Злая королева

Глава 33

Я проснулась, чувствуя как к моему горлу был приставлен кинжал. Ледяная сталь, теплая капля крови, скатившаяся по моей ключице. Держать глаза закрытыми и оставаться (вроде бы) расслабленной оказалось непросто, но я справилась. Вот так!

— Надень на нее крученое ожерелье, Викандер, — тихо приказала Фарра. — Чего же ты ждешь?

Так, так. Белоснежка вернулась, чтобы бросить вызов Злой Королеве. Мы не совсем придерживались сценария, не так ли? Белоснежка только что поменялась местами со Злой Королевой.

Как они смогли обойти мою новую стражу? Или мой новый стражник был заодно с ними?

Я слышала, что среди солдат пошел слух о том, действительно ли я овладела боевой магией.

— Извини. Наверное, оставил металлические опилки в других штанах, — ответил Викандер, как можно беззаботнее. Он помогал мне?

«Думай!» Мне нужно было действовать до того, как эти двое…

— Она проснулась. — Фарра еще глубже вонзила лезвие в мою шею. Она яростно сказала: — Я не буду убивать тебя, Эверли. Пока нет. Сядь, и без резких движений.

Прекратив притворяться, я открыла глаза и встретилась с ее взглядом… от нее исходил чистый лед. Холоднее, чем ее ледяной кинжал. Длинные темные волосы были в беспорядке, лицо испачкано, а глаза покрасневшие.

— Что случилось с твоей позицией, никогда не радоваться страданиям других? — спросила я. Охваченная шоком, потрясением и предвкушением битвы, я медленно села, как было приказано.

— Ты случилась. Судьба пыталась предупредить меня, но я не послушала. А теперь? Я готова слушать. — Фарра отступила на шаг, на два, но продолжала направлять ледяной кинжал в мою сторону.

Я сифонировала от нимф, и у меня было достаточно сил, чтобы создать иллюзию. В ней я оставалась сидеть на кровати. Затем создала вторую иллюзию, невидимости. Настоящая и невидимая я перекатилась на другую сторону кровати, оставаясь незамеченной.

Я остановилась, убеждаясь, что никто меня не видит. Анника стояла рядом с выходом, глядя на ФЭ… фальшивую Эверли. Трули стояла у изножья кровати, целясь стрелой на ФЭ, ее щеки блестели от слез.

«Предательница!» Она плакала. Ну и что? Викандер сидел за столом, листая торговые соглашения, которые я забыла убрать. Неужели мой успех шокировал его? Я принесла королевству такую пользу, какую не смог принести Чаллен.

«Сосредоточься». Зеркала манили меня. Как лучше добраться до одного из них?

— Мы не можем позволить тебе разгуливать на свободе, — сказала Трули и икнула. — Пожалуйста, не создавай нам проблем. Мы не хотим причинять тебе боль.

Они планировали снова запереть меня, а потом убить?

— Но не я, — прошептала Фарра срывающимся голосом. — Я хочу причинить тебе боль. Хочу, чтобы ты почувствовала мою боль.

Так, так. Белоснежка оказалась не такой милой, как предсказывали, так же как и я не такая злая.

— Почему ты не боишься? — потребовала она, глядя на мою иллюзию. — Скажи хоть что-то!

Упс. Другая версия меня выразила ноль эмоций. Я покрутила пальцем, и ФЭ улыбнулась. Не то! Еще покрутила. Нахмурилась.

— Мои мучения тебя забавляют? Я не послушалась пророчество, — сказала Фарра, фыркнув, — у меня был шанс победить тебя с самого начала, но я оставила тебя в живых. Надеялась, что в тебе есть что-то хорошее. Но его нет, и никогда не будет. Теперь я научу тебя бояться меня. — с каждым словом выражение ее лица становилось все жестче.

С криком она бросилась на ФЭ, вонзив ледяной кинжал мне в горло.

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что произошло. Попытка убийства. Настоящая попытка убийства. Белоснежкой, черт возьми. Я отшатнулась.

Трули закричала:

— Нет! — она бросила лук и вырвала кинжал из рук Фарры. Затем она замерла и нахмурилась. — У нее не идет кровь. И нет раны.

Сердце забилось в диком танце, и я перепрыгнула через матрас, врезавшись в Фарру. Мы упали на пол и покатились, и я сменила невидимость на образ Фарры. Пока мы боролись, никто не сможет нас отличить.

