Грушенька и сын шейха

Глава 58. Дача

Глеб Князев

Достаточно быстро выезжаем из города. На трассе не наблюдается никаких пробок, и настроение стремительно летит вверх.

Едем уже долго. Груша сосредоточенно перебирает радиоволны. Находит Земфиру и довольная откидывается на спинку кресла.

Свободная дорога невольно расслабляет. Периодически кошусь на свою мышку. В какой-то момент не выдерживаю. Наклоняюсь и целую ее в губы. Машина виляет в сторону, Груша визжит. Резко выпрямляюсь и выравниваю руль.

— Ты сумасшедший, — ошарашенно шепчет Ракитина, потом нервно смеется, — сегодня могло бы осуществиться мое желание, и мы умерли бы в один день.

От ее слов в груди что-то щекочет. Хочется посмотреть на Грушу в этот момент. Но больше не рискую отрывать взгляд от дороги.

— Нам нужно заехать купить шашлык, вино и что-нибудь из еды. Неудобно с пустыми руками. Тут у них несетевой гастроном хороший. Уже должен работать, — говорю я, чтобы разрядить густую атмосферу.

На парковке нет других машин. Еще рано. Дачники спят. Продавщица тоже дремлет за прилавком.

Набираем десертов для завтрака. К своему удивлению, нахожу на полках со спиртным «Кьянти». Также снимаю пару упаковок с пивом. Подозреваю, что воскресным утром оно будет чрезвычайно востребовано. В холодильной витрине обнаруживаем мясо.

— Шашлык свежайший, только вчера замариновали новую партию, — рекламирует пожилая женщина, взвешивая мясо.

— Выглядит хорошо, — говорю совершенно искренне.

— У сетевиков такого не найдешь, — кивает продавщица, — у нас тут деревня, недалеко от трассы. Выращиваем скот и продаем москвичам.

— Знаете, я, пожалуй, еще возьму у вас вон ту говядину домой, — поддаваясь порыву, указываю на кусок в холодильной витрине.

— Конечно, молодой человек. В Москве вы такого мяса не найдете, точно вам говорю, свежайшее, — женщина пробивает нам все покупки и укладывает по пакетам.

Вскоре сворачиваем с трассы на проселочную дорогу. С двух сторон нависает лес. Груша опускает окно, и салон наполняется хвойной свежестью. Для легких, привыкших к интоксикации большого города, каждый вдох, как кислородный удар.

— Воздух, как у бабушки на даче, — резюмирует она довольно.

— Любишь бабушку? — заинтересованно кошусь на девушку.

— Да. Моя бабушка — самый добрый человек в мире.

— В отличие от волевой мамы, — припоминаю разговор на теплоходе.

— Да, в отличие от волевой мамы, — мышка закрывается и смотрит в окно.

У дома Пети стоит несколько машин. Выбираю место и паркуюсь рядом.

Калитка открыта. Во дворе наблюдаются следы безудержного пьянства. На просторной террасе в ряд выстроилась баррикада пустой тары.

— Меня терзают смутные сомнения, что мы слишком рано приехали, — оглядываю следы позднего чаепития по столе.

На момент замираю, окидывая взглядом вид, открывающийся с веранды Пети. Дом стоит на высоком месте. От него ведет спуск к небольшой речке. За рекой растет лесок, как впрочем и у Волкова на участке по правую руку. Но перед верандой пространство открыто.

— Красиво, — ко мне сбоку прислоняется мышка.

— Угу, — лаконично соглашаюсь я, — садись, Груша, любоваться можно и сидя. Я положу мясо в холодильник и сделаю кофе.

Выставляю контейнер с пирожными на стол. Все остальное заношу в дом.

На кухне тоже царит хаос. Горы грязной посуды, на всех поверхностях бокалы с остатками спиртного.

Выгружаю в холодильник продукты и пиво. Достаю из верхнего шкафчика упаковку капсул для кофеварки. Делаю пару чашек кофе.

Раздумываю над тем, не соорудить ли бутеры к завтраку, когда слышится испуганный крик Груши. Хватаю кофе и возвращаюсь на веранду.

Девушка сидит в защитной позе рядом с моим похмельным приятелем.

— Глеб, привет! Назвать добрым это утро мне сложно, — ухмыляется мужчина и встает, протягивая мне руку, — хотя вот, обнаружил нимфу, но она отказывается называть свое имя.

