Холли

26 июля 2021 года

1

Холли встает вместе с солнцем. Она завтракает кашей из овсянки с фруктами, затем садится за компьютер и открывает Твиттер. Она получила один ответ на свой Краслоу-запрос. Элмер Краслоу (фанат "Иглз", фанат MAGA) пишет, что никогда ничего не слышал о Эллен Краслоу из округа Бибб, штат Джорджия. Холли не слишком разочарована. У нее есть еще одиннадцать шансов. В бейсболе выбываешь после трех страйков.

Когда она натягивает кроссовки перед утренней прогулкой — именно в это время ей лучше всего думается, — раздается трель телефона. Звонит взволнованный Джером. Голосом, слегка приглушенным маской, он сообщает ей, что находится в Убер-такси и едет в аэропорт. Он направляется в Нью-Йорк.

Холли настораживается.

— На самолете?

— Так обычно путешествуют на тысячу миль, — говорит он и смеется. — Расслабься, Холлиберри, у меня есть паспорт вакцинации, и я буду носить маску всё время в полете. Собственно, я и сейчас ее ношу, как ты, наверное, догадалась.

— Почему в Нью-Йорк? — Но, конечно, она знает. — Твоя книга!

— Редактор позвонил мне вчера вечером. Он сказал, что может прислать контракт, или я могу прилететь и подписать его сегодня, и он вручит мне чек на сто тысяч долларов! Он говорит, что обычно так не делается, но он получил добро и сделает исключение. Это безумие или что?

— Это безумно и чудесно, если только ты не заболеешь.

— Согласно статистике, Нью-Йорк на самом деле безопаснее, чем наш город, Холс. Я не успеваю прилететь к обеду — жаль, обед с издателем — это своего рода традиция, — но он говорит, что мы можем встретиться сегодня после обеда, чтобы поесть гамбургеров и попить пива. Там будет мой агент — я с ней даже никогда не встречался, кроме как по Зуму, тоже безумие. Он сказал, что в прежние времена отвез бы нас в "Четыре сезона", но лучшее, что сейчас он может предложить, — это "Бларни Стоун". Что меня вполне устраивает.

Он без умолку болтает, но Холли не возражает. Ее беспокоит только мысль о том, что он летит на самолете, где воздух циркулирует и у кого угодно может быть ковид, но она не может не порадоваться его счастью. «Спонтанная поездка в Нью-Йорк в ковидное лето», — думает она. «Классно быть молодым, а сегодня классно быть Джеромом».

— Наслаждайся и, пожалуйста, не потеряй этот чек.

— Этим займется мой агент, — говорит он. — Ух ты, это так далеко! Мы почти у терминала, Холлиберри.

— Хорошего полета, а когда поедешь в ресторан, обязательно садись снару...

— Да, мам. Еще одна вещь, пока мы на связи. Я распечатал карту Дирфилд-парка и окрестностей. Отметил красным места, где в последний раз видели Бонни и Пита Стайнмана. Мы ничего не знаем об Эллен Краслоу, но нам известно, что она работала в кампусе, поэтому я отметил здание «Юнион». Барбара передаст ее тебе, если захочешь. Я оставил ее на своем столе.

— Я знаю места, — Холли говорит с некоторым раздражением. Она вспоминает дядю Генри с его фразой "Я не вчера родился".

— Да, но видеть их жутковато. Нужно выяснить, есть ли еще. Всё, мы в терминале. Мне надо идти.

— Когда ты вернешься?

— Могу остаться на пару дней, а могу вернуться завтра.

— Если ты думаешь о Бродвее, представления закры...

— Мне пора, Холлиберри. — И бац, его нет.

— Ненавижу, когда ты меня так называешь. — Но она улыбается. Потому что на самом деле это не так, и Джером это знает.

2

Она гуляет, когда ее телефон звонит снова.

— Кто твой папочка? — спрашивает Пит Хантли.

— Не ты, Пит. Но, похоже, ты счастлив. Плюс, не болен.

— Я восстал из пепла ковида новым человеком, — говорит он, а затем портит всё впечатление приступом кашля. — Почти. Я нашел твою девчонку, Холли.

Она останавливается.

— Ты нашел Эллен Краслоу?

