Кровавый разлом

21

Вот так. У кого-то соседские ссоры и свары, а у них — мир и взаимная благожелательность, все соседи собираются на вечеринку. И все благодаря ей, Венделе Ларссон. Она, конечно, ни в какой благодарности не нуждается, но без нее ничего бы и не было.

В шесть часов она уже накрывала на веранде праздничный стол. Тарелки, приборы, бокалы для вина. На западе над проливом садилось большое оранжевое солнце. Через два часа оно закатится. Вендела предполагала, что на веранде будет довольно холодно, поэтому собиралась предложить гостям одеяла. Впрочем, это не так уж важно — всегда можно включить инфракрасный обогрев.

Макс вышел из кабинета — закончил рабочий день. На нем был купальный халат — судя по всему, собрался в сауну. Он остановился в дверях веранды.

— Как дела? — спросила она.

— Хорошо. Очень хорошо. Начало почти готово… скоро сможешь посмотреть.

— С удовольствием, — сказала Вендела. Собственно, она уже видела это начало: именно она набросала введение и накануне отдала наброски Максу.

— А дальше пойдут рецепты и фотографии, — сказал Макс. — Сотворим что-нибудь.

Он всегда бывал в хорошем настроении после работы за письменным столом, особенно если его ждала сауна.

— Не слишком горячая, Макс, — крикнула она ему вслед, — помни, у тебя сердце.

Сама она почти весь день простояла в кухне. Сейчас на подогреве в духовке стояли несколько сортов мясных и сырных пирогов.

В половине седьмого все было готово. Макс вышел из сауны розовый и веселый, переоделся. Она заставила его принести на веранду все имеющиеся стулья и зажечь чайные свечи в низких хрустальных подсвечниках, а потом попросила помочь старому капитану по другую сторону дороги.

Через пятнадцать минут он вернулся с Герлофом Давидссоном в кресле-каталке. Герлоф был в смокинге, которому на вид было не меньше лет, чем его хозяину. Процессию замыкал Йон Хагман в черном костюме с коричневыми заплатами на локтях.

Макс провез Герлофа по каменной дорожке, но у дверей на веранду Герлоф поднял руку, медленно встал и, выпрямив спину, перешагнул порог. Оказалось, он чуть не на голову выше Макса.

— Я могу идти сам, — сказал Герлоф, подумал и добавил: — Иногда. — С этими словами он передал Венделе небольшой пакет. — Прошу вас, — церемонно сказал Герлоф, — я связал это для вас.

— Да что вы! Спасибо!

Она открыла пакет и в нос ей ударил сильный запах смолы. Это был затейливо связанный из тонкого корабельного каната коврик.

— Связано китовым узлом, — пояснил Герлоф. — Приносит дому удачу.

У Венделы от резкого смоляного запаха слегка закружилась голова, как от самых сильных ее таблеток, но она приветливо улыбнулась Герлофу.

Соседи оказались довольно пунктуальны. Молодая пара Курдин пришла ровно в семь… если быть точным, в одну минуту восьмого, со спящим младенцем в коляске. Кристер Курдин улыбнулся Венделе и похвалил дом — ей показалось, что он симпатичнее своей неприветливой жены в темно-сером льняном костюме. Мари Курдин только небрежно кивнула хозяйке и проследовала на веранду с гордо поднятым подбородком.

Семья Мернер пришла через пять минут — папа Пер и двое близнецов. Девочка, Нилла, опиралась на руку своего брата. Она была маленькой и бледной, казалось, ей трудно идти. Уж не анорексия ли у нее, забеспокоилась Вендела.

Пер протянул руку Максу. Вендела внутренне сжалась — двое мужчин не виделись после пятничного происшествия на парковке.

Ни тот, ни другой не улыбнулись.

— Все спокойно? — спросил Пер.

— Разумеется, — ответил Макс.

С ними был еще один — Вендела раньше его не видела. Пожилой сутулый дядька с толстым животом и зачесанными назад седыми волосами. Он споткнулся на пороге, но Пер подхватил его и кивнул хозяевам:

— Мой отец, Джерри Морнер.

Глаза у Джерри были совершенно сонные. Он пожал руку Венделе и, очевидно по привычке, посмотрел на ее бедра, но вид у него был совершенно отсутствующий. Под мышкой он сжимал старый кожаный портфель.

Он проковылял в комнату как был, в мятом пальто. Даже уличные башмаки не снял. Вендела сжала челюсти, но ничего не сказала и пошла в кухню — принести последние пироги.

Макс пригласил всех к погребцу у окна. Там стояли бутылки виски, джина и сухого вермута. И сок, конечно.

Беседа, хоть и началась со скрипом, постепенно оживилась. Говорили главным образом о новых домах. Макс и Кристер Курдин оживленно сравнивали свои постройки.

— Я заметил, у вас много стекла, — долетали до Венделы обрывки разговора, — но наши дорожки в жару, наверное, будут попрохладнее…

— Полуподвал? Да… если думать об открытой планировке…

— Время ламинатов прошло вместе с фантазиями о народном доме…

— Не только пространственное решение, но и гармоничные пропорции…

Через четверть часа Вендела принесла последнее блюдо с пирогами, и Макс пригласил гостей на веранду. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, все это напоминало живописное полотно на популярный мотив «Заход солнца на море». Вода в проливе то и дело подергивалась красноватой рябью — там, очевидно, гуляли шквалики, хотя на веранде было совершенно тихо.

Макс включил инфракрасный обогрев, и металлические трубки по всей окружности веранды засветились приглушенным красным светом. На веранде стало тепло, почти как летом.

— Все пришли? — спросил Макс, оглядывая веранду.

— Думаю, да. — Вендела тоже огляделась.

Он кивнул, постучал вилкой о бокал и повысил голос:

— Прошу, присаживайтесь! Кому где удобно!

Разговоры смолкли. Гости начали усаживаться за стол. Макс приветливо улыбался.

Он начал по-настоящему входить в роль гостеприимного хозяина. Это был своего рода эстрадный номер, и Максу, по всей видимости, очень нравилось его исполнять. Он всегда бывал в ударе, когда все на него смотрели: приветливый, обаятельный, остроумный. Когда-то и Вендела клюнула на этот шарм.

— Всем добро пожаловать! — Макс поднял бокал. — Чувствуйте себя как дома. Мы с женой чуть не весь день провели в кухне, и многие рецепты взяты из моей новой книги, над которой я работаю… надеемся, вам понравится!