Клан

Глава 20

— Музеи? Нет, — сказал профессор Фредрик. — Боюсь, что на расстоянии сотен миль их нет.

Лидия пришла к Фредрику в девять утра, за информацией. Фредрик был председателем отдела археологии Эксхэма. Она хотела знать, где рядом с кампусом можно найти режущий инструмент трёхсотлетней давности. И он ей сказал. Нигде.

— Могу я увидеть эти фотографии? — спросил профессор Фредрик.

Это были микрофотографии ударов в конюшнях, которые она сделала.

Фредрик закурил трубку, рассматривая их.

— Здесь нет размеров, — заметил он. — Насколько длинные, по-вашему, эти метки?

— Чуть больше десяти дюймов.

— Это слишком длинное лезвие для топора. Оно также идеально плоское. Но меня больше интересует ширина угла режущей рамки.

— Сэр?

Фредрик указал на зернистую дробь концом трубки.

— Я имею в виду угол, под которым этот инструмент был заточен, — он прищурился, — вы можете видеть, что левая сторона лезвия представляет собой плоскость, а правая — это поверхность для затачивания.

Лидия уже заметила это.

— И ваш полицейский учёный сказал вам…

— Это была предварительная оценка, — пояснила она. — В индексах не было точной классификации. Этот топор определённо железный и определённо выкован более трёхсот лет назад. Это всё, что мы знаем.

— Это не топор, — сказал Фредрик.

— Что?

— Это же ясно. Это не топор. Это также не мотыга, не тесло и не ледоруб.

— Тогда что это?

Бровь Фредрика приподнялась над его стареющим лицом. Он перевернул трубку в стеклянную вавилонскую кровавую чашу, своеобразную пепельницу.

— Инструмент, который вам нужен, — это «железный дровосек». Это единственный инструмент в течение вашего расчётного периода времени, который обладал таким передовым преимуществом.

Лидия нахмурилась.

— Что, чёрт возьми, такое этот «железный дровосек»?

— Инструмент, используемый колонистами для превращения круглых брёвен в квадратные балки. Заметьте, существовало много разных видов «дровосеков», но только у «железного дровосека» была плоская левая сторона лезвия, так что десятки брёвен можно было срезать быстро и равномерно.

«Десятки брёвен», — подумала Лидия.

— Я не совсем специалист по рубке брёвен, профессор.

Фредрик рассмеялся, впервые проявив чувство юмора.

— Плотники по балкам были самыми важными рабочими профессиями в ранний колониальный период. Процедура состояла из следующих шагов. Во-первых, было срублено дерево. Во-вторых, поваленное дерево прижималось к земле зажимом. В-третьих, зафиксированное дерево было забито топорищами, называемыми теслами. В-четвёртых, дерево с надрезами было обтёсано — четыре плоскости были вырезаны вдоль балок. «Железный дровосек» имел вид топора причудливой формы. Режущие кромки обычно были длиной в фут, чтобы убрать каждую неровность.

Лидия попыталась представить себе топор с лезвием длиной в фут.

— Вы имеете в виду, они были огромными?

— Да, и тяжёлыми — от двадцати до тридцати фунтов. Левая сторона лезвия была идеально ровной или «скользкой», чтобы срезать малейшие шероховатости. Хороший плотник по брёвнам мог превратить тридцатифутовое дерево в брус с ровными стенками примерно за час.

Фредрик поднялся, чтобы снять несколько книг. Лидия поняла, что он был на раскопках по всему миру. Годы палящего солнца выжгли его лицо, сделав кожу жёсткой. Он отодвинул небольшую статую Чиннамасты, обезглавленной бенгальской богини, и показал Лидии старую книгу, раскрытую на странице картинок.

— Это, — сказал он, указывая на одну из них, — типичный «железный дровосек».

Лидия чуть не наделала в свои полицейские штаны.

— А это, — он сделал паузу, чтобы добавить, — это я.

Фотография с размытым фоном была датирована 19 марта 1938 года.

Новые раскопки на острове Кент, — гласил текст.

Второкурсник Ф. Фредрик демонстрирует один из десятков недавно обнаруженных артефактов, найденных во время последних раскопок на острове Кент в Университете Мэриленда, — «железный дровосек», вероятно, он был выкован кузнецом Уильямом Клэйборном в 1632 году. Обратите внимание на необычайные размеры.

