Лавка страха

Глава 33. Я боюсь

Я бежал, не оглядываясь и стараясь не прислушиваться к звукам за спиной. Туннели лабиринта заворачивались спиралью, разветвлялись на несколько ходов — я выбирал направление наугад, даже не задерживаясь на развилке. Два раза коридор заводил меня в тупик, и приходилось возвращаться.

Я понятия не имел, сколько пробежал, но в боку отчаянно кололо, а футболка прилипла к спине от пота. Я наглотался едкого тумана, перед глазами плыли красные круги. Стены лабиринта больше не перестраивались, жуткого шепота тоже не было слышно. Я перешел с бега на шаг, хватая ртом воздух. Завернул за угол и остановился отдышаться, согнувшись и уперев руки в колени. Выпрямившись, я застыл с открытым ртом.

Коридор выходил в большое пространство, похожее на пещеру. Черные склизкие стены замыкались в круг, устремляясь к невидимому потолку где-то высоко-высоко вверху. Пол резко обрывался под ногами, и внизу, в метре подо мной, мрачно темнела вода. Всю пещеру занимало озеро — или, судя по тине и ряске на поверхности, то, что когда-то им было. Точь-в-точь то озеро, где мы купались в первый день летних каникул, в тот день… Теперь оно превратилось в болото с островом странной формы в центре.

У меня тоскливо засосало под ложечкой.

Я переступил кроссовками поближе к краю обрыва и заглянул вниз. В нос ударил резкий запах гнили, застойной воды и старых листьев. Болото влажно чмокнуло, надувая и схлопывая пузырь, как Агата жвачку. Агата…

В черной вязкой жиже что-то тускло блеснуло. Я присмотрелся — бусы Виолетты Иванны! Рядом с ними в тину погружались шлепанцы — я был почти на сто процентов уверен — тети-Галины. Повсюду в болоте виднелись полузатонувшие вещи: игрушки, одежда, какие-то статуэтки, украшения. Взгляд выхватил робота маленького Пети, а потом кепку, которую носил отец Оскара. Мне показалось, что в гуще вещей мелькнула мамина сумка!

— Мы о стольком мечтали…

Я дернулся от неожиданности и чуть не свалился в болото. Из-под воды у самого берега вынырнули Оскар и Агата.

— О стольком мечтали, — снова прошептала Агата. — Все мы.

Они взглянули на меня. У обоих были полностью черные глаза.

— Больше нет, — отозвался Оскар и ухмыльнулся. Изо рта у него потекло черное.

Они подплыли ближе. Агата положила руку на край обрыва, и только сейчас до меня дошло — пока я смотрел на тонущие вещи, болото успело подняться на целый метр или даже больше! Затхлая жижа булькала не внизу, как раньше, а у самых ног.

— Мы все здесь больше ничего не хотим, — подтвердила Агата.

— И ничего не боимся. — Оскар уставился на меня. Его рот широко улыбался, а из глаз по щекам стекали черные капли.

— Тебе понравится, — выдохнула сестра.

По спине у меня побежал холодок.

— Давай с нами, — протянул Оскар.

Болото колыхнулось, и остров в его центре увеличился.

— Давай с нами, — подхватила Агата.

Снова колебание, и остров стал еще больше. Вот только… Это был совсем не остров.

В центре болота лежали люди. Друг на друге, образуя гору или жуткую пирамиду. Я узнал обеих Хвостатых, Петю и его маму, женщину из переулка рядом с булочной. Рассмотреть каждого было невозможно — здесь словно собрали всех жителей Красных Садов. Лица были перепачканы черными потеками.

Ни один человек не шевелился.

— Давай с нами, — прошипели Оскар с Агатой в один голос.

Их руки, перемазанные черной тиной, потянулись к моим ногам. Я отшатнулся.

— Ведь это ты все начал! — Агатин шепот наполнился злобой. — Все из-за тебя.

— Я не хотел этого, — прошептал я и сделал шаг назад.

Спина уперлась в холодную влажную стену, хотя я стоял у выхода из коридора. Я обернулся и застыл. Никакого выхода больше не было. Болото окружали сплошные черные стены. Я угодил в ловушку.

— Ты мог спасти нас, — укоризненно произнес Оскар. — Всех нас!

Мою щиколотку обхватили ледяные мокрые пальцы. Я дернулся, но они только крепче сомкнулись.

— Идем с нами.

Я наклонился и попытался освободить ногу, но цепкие пальцы оплели мои запястья.

— Давай же.

Оскар с Агатой потянули меня вниз, к себе, ближе к неподвижной горе тел.

— Стойте, не надо! — я отчаянно попытался ухватиться хоть за что-то.

Руки только мазнули по склизкой поверхности, кроссовки забалансировали на краю обрыва.

— Что? — прошипела Агата, обнажая зубы в усмешке. — Неужели ты — и вдруг боишься?

Я открыл рот, чтобы привычно заорать, что ничего не боюсь. Мне показалось, что стены чуть вздрогнули — словно прислушивались к моему ответу, готовились вот-вот сомкнуться и бросить меня в болото.

Ведь это неправда, мелькнуло у меня в голове. На самом деле мне страшно, да еще как! И сколько я ни говорил, что ничего не боюсь, страх от этого никуда не девался. Как будто он все это время сидел у меня на плечах, а я изо всех сил притворялся, что его не существует.

Первый шаг к победе над злодеем — взглянуть ему в лицо. Строчки из «Монстрыцарей» вспыхнули у меня перед глазами. Я читал их столько раз, но словно впервые понял по-настоящему!

— Да, — тихо проговорил я. От горького болотного запаха саднило горло. — Да, я боюсь.

Раздался ужасающий грохот, словно над пещерой разразилось десять ударов грома сразу. Все вокруг задрожало. Откуда-то сверху, где стены сливались с потолком, посыпались черные камни. Я успел почувствовать, как пол вместе со мной проваливается в зловонную трясину, и тут в глазах стало темно.