Магия Лизы

Глава 15

На завтрак я спустилась отдохнувшая. Лалли уложила мои волосы свободными волнами, я надела одно из двух имевшихся платьев, выбрав нежно голубое. Платье открывало плечи, мягко облегало фигуру, полностью закрывая ноги. Обратила внимание, что почти вся одежда в Ширтаде пошита из легких тканей, чаще шелка. В Крайде шелк был очень дорогой, поэтому носила его только знать. Тут я и на улицах рассмотрела обычных горожан в платьях и туниках из этой ткани.

Лалли отвела меня в столовую, по пути показав музыкальную комнату, библиотеку и картинную галерею. Рассматривать я все это не стала, решив, что для этого еще будет время. Братья ожидали меня в очень светлой за счет огромных окон комнате. В ней, как и во всем особняке не поскупились на цвета. Интерьер этого помещения был выполнен преимущественно в голубых тонах с серебряной отделкой. Стол, мягкие стулья, диванчики вдоль стен, низкие столики, банкетки, расписные вазы, статуэтки — все это кричало роскошью, переливаясь в лучах солнечных лучей, проникающих сквозь оконное стекло и легкий тюль по всему периметру комнаты. Подумалось, что рина Кэтрин сказала бы, что это слишком претенциозно и лишено вкуса. Для меня это просто был Ширтад.

Братья уже находились в столовой, но за стол не сели, расположившись в мягких креслах возле стены. При моем появлении мужчины встали, и проследовали к столу. Райан отодвинул мне стул и сел рядом. Оба выглядели немного непривычно, и я поняла, что заблуждалась о сходстве нашей моды и, наконец, вижу ширтадских аристократов во всей красе: вместо сюртуков на них были шелковые цветные рубашки и черные приталенные куртки без рукавов почти до колен, отороченные серебряными лентами. Черные штаны из какого-то мне неизвестного сукна и сапоги на небольшом каблуке из кожи тончайшей выделки завешали образ. Коса Райана превратилась в тугой пучок волос на затылке, закрепленный заколкой в виде драконьей головы. Недлинные волосы Маркуса оставались в таком же идеальном беспорядке.

— Сладкая, ты выглядишь почти как истинная дочь Ширтада, — приветствовал меня Маркус.

— Марго, как тебе наш дом? — одновременно спросил Райан.

— Дом прекрасен, Ширтад тоже, — захотелось добавить, что не нравится быть пленницей, но не стала портить утро бесполезными жалобами.

— Мне нужно учить ваш язык, я чувствую себя неуютно, — вместо колкостей сказала я.

Слуги принесли горячие блюда. Передо мной поставили кашу с фруктами и орехами и ароматный чай в небольшой пиале. Зачерпнув и отправив ложку каши в рот, я закрыла глаза и буквально застонала от фейерверка вкусов. Это было восхитительно.

— У вас есть магия кулинарии? — с восторгом спросила я, посмотрев на мужчин. Их взгляды были прикованы ко мне, а я покраснела от стыда. Что я устроила, в самом деле, это всего лишь каша.

— Нет, кулинарный талант. Наш повар очень капризен, требует много золота и внимания, но он просто мастер своего дела. Впрочем, сам он рассказывает, что способен вырвать язык одним лишь взглядом у тех, кто не падает ниц пред ним, восхищаясь его блюдами, — весело сказал Райан, наливая себе еще чаю из большого фарфорового чайника.

— Твоя реакция на простую кашу будит фантазии даже у моего младшего брата, — мрачно, с напряжением в скулах процедил Максур. — Тебе действительно надо учить наш язык, для того чтобы тебя не поняли превратно, — добавил он.

— Я готова, — отсалютовала я ему чаем. Сегодня меня переполняла надежда, ожидание чудес. Радовалась, что скоро появится возможность подружиться со своим даром, поэтому во мне бурлила новая деятельная и немного взбалмошная Лиза.

— К полудню придет твой наставник. Он будет учить тебя магии, этикету, а также языку. Ты можешь его спрашивать обо всем, он познакомит тебя с Ширтадом. Когда ты будешь готова, начнем выводить тебя в свет, моя невеста должна затмить всех, — сказал Карвиш. — А сейчас тебя посетит модистка, закажешь у нее гардероб. Я уезжаю во дворец. Буду к вечеру, поужинаем вместе, — говоря это, Максур подошел и навис надо мной. Я не поднимала голову, глядя в свою чашку. Тогда он тронул меня за подбородок и, приподняв мое лицо добавил:

— Будь хорошей девочкой, — сказал мужчина, а потом щелкнув меня по носу и вышел из столовой.