На снимке молодой и пыльный профессор Фредрик улыбался, протягивая к камере «дровосека». Его ручка была почти такой же длины, как рост Фредрика, а лезвие было длиннее его ботинка. Причудливый инструмент был перевёрнут в форме буквы L, и Лидия никогда не могла представить себе такое большое режущее оружие.

— И это ещё был непрактичный размер «дровосека». Слишком маленький, и он не мог срубить каждую сторону бревна одним движением. Излишне говорить, что наряду с кремневыми ружьями, во время нападений индейцев излюбленным оружием были «железные дровосеки».

— Я понимаю, почему, — прокомментировала Лидия.

На вид это было достаточно устрашающе, но хуже было всё остальное. Это был тот же инструмент, который использовался на Сладдере.

Фредрик снова выпустил дым.

— Могу я спросить о характере вашего расследования?

— Конечно, — сказала Лидия. — Оружие, оставившее эти отметины, убило человека.

— О, боже, — сказал Фредрик.

— Но знать, что это такое, недостаточно, только не с чем-то таким старым. Мне нужно знать, где человек может его достать.

— Ну, я же сказал вам, поблизости нет никаких музеев. Эксхэм — отдалённый город; кому здесь нужны музеи?

«Никаких музеев, — подумала Лидия. — Никаких «железных дровосеков».

— За исключением, конечно, — продолжил Фредрик, — артефактов, принадлежащих колледжу.

Лидия посмотрела на него.

— Вы имеете в виду, что здесь есть музей? В кампусе?

— Нет, но экспонаты есть. Отдел археологии спонсирует несколько раскопок в год. Поблизости происходило несколько сражений Революции, и ранние поселения колоний были разбросаны по всему Эксхэму. У нас больше стволов для мушкетов, погнутых штыков и измельчённых пороховых рожков, чем вы можете себе представить.

— Прекрасно, — сказала Лидия. — Но есть ли у вас «железные дровосеки»?

— Ну, конечно, — ответил Фредрик.

Лидии хотелось прокричать ему в лицо следующий вопрос, но ей удалось успокоиться.

— Почему вы не сказали мне об этом раньше?

— Вы спрашивали меня только о независимых музеях, а не об археологической собственности колледжа.

Сердце Лидии забилось быстрее.

— Профессор Фредрик, вы говорите мне, что прямо сейчас в этом кампусе есть «железный дровосек»?

— Да, — сказал он. — Собственно говоря, несколько.

— Где?

— Здание Главной Администрации. Мой отдел поддерживает там прекрасную экспозицию местных артефактов. Это впечатляющий экспонат; я уверен, вы его видели раньше. На выставке три или четыре «дровосека».

Кожу головы Лидии покалывало. Напряжённо она встала и сказала:

— Профессор Фредрик, большое, большое вам спасибо.

Уэйд мыл туалеты и мыл полы, ни на кого не обращая внимания. Он улыбнулся, насвистывая, и подумал о своей ночи с Лидией Прентисс.

Это было замечательно, звучало банально, но это было правдой. Он отвёз её домой в семь утра. По тому, как она его поцеловала, он мог сказать, что это была не последняя ночь. Выражение её глаз покончило с ним.

«Эта девушка любит меня», — подумал он в порыве недоверия.

Конечно, она этого не сказала. Но Уэйд знал, и этого шока от знания хватило, чтобы показать ему, насколько существенно изменилась его жизнь буквально за одну ночь. Романтические демоны его прошлого разбежались, как гонимые ветром листья; Лидия изгнала их. Больше никакого мачо-богатого парня в Chevrolet Corvette. Больше никаких гонок с полицией. Больше не нужно сводить общество женщин к физическим лакомым кусочкам ради его удовольствия. Бремя его грехов ушло. Уэйд Завоеватель был побеждён. Лидией.

«Ты влюблён, — подумал он с лёгкостью. — Как тебе это?»

Какое яркое, пылающее осознание. Он чувствовал себя сияющим в порыве любви. Ничего не могло испортить момент этой прекрасной правды.

Или, по крайней мере, почти ничего…

Бум!

Он посмотрел вниз и увидел, что наступил в ведро для швабры. Оно опрокинулсь, когда он поднял ногу. Потом он поскользнулся.

Шлёп!

Теперь он лежал животом в луже. Его вспыльчивость боролась. Когда он попытался подняться, он снова поскользнулся и упал на спину. Он встал, выругался и пнул ведро. Ведро отскочило от стены, ударило его по голове и снова повалило в воду.