— Ну, не ее лично, но я достал ее последний известный адрес. А также ее фотографию, которую я отправлю тебе очень скоро. Позвонил в отдел кадров в Белл, как только они открылись, так что ты гордишься мной, да?

— Очень горжусь. Какой адрес?

— Бульвар МЛК, 11114. Это за тридевять земель от Лоутауна, но всё равно в Лоутауне.

— Питер, спасибо.

— Нет, это работа. — Теперь звучит серьезно. — Ты думаешь, они связаны, да? Даль, Краслоу, ребенок, которого отслеживал Джером?

— Думаю, что могут быть связаны.

— Ты не собираешься поговорить об этом с Изабель, правда?

— Пока нет.

— Хорошо. Ты разбирайся с этим, Хол. Я сделаю, что смогу отсюда. Как бы в карантине.

— Да.

— Я могу быть для тебя Майкрофтом Холмсом, Шерлок. Как у тебя дела с мамой?

— Потихоньку, — говорит Холли и завершает разговор.

Через пять секунд ее телефон пикает от входящего сообщения от Пита. Она ждет, пока вернется в квартиру, чтобы посмотреть фотографию на айпаде с его большим экраном. Пит прислал удостоверение личности Эллен Краслоу из колледжа Белл, которое еще действительно — срок его действия истекает только в октябре. На фотографии изображена чернокожая женщина с шапкой темных волос. Она не улыбается и не хмурится, просто смотрит в камеру со спокойно-нейтральным выражением лица. Она симпатичная. На вид ей лет двадцать восемь или тридцать, что соответствует тому, что сказала Кейша. Под ее именем написано: "КОЛЛЕДЖ ИСКУССТВ И НАУК БЕЛЛА, ОБСЛУЖИВАЮЩИЙ ПЕРСОНАЛ".

— Где ты, Эллен? — шепчет Холли, но она думает сейчас: "Кто тебя похитил?"

3

Через полчаса она медленно едет по бульвару Мартина Лютера Кинга, проезжая мимо магазинов, церквей, баров и ресторанов. Пит сказал, что Эллен жила где-то у чёрта на куличках; скоро бульвар Мартина Лютера Кинга перейдет в 27-ю трассу. Впереди виднеются поля, на которых пасутся коровы, а также пара силосных ям. Ей уже начинает казаться, что Пит, наверное, ошибся адресом, хотя ее джи-пи-эс показывает, что она едет в правильном направлении, но тут она подъезжает к трейлерному парку под названием "Вязовая роща". Его окружает забор из кольев. Трейлеры аккуратные и ухоженные. Они окрашены в различные пастельные тона, перед каждым из них газон. Много цветочных клумб. Между трейлерами вьется асфальтовая дорожка. Джи-пи-эс сообщает, что она прибыла в пункт назначения.

В начале дорожки стоит ряд почтовых ящиков с номерами от 11104 до 11126. Холли медленно заезжает в трейлерный парк и останавливается, когда парочка детей в купальных костюмах, один белый, а другой черный, гоняются за прыгающим по дорожке пляжным мячом, не видя перед собой ничего, кроме мяча. Она убирает ногу с тормоза, затем снова нажимает на него, поскольку за детьми бежит маленькая светло-рыжая собака. Перед небесно-голубым трейлером с наклеенной на дверь фотографией Барака Обамы женщина в шляпе от солнца поливает цветы из лейки.

В центре трейлерного парка стоит зеленое здание с табличкой над дверью "ОФИС". Рядом находится еще одно зеленое здание с вывеской "ПРАЧЕЧНАЯ". Женщина в повязке на голове входит туда с пластиковой корзиной белья. Холли паркуется, надевает маску и заходит в офис. Там стоит стойка с табличкой "СТЕЛЛА ЛЕЙСИ, МЕНЕДЖЕР". За стойкой крепко сложенная женщина раскладывает пасьянс на компьютере. Она мельком взглядывает на Холли и говорит:

— Если вы ищете свободное место, извините. У нас всё занято.

— Спасибо, но я не ищу. Меня зовут Холли Гибни. Я частный детектив и пытаюсь найти женщину.

При словах "частный детектив" Стелла Лейси теряет интерес к своей игре и проявляет интерес к Холли.

— Правда? Кого ищете? Что она сделала?

— Ничего, насколько мне известно. Вы её узнаете?

Холли протягивает свой телефон. Лейси берет его и подносит близко к лицу.