Райан ушел практические вслед за братом. Он допил свой чай, бросил салфетку на стол и обратился ко мне:

— Марго, я редко бываю в этом поместье, у меня дом на самом севере Амрата и мне надо покинуть вас с Максуром, я давно там не был. Но я постараюсь приезжать почаще и навещать мою сестренку. В любом случае, на королевском приеме увидимся. В этом доме Замин, Корда и Лалли будут твоими верными помощницами. Ну и скоро в твою жизнь войдет профессор Таллан, — хохотнул он.

Я недоуменно подняла бровь:

— Есть что-то, что я должна знать о нем?

— Нет-нет, я не буду портить тебе первое впечатление, сестренка. И вот еще что. Если что-то стрясется, на первом этаже в холле тут есть маг-почта, пиши, я примчусь.

Через несколько минут я осталась в столовой одна. Внезапное исчезновение братьев застало меня врасплох. Они настолько уверены, что я никуда не денусь, что оставили меня самой разбираться с новой реальностью. Я откинулась на спинку стула и со вздохом посмотрела вокруг: слуги подошли убрать со стола, а один, похоже, поинтересовался, не желаю ли я чего-нибудь еще. На всякий случай я отрицательно покрутила головой и попросила позвать Корду, громко и выразительно несколько раз произнеся ее имя. У меня были вопросы, и она могла на них ответить, хотя бы потому что прекрасно говорила на всеобщем. Мажордом и экономка, тоже его знали, что было очень удивительно, но для меня они были чужаками.

Корда пришла, когда я смотрела из окна столовой на окружающий особняк сад. Идиллическая картина из деревьев, цветов и порхающих бабочек казалась совершенной, даже слишком. Ни одного подвявшего цветка или выбившейся травинки — вот тут рина Кэтрин сказала бы «Браво!».

— Айса Маргарет, вы звали меня? — Корда поклонилась и невозмутимо ждала моего ответа.

— У меня очень много вопросов. Я даже не знаю, с чего начать. Лалли — моя личная горничная?

— Да, хозяин решил, что с молодой девушкой вам будет проще найти общий язык, чем со мной.

Интересно, женщина понимает, какой каламбур только что выдала, если учесть, что основная наша с Лалли проблема как раз связана с языком.

— А какая у вас роль в этом дворце? — я осознанно проявила некоторую бесцеремонность.

— Я могу просто жить и ждать, когда в этом доме появятся дети, — невозмутимо ответила Корда.

Я покраснела.

— Простите, я была не груба.

— Позвольте, я провожу вас в комнату, там вас ждет модистка.

Мы направились в мою гостиную и следующие несколько часов я провела в мире тканей, фасонов, кружев и журналов мод Ширтада. Хорошо, что в этом деле не нужно было знать язык, можно было просто тыкать пальцем в картинки, однако Корде все же приходилось иногда работать переводчиком: мне нужно было удостовериться, что модистка правильно поняла мою жестикуляцию, и мне не пошьют саван вместо прогулочного костюма. Голова шла кругом от домашних и бальных платьев, костюмов для верховой езды, нижнего белья, курточек, плащей, жакетов. Меня обмерили со всех сторон: сидя, стоя, в наклоне и даже в позе балетных па. Это безумие растянулось бы до вечера, если бы не Лалли, которая пришла и сказала модистке, что время вышло. Как я это поняла? Модистка встала, собрала раскиданные вокруг образцы тканей, журналы, выкройки, и покинула нас, пообещав скоро прислать первую партию готовых вещей.

Посмотрев на часы, я неожиданно занервничала: наступил полдень и мне предстояла встреча с наставником. Он по факту являлся главным человеком на данном этапе моей жизни, так как мог помочь мне обрести себя.

Корда показала мне комнату, которая была в этом доме классной: в ней когда-то обучались Максур и Райан, а до них — несколько поколений Карвишей. Она была оформлена в привычном для меня стиле, почти без ширтадского шика. Здесь был большой письменный стол, доска, полки с книгами, на стенах висели карты, а единственная уступка местной эстетике была воплощена в низком ярко-желтом диванчике и нескольких пуфиках, которые стояли в дальнем углу комнаты и вместе с чайным столиком формировали зону отдыха.

Разглядывая помещение, я вдруг поняла, что не одна. Оглянувшись, увидела, что возле окна стоит мужчина и пристально смотрит на меня. Было странно не увидеть его сразу, я открыла было рот, чтобы вступить в диалог, но он меня опередил:

— Называйте меня мастер Таллан. В Ширтаде к аристократам мужчинам обращаются «асури», ко всем остальным «эр», но в случае наставников и учителей используется обращение «мастер».

