Иоанн Евангелие. Популярный комментарий

ИОАНН 3:14–21. Змей и любовь Божья

¹⁴ И как Моисей высоко поднял змея в пустыне, так будет поднят и Сын Человеческий,¹⁵ чтобы каждый, кто поверит в Него, имел жизнь вечную.¹⁶ Ведь Бог так полюбил этот мир, что отдал своего единственного Сына, чтобы каждый верующий в Него не погиб, но имел вечную жизнь. ¹⁷ Бог послал Сына в мир не затем, чтобы осудить мир, но чтобы спасти его через Сына.¹⁸ Верующий в Него не будет судим, кто же не верит, тот уже осужден, потому что он не поверил во имя единственного Сына Божьего. ¹⁹ Суд заключается в том, что в мир пришел свет, но люди полюбили тьму больше, чем свет, потому что их дела злы.²⁰ Ведь каждый, кто делает зло, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обнаружились его дела.²¹ Но кто живет по истине, тот, наоборот, идет к свету, чтобы было ясно видно, что его дела совершены в Боге.

— На змею не наступи!

Последнее наставление — и жена отпустила меня прогуляться в горах. На несколько месяцев дорожки были закрыты из–за опасной эпидемии среди животных, и те твари, которые обычно избегают людских троп, всю весну наслаждались избытком свободы. На Британских островах водится мало ядовитых змей, но с гадюкой встретиться тоже неприятно. Плохо себе представляю, чтобы я стал делать, если б наступил на гадюку.

К счастью, на прогулке ни одна змея мне не повстречалась. Но зато я принялся перебирать различные символы и предания, связанные со змеями. Змий в райском саду и змея Ананта, почитаемая в некоторых разновидностях индуизма, мистический змей — предок ацтеков и «древний бог природы», которому и сейчас поклоняются кое–где в Африке, змея в поэзии, в искусстве, в медицине, не говоря уж о психоанализе… Образ змея или змия с незапамятных времен волнует человеческое воображение.

Во многих культурах змей — существо могущественное и скорее благое или полезное, хотя и опасное, в других, в том числе в большинстве еврейских и христианских традиций, змея — безусловно, негативная сила, воплощение мирового зла или греха в душе человека. Что делать при виде змеи? Этот вопрос зачастую переформулируется: что делать с грехом, с тем, что разные народы понимают под грехом?

В этом отрывке мы находим внятный, уверенный ответ, и этот ответ оказал существенное влияние на дальнейшее развитие культуры и религиозной мысли. Стих 14 напоминает эпизод из Числа 21:5–8. Во время странствия в пустыне израильтяне стали роптать на Моисея и были наказаны: их лагерь заполонили ядовитые змеи, многие погибли от укусов. Бог указал Моисею целительное средство: изваять бронзового змея, выставить его на высоком шесте. Всякий, посмотрев на змея, выздоравливал от укуса змеи. Этот змей, обвивший жезл, и поныне во многих культурах остается символом исцеления, мы видим его даже на вывесках аптек.

Бронзовый змий хранился в скинии как священный предмет. Спустя много столетий царь Езекия убедился, что народ поклоняется змию и разломал его на куски (4 Царств 18:4). Во времена Иисуса одному еврейскому автору показалось необходимым подчеркнуть, что израильтян спасло не бронзовое изваяние, а целительная сила Бога (Премудрость Соломона 16:7). Это дает нам представление о необычайной власти символа, и тем более для нас важно правильно истолковать стих 14, чтобы осознать миссию Иисуса.

Это единственное место во всем Новом Завете, где упоминается бронзовый змей. Речь здесь, со всей очевидностью, идет о грядущей смерти Иисуса. Моисей поднял змея на высоком шесте, чтобы люди могли со всех сторон видеть его, и точно так же Сын Человеческий будет вознесен, чтобы уверовавшие в Него получили вечную жизнь. Все человечество было поражено смертельной болезнью, и единственное исцеление — обратить взгляд на Сына Человеческого, умирающего на кресте и обрести жизнь, уверовав в Него.

Символы всегда таинственны и глубоки, но все же хочется задать вопрос: что общего между распятием Иисуса и бронзовым изваянием, прибитым к шесту? Разве змей — решение проблемы, а не ее источник? Неужели Иоанн сравнивает Иисуса с ядовитой змеей, несущей людям болезнь?

Нет, конечно же, нет. Он говорит — и здесь, и далее в своей книге, вплоть до рассказа о распятии, — что зло, захватившее мир и пустившее корни в душе каждого человека, каким–то образом получило право «отыграться» на Иисусе. При виде Иисуса на кресте (распятого или «вознесенного», как неоднократно повторяет Иоанн в Евангелии; крест — вознесение, почти что прославление) мы должны понимать, что видим последствия греха, в которых увязли все мы. И мы видим, что Бог сделал для нас.

Мы видим любовь Бога. Иоанн возвращается мысленно к стиху 1:18 и к самому началу, к стиху 1:1–2, чтобы подчеркнуть: когда Иисус принял смерть на кресте, это было высшее, самое наглядное и драматическое выражение Божьей любви. Это не катастрофа или несчастный случай, и нельзя упрекнуть Бога в том, что Он позволил беде стрястись с кем–то другим. Крест — главная черта в том новом образе Бога, который рисует Иоанн. Отныне он будет ведом народам как Бог Отец и Бог Сын, как Сын, явивший себя миру, «вознесенный», в тот самый миг, как Он умирает под бременем мирского греха. Крест — та самая лестница, соединившая небо и землю.

Но и тогда зло не исцеляется, с позволения сказать, автоматически. Зло по–прежнему таится в каждом из нас, и для исцеления каждый должен сам принять участие в этом процессе. Это не значит, что нужно постараться стать «хорошими» — с тем же успехом мы могли бы поучить змею петь. Мы можем лишь последовать примеру израильтян, всмотреться и довериться: всмотреться в Иисуса, увидеть Его в свете спасительной Божьей любви, довериться Ему.

Разверзается бездна, о которой Иоанн будет говорить образами тьмы и света (см. 1:4–5). Уверовать в Иисуса значит выйти к свету, к свету нового творения Бога. Не уверовать — остаться во тьме. Тьма (и каждый, кто ее принимает) подлежит осуждению — не потому, что она противоречит каким–то произвольным законам, которые Бог установил просто так, и тем более не потому, что она принадлежит физическому, тварному миру, а не какой–то гипотетической «духовной реальности». Тьма подлежит осуждению потому, что зло оскверняет и уничтожает нынешний мир и препятствует людям войти в новый мир Бога («в вечную жизнь», то есть в грядущий век).

Но главное не в этом. Главное — никто не обречен на осуждение. Не обязательно позволять змее кусать тебя насмерть. Господь воздвиг посреди истории знамение — крест Христов. И знак этот говорит каждому из нас: уверуй и живи.