— Конечно. Это Эллен Каслоу!

— Краслоу, — говорит Холли. — Вы помните, когда именно она покинула это место?

— С какой целью интересуетесь?

— Мне бы хотелось знать, куда она уехала. Она работала в колледже. Белл?

— Я знаю Белл, — говорит Лейси с легкой обидой и подтекстом "Я не тупица". — Думаю, Эллен работала там уборщицей.

— Да, уборщицей. Мисс Лейси, я просто хочу убедиться, что с ней все в порядке.

Обида Лейси — если это была обида, а не просто воображение Холли — исчезает.

— Хорошо, я поняла. Знаете, в каком трейлере она жила?

— В 11114.

— Точно, точно, один из тех, что за прачечной, у бассейна для детей. Сейчас проверю. — Пасьянс исчезает. На его месте появляется электронная таблица. Лейси прокручивает ее, вглядывается, надевает очки и снова прокручивает. — Вот оно. Эллен Краслоу. Арендовала на полгода. Оплатила с июля по декабрь 2018 года. Потом исчезла.

Она поворачивается к Холли и снимает очки.

— Теперь вспомнила. Фил — мой муж — держал этот трейлер свободным до января 2019 года, потому что она была хорошей арендаторшей. Никаких криков, никаких ссор, никакой громкой музыки, никаких копов, заявляющихся в два часа ночи. Именно таких арендаторов мы предпочитаем и только таким сдаем в долгосрочную аренду.

— Не сомневаюсь.

— Есть люди, которые живут здесь уже долгое время, мисс Гибли. Например, мистер и миссис Каллен живут здесь уже, наверное, лет двадцать. Мы любим стариков, Фил и я. Эллен было всего за двадцать, но она сказала, что у нее спокойный, тихий характер, и мы решили рискнуть. И она держала свое слово. — Она качает головой. — Мы потеряли месяц на этом трейлере. Просто стоял пустым. Мне кажется, Фил тащился от нее, хотя ему ничего не светило, будь ему даже тридцать вместо шестидесяти. Я думаю, она была другой ориентации, если понимаете, что я имею в виду.

— Понимаю. — Это также соответствует впечатлению Кейши.

— Она действительно пропала? Не только отсюда, я имею в виду?

Холли кивает.

— Примерно с Дня благодарения 2018 года.

— И кто-то взялся за ее поиски только сейчас? Хотя чему я удивляюсь. Так оно и бывает с черными.

— Дело в том, что никто не заявил о ее пропаже, — говорит Холли. — Может, она и не пропала. Она была из Джорджии и могла вернуться домой. Я пытаюсь отыскать ее родственников, но, сказать по правде, я только начала.

— Ну, тогда продолжайте в том же духе. И кстати, вам не нужна эта маска. Корона — это всё большой старый обман.

— А что случилось с вещами Эллен, вы не знаете?

— Знаете что, я не знаю. Конечно, трейлеры обставлены, но у нее должны были быть свои вещи, верно?

— Да, думаю, — соглашается Холли.

— Фил в Акроне на этой неделе. На выставке трейлеров. Но если бы она оставила кучу вещей, он бы мне сказал. Он всегда так делает. У нас здесь хорошая клиентура, мисс Гибби, но время от времени кто-то как бы... — Она поднимает руку и двигает двумя первыми пальцами. — Иногда мы находим забытые вещи, которые отправляются в Первую баптистскую церковь или в "Гудвилл". Если они того стоят.

— Как долго она тут пробыла?

Лейси надевает очки и открывает другую электронную таблицу.

— Она приехала в марте 2016 года. Два с половиной года? Да, у нее, наверное, были вещи. Хотите, я позвоню Филу? Хотя я уверена, что он бы мне сказал.

— Это было бы замечательно, — говорит Холли. — Могут ли ее соседи вспомнить что-нибудь?

Лейси размышляет.

— Как насчет миссис Макгуайр из 11110? Это не прямо рядом, а через бассейн для детей. Мне кажется, Эллен и Имани Макгуайр были подругами. Стирали вместе. Женщины там много болтают. И она будет дома. Ее муж всё еще работает неполный рабочий день на штрафстоянке, но Имани ушла на пенсию с какой-то другой городской работы. В эти дни она просто вяжет и смотрит телевизор. Эта старушка вяжет просто замечательно. И продаёт вещи на ярмарках и еще где-то. Она может знать, куда ушла Эллен.