— Здравствуйте, мастер Таллан. Рада с вами познакомиться.

Я разглядывала мужчину, пытаясь составить о нем первое впечатление, однако это было непросто. Возраст был неопределим — ему могло быть как 30, так и 50, а, возможно, и больше. С магами всегда сложно, но Таллан еще и отличался особой безликостью. Среднего роста, среднего телосложения, светлые волосы, мелкие черты лица. На лишенном растительности и украшений лице глубоко посаженые глаза с короткими выцветшими ресницами. Человек-невидимка — закроешь глаза и не вспомнишь, как он выглядит.

— И как я вам? — прервал затянувшуюся паузу наставник.

— Простите, я не хотела…

— Хотели. И если исходить из этикета высшего света Ширтада, ваш пристальный взгляд тянет на сплетню об адюльтере со мной. А если судить о вас как о маге жизни, то такое внимание к объектам живой природы — это закономерно.

— Вы прекрасно говорите на всеобщем, — сделала я комплимент, сглаживая впечатление о себе.

— Для знати этот язык обязателен к изучению. Мороны не заставляют своих людей учить наш?

— Я не уверена, но в обязательной программе женских пансионов его точно нет.

— Как недальновидно! Впрочем, вас это уже не касается. Мы будем делать из вас настоящую звезду Ширтада, исправив все пробелы вашего образования.

Мастер приблизился, прикоснулся ладонью к моему лбу, затем положил ее на грудь. Мне было несколько неуютно, но сам Таллан был настолько бесстрастен, что я решила воспринимать его как лекаря.

— Я не отношусь к видящим, — мужчина прекратил свои манипуляции, — мой дар состоит в открытии магического потенциала. В Ширтаде его вскрывают перед начальной школой — с десяти лет наши дети изучают практическую магию.

— Вскрывают? — я непонимающе уставилась на мага.

— Запуск дара — это стандартная магическая процедура. Первые десять лет ребенка учат самоконтролю, после вскрытия дара еще в течение шести лет — магическому искусству, затем только практика и умение слушать свой дар.

— Вот так просто? Ритуал и… все?

— Вы меня не услышали, айса. Процесс становления занимает больше десяти лет. Ваша магия не дождалась и уже несколько раз вырывалась самостоятельно. Я прав?

— Да, но я не понимаю, почему у меня так. В Крайде и других наших государствах много одаренных женщин, но я не слышала, чтобы у кого-то еще дар устраивал бунт.

— Чтобы понимать, почему вы другая, нужно знать подробности: кто ваши родители, суть их дара, родословную на несколько поколений. Вы готовы мне об этом рассказать? — Таллан вопросительно поднял брови.

— Нет, я…

— Тогда пока примем как данность и будем работать с тем, что есть, — спокойно резюмировал мужчина. Он указал мне рукой на место за письменным столом. Я села, с удовольствием почувствовав себя студенткой. Мужчина встал возле доски, но мел в руки не взял. Напротив, он заложил руки за спину, посмотрел куда-то выше моей головы и начал говорить:

— С этого момента ты — моя ученица. Я буду называть тебя по имени и на «ты» вплоть до окончания обучения. После — я верну тебе свое почтение, — сделав паузу как бы ожидая возражений и не дождавшись, мужчина продолжил:

— Итак. Ты обладаешь даром, который позволяет причислять тебя к так называемым магам жизни. Не буду скрывать — я очень воодушевлен, так как с магией такого свойства мне работать еще не приходилось. В Ширтаде магом жизни была бабушка нынешнего короля, ныне покойная, а сейчас этот дар активен у родной сестры Айдина принцессы Висаль. С ней ты познакомишься через несколько недель на приеме по случаю ее дня рождения — ей исполняется двадцать лет. Маги жизни довольно редки, но это вполне объяснимо. В Ширтаде считают, что рождаются именно с тем даром, который требуется в данный момент.

Таллан замолчал, ожидая вопросов. И они были:

— И для чего же нужны мы этому миру?

— Твой вид магии дает тебе возможность порождать жизнь, — мужчина увидел, что я собираюсь что-то сказать, поэтому, выставив ладонь в останавливающем жесте, продолжил:

— Не перебивай. Я сейчас поясню.

Наставник подошёл к шкафу и что-то взял. Через секунду он поставил передо мой на стол два предмета: горшок с цветком и блюдце с семенами.