Шлёп!

Смех разнёсся по холлу. Уэйд, мокрый, с красным лицом, поднял глаза. Шеф Уайт стоял в дверном проёме.

— В своё время я видел кучу тупых задниц, вытворяющих всякую чепуху, но я никогда не видел, чтобы взрослый мужчина хлестал себя туалетным ведром.

— Что вы хотите? — крикнул Уэйд.

— Садись в машину, Сент-Джон. Мы собираемся прокатиться.

Уэйд сидел сзади за ширмой, пока Уайт вёл свой служебный автомобиль Buick.

«Я в беде?» — подумал он.

Водой от швабры воняла его одежда. Но ситуация была хуже.

У Уайта развился нервный тик. Он жевал окурок сигары и ломал руки. Ранее Лидия заставила Уэйда и Джервиса пообещать не говорить о делах в общежитии в комнате Эрблинг. Она хотела разобраться в этом сама, собрать больше деталей, прежде чем сообщить об этом Уайту. Она имела в виду, что Уайт в последнее время постоянно что-то скрывал, прежде чем Лидия затем могла исследовать это должным образом. Уэйд знал, что Уайт был просто чудак, но, возможно, это было нечто бóльшее.

Уайт выплюнул изгрызенный окурок и припарковался у станции в кампусе. Он втащил Уэйда внутрь и швырнул его на стул.

— Почему гестаповское обращение, шеф? Пинать ведро со шваброй, принадлежащее университетскому городку, — это уголовное преступление? И что мне грозит, от пяти до десяти?

Уайт сел за свой стол.

— Ты двойная заноза в моей заднице, Сент-Джон. И знаешь, что?

«Двойная заноза? Это какое-то оскорбление?»

— Что всё это значит, шеф?

— Речь идёт о твоём приятеле Томе МакГуайре, вот что!

Уэйд попытался не отреагировать. Неужели Лидия передумала сообщать Уайту о взломе у Эрблинг?

— Проклятый панк вчера ночью ограбил «Пивную остановку», — выплюнул Уайт. — Владелец опознал его автомобиль и запомнил его номера, а затем нашёл его лицо на случайных фотографиях студентов. Установил личность.

— У Тома много денег, — сказал Уэйд. — Он не грабит магазины спиртных напитков. Это вздор.

Или это всё же было? Джервис утверждал, что видел, как Том ворвался в комнату Эрблинг, что тоже было нелепо. Кроме того, всё ещё была пивная крышка, которую Уэйд нашёл в поликлинике кампуса.

— Он избил владельца и украл два ящика пива.

— Ах, да? — бросил вызов Уэйд. — Какое пиво?

Уайт поморщился от полицейского отчёта.

— Spaten Oktoberfest.

«Не хорошо», — подумал Уэйд.

— Хорошо, даже если он ограбил «Пивную остановку», чего он не делал, зачем тащить меня сюда?

— Потому что вы с ним приятели. Ты должен что-нибудь об этом знать.

— Послушайте, шеф, — солгал Уэйд, — я не видел его несколько дней.

— Бред сивой кобылы! Ты был с ним в трактире две ночи назад!

— Это был последний раз, когда я видел его, — солгал Уэйд. — С тех пор я его не видел. Я даже не видел его машины на стоянке.

Уайт поморщился ещё больше.

— Что ж, его будет нетрудно найти, только не с его мятно-белым Chevrolet Camaro и крутыми номерами. Его ориентировка есть на всех постах. Если он попытается пересечь границу в этой машине, штатские парни будут его преследовать, как паук свою жертву. А как насчёт этого другого твоего друга-байкера? Джервиса Филлипса.

— Джервис не байкер, шеф. Он водит Dodge Colt. А что с ним?

— Он тоже дружит с МакГуайром. Может что-нибудь знать. Но мы его тоже не можем найти. Ты знаешь, где он?

— Извините, шеф, — снова солгал Уэйд. — Я его не видел.

— Верно, а будь я дьяволом, я мог бы помешивать кофе своим членом. Утаивание информации о преступлении или укрывательство преступника может сделать тебя соучастником. Запомни, — Уайт направил сигару, как ружьё. — И ещё кое-что, мальчик, я не дурак. Я слышал, ты встречаешься с одним из моих офицеров.

Уэйд выглядел пристыженным.

— Это правда, шеф. Мы с Поркером встречаемся уже несколько месяцев. Свадьба в сентябре.

