Грушенька и сын шейха

Глава 45. Безумие

Глеб Князев

Слушаю Рогова вполуха. Мое внимание сконцентрировано на Груше. Наблюдаю, как она сосредоточенно слушает ликбез. Кусает губы и слегка морщится.

Не могу удержаться и снова лезу к ней под юбку. Обхватываю бедро и наслаждаюсь нежностью кожи. Мое состояние можно описать одним словом — предвкушение. Я просто терпеливо жду, когда мы наконец-то останемся одни. Перед глазами мелькают неприличные сценарии нашей сегодняшней ночи.

Все-таки сегодня сумасшедший день. Разве еще утром я мог представить, что буду верстать на ночь подобные планы?

Снова поворачиваю голову и завороженно смотрю на профиль Ракитиной. Хищный макияж ей нарисовали. Сейчас сама на себя не похожа. И на девственницу не похожа тоже.

После ухода Марины начинаю целенаправленно спаивать Грушу. Ей тоже не помешает быть веселой и раскованной.

После очередного тоста парни покидают шатер.

— Точно гриль не хочешь? — интересуюсь я у мышки, в очередной раз обновляя ее бокал.

— Ммм, а знаешь, алкоголь способствует пищеварению. Пожалуй, у меня появилось немного свободного места, — мышка пьяно хихикает, и я сминаю ее губы своими. Поворачиваюсь к официантке и подзываю ее жестами.

Заказываем по стейку из семги с овощами. Девушка удаляется, а я тяну мышку к себе на колени.

— Если бы ты не была девственницей, трахнул бы тебя где-нибудь в гостевой комнате.

— Почему ты меня игнорировал все это время? — обиженно интересуется Ракитина.

— Чем дольше предвкушение, тем сильнее наслаждение, — выдаю я нелепую отмазку, лишь бы не признаваться в собственном идиотизме.

— Ты такой глупый, Князев, — без слов понимает меня Груша. Приподнимается и нежно проводит ладонью по щеке.

Снова терзаю ярко-алые губы. Шарю языком глубоко внутри. Мозг плавится, яйца ноют. Видимо, я мазохист, если еще сижу в гостях у Волкова.

— Ваш заказ, — слышу голос официантки и нехотя выпускаю Грушу из своих лап.

— Какая вкуснятина, — комментирует мышка, пробуя блюдо, — хорошо, что ты напомнил мне про гриль.

— Можем и на десерт остаться, если хочешь, — нехотя предлагаю я, — подозреваю, что он будет ближе к концу вечеринки.

— А ты хочешь? — поворачивается ко мне Груша и смотрит своими небесными глазами.

— У меня теперь один десерт на завтрак, обед и ужин, — похотливо улыбаюсь и красноречиво разглядываю Ракитину. Она предсказуемо заливается краской, а я не могу скрыть ухмылки.

Звук музыки со стороны бассейна становится сильно громче. Кажется, пенную вечеринку можно считать открытой. Я протягиваю руку и еще подливаю Груше вина.

— Мне, кажется, хватит, — Груша обхватывает щеки ладонями, — я уже такая пьяная.

— На посошок, мышка, — выступаю я в роли искусителя, и девушка послушно берет в руки бокал.

— Нам нужно попрощаться с хозяевами, — встаю и отодвигаю стул Груше.

— Блин, еще эти шпильки, — экспрессивно ругается девушка вставая, опирается на мой локоть и падает ко мне на грудь.

— Надо же, правда пьяная, — посмеиваюсь я и целую недовольный рот.

— Это ты виноват, — тычет мне в грудь пальцем мышка.

— Конечно я, кто же еще. Давай-ка их пока снимем. Пройдись по травке, помассируй ножки, — встаю на колени перед девушкой и помогаю ей разуться. На миг зависаю на аккуратных пальчиках ног.

Беру туфли за задники в одну руку, второй приобнимаю пьяную Грушу. Ковыляем через газонное поле к бассейну. Здесь сбоку организовали какой-то глухой заборчик, куда и нагнетают пену. Дискотека в самом разгаре. Второй проектор выводит ролики прямо на белую стену дома.

Проходим по периметру бассейна, но никого из Волковых я не наблюдаю. Видимо, нужно искать на танцполе. По ушам бьют басы. Ругаюсь сквозь зубы от досады.

Подходим к заборчику, нахожу глазами Марину. Но ей весело и совсем не до меня. Уже готов плюнуть на формальности и уйти по-английски, как нас обдает мощным потоком пены. Поднимаю глаза и злобно смотрю на довольного Волкова, который направляет пенную пушку прямо на нас.

На танцполе замечается нездоровое оживление. Народ победно улюлюкает и прыгает в ажитации в пенной массе. Перевожу взгляд на Грушу и тоже не могу сдержать смех. Мышка вся в пене, такая растерянная и ошарашенная. В ужасе оглядывает свое новое платье. Ее внутренняя девочка искренне расстроена, и мой внутренний хулиган остро реагирует на эту картинку.

Бросаю туфли на плитку. Подхватываю Грушу на руки, через несколько шагов бросаю в бассейн. Сбрасываю пиджак и прыгаю за ней.

Выныривает и отплевывается. Глаза горят ненавистью. Подплываю и обнимаю одной рукой. Гребу на мелкий край к бортику. Как только Ракитина чувствует пол под ногами, бросается на меня с кулаками.

— Князев, ты совсем идиот, что ты делаешь? А если бы я плавать не умела?

— Я просто тебя вымыл, и я бы тебя спас, — затыкаю ей рот языком и не отпускаю, пока не отвечает на поцелуй.

— Платье теперь можно выкинуть, наверное, — громко вздыхает Груша.

— Я куплю тебе новое, — стягиваю с себя мокрую футболку и тщательно стираю с лица девушки поплывший грим. Ракитина темными глазами рассматривает мой торс, трогает пальчиками и прижимается всем телом. С ума схожу от столь близкого контакта. Снова за шею притягиваю к себе и впиваюсь в губы.

Сплетаемся друг с другом в каком-то новом безумии. Надо остановиться, пока это еще возможно.

— Пошли танцевать, — предлагаю я, отдирая Грушу от себя.

В следующем кадре мы уже в пене по пояс страстно танцуем под хит сезона Гангман Стайл. На экране отплясывает пассионарный упитанный кореец PSY. Груша смеется и смотрит на меня большими пьяными зрачками. Мы весёлые и раскованные.