«Не может, если Эллен была похищена в окрестностях Дирфилд-парка», — думает Холли. – «Это очень далеко отсюда». Но она поговорит с Имани Макгуайр. Холли является поклонницей героя детективов Майкла Коннелли, Гарри Босха, и особенно его основного принципа: оторви задницу и иди стучать в двери.

— Я поговорю с Филом и узнаю, что случилось с ее вещами. Я уверена, что ее трейлер был пуст — ну, за исключением современных удобств, — когда мы сдавали его в аренду в феврале 2019 года. Вы можете поговорить с Джонсами, они там теперь живут, но они оба работают. Да и что они могут знать? Эллен уже давно не было, когда они въехали. — Она качает головой. — Пропала более двух лет назад! Какой позор! Возвращайтесь, мисс Гибси, я сейчас же позвоню Филу.

— Спасибо.

— И выбросьте маску, вот вам мой совет. Корона — это просто выдумка для продажи волшебных таблеток по телевизору.

4

Имани Макгуайр — высокая и худая, с такой белой афрокосичкой, что ее макушка похожа на пух одуванчика. У нее двухместный трейлер, выкрашенный в канареечно-желтый цвет. На полу гостиной лежит красивый тряпичный ковер с концентрическими кругами зеленого и коричного цвета. Стены, сделанные из какого-то составного материала, который должен выглядеть, как дерево, но в действительности им не является, увешаны фотографиями, на которых Макгуайры изображены на разных этапах своей жизни. На почетном месте висит свадебная фотография. Жених одет в белую военно-морскую форму. Невеста — с черной, а не белой афрокосичкой, поразительно похожа на Анджелу Дэвис[90]. Имани вполне готова к разговору, но у нее есть вопрос.

— Вы привиты?

— Да.

— Дважды?

— Да. Модерна.

— Тогда снимите маску. Я сделала вторую прививку в апреле.

Холли снимает маску и кладет ее в карман. На тряпичном ковре напротив телевизора, экран которого не намного больше экрана айпада-про Холли, стоят два раскладных кресла. На мягком подлокотнике одного из них висит наполовину законченный свитер того же ярко-желтого цвета, что и наружная сторона трейлера. Под ним находится корзина, заполненная мотками того же желтого цвета.

Имани берет свою рукодельную работу и раскладывает ее на коленях. По телевизору Дрю Кэри хвалит призы в шоу "Цена верна"[91]. Имани поднимает пульт и выключает телевизор.

— Прошу прощения за вторжение.

— О, нет, мне нравится общество, — говорит Имани, — и, кроме того, они уже крутили колесо. Это самая лучшая часть. После этого идет показательный раунд, и объясните мне, зачем какому-то толстому старику на социальном обеспечении нужны пара мотоциклов и походное снаряжение. Держу пари, они продадут эти призы, если выиграют. Я бы, вот, продала. — Ее спицы уже летят, свитер оформляется на глазах Холли.

— Это будет красивый свитер.

— Чёрт знает, зачем вязать при температуре за девяносто, но холода обязательно придут... или раньше приходили, они так всё испортили с климатом, что трудно сказать, что будет через год. Но если посыпется снег и замерзнет озеро, кто-нибудь купит это на церковной распродаже. У меня есть еще в запасе, плюс шарфы и варежки. Я зарабатываю хорошие деньги на этом, больше, чем Ярдли, но работа на штрафстоянке держит его подальше от меня... и меня от него, полагаю. Работает в обе стороны. Пятьдесят два года — это чертовски долгий путь от алтаря, скажу я вам. И часть из него каменистая. Так чем я могу вам помочь?

Холли рассказывает, как Кейша познакомилась с Эллен Краслоу и как Эллен просто исчезла: один день была, а на следующий — нет.

— Я разослала сообщения другим Краслоу в Твиттере, но пока мне ответил только один, и он ничем не помог.

— И никто из остальных не поможет, судя по тому, что я знаю о ней. Она уехала куда угодно, только не в Траверс, штат Джорджия. Она — зайка, миз Гибни...

— Холли. Пожалуйста.

Имани кивает.

— Милая, сообразительная и сильная. У нее свой путь.