Мы дрались руками, ногами и блокировали удары, было видно, что она тренировалась. Столько же ударов, сколько я нанесла, она вернула мне. Адреналин притуплял боль: разбитая губа, синяк под глазом, сломанные ребра и ушибленный живот. Она не осталась невредимой. На ее лбу была рана. Один из ее глаз распух, а из носа хлынула кровь.

— Кто есть кто? — заплакала Трулли.

Я подтолкнула Фарру к ближайшему зеркалу в полный рост, откуда за нами наблюдала Вечность. Как только мы оказались достаточно близко, я толкнула Фарру в зеркало… сквозь него. Затем последовала за ней, мое сердце направило нас в… тронный зал. Мы тяжело упали на пол, и в глазах замелькали звезды.

Стражники, стоявшие вдоль стены, резко обернулись.

— Не подходите, — приказала я, вставая на ноги.

Фарра обернулась, осматривая, где мы оказались. Меня осенило: я выдала свой секрет. Она знала, что у меня есть магия провидца.

Хорошо! Я хотела, чтобы она знала. Хотела, чтобы она боялась меня и отступила. Я бы помирилась с ней… и тогда у меня было бы больше шансов помириться с Ротом.

Скоро он вернется. Эта мысль заставляла меня страдать от желания. Мы бы могли взять судьбу в свои руки. Больше никаких тюрем, изгнаний или попыток убийства. Никакой надвигающейся смерти от огня.

Больше никаких пророчеств.

Мы с Фаррой ходили по кругу. Кровь капала из ее носа и рта, а в глазах застыла ярость.

Я убрала иллюзию, сказав:

— Я не хочу с тобой драться, Фарра. Твоя семья причинила мне боль. Я в свою очередь причинила боль твоей семье. Давай закончим этот токсичный цикл.

— Ты убила моего отца. Я никогда не прощу тебя. — она махнула рукой в мою сторону, выпустив поток магии.

Положившись на инстинкт, я тоже махнула рукой в ее сторону, высвобождая свою собственную магию. Брызги льда столкнулись с потоком грязи. Проблема: я быстро теряла силы.

Как долго еще я смогу сифонировать от нимф? Насколько они уже ослабли?

— Я ненавижу тебя, — прошипела Фарра. — Хочу, чтобы тебя поглотила боль, как и меня.

— Мы не всегда получаем то, что хотим, не так ли? — пошутила я.

Трули, Викандер и Анника, должно быть, услышали нас; они вбежали в тронный зал. Другие стражники последовали за ними, быстро образовав вокруг нас круг.

Черт возьми! Я поспешила сделать еще одну иллюзию Фарры.

— Пожалуйста, не делай ей больно, Фарра, — плакала Трули. Она в отчаянии смотрела на нас. — Она… Эверли — моя сестра. Мой близнец.

Ничего себе! Она поверила мне?

— Я догадывалась, но не… Я не могла… если бы я поверила, это означало потерять тебя, — сказала Трули, вытирая слезу. — Но, если ты хладнокровно убьешь ее, я все равно потеряю тебя. Посмотри, что случилось с моей матерью после того, как она убила моего отца.

Из Фарры вырвался рваный звук, смесь ярости и боли.

— Ты — колдунья? — она яростно замотала головой. — Нет. Ты не можешь быть ею. Просто не можешь.

— Прости меня. — Трули вытерла еще больше слез. — Мне не нужно сифонировать, но я родственница Эверли. Когда она рассказала мне о нашей родственной связи, мое сердце закричало: «Да!» Я пыталась убедить себя в обратном, и страдала из-за этого. Мы все страдали.

Выражение лица Фарры помрачнело, ее глаза превратились в бесконечную яму страдания. Ее мир только что рухнул.

Мне стало жаль ее. Я была на ее месте. Но не позволила своим эмоциям изменить мой нынешний путь, поэтому мне пришлось продолжать свою игру. Я должна была повторять за ее эмоциями и словами.

— Т-ты лгала мне, — сказала она Трули. — Ты использовала меня.

Повторять эмоции. Слова.

— Нет! — Трули яростно замотала головой, глядя на нас. — Я никогда не использовала тебя.

— Ты шпионила за мной и докладывала ей обо всем. Я знаю это, — прорычала Фарра.

— Ты радовалась моим мучениям? — спросила я.

— Я бы никогда не сделала ничего столь подлого. — Трули всхлипнула, и ее муки чуть не сразили меня наповал. — Как ты можешь думать такое?

— Потому что оказывается, что я тебя даже не знаю! — крикнула Фарра. — Ты не та девушка, за которую я тебя принимала. Ты защищаешь колдунью, девушку, которая убила моего отца. Я ненавижу тебя. Стража! Схватить ее! Схватить Принцессу Трули.

