Карибские дневники Аарона Томаса, 1798 - 1799

Отрывок из письма к УУ, 5 мая 1799

…Эта маленькая посылка покажет тебе, как близко я принимаю к сердцу заботы о твоем благосостоянии, и какое занятие, которое я придерживаю для тебя в Новом Свете, прежде чем ты навестишь меня в Уэдхеме, ты, несомненно, получишь. Я положу тебе десять (10) гиней в год, начиная с первого января 1799 года. А когда я остановлюсь в Кентербери, то буду посылать их тебе домой дважды в год. Деньги в этой посылке – сумма за первые полгода, которые истекают в последний день июня 1799; если я останусь в Кентербери до октября 1799 года, то пришлю вторую половину с почтовой каретой. Я думал выписать тебе законную доверенность на эту сумму, однако по зрелому размышлению нашел это невыполнимым, ведь тебе будет гораздо удобней получать их с жалованием на твоем корабле. Следующую часть я намереваюсь оставить у мистера Тернера; его дом более удобен. К нынешнему дню ты провел немало времени в Англии. Я начинаю думать, что вскоре ты сменишь корабль. Если вы отправитесь в Лиссабон или в Пролив, то кое-какие призовые деньги будут отправлены домой к твоему возвращению из-за границы, и никоим образом никто не сможет о них узнать, чтобы изъять. Ты должен положить их на свое имя в английский банк, и, таким образом, к твоему возвращению у тебя будет и капитал, и проценты. Или же они сохранятся там до наступления мира. Если же вас отправят в Северное море, то рискованно отправлять тебе пакет в Ярбокка[1]. Это замечание следует учесть, если предположить, что я буду в это время в Кентербери; поскольку стоит мне вернуться в Англию и обнаружить, что тебя отправили в чужие земли, пока я дома, то я найму посредника и выпишу тебе аккредитив, по которому ты сможещь взять у меня вексель на сумму мною названную, и позже, желая ее, не обращайся за деньгами или чем-либо прочим ни к Тернеру, ни к Снелл. Чтобы установить пароль: первый – лимоны и человек, смеявшийся в Мессине, второй – о потере письма во время прогулки пешком из Бристоля в Пиль. Ты можешь найти в памяти немало забавных происшествий, похожих на написанные выше, и если ты назовешь их, то это докажет мне, что ты получил то, что я тебе отправил.

NB: теперь о лейтенанте Джонстоне и как пакет был отправлен, напиши Дж. Возможно, его слуга никогда не оставлял пакет на почте во время дневной вахты. Всего лишь предложение о корабле. Я не жду от тебя многого в дневнике, поскольку припоминаю, с какими трудностями ты должен столкнуться, а именно: корабельная компания. Твои товарищи всегда слишком близко, и постоянный галдеж их голосов над твоим ухом. Разве что на Доминике ты можешь незаметно улизнуть и сделать несколько записей, но я не буду давать никаких подробностей ни о их количестве, ни о качестве. Поскольку писание писем займет у тебя слишком много твоего драгоценнейшего времени.

В посылке номер один – вырезки бумаг. Они не скреплены. Покажут тебе, что я имею в виду под «ежедневно».

Я не имею в виду, что мое письмо должна прочесть твоя мать (ищиравот). Запиши, что ты находишь в ней (хин) интересного, а затем сожги эти записи. Я послал тебе вырезки под номером 3, из которых ты поймешь, какие записи я имею в виду. Эти бумаги покажут тебе, как оформлять памятные записки, когда ты пишешь мне. В следующий наш разговор, если у тебя будет эта посылка, расскажи мне, кто был твоими имащиравот в апреле 1799.

Я послал тебе бумаги под номером 2, в которых содержатся небольшие заметки о хатсовх. Право слово, Ретлоу, я не позволю тебе носить ысолов, связанными в тсовх.

Что касается твоего корабля, я не знаю, на кого бы ты хотел походить. Мне бы хотелось, чтобы ты был похож на мистера Хамби из Коксхита, каким он был, когда я жил в Мэйдстоуне. Х. показался мне знающим, прилежным и разумным офицером, который желает, чтобы война побыстрей окончилась, и он с честью смог бы начать занятия юриспруденцией, прежде чем станет слишком стар. Вспомни о том, что я говорил тебе о Б. Стань таким, каким бы я хотел тебя видеть. Делай то немногое, о чем я говорю тебе, и в будущем не зови меня другом в своих письмах, но обращайся ко мне как к отцу и никак иначе; когда я вернусь в Англию, слышать это доставит мне удовольствие, поскольку у меня есть сын, который следует моим советам.

Я получил твои письма от тридцать первого декабря и второго февраля 1799. Что касается морозной погоды, которая стояла этой зимой в Англии, я уверен, что на твою долю выпали тяжкие испытания. Плохая одежда, плохая еда и мокрое белье – вот с чем ты столкнулся; если бы я мог облегчить твои беды, я бы постарался уменьшить их, насколько бы это было возможно. Славно, что ты избежал обморожения и не лишился жизни, поскольку в газетах я читаю, что множество бедных моряков отправились к Господу.

Мне жаль читать твои жалобы, но дисциплина одинакова на всех кораблях. Моррис, по его разумению, пострадал больше тебя, ведь если человек теряет корабль, ему не всегда дают новый на следующий день.

Что же до происшествия с бритьем на «Глории»[2], оно заставило меня посмеяться. Недостаток волос на голове требует лишь нескольких гребней и совсем мало пудры для волос. Настоятельно не рекомендую тебе идти вместе с Моррисом. Если бы у тебя были несколько приятелей в канонирской, они бы не отпустили тебя на корабль, на который ты перешел после «Живучего». Я был бы рад сильней в тысячу раз, если б ты был рядом с адмиралами и лишь изредка навещал канонирскую камеру. Чтобы показать тебе, насколько все военные корабли практически одинаковы и продемонстрировать обычаи на них, я написал и запечатал бумаги под номером четыре; в основном, это забавные истории, которые произошли в Английской Гавани. Я скопировал все, что послал тебе. Бумаги номер 5 и 6.

Это письмо датировано двадцать седьмым апреля, 1799 года, Вест-Индия.

В твоем письме от второго февраля очень много пустого места. Мой дорогой мальчик, не жалей времени, которое может занять заполнение листка бумаги, такого же, какой ты держишь сейчас в руках. Я делаю копию каждого письма, которое пишу, и каждое из них сейчас со мной, чтобы мне не пришлось беспокоиться. Бумаги номер пять и шесть взяты из красной книги. Я написал свое имя на каждой из них.

Если маленький Лэнгли жив и с вами, запомни для меня, как он передавал тебе в руки эти пакеты. Не жалуйся, что для писем мне не найти тем. Их действительно трудно найти, и я подозреваю, что ты пройдешься в мой адрес всеми грубыми словами, прежде чем всецело поймешь, как это делается.

Отослано с «Возмездием», оставившим Сен-Киттс пятого мая 1799 года.

[1] Ярмут

[2] Вероятно, HMS “Glory”(1788)