— Это семена. Способны они дать жизнь цветку или нет, не известно, но можем предположить, что — да. Однако точно мы об этом узнаем, если положим их в землю и польем водой. Тогда у них появится шанс, но не раньше. Твоя магия может помочь прорасти даже слабым и нежизнеспособным. А вот цветок — он крепкий, растет хорошо, но не цветет: вся сила уходит в стебель и листья. Твоя магия может дать импульс, и на нем появятся цветы. Ты не создаешь жизнь из ничего, ты зарождаешь ее искру там, где все готово для этого, но природных сил недостаточно.

— То есть я могу спасать от неурожаев и голода? — уточнила я.

— Не совсем, и только если это целесообразно. Необходимо понимать, что закон сохранения материи никто не отменял. Допустим, неурожай случился из-за засухи. Ты можешь активировать рост зерна, но тогда оно высосет всю оставшуюся воду и минералы из земли, и она надолго перестанет быть плодородной. Для таких случаев есть маги земли и воды. Ты же способна сделать сильным само зерно, вот в чем твой дар. Ты порождаешь искру и волю к жизни и в прямом, и переносном смысле.

— Что значит — в переносном смысле? — спросила. А сама подумала, что у меня какая-то уж слишком хитрая магия, и нужно еще сто раз подумать, прежде чем ее использовать.

— Маг жизни может стать, например, музой — порождать творчество, там, где уже есть талант, любовь, там, где есть симпатия.

— А искру жизни в утробе? Помочь женщине с беременностью?

— Да, тот же принцип, что и зерно в земле, — додумать можешь сама.

— На пути в особняк, я попросила у асури Карвиша не бить мальчугана, укравшего артефакт, и он послушал. Да и все как-то отреагировали, словно я истину излагаю.

Таллан с исследовательским интересом взглянул на меня:

— Очень интересно. А это, Маргарита, было еще одно проявление твоего дара — ты призвала к милосердию тех, у кого изначально было сострадание. Маги жизни очень разносторонние, раньше таких магов даже считали богами, прося их о милости. Но повторюсь, из пустоты они не творят и разбудить любовь в сердце, которое холодно, они не способны.

— Мастер, — я размышляла, как корректнее рассказать о своих выбросах магии, — а что-то еще я могу? Защитить например? Или напасть?

— Напасть? О, нет! Ты созидатель, возведенный в абсолют. Однако, — протянул мужчина, — ты можешь отразить чужую атаку и защитить родного человека. Летописи гласят, что в тяжелые времена магов жизни было намного больше, и вот тогда такая отражающая форма защиты использовалась ими часто. Но спасти можно только близких людей: ни себя, ни человека, к которому не испытываешь любви, не получится.

Я решила, что время переварить все это у меня еще будет, а пока заговорила о главном:

— А когда можно проводить ритуал?

— Сейчас и проведем. Смысла тянуть нет. Я даже не уверен, что он еще необходим с учетом обстоятельств. Мне кажется, обучение языку сейчас даже важнее.

Расслабившись за разговором с человеком, который свободно говорит на всеобщем, я и забыла о своей проблеме с общением.

— Да, мастер Таллан.

— Для начала я дам тебе азбуку, это хорошая книжка для маленьких ширтадцев, — на лице наставника промелькнула тень улыбки, — выучишь буквы, дальше уже магия поможет.

Увидев мое нетерпение, мужчина все же сжалился:

— А теперь ритуал. Итак, дай мне свою ладонь.

Я протянула руку, положив на стол, а Таллан развернул ее ладонью вверх. После этого опять из шкафа он вытащил небольшую шкатулку. В ней оказались кисть, тушь и маленький ножик из литой стали. Кистью Таллан нарисовал на моей ладони руну. Кажется, она обозначала «законченный, совершенный». Я была немного знакома с руническим письмом: это часть магической теории, которую мне давал отец. Сейчас я была сосредоточена больше на созерцании ножа, потому как предполагала, что будет дальше — всегда пугающие меня кровь и боль. Таллан взял его в руку и полоснул меня по ладошке, произнеся заклинание.

Через мгновенье, все мысли вылетели у меня из головы: кровь вытекла на ладонь, а руна начала впитывать ее прямо через кожу с тихим шипением. Это было зрелищно, однако рассмотреть все детали я не могла: в глазах поплыло, а тело начало разрываться от боли, словно в него одновременно воткнули тысячи иголок. Меня изогнуло в судороге, и я упала на пол. Сквозь мутную пелену увидела, как ко мне бросился Таллан, на лице которого читались тревога и удивление. Со мной явно было что-то не так. Впрочем, а было ли когда-то иначе?