Бентли Литтл, Глория

Глава семнадцатая

Кем был Бенни?

Это был вопрос, на который, похоже, не было ответа, вопрос, который Глория даже не была уверена, что ей стоит задавать.

Она действительно унаследовала дом. Фактически, она унаследовала все, поскольку завещание, которое они оба составили, когда родился Бенни, так и не было изменено. Опасаясь, что кто-то из соседей может заподозрить что-то неладное, или слишком ретивый полицейский следователь попытается быть полезным и следить за ней еще долгое время после того, как тела Майрона и Джин остыли, Глория продала дом и почти все, что в нем было. Теперь они вдвоем снимали квартиру недалеко от пляжа.

Бенни любил пляж.

Он проводил неумеренное количество времени, стоя на песке и глядя на море. Казалось, его неестественно тянуло к волнам, и этот импульс показался Глории странным и более чем немного нервирующим.

В Бенни было немало вещей, которые были странными и немного нервировали. Например, то, что, хотя он говорил как простак, он иногда ссылался на вещи, о которых теоретически ничего не должен знать, на то, что произошло во время его отсутствия. Или тот факт, что он хотел буррито на каждый прием пищи, и если она пыталась подать ему что-то другое, он не хотел это есть. Или тот факт, что Глория никогда не видела его спящим. Она укладывала его спать каждый вечер так же, как и в детстве, но его глаза всегда были открыты, когда она выходила из комнаты, а утром он всегда вставал раньше нее. Пару раз она заглядывала к нему посреди ночи, когда вставала в туалет, и каждый раз он бодрствовал, улыбался ей, когда она выглядывала в дверной проем, и говорил: "Спокойной ночи, мамочка".

В Бенни определенно было что-то не так.

Любила ли она его?

Глория не была уверена. Она верила — она знала, — что он действительно ее сын, поэтому, конечно, она должна была его любить. Но на самом деле ее чувства были сложнее. Она заботилась о нем, переживала за него, но в то же время немного боялась его, и этот страх заставлял ее держаться на расстоянии.

В магазине "Центрального района" в Риверсайде она стояла в очереди на повышение. Менеджер уходил, на его место был назначен помощник менеджера, и Глория должна была перейти на должность помощника менеджера. Но после перевода в магазин в Коста-Месе она снова оказалась в конце очереди, когда дело дошло до повышения. Неважно. У нее оставалось столько же накопленных отпускных, а продажа дома плюс страхование жизни Майрона дали ей деньги на развлечения. Этим летом она планировала взять Бенни в отпуск в один из национальных парков. Может быть, в Большой Каньон. Или Йеллоустоун. А еще она всегда хотела отправиться в пустыню Мохаве, в парк "Долина Смерти". Или Йосемити.

Да, Йосемити. Самое то!

В то же время, пока она была на работе, он должен был оставаться дома, в помещении, подальше от посторонних глаз. Он мог пойти с ней на прогулку, когда она вернется, но в остальное время он должен был оставаться дома. Он мог смотреть телевизор, если хотел, и Глория дала ему стопку книг из библиотеки, которые, как она думала, помогут ему казаться более соответствующим возрасту интеллектуально, если он будет их читать.

Только...

Глория не была уверена, что дело обстоит именно так. Иногда, придя домой, она обнаруживала на полу грязь и мелкие кусочки листьев, как будто Бенни ходил на улицу и следил за ней. В других случаях дверь была не заперта, хотя она была уверена, что заперла ее перед уходом. Расспросы Бенни ничего не прояснили, потому что он всегда утверждал, что никуда не уходил и ничего не делал.

Ночью в постели, пытаясь заснуть после долгого рабочего дня и сумбурного ужина с Бенни, Глория поймала себя на мысли, что эта жизнь — не ее, что та, кем она была в "Центральном районе", и даже та, кем она была с Бенни, — не настоящая она. Она вспомнила, что подобные мысли посещали ее в день, когда Бенни утонул, и суеверно встала с постели, чтобы проведать его и убедиться, что с ним все в порядке.

Как обычно, он уже проснулся и улыбнулся Глории, когда она просунула голову в его комнату.

Ее сын, размышляла она, в буквальном смысле слова не был тем человеком, которым должен был быть. Он был на много лет старше своего реального возраста, и он был... живым.

Как все это было возможно? Кем был Бенни?

Только в такие моменты, в одиночестве, поздно ночью, она задумывалась над подобными вопросами. Днем, когда она вела себя как Глория, которой все ее считали, она просто принимала мир таким, какой он есть, и вела себя соответствующим образом. Но ночью она чувствовала, что что-то не так, не совсем правильно, и хотя она никогда не могла понять, что именно, мысли о возможных вариантах мешали ей заснуть.

Может быть, никто, подумала она, никогда не раскрывал, кто он на самом деле внутри.