолкнуть наглого дракона и притянуть ближе, я ответила на поцелуй, поддалась порыву и вцепилась в отвороты его пальто. То, что будили во мне поцелуи Максимильяна, заставляло снова ощутить себя живой, словно возвращало в реальность после долгого сна.

Как только мужчина понял, что слабое сопротивление сломлено, меня подхватили на руки и безошибочно направились в сторону спальни. Теперь горячие руки шарили не по халату. Максимильян наглым образом задрал мою ночную рубашку и водил рукой по бедру, заставляя все внутри дрожать и желать большего.

“Я не удержу магию, Ава. Зверь с ума сошел. Останови меня или прими.” — прошептал на ухо дракон, и я с силой впилась в широкие плечи.

“Хорошо, Макс, только не останавливайся еще нет.” — прохрипела я в ответ, и рубашка мужчины с треском разошлась и улетела на пол.

Мои пальцы водили по горячей спине, а по телу потекла уже знакомая магия, погружая в туман и одновременно делая краски ярче. Сама не заметила, как осталась обнаженной, и как меня накрыло массивное тело Максимильяна. Настойчивые поцелуи, горячие руки и дурманящая магия дракона напрочь отключили уставший вечной борьбой и сомнениями мозг. Кажется, я выгибалась и стонала, но все было как во сне.

Резкая вспышка боли пронзила тело и немного развеяла магический дурман. Я распахнула глаза, встречая озадаченный взгляд потемневших глаз.

“Прости, я сделал больно. У тебя давно не было мужчины?” — спросил Максимильян, замирая и всматриваясь в лицо. Он вытер непроизвольно покатившиеся по щеке слезы, и я кивнула, пытаясь понять, что произошло. — “Я буду нежнее, моя Ава.” — тихо сказал дракон, снова отпуская магию и нежно покрывая поцелуями лицо.

Каждое движение мужчины причиняло боль, но магия, словно уносила ее прежде, чем я понимала, что происходит. Он прижимал меня ближе и явно сдерживался, тихо рыча мое имя. Дурман снова укутал сознание, а тело начало поддаваться магии, и я снова поплыла на волнах удовольствия. Ощущение, что мир вот вот распадется на осколки от удовольствия, было слишком необычным. Едва меня начало накрывать этой волной, обещая долгожданное освобождение, как все резко прекратилось.

Что-то прорычав, дракон шумно выдохнул и остановился. Магия постепенно начала покидать меня, забирая с собой обещанное, но так и не полученное удовольствие, и оставляя легкий налет разочарования. Максимильян шумно дышал и уперся лбом в подушку рядом, а я уставилась в потолок, постепенно осознавая, что сделала и с кем.

“Мне надо в ванну,” — прохрипела я мужчине, намекая, что неплохо было бы уже слезть.

Медленно дракон перекатился на бок, продолжая часто дышать. Прикрываясь прихваченной на полу рубашкой, бочком я потопала в ванну. Сделав напор побольше и воду погорячее, со всех сил старалась гнать от себя чувство, что предала того, кому давала клятву у алтаря.

“Прости, Чес.” — прошептала утирая слезы, которые не удалось сдержать. Обхватив колени, я просидела в ванне почти полчаса и решив, что дракон наверняка уже ушел, укуталась в полотенце и вышла в спальню.

Картина полуобнаженного Максимильяна, который сидел на кровати, комкая в руке простыню, озадачила.

Осмотревшись и не понимая, чего ждет мужчина, я сказала первое, что пришло в голову, — “Ванна свободна, если тебе нужно.”

Видимо, не это от меня ожидали услышать, так как дракон удивленно поднял взгляд и, демонстрируя смятую простынь, строго спросил. — “Что это, Аврора?”

“Простынь,” — ответила я, и Максимильян тихо зарычал и подошел, демонстрируя мне красные разводы. Понимая, что следы остались не только на мне, пожала плечами, словно так и должно быть, и сказала почти не дрожащим голосом, — “Ты сам сказал, давно не было мужчины. Так ты идешь в ванну?” — попыталась я отобрать у дракона то, что ему не принадлежит.

“Я что, по твоему, идиот?” — прорычал он в ответ, откидывая ткань на кровать и хватая меня за руку. Макс провел носом по моей шее, шумно втягивая воздух, и снова зарычал, — “Где метка, Аврора?”