«Угрожаешь моему близнецу, ты за это поплатишься».

— Всем стоять.

Стражники остановились, не зная, что делать и кому подчиняться.

Сгорая от ярости, я сосредоточилась на Фарре. Ее корсет был разорван.

В сказке Злая Королева задушила Белоснежку корсетом…

«Спасибо за подсказку». Я бросилась на нее. Мы врезались друг в друга, упали на пол и покатились. Я позволила ей наброситься на меня, даже не пытаясь защититься, слишком занятая поиском болтающегося материала… вот!

Я обошла ее, обернув ткань вокруг ее шеи. Один сильный рывок, и я перекрыла ей воздух.

Она вцепилась ногтями в импровизированную петлю, но я держала крепко. Потянувшись назад, она ударила меня. Бам. Бам. Каждый раз, когда она касалась меня, моя кожа покрывалась льдом.

— Не делай этого, Эверли, — умоляла Трули, и я поняла, что иллюзия исчезла. — Пожалуйста.

— Однажды я сказала тебе те же слова, — огрызнулась я. — Напомни мне. Разве ты не ослушалась меня?

Она вздрогнула, но при этом нацелила стрелу… в мое лицо.

— Я не позволю тебе убить ее, и я не позволю ей убить тебя. Просто… отойдите друг от друга. Пожалуйста!

— Она угрожала тебе, — напомнила я ей. — А теперь она тебя ненавидит. — а я предупреждала ее.

Саксон ворвался в комнату, его массивные крылья были прижаты к спине, когда он проталкивался сквозь толпу. Он оценил ситуацию, ярость отразилась на его лице.

Рефлекторно я затянула сильнее материал на шее Фарры. Она начала извиваться, хрипя.

Я небрежно сказала:

— Добро пожаловать домой. Где Рот?

— Я полетел, а он поехал на лошади, — ответил птицоид. — Он прибудет до захода солнца и ожидает, что его сестра будет здоровой и невредимой. Отпусти ее, Эверли. Сейчас же.

О, да. Саксон был Уингли, одним из Семи Защитников Белоснежки.

Я задумалась, не играет ли Трули двойную роль — охотника и защитника. Учитывая, что ее отношения с Фаррой только что испортились…

«Забегаю вперед». Они могут помириться.

Так что я не буду вычеркивать Трули из списка. Осталось три защитника. Возможно, у Рота тоже было две роли. Прекрасный Принц и Красти. Или Вайпер. Неа. Определенно Красти.

Тяжело дыша, Саксон сказал:

— Ты хочешь, чтобы Рот потерял свою сестру в тот же день, когда узнает, что потерял своего отца?

О, черт. Я ослабила хватку.

— Я могу убить тебя без колебаний, Фарра, — прохрипела я ей на ухо. — И сделаю это, если ты будешь угрожать тем, кого я люблю.

Я могу изменить настоящее и будущее. Одним решением. Одним действием.

Я отпустила Фарру и оттолкнула ее от себя. Кашляя, она упала и свернулась калачиком. Пристально глядя на нее, я бросилась к ближайшему зеркалу. Я была так близко…

— Нет! — крикнул Саксон.

Быстрее… я почти на месте…

Птицоид врезался мне в спину. Я упала, ударившись лицом. Боль. Тьма. Я провалилась в бесконечную яму, но одно осознавала четко. «Худшее еще впереди».

* * *

Я резко проснулась, прохладный, влажный воздух охватил меня. На меня нахлынули воспоминания. Возвращение Белоснежки и четырех ее защитников. Признание Трули нашего родства. Мое поражение.

Я стояла, дрожа. Я нахмурилась. Мои пальцы на ногах были горячими и холодными одновременно, потому что… мои глаза расширились. Мои ноги покрывала большая глыба льда. С нее капала вода, и вокруг меня образовалась неглубокая лужа.

Сбитая с толку, я огляделась. Солнечный свет проникал через одинокое окно, освещая множество кружащихся пылинок… и знакомую комнату. Я ахнула. Я снова была в башне.

На мне все еще была ночная рубашка, но что-то холодное и тяжелое упиралось мне в шею. Подозревая, я потянулась вверх и застонала. Да. Крученое ожерелье. И снова я не могла сифонировать и использовать магию. Я была беззащитной. Слабой.

Я положила руку на слабый отпечаток Тая. В тот раз, когда я носила металлический ошейник, он не почувствовал моего вызова, надеюсь, в этот раз все будет по-другому.

— Трули, — закричала я, борясь за свободу. Была ли она рядом, в своей камере?

Я услышала сопение позади себя и повернула голову.