— Вы говорите, что она не вернется в свой родной город, где, я полагаю, у нее есть родные. Почему?

— Там есть семья, конечно, но она для них мертва, а они для нее. Вы ничего не найдете в Фейсбуке.

— Что случилось?

Какое-то время слышно только щелканье спиц Имани. Она хмурится, глядя на желтый свитер. Затем поднимает глаза.

— Ваш вид деятельности подпадает под конфиденциальность? Как у адвоката, священника или врача?

Холли думает, что это не вопрос, а проверка. У нее есть предчувствие, что Имани знает. И в любом случае, это не имеет значения. Честность — действительно лучшая политика.

— У меня есть некоторые привилегии, но не такие, как у адвокатов или священников. При определенных обстоятельствах мне придется говорить о деле с полицией или окружным прокурором, но они в этом не участвуют. — Холли наклоняется вперед. — Всё, что вы мне скажете, останется между нами, миссис Макгуайр.

— Зовите меня Имми.

— Хорошо. — Холли улыбается. У нее хорошая улыбка. Джером говорит, что она слишком редко ей пользуется.

— Я поверю вам на слово, Холли. Потому что эта девушка была мне небезразлична. Я, конечно, сочувствовала ее проблемам. Просто хочу, чтобы вы знали, что я не болтушка и не сплетница.

— Принято к сведению, — говорит Холли. — Могу ли я включить телефон для записи разговора?

— Нет, не можете. — Щелк-щелк, спицы летают. — Не думаю, что я бы разговаривала с вами вообще, будь вы мужчиной. Я ничего не рассказывала Ярду. Но мы, женщины, знаем больше, чем они. Верно?

— Да. Да, конечно.

— Хорошо тогда. Эллен — она всегда была Эллен, никогда не Элли — была на плохом счету в своей семье с двенадцати или тринадцати лет, когда она перестала употреблять мясо и любые мясные продукты. Полная вегетарианка. Нет, не так. Полная веганка. Ее семья принадлежала к одной из этих твердолобых группировок Первой нереформированной церкви "Я знаю лучше", и когда она перестала есть плоть, они цитировали Библию направо и налево. Пастор раздавал ей советы.

Имани подчеркивает саркастический акцент на слове "советы".

— Я сама отпала от твердолобой веры и знаю, что всегда можно найти место в Писании в поддержку своих убеждений, а они нашли много. В Послании к Римлянам сказано, что слабый человек ест только овощи. Во Второзаконии сказано, что Господь обещал, что вы будете есть мясо. В Послании к Коринфянам: ешьте все, что продается на мясном рынке. Ха! Им, должно быть, понравилось бы в Ухане, откуда пошла эта проклятая чума. А потом, когда ей было четырнадцать, ее застукали с другой девушкой.

— О-о, — говорит Холли.

— О-о — это точно. Она пыталась сбежать, но они ее вернули. Ее семья. Знаете почему?

— Потому что она была их крестом, — говорит Холли, вспоминая времена, когда ее собственная мать говорила нечто подобное, всегда предваряя это вздохом и "О, Холли".

— Так. Вы знаете.

— Да, знаю, — говорит Холли, и что-то в ее голосе приоткрывает дверь к остальной части истории, которую Имани, возможно, не рассказала бы.

— Когда ей было восемнадцать, ее изнасиловали. Они были в масках, таких чулках, которые надевают, когда катаются на лыжах, но одного из них она узнала по его заиканию. Он был из ее церкви. Пел в хоре. Эллен сказала, что у него был хороший голос, и он не заикался, когда пел. Извините меня.

Она поднимает тыльную сторону ладони и вытирает левый глаз. Затем спицы возобновляют свой синхронный полет. Наблюдать за солнечными бликами на них гипнотизирует.

— Знаете, о чем они всё время говорили во время изнасилования? О мясе! Как они давали ей мясо, и неужели ей не нравится, неужели оно невкусное? Разве это не то, что она не могла получить от какой-то девушки? Она рассказала, что один из них попытался засунуть свою штуковину ей в рот, сказал ей заглотить это мясо, а она сказала ему, что он потеряет ее, если попытается. Тогда тот парень ударил ее по голове, и до конца этого действа она была в сознании лишь на четверть. И угадайте, что из этого вышло?

Холли и это знает.