Меня словно ледяной водой окатило. Вырвавшись из мужской хватки, я буквально прыгнула в сторону зеркала, осматривая свои плечи. Полотенце, обернутое вокруг груди, позволяло понять, что ничего нового на плече не появилось, и забывшись, я облегченно выдохнула. Видимо, меня все же приложило на поле, раз я такое учудила, и с кем, с драконом, который хотел меня пометить.

Отогнав мысли, которые угрожали поглотить сознание, я посмотрела на мужчину и уверенно заявила, — “Какая метка, Макс? Я была замужем, помнишь,” — указала ему на кольцо, которое все еще носила.

“Ты не была близка с мужем, Ава. Где метка? Я чувствую, как изменился твой запах. И мой зверь чует свое,” — продолжал настаивать дракон.

Я закатила глаза и покрутилась, указывая рукой на плечи, — “Максимильян, ты что-то явно спутал. Наш брак был подтвержден, и метки на плечах нет. Ее можно принять только добровольно, помнишь, согласие я не давала.”

Дракон застонал и потер руками лицо, словно все происходящее невероятно утомительно, — “Милая девочка, метку на плечо ставят намеренно, чтобы видели другие драконы. И ты согласилась принять мою магию,” — почти стонал он, словно объяснял очевидные вещи ребенку, — “Если бы твой брак состоялся, тебе бы просто было хорошо. Но если нет, то мой зверь, получив свое, мог тебя пометить, и метка может быть где угодно. Так что спрошу последний раз. Где метка, Аврора?”

Я засопела лихорадочно, соображая, что делать дальше. Оставалась надежда, что метку зверь все же не поставил. Признаваться, что брак с Честером так и не состоялся, я не хотела. Когда дракон уйдет, сама все внимательно осмотрю.

Заметив мое замешательство, Максимильян резко дернул полотенце и, не обращая внимания на визг и протесты, принялся осматривать спину и, дойдя до бедра, замер и поволок меня к зеркалу, указывая на невнятный узор сбоку.

“Вот же она. Ну как? Ты и дальше будешь доказывать, что я только что не лишил тебя невинности?” — прорычал дракон, и я, кажется, забыла, как дышать.

“Это ничего не значит и ничего не меняет. Уходи,” — вырываясь из хватки, я направилась к шкафу и натянула рубашку.

“Да что ты? Еще час назад ты просила меня остаться. А ведь можем все повторить,” — вкрадчивым голосом сказал дракон, подходя ближе и изображая великого соблазнителя.

Я закатила глаза и, кажется, не сдержавшись, немного скривилась. Магия улетучилась, а дурман развеялся, возвращая меня в реальность. Чувство разочарования и боль внизу живота никак не вызывали желание это повторить, скорее побыстрее выгнать наглого дракона и лечь спать.

“Спасибо, но я пожалуй откажусь,” — тихо сказала я, вздыхая, и развернулась в руках мужчины, встречаясь с ним взглядом.

Вот такого Максимильяна я еще не видела, ни одно оскорбление, хамство или унижение не вызывало у мужчины такое выражение лица. Обида, удивление, разочарование и решительность сменяли друг друга.

“Тебе не понравилось?” — прищурившись, спросил он, не выпуская меня из рук, словно не верил, что такое вообще возможно. Видимо, раньше все расписывали, какой он великолепный и распрекрасный — нагло врали прямо в глаза.

Подбирая не слишком обидное слово, я задумалась, — “Ммм было… Нормально,” — выдавила из себя, и мужчина закашлялся, подавившись воздухом от удивления.

Он отстранился и быстро натянул порванную рубашку, а потом так же быстро начал собирать одежду. Наблюдая за этой демонстрацией обиженного и оскорбленного черного дракона, казалось, что это я лишила его невинности и после заявила, что не понравилось. Радовало только одно — у мужчины желание повторить тоже пропало, и появилось то, которое меня устраивало: поскорее уйти, громко хлопнув дверью.

Повторяя одну и ту же фразу, Максимильян накинул пальто и смерив меня взглядом снова сказал: “Нормально значит да?” — затем резко развернулся и быстро ушел, громко хлопнув дверью.

Сняв заклинание с Визардиса, я задала птице вопрос, — “И что это было вообще?”

“Дракон,” — с пониманием ответил друг и занял обычное место на стойке для одежды.

Еще раз осмотрев пятно на бедре, которое дракон назвал меткой, я пожала плечами и, приготовив одежду на завтра, легла спать, решая еще раз подумать об этом утром.