Фарра дрожащей рукой вытерла слезы со щек.

— Твоя близняшка заперта в своей спальне. Она жива.

Мое сердце было похоже на бомбу, взрывающейся с каждым ударом. Выбранная судьбой Белоснежка стояла рядом со стражем… который держал в руках хлыст.

Именно тогда, в этот момент, еще один кусочек головоломки встал на место. Одержимость Злой Королевы красотой не имела ничего общего с внешностью, а имела отношение к силе.

Для меня не было ничего прекраснее силы. Это был самый прекрасный атрибут, который только может быть у человека. Посмотрите, в кого я влюбилась. Рота Чарминга, самого сильного мужчину на всей земле.

И сейчас сила была мне необходима, так как у Фарры было все. Так что, да. Злая Королева действительно завидовала Белоснежке ее красоте. Сильно.

— Трули — твоя девушка, — огрызнулась я. — Ты говорила, что ненавидишь ее, но я знаю, что это не так. Ты любишь ее. Так помоги ей, не делай ей больно.

— Не нужно винить меня во всем случившемся. Это не я врала. — обида, смешанная с гневом, сочилась из ее слов. — Как только Рот прибудет, он решит ее судьбу. И твою.

Пощадит ли он нас?

— Почему бы тебе не убить меня, как ты и хотела?

— О, не испытывай мое искушение. Ноэль сказала, что твоя смерть может быть связана со смертью Рота. Поскольку я не хочу рисковать его жизнью, то буду довольствоваться тем, что заставлю тебя пожалеть обо всем, что ты сделала с нами, и я гарантирую, что ты никогда не сделаешь этого снова.

Моя смерть может повлиять на Рота, так же как моя жизнь якобы повлияла на Ноэль и Офелию? Как? Почему?

— А ты не думала, что, возможно, это ты Злая Королева? — девушка, которую я когда-то считала ангелом, теперь цеплялась за ненависть и горе и наслаждалась тем, что причиняет боль другому. То же самое было и со мной. Может, нам стоило создать клуб?

Почему судьба посчитала Фарру героиней, достойной любви, а меня — злодейкой, достойной боли? Это был пиар?

Стражник поднял руку, разматывая хлыст, и ударил. Удар. Я попыталась сдержать крик, который Фарра так хотела услышать, но мне это не удалось. Жгучая агония поглотила каждый дюйм моего тела.

Следующие три удара были быстрыми, и я зажмурила глаза, изо всех сил стараясь сосредоточиться на чем-нибудь другом. На будущем Трули и Хартли. Вайолет? Изменит ли она свое мнение обо мне, если я докажу, что мне не нужна ее корона?

Я хотела свою собственную. И я хотела… Рота. Но он никогда больше не захочет меня вернуть.

Удар.

Я повернулась и встретилась взглядом с Фаррой. Было ли это… испугом, отразившемся на ее лице? Неужели она только что вздрогнула?

— Я никогда не причиняла тебе такой боли, — сказала я хрипло. — Я просто изгнала тебя.

— То, что ты сделала со мной, хуже этого! — плакала она.

Удар, удар.

Я не могла сдерживать всхлипы и вздохи, также как и боль. После десятого удара я потеряла счет. Только гордость не позволяла мне молить о пощаде, которую, как я знала, никогда не получу. Я мечтала отключиться, молилась о сладком блаженстве темноты, но оставалась в сознании, зорко следя за каждым движением стражника.

«Не сломайся. Не доставляй Фарре удовольствия».

Я подумала о Роте и его силе. Похвалит ли он Фарру за содеянное?

Удар.

Боль была мучительной и усиливалась с каждым ударом, а предвкушение следующего удара было почти таким же сильным, как и сам удар. Вскоре дышать стало тоже мучительно. Я не могла… Мне нужно было…

Удар.

Агрх! Я постаралась увернуться от следующего удара. Это было шибкой. Хлыст ударил меня по бедру. Моя ночная рубашка не защитила меня, материал разорвался и полетел на пол, как конфетти. Я чувствовала себя так, словно меня окунули в бензин и подожгли. Мое зрение помутилось. Колени подкосились, и я упала, глыба льда опрокинулась, оставив меня в ловушке на четвереньках.

Удар.

Хлыст пронесся над моим плечом и вонзился в ключицу. Черные точки заплясали в моих глазах. Кислота подступила к моему горлу и выплеснулась изо рта.

Как и моя ночная рубашка, моя гордость была разорвана в клочья. Я начала умолять.

— Пожалуйста, не надо… пожалуйста… нет… остановись. — последняя ниточка моего достоинства оборвалась.