— Она забеременела.

— Да, в самом деле. Она пошла в "Планируемое родительство" и позаботилась об этом. Когда ее родители узнали об этом — не знаю как, она им не рассказала, — они сказали ей, что она больше не член их семьи. Она была от-лу-че-на. Ее отец сказал, что она — убийца, ничем не отличающаяся от Каина из книги Бытия, и велел ей идти туда, куда пошел Каин, — на восток от Эдема. Но Траверс, штат Джорджия, не был Эдемом для Эллен, даже близко не был, и она не пошла на восток. Она пошла на север. Проработала десять лет работах, связанных с физическим трудом, и оказалась здесь, в колледже.

Холли сидит молча, глядя на спицы. Ей приходит в голову, что по сравнению с Эллен Краслоу ей было не так уж плохо. Майк Стердевант травил ее, обзывая Джибба-Джиббой, но он не насиловал ее.

— Она не рассказала мне всё за раз. Это выходило кусками. Кроме последней части, про изнасилование и аборт. Это она рассказала всё сразу. Она все время смотрела в пол. Ее голос пару раз срывался, но она не плакала. Мы были в той прачечной возле офиса, совсем одни. Когда она закончила, я положила два пальца под ее подбородок и сказала: "Посмотри на меня, девочка", и она посмотрела. Я сказала: "Иногда Бог в этой жизни заранее требует платы, и ты заплатила высокую цену. Теперь у тебя будет хорошая жизнь. Благословенная жизнь". Вот тогда она заплакала. Вот, возьмите салфетку.

Пока Холли не берет ее и не вытирает глаза, она не осознает, что сама плачет.

— Надеюсь, я была права насчет этого, — говорит Имани. — Надеюсь, что где бы она ни была, ей хорошо. Но я не знаю. Чтобы она уехала так внезапно, как она это сделала... — Она качает головой. — Я просто не знаю. Женщина, которая пришла за ее вещами — одеждой, ноутбуком, маленьким телевизором, керамическими птичками и подобным, — сказала, что Эллен возвращается в Джорджию, и мне это не показалось правильным. Не то чтобы возвращение на юг означало возвращение домой, Джорджия гораздо больше, чем один маленький засранный городишко, прошу прощения за мой французский. Та женщина, кажется, сказала что-то про Атланту.

— Какая женщина? — спрашивает Холли. Все её внутренние огоньки вспыхивают.

— Не могу вспомнить ее имя — Диккенс, Диксон, что-то такое, — но она показалась нормальной. — Что-то в выражении лица Холли беспокоит Имани. — А почему бы и нет? Я подошла к ней, когда увидела, что она ходит туда-сюда, и она была достаточно дружелюбна. Сказала, что знает Эллен по колледжу, и у нее есть ее ключи. Я узнала счастливую кроличью лапку, которую Эллен держала на своем брелоке.

— А эта женщина вела фургон? С синей полосой внизу по бокам?

Холли уверена, что ответ будет положительным, но она разочарована.

— Нет, небольшой универсал. Я не знаю марку, но Ярд бы узнал, он же работает на штрафстоянке и всё такое. И он был здесь. Стоял на крыльце, когда я подошла, просто чтобы убедиться, что всё в порядке. Я что-то сделала не так?

— Нет, — говорит Холли, и это действительно так. Имани никак не могла знать. Тем более, что Холли и сама не до конца уверена, что с несчастной Эллен Краслоу случилось очередное несчастье. — Когда эта женщина пришла?

— Ну, блин. Прошло уже столько времени, но, кажется, после Дня Благодарения и перед Рождеством. У нас как раз выпал первый настоящий снег, я помню это, но вам это, наверное, ничем не поможет.

— Как она выглядела?

— Старая, — говорит Имани. — Старше меня, наверное, лет на десять, а мне уже за семьдесят. И белая.

— Вы бы узнали ее, если бы увидели снова?

— Возможно, — говорит Имани с сомнением.

Холли дает ей одну из визитных карточек "Найдем и сохраним" и просит, чтобы ее муж позвонил ей, если он вспомнит, что это была за машина.

— Я даже помогла ей вынести ноутбук и кое-что из одежды, — говорит Имани. — Видно было, что бедной старушке больно. Она сказала, что нет, но я распознаю радикулит невооруженным взглядом.