Самодовольно ухмыляюсь. Кто бы мог подумать, что мышка такая честная и ответственно относится к своим обещаниям. Мало я тогда запросил. Можно было бы затребовать увольнения и сдачу в сексуальное рабство.

— Привет, Ром. Аграфена познакомься, — не могу скрыть усмешки и получаю в ответ гневный горящий взгляд, — это Рома Аверьянов, мой детский товарищ и сотрудник нашего технического подрядчика, который делает нам чат. Ром, это Аграфена, моя девушка, мы работаем вместе.

— Аграфена? — мужчина вздергивает помятую бровь. — А как это будет попроще?

— Груша, — смущенно презентуется Ракитина.

— О, мне ответили! — Аверьянов торжественно вздергивает палец.

Из дома появляется Петя с опухшей физиономией:

— Бро, ты все-таки приехал? Значит, это был не глюк, когда кто-то кричал про Глеба, — Волков слегка приобнимает меня, в лицо бьет запах стойкого перегара.

— Друзья, в холодильнике пиво, но я не уверен, что оно охладилось, — информирую парней.

— Ты гребанный волшебник в голубом вертолете, Глеб, — благодарит Петя и исчезает в доме.

Устраиваюсь под боком у мышки и тяну к себе чашку с кофе.

— А чем вы занимаетесь, Груша? — приятель пожирает глазами мою девушку. Нет, я определенно ничего не имею против паранджи.

— Я филолог. В компании сейчас пишу скрипты для колл-центра, — охотно рассказывает Ракитина, отламывая ложкой кусочек пирожного.

— О, я тоже пишу, только на английском, — кокетливо сообщает Роман.

— Рома — программист, — поясняю я, закатывая глаза.

Волков возвращается с упаковкой пива. За ним следом выплывает знакомая мне брюнетка, уже успевшая соорудить макияж. Безухова в своем репертуаре. Не выйдет из комнаты, не наведя марафет. Невольно кошусь на Грушу, которая сегодня вообще без косметики. Может я пристрастен, но Ракитина выглядит заметно лучше.

— О, Глеб, привет! — Безухова расползается в голливудской улыбке и лезет ко мне расцеловываться в щеки.

Перевожу говорящий взгляд с претензией на своего друга из большого спорта.

Петя только усмехается, глядя на меня:

— Ира сейчас встречается с Максимом Бурлаковым. Только он сильно перебрал, поэтому проснется не скоро, я думаю.

Кивком принимаю объяснение друга и поворачиваюсь к мышке.

— Аграфена, это Ирина Безухова наша с Петей одноклассница. Ира, это Груша, моя девушка.

— Очень приятно, — цедит Безухова, с головы до ног оглядывая Ракитину.

— Взаимно, — искренне отвечает мышка.

— Ира, будешь пиво? — предлагает Петя.

— О нет, я не способна утром смотреть на алкоголь, — манерно вытягивает Безухова и косится на чашку Груши, — я, пожалуй, тоже выпью кофе.

— Я принесу, — вздыхаю я.

Достаю капсулу из упаковки, когда сзади льнет женское тело. Рука залезает ко мне под футболку и начинает пальцами ласкать пресс.

— Привет! — шепчет Безухова.

Вставляю капсулу в кофеварку. Нажимаю на кнопку. Ловлю себя на мысли, что Безухова всегда нравилась моему члену. Вот и сейчас он предательски ее приветствует.

— Думаю, твой мужчина будет возражать против столь тесного общения с бывшим, — холодно замечаю я.

— А я не буду. Не хочешь быстро перепихнуться сегодня? — рука скользит под пояс джинсов. Перехватываю ладонь и решительно убираю со своего тела.

— Нет. Не хочу, — беру чашку из кофеварки, разворачиваюсь и вручаю ее Безуховой.

— Пардон. Не хотел мешать, — раздается голос Пети, в котором не звучит никакого сожаления.

— Ты не мешаешь, — возражаю я, — почему ты не сказал мне, что она будет? — спрашиваю прямо при Безуховой. После случившегося не вижу смысла в соблюдении этикета.

— Я хотел, чтобы ты приехал, — усмехается Петя.

— Если у меня будут проблемы с Грушей, я вообще больше не приеду, — кидаю другу очередной гневный взгляд.

— С каких пор ты терпишь ревнивых девок, еще и блондинок, — Ира обиженно поджимает губы.

— Она не девка. А ты держись от меня сегодня подальше. Иначе организую тебе проблемы с Бурлаковым, — предупреждаю я бывшую одноклассницу и разворачиваюсь к выходу на веранду.