Как и думала, я не получила пощады. Удары продолжали сыпаться, пока не раздались шаги.

— Т-ты заслуживаешь этого, — сказала Фарра. — Может быть, если ты испытаешь последствия причинения боли другим, может быть, если ты причинишь боль себе, ты не у-убьешь отца какой-нибудь другой девочки.

Я снова услышала шаги.

— Хватит! — крикнул Викандер. — Рот бы не хотел, чтобы она пострадала.

— Рот не знает, что она сделала, — выдавила Фарра, и я подумала, что она снова плачет. — Она убила короля, украла наш дворец и забрала у меня Трули.

— Она виновата только в двух твоих обвинениях. Но она также привела дворец в лучшее состояние, чем он был, — сказал Викандер.

— Принцесса, — сказал мягко Саксон. — Я не прошу тебя остановиться. Я говорю тебе об этом, как твой друг и тот, кто поклялся защищать тебя. Если ты не прекратишь, девчонка умрет, а Рот возненавидит тебя. Ты будешь ненавидеть себя.

— Ты ошибаешься, — прошептала она сокрушенно. — Я уже ненавижу себя. Но не могу допустить, чтобы преступления этой девушки остались безнаказанными.

Теряясь в дымке боли, я смутно осознавала шорох одежды, шаги, хлопанье двери и лязг замка… мучительное течение времени, свет, медленно уступающий тьме… Викандер и Саксон, убирающие мою рвоту и кровь, они откололи остатки льда, освободив, наконец, мои ноги.

Саксон отнес меня на кровать, которую я предоставила Трули, и уложил на живот. Несмотря на его нежность, мое тело снова охватила агония.

Я была ранена и внутри и снаружи. Я догадывалась, что Фарра была жестокой, но никогда не ожидала, что стану ее жертвой снова… и снова. Если бы я была сильнее, этого бы не случилось. Я бы не допустила этот брак.

Я должна была стать сильнее.

Я смогла бы сбежать. Смогла бы забыть.

Нет! Забыть было бы неправильно. Я бы запомнила это навсегда. Память не позволит мне больше совершать ошибки. Например, я никогда больше не захочу не того человека или проявлю милосердие к врагу.

Я должна была убить Фарру, когда у меня был шанс.

Дверь распахнулась, и Саксон с Викандером замерли. Темная фигура вошла в комнату со всей уверенностью и властностью короля-воина, никогда не знавшего поражений. Рот!

Я не смогла его рассмотреть, так как не могла пошевелиться. Он казался выше и мускулистее, его развевающиеся на ветру волосы были длиннее. Его рваная белая туника и черные кожаные штаны были заляпаны грязью и кровью, словно он бежал сюда.

Его бровь была рассечена, а на щеке красовался синяк, как будто он недавно дрался. Его грудь быстро вздымалась, а на лице выступили капельки пота.

Когда-то его сверкающие зеленые глаза приводили меня в восторг. А теперь? Они пробуждали ненависть… я ненавидела свои желания, ненавидела его присутствие и его отсутствие, и больше всего я ненавидела его запах; он напоминал мне о времени в Зачарованном лесу, как мы лежали перед костром, обнимали друг друга и шептали секреты в темноте.

«Дура!» Я слишком часто проявляла милосердие к своим врагам. И каков результат? Отказ и боль. Что ж, больше я этого не допущу. Никогда!

По крайней мере, последнее условие внушения Рота было выполнено.

Когда он шагнул ко мне, я напряглась. Это действие, хоть и было незначительным, но вызвало боль в моем теле. Мой желудок сжался.

— Не подходи. — слова были едва слышны, мое горло пересохло от крика. Мне стало стыдно.

К моему удивлению, Рот остановился. Прежде чем он скрыл свои эмоции, мне показалось, что я заметила ужас и ярость, такие горячие, что он мог бы поджечь весь мир и смеяться, пока он горит.

— Эверли, — сказал он, застонав.

— Теперь ты счастлив? Злая колдунья, паразитка… твоя ужасная мачеха… получила по заслугам, да? Скажи мне. Такой путь должна пройти королевская подружка?

— Я не хотел этого. Я не знал, что от тебя требуется.

Какая-то часть меня хотела причинить ему такую же глубокую боль, какую причинили мне.

— Я бы горы свернула, чтобы спасти твоего отца. Потому что ты мне нравился, и я хотела понравиться тебе. Но этого никогда не случится. Ты осуждаешь и ненавидишь меня, и ты не заслуживаешь моей дружбы. Просто… уходи и никогда не возвращайся.