Иоанн Евангелие. Популярный комментарий

ИОАНН 13:1–11. Омовение ног учеников

¹ Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, [явил делом, что], возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их. ² И во время вечери, когда диавол уже вложил в сердце Иуде Симонову Искариоту предать Его, ³ Иисус, зная, что Отец все отдал в руки Его, и что Он от Бога исшел и к Богу отходит, ⁴ встал с вечери, снял [с Себя верхнюю] одежду и, взяв полотенце, препоясался. ⁵ Потом влил воды в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан.⁶ Подходит к Симону Петру, и тот говорит Ему: Господи! Тебе ли умывать мои ноги ? ⁷ Иисус сказал ему в ответ: что Я делаю, теперь ты не знаешь, а уразумеешь после.⁸ Петр говорит Ему: не умоешь ног моих вовек. Иисус отвечал ему: если не умою тебя, не имеешь части со Мною. ⁹ Симон Петр говорит Ему: Господи! не только ноги мои, но и руки и голову. ¹⁰ Иисус говорит ему: омытому нужно только ноги умыть, потому что чист весь; и вы чисты, но не все. ¹¹ Ибо знал Он предателя Своего, потому [и] сказал: не все вы чисты.

Я никогда не омывал никому ноги (купание собственных детей не в счет), пока не поступил на работу в церковь, где этот обычай практиковался ежегодно на Страстной неделе. В четверг накануне Страстной пятницы во многих церквах проводят особую службу, в которой настоятель, подражая Иисусу, опоясывается полотенцем и омывает ноги двенадцати прихожанам.

Когда мне в первый раз выпало проводить этот обряд, я готовился к службе, как я обычно это делаю, но к тому, что произошло, нельзя было подготовиться. Немыслимая, священная близость, которая возникает в простом, но интимном акте омовения ног другому человеку, застигла меня врасплох. Стопы — такая первичная, примитивная часть человека. Не красивая, не уродливая, именно примитивная. Они ближе всего к земле. Омовение ног — вполне бытовое действие (мы так часто моем ноги, что совершаем этот акт без особых рефлексий), и вместе с тем это действие очень интимное, сближающее. Когда осторожно раздвигаешь пальцы на ноге другого человека и промываешь между ними, невозможно делать это без глубочайшей нежности.

И все это — земная простота и небесная любовь – соединилось в поразительной сцене у Иоанна. Начало и конец: начало долгого и трудного пути к распятию и воскресению, конец, кульминация, завершение всего, что совершил до сих пор Иисус. «До конца возлюбил их», говорит Иоанн в первом стихе.

Первые три стиха составляют подробное вступление и к сцене омовения ног, и ко всему последнему разделу книги. Тремя мастерскими взмахами кисти Иоанн рисует фон своей великой картины. Всмотритесь в каждый из этих штрихов, и вы глубже поймете смысл не только омовения ног, но и смерти и воскресения Иисуса.

Во–первых, все происходит на Пасху. Нам уже хорошо знакома эта манера Иоанна: каждый раз, когда он упоминает иудейский праздник, он хочет, чтобы мы подумали над тем, как Иисус применяет символику этого праздника к себе. И главным символом в Евангелии от Иоанна с самого начала была Пасха, Иисус назван пасхальным агнцем (1:29, 36). На Пасху он пророчествовал о разрушении и восстановлении Храма, подразумевая храм собственного тела (2:19–21). Он кормил тысячи на Пасху и предлагал напитаться его телом и кровью (глава 6). Теперь он возвращается в Иерусалим на последнюю Пасху. Саму трапезу Иоанн не описывает, полагая, вероятно, что эта сцена хорошо знакома читателям из других источников и из регулярного опыта евхаристии. Но сцена с омовением ног проясняет, что значила в глазах Иоанна Пасха и каким образом в ней уже скрывались семена событий, произошедших на следующий день.

Во–вторых, «час пришел». В предыдущей главе (12:23, 27) Иисус видит, как надвигается тот момент, к которому было устремлено все его земное служение, но теперь Иоанн говорит об этом «часе» с гораздо большей глубиной и точностью и выстраивает целый ряд идей, которые Иисус раскроет нам в следующих главах. Настал час, когда Иисус покидает этот мир и возвращается к Отцу.

Не просто «настало ему время умереть», хотя и этот смысл тоже присутствует. Остережемся от довольно распространенного заблуждения: ни в этом Евангелии, ни в других события не сводятся к простой последовательности — «Иисус умер и отправился на небеса». В 20:17 Иоанн показывает, что цепочка гораздо сложнее: сначала Иисус воскреснет к новой жизни, затем явится ученикам, и только после этого «вознесется к Отцу». Именно эта сложная цепочка событий и означает «оправиться к Отцу», и омовение ног, и распятие – ступени лестницы, из этого мира в мир Отца. Такими поступками говорит воплощенное и вечное Слово. Таков путь домой для Сына Божьего.

В–третьих (и для Иоанна это самое главное): все, что делается, делается ради высшей любви. Вспомним «доброго пастыря» из главы 10. Пастырь любит своих овец, и они отвечают ему любовью. И нет больше той любви, как пастырю положить жизнь свою за овец. «До конца возлюбил их», говорит Иоанн. Он любил их не только терпеливой любовью старшего, сознающего недостатки своих друзей (хотя и такая любовь тоже ему свойственна). Он любил их «до конца». Он сделал для них все, что может и хочет сделать любовь.

И все эти смыслы уместились в первом стихе главы. Второй и третий стих также приготовляют нас к дальнейшему. Вот Иуда, уже прислушивающийся к нашептываниям Сатаны. К этому мы еще вернемся, пока отметим, что даже в тот момент, когда любовь идет до конца, зло находит щелку, чтобы проскользнуть в наш мир. И надо не приправлять эту сцену романтикой или сантиментами: перед нами история преданной любви.

В стихе 3 мы видим картину полностью. Слово, бывшее с Богом, Слово, которое и есть Бог, стало плотью. Сложив с себя одеяние славы, Слово облеклось человеческой природой. Зачем? Чтобы омыть нам ноги. Он пришел от Бога и возвращается к Богу. Это очень похоже на то, что пишет Павел Филиппийцам 2:5–11. И у обоих авторов смысл один и тот же. Вовсе не: «Подумать только! Хотя Он пришел от Бога, он все же мыл им ноги!» Нет, оба они говорят: «Он пришел для того, чтобы омыть им ноги, именно потому пришел омыть им ноги, что он — от Бога». Омовение ног и распятие, предвестием которого стала эта сцена, — единственный способ показать, кто есть Бог и каков Он. В следующий раз, когда Иисус сменит одежду, в нем увидят «человека» и царя (19:5), а затем он будет распят нагим на кресте и откроет миру сердце Отца, отдавая свою жизнь ради мира.

Короткая сценка с Петром, который, как всегда, не понимает поступков Иисуса, внешне забавна, однако тоже исполнена глубокого смысла. Иисус должен омыть нас, чтобы мы полностью принадлежали ему. Но он уже омыл нас, когда призвал (15:3), теперь нам требуется лишь регулярно омывать те части своего тела и своей личности, которые запылятся в дороге.

Петр противится омовению ног, как противится (у Марка 8:32 и в других Евангелиях) самой идее распятия. Ни он, ни другие ученики еще не поняли, что Иисус собирается сделать и почему это необходимо. Продолжайте следить за Петром по мере того, как разворачивается эта история, и вы увидите, к чему это приведет. Не переставайте следить за ним до того финального разговора, уже по ту сторону, когда Иисус и Петр вновь заспорят — уже не о призвании Иисуса, доброго пастыря, но о призвании Петра, ближайшего помощника пастыря.

У меня на подоконнике стоит небольшая картинка, исполненная резьбой по дереву, на древесине палестинской маслины: Иисус омывает ноги Петру. Я купил ее в последнюю поездку в Иерусалим, но мне кажется, для тех, кто хочет следовать за Иисусом, важнее подражать ему, чем собирать картинки и резные изображения. Об этом — в следующем эпизоде.