— Не смей издеваться! Держись подальше от Прентисс, иначе в следующий раз у меня будет новая швабра для пола — ты.

— Я больше никогда с ней не заговорю, — солгал Уэйд.

«Боже, как весело врать полиции!»

— Я даже не буду смотреть на неё.

— И в следующий раз, когда ты увидишь эту трусливую пьяную задницу Джервиса Филлипса, — Уайт стукнул кулаком по столу, — скажи ему, чтобы он зашёл сюда.

— Я сделаю это, шеф.

Уайт закурил сигару, нахмурив лоб. Он отмахнулся от Уэйда дымом.

— Давай, вытащи свою богатую избалованную задницу из моего офиса.

Уэйд запнулся у двери.

— Послушайте, шеф, мне добираться до центра больше мили. Как насчёт того, чтобы подвезти меня?

— Я не грёбаный лимузин. Используй УПХ.

— УПХ?

Уайт внезапно разразился смехом.

— Да, мальчик, УПХ. Это Услуга Пешей Ходьбы.

Ослиный смех Уайта с оттенком Глубокого Юга сопровождал Уэйда в знойный день. Жара была ужасная, а влажность была ещё хуже. Через несколько минут он утонул в собственном поту. Бутылка холодного Adams сейчас была бы к месту, но ему ещё нужно было поработать в центре, ещё больше туалетов, ещё больше этажей…

Через полчаса Уэйд снова был в центре, весь мокрый. Он остановился на полпути, когда вошёл в подсобное помещение.

Том МакГуайр сидел на лабораторном столе и пил пиво.

— Уэйд, друг мой! Я ждал тебя.

— Я… — сказал Уэйд.

Том выглядел больным. Его лицо было… серым.

— Господи, Том. Ты дерьмово выглядишь.

— Я знаю, — согласился Том, — но чувствую себя прекрасно. Давай же, давай выберемся отсюда и выпьем ещё по паре холодного пива.

— Я не могу. Я должен закончить здесь.

— Ерунда, — усмехнулся Том. — Поверь, ты молод всего лишь раз. Хочешь потратить день на мытьё туалетов?

— Ну, нет, но…

Улыбка Тома стала грустной. Вдруг он наставил пистолет на Уэйда.

— Просто делай то, что я говорю, Уэйд. Я объясню по ходу дела.

«Вот дерьмо», — медленно подумал Уэйд.

Том вывел его на улицу, ствол пистолета был за спиной Уэйда.

— Как тебе новая покраска?

Уэйд тупо подошёл к Chevrolet Camaro. Красивая белая лакированная машина Тома была неаккуратно выкрашена в чёрный цвет.

— Это не покраска! — воскликнул Уэйд. — Всё испорчено! Я мог бы лучше это сделать баллончиком с краской.

— Это то, что я и использовал, — сказал Том. — Аэрозольная краска.

Использовать обычную аэрозольную краску для этого шедевра Chevy было всё равно, что подправить «Сотворение Адама» с помощью акварели. Но причина быстро пришла к Уэйду.

«Камуфляж», — подумал он.

Автомобильные номера Тома «Глотай пыль» тоже исчезли, их заменили обычные номера.

«Украденные номера», — понял Уэйд.

— Я специально сделал это дерьмово, — сказал Том. Он бросил Уэйду ключи. — Садись, ты за рулём.

Уэйд обошёл машину сзади.

— Ты покрасил свою белую машину в чёрный цвет, — заявил Уэйд. — Ты прицепил украденные номера. Ты же знаешь, что тебя ищет полиция.

— Ага. Копы узнают мою тачку с первого взгляда, но даже не взглянут на эту. Довольно ловкое мышление, да?

— Ага, ловко, — сказал Уэйд. — Значит, ты всё же ограбил магазин спиртных напитков.

— Тупой ход, но что я могу сказать? Я хотел пить.

— Ты также украл кучу медицинских карт из поликлиники, в том числе и мою. А прошлой ночью ты убил Дэйва Уиллета.

Том выглядел слегка впечатлённым.

— Ты умный мальчик, Уэйд. Откуда ты узнал о «Жеребце»?

— Джервис видел всё это в телескоп. Он также сказал, что видел, как кто-то… ел этого парня.

— Это правда, партнёр, но это был не я. Это была одна из сестёр. Эта сука съела половину мяса с костей Уиллета. Я не могу понять, куда они всё это впихивают; они едят как свиньи. Она даже съела член этого парня, — Том усмехнулся, — и это была большая порция, позволь мне тебе сказать. Его не зря называли «Жеребец».

Уэйд свернул с кампуса, мощно крутанув руль. Оставалось мало смысла спрашивать о причинах. Уэйд не был психиатром, но он был вполне уверен, что признание в убийстве и удержание своего лучшего друга под дулом пистолета в замаскированной машине с украденными номерами было довольно явным признаком некоторых психологических проблем. Том был сумасшедшим…

И Уэйд испугался.

— Ты поймёшь всё это, когда станешь частью семьи, Уэйд. Но я знаю, о чём ты думаешь. Ты думаешь, что я сошёл с ума, что превратился в какого-то психа-преступника, — Том быстро указал на дорогу. — Двигайся по Шоссе#13 на юг.

Уэйд так и сделал, недоумевая. Он предположил, что Том планировал бежать из штата, но это шоссе уведёт их от границы.

— Я не преступник, Уэйд, — продолжил Том. — И я не псих.

— Кто ты тогда?

Бледная ухмылка Тома достигла пика.

— Я прислужник тьмы, святой наёмник. Я чистильщик обуви для богов.

«Нет, ты сошёл с ума», — подумал Уэйд.

— Давай оставим эти мрачные темы, — предложил Том. — Мы по-прежнему друзья, просто обстоятельства немного изменились, — он вытащил пару бутылок пива из холодильника в задней части салона, Spaten для себя и Adams для Уэйда. Он пальцами снял не откручивающиеся крышки. — Тост, — предложил он и поднял бутылку. — За судьбу!

— Да, за судьбу. Как скажешь, Том.

Их бутылки зазвенели.

— Эй, Уэйд. Готов к анекдоту?

— Конечно, а почему бы и нет?

— Ты ведь знаешь, что говорят о Либераче? Он отлично играл на пианино, но плохо играл на органе.

— Как смешно, Том.

— Ой, давай, приятель, развеселись, — сказал Том и отхлебнул свой Spaten. — Когда ты окажешься внутри, ты почувствуешь себя по-другому.

Уэйд стоически продолжал свой путь. Всё это было безумием.

— Бессер будет очень зол, что копы напали на мой след, — сказал Том. — Сначала нам нужно было быть очень осторожными, но сейчас я не думаю, что это имеет значение. Через пару дней нас здесь не будет.

Уэйд моргнул.

— При чём здесь Бессер?

— Он мой начальник. Винни Сальтенстолл тоже. Их называют местными посланниками. Я всего лишь производственный вассал. А сёстры вроде… менеджеров проектов. Мы все работаем на Властителя. Мы семья. И будет лучше, если ты тоже присоединишься к нашей семье.

Уэйд вёл по лесистым поворотам дороги. Он по-прежнему не знал, куда они направляются, и не видел смысла спрашивать. Даже если полицейские проедут мимо, это не будет иметь значения. Они искали белый Chevrolet Camaro, а не чёрный. Единственными транспортными средствами, которые могли проехать, были периодические фуры, которые опасно использовали Шоссе#13 как кратчайший путь к автомагистрали между штатами.

— Дорожные свиньи, — заметил Том, когда мимо пролетела одна большая машина, трубя в рог. Грузовик проехал мимо них. — Проклятые дальнобойщики думают, что шоссе принадлежит им. Будь осторожен на этих поворотах, чувак.

— Я уже ездил по этому маршруту, Том.

— Я знаю, просто будь осторожен. Если я не приведу тебя в лабиринт в целости и сохранности, мою задницу подстрелят.

— Лабиринт? Я даже не буду спрашивать.

— Бессер тебе всё расскажет. Вернёмся в агроусадьбу, если тебе интересно. Вот где лабиринт. Я могу показать тебе там наше маленькое кладбище.

Время от времени Уэйд оглядывался. Иногда Том молчал, словно прислушиваясь к чему-то в своей голове.

«Наверное, наставления от Бога, — подумал Уэйд. — Или сына собаки Сэма».

Волосы Тома казались редеющими — Уэйд заметил какую-то шишку. Кроме того, на его шее был перевёрнутый крест. Разве Уэйд не заметил Бессера с таким же крестом в свой первый рабочий день?

— Что это у тебя на шее? — наконец спросил он и свернул на следующий поворот. — Ты в сатанинском культе или что-то в этом роде?

Том усмехнулся.

— Думаю, это подходит. Не беспокойся об этом, — он выбросил свой пустой Spaten. — Ты готов к этому?

— Конечно, — сказал Уэйд. Проявлять согласие во всём — казалось таким хорошим способом справиться с этим. — Вот идея, — предложил он. — Давай развернёмся прямо сейчас, доставим тебя в больницу, а завтра мы можем отправиться в лабиринт. Звучит неплохо?

— Плохо звучит, — сказал Том. — Просто продолжай ехать.

Другая фура проревела мимо. Уэйд свернул.

— Я серьёзно, приятель, — пожаловался Том. — Будь осторожен на этих поворотах. Если бы тебя убили, я был бы по уши в дерьме Властителя.

— Я впечатлён твоей заботой о моём благополучии.

— Только будь осторожен с этими поворотами.

Уэйд попытался сосредоточиться на своём вождении. Как только они добрались бы до агроусадьбы, он предположил, что Том в своих заблуждениях убьёт его. Он ведь упомянул кладбище, не так ли? Уэйду нужен был план, и как можно быстрее. Его единственным шансом, казалось, было разбить машину — въехать в овраг или перевернуться и надеяться сбежать в суматохе.

Но через секунду судьба представила свой план.

То, что, казалось, происходило в течение нескольких минут, на самом деле произошло за несколько мгновений. Уэйд проехал через следующий поворот.

Том крикнул:

— Осторожнее с этим — берегись!

Встречный автомобиль внезапно оказался на их полосе — чёрный Fiero с двумя явно невменяемыми пассажирами.

— Мы разобьёмся! — крикнул Том.

Уэйд свернул, потеряв контроль и дёрнув руль. Camaro съехал с дороги и врезался в дерево приличного размера. Уэйд при ударе рванул вперёд и вернулся в прежнее положение. Он был пристёгнут ремнём безопасности. Том, однако, не был.

Голова Тома пробила лобовое стекло; инерция потянула его тело вниз, и Уэйд увидел, как что-то перелетает через дорогу.

Тело Тома без головы упало на сиденье.

«Святое, святое, святое дерьмо!»

Уэйд вылез, дрожа от головокружения. Camaro был разбит, и Том тоже.

Fiero затормозил, его водитель оглянулся.

— Ты, грёбаный пьяный ублюдок! — проревел Уэйд.

— Не повезло, — пробормотал водитель.

Fiero умчался.

«Иисус, Иисус, Иисус! — подумал Уэйд и поспешил перейти дорогу. — Я только что убил Тома. Иисус, Иисус, Иисус!»

Он печально посмотрел на голову Тома, лежавшую лицом вверх в траве. Если бы Уэйд был более осторожным, ничего бы этого не произошло. Он мог бы отговорить Тома от его безумия, отправить его в психиатрическую больницу, привести в порядок. Вместо этого он привёл его к гибели.

«Иисус, Иисус, Иисус! Посмотри, что я наделал».

Уэйд поднял голову. Ему показалось, что он услышал звук. Дверь автомобиля?

Он посмотрел на разбитый Camaro. Тело Тома вылезало из машины — без помощи головы.

Уэйд безвольно стоял и смотрел.

Безголовый труп встал вертикально, даже закрыл за собой дверь. Одна из его рук всё ещё сжимала Spaten Oktoberfest. Он смотрел прямо на Уэйда, если бы у него, конечно, было лицо. Мочевой пузырь Уэйда опорожился, когда обезглавленный труп Тома МакГуайра начал уверенно переходить дорогу.

Затрубил рог, затрясся и раскатился, как гром. Мгновенно, загруженная восемнадцатиколёсная фура компании Peterbilt не вписалась в поворот, не имея возможности остановиться из-за озадаченного существа, стоявшего посреди дороги. Массивная передняя решётка скосила тело Тома с оглушительным ударом, а затем направила смятый труп в его оси. Тело болталось, как кукла в стиральной машине, и в конце концов застряло ногами в ловушке грузовика. Уэйд заметил табличку Vermont на прицепе с грузом. Тело Тома собирается в долгую поездку. Так же быстро, как грузовик появился, он и исчез.

Уэйд оставался безвольным в плечах, наполовину в шоке и легко сомневался в собственном здравомыслии.

Он снова посмотрел вниз на голову Тома.

Его глаза распахнулись, а губы заговорили:

— Чёрт возьми, Уэйд! Я сказал тебе быть осторожным на этих поворотах!

Уэйд закричал, бросил голову в